Идаллион

— Инглинг, брат, у нас большие проблемы, — без стука буквально залетая в мой рабочий кабинет, запричитал один из работников Идаллиона и мой непосредственный друг, благодаря работе которого я ещё окончательно не погряз в бумагах. — Наш постоянный поставщик испытывает сейчас большие денежные проблемы, из-за чего почти в два раза поднял стоимость корма, а ещё отказался везти нам его.       Несколько долгих секунд в кабинете стояла тишина, прерываемая только тяжёлым дыханием друга, который пытался отдышаться. Я же пытался осознать слова Дагура и найти хоть какой-нибудь выход из сложившейся ситуации, чтобы не платить баснословные суммы явно офигевшему поставщику, который вдруг, ни с того ни с сего, решил, что сможет водить меня за нос. Не будь я Хэддоком — отец которого в прошлом был чуть ли не акулой бизнеса, — то я сразу же, наверное, сложил бы лапки и согласился даже на стоимость вдвое больше, лишь бы корма для моих незаменимым животных привезли, но нет.       Достав из ящика стола телефонную книгу с весьма и весьма полезными связями не только моего отца, но уже и моими, я быстро нашёл нужный мне номер, который сразу же и без промедления набрал на мобильном, учтиво протянутым другом. — Личный секретарь Демиана Руттена слушает, — на чистом английском отчеканили мне женским голосом, заставляя меня вспомнить о часовых поясах и разнице во времени аж в девять часов. — Здравствуйте, меня зовут Инглинг Хэддок, — тут же представился я, надеясь, что мой голландский знакомый сейчас не занят. — Будьте так любезны, сообщите Демиану, что я звоню. — Минуту.       Судя по ответу, мой приятель не был сейчас занят, а это могло значить, что глава Equifirst — лучшей фирмы голландских кормов для лошадей, на секундочку, — всё же сможет мне помочь. Я не был из тех людей, кто, приобретая новые знакомства, сразу искал в них выгоду, поэтому сейчас больше, чем на половину был уверен, что Руттен мне обязательно поможет. — Сколько лет, сколько зим, Хэддок, — без приветствий начал парень, заставляя меня рассмеяться. — Признаться честно, я немного удивлён твоим звонком, поскольку мы виделись с тобой в Нью-Йорке на одном из благотворительных вечеров совсем недавно. Я думал, мы всё обсудили. — Ох, Дем, я бы не звонил тебе по какой-либо дурацкой причине, но она у меня серьёзная, и мне, наконец, нужна твоя незаменимая помощь, — тяжело вздохнув, сразу признался я, не желая бродить вокруг да около. — Выручи меня сотней мешков отменного корма для моего табуна. — Ого, сам Инглинг Хэддок просит меня о помощи, — сразу же воспользовался возможностью поязвить парень. — Кажется ваша Миссисипи скоро потечёт в обратном направлении. Однако, отбросив все шутки в сторону, расскажи мне, что случилось. — Мой уже бывший поставщик, который без проблем возил мне корм почти три года, решил, что я соглашусь на любые условия, лишь бы продлить наше сотрудничество, и почти удвоил закупочную цену, — поведал я, переводя взгляд на притихшего друга, который сейчас развалился на диванчике и листал какой-то журнал, ни на кого не обращая внимания. — Но я же Хэддок. Меня такое поведение не устроило. Позже я разорву с ним любые отношения, а пока хотел бы заказать у тебя сотню мешков для прокорма моей оравы. Подсобишь? — Конечно, Хэддок, о чём вообще может быть речь, — кажется, Демиан был воодушевлён куда больше меня и явно что-то уже придумал. — Я даже могу стать твоим новым поставщиком, который уж точно через пару лет не захочет поднять закупочную цену в два раза. — Об этом я даже и мечтать не мог, Руттен, — рассмеялся я, удивляясь инициативности друга. — Я буду рад тебя видеть в любое время у меня в Идаллионе. Приезжай на пару дней. Думаю, тебе нужен отдых. А там и договор о сотрудничестве подпишем. — Обожаю твою рабочую хватку, чертяга, — воскликнул Дем, а на заднем фоне у него что-то упало и разбилось. — О, я даже стакан уже на счастье разбил. Однако, я принял твоё приглашение. Жди в гости в конце этой недели. Tot straks, maatje.       Тяжело вздохнув, я откинулся на спинку кресла, буквально всем телом ощущая взгляд друга, который желал узнать подробности разговора, но мне было совершенно не до этого, что Дагур понял минут через пять тишины. Бросив мне фразу о том, что он зайдёт позже и тогда я не отверчусь от расспроса, рыжий закрыл дверь моего кабинета с другой стороны и удалился по своим делам, оставляя меня в полной тишине.       Несколько долгих минут посидев с закрытыми глазами, я вновь вернулся к работе, которой было достаточно — всё же конец месяца. Большинство нужных бумаг я уже составил, распечатал и подписал, но некоторое оставил на потом, а потом дотянулся и до уже бывшего поставщика корма, написав ему огромное письмо, в котором рассказал, как он мне надоел и что я разрываю с ним наш договор в одностороннем порядке. Что ждёт его самого, меня ни капли не волновало, поэтому я со спокойной душой выключил всю технику в кабинете, разложил документы по папкам и вышел на прогулку, а там и до обеда недолго.       Стоило мне выйти из здания и пройти мимо ближней левады буквально метров сто, как за мной сразу же увязалась неразлучная парочка в виде Гуцула и Пеппер. Этих двоих я купил парой на одной из лошадиных ферм, когда гостил у знакомого в штате Вайоминг. Друг жил рядом с той медленно разоряющейся фермой, где управлял один пожилой мужчина, которому я предложил солидную сумму денег за двух его лошадей. Имея ещё пятерых, владелец согласился почти не думая, а я остался ещё на несколько дней, уже безвозмездно помогая ему навести порядок на немного запущенной территории — всё же он жил и ухаживал за всем один, а в почти семьдесят тело уже не то.       У меня эти двое жили уже почти год, были здоровы и рады такому стечению обстоятельств, а меня как друга и своего вожака, которому смело можно доверять, приняли сразу же, чего нельзя было сказать о Биксе. Этот гнедой жеребец начал доставлять мне проблемы с того самого момента, как только появился на свет. Он был таким же шумным и громким, как и металлическая коробка, «в честь» которой и был назван. Сейчас его пыл немного стих, но я уверен, что это всего лишь затишье перед самой настоящей бурей — Бикс не может долго находиться в тишине и бездействии. Этот жеребец словно быстрая горная река, которой для жизни нужно двигаться, течь куда-то, иначе он просто погибнет. — Инглинг, — за спиной раздался недовольный голос друга, заставляя меня оторваться от поглаживания двух лошадиных морд. — Шагайте, — тяжело вздохнув и махнув лошадям рукой, я повернулся лицом к Дагуру, весь вид которого так и говорил о том, что он очень хочет узнать подробности «дела о корме».       Пару минут мы стояли и буравили друг друга взглядами, словно играли в гляделки, но рыжий друг сдался первым, шумно выдыхая и подходя ко мне ближе. — Рассказывай давай, какое такое очередное крутое решение ты нашёл, спасая свою задницу и Идаллион, — кое-как взобравшись на забор левады, прокряхтел Даг, пытаясь, по возможности, устроиться поудобнее. — Я, конечно, не подслушивал, а если и подслушивал, то не всё, но мне очень интересно, когда это ты завёл дружбу с Руттеном, что так фривольно зовёшь его к нам погостить. — С Демианом я познакомился, наверное, год назад, когда мы оба были в Англии, — начал я свой рассказ, опираясь на изгородь. — Я там был для того, чтобы посетить знаменитую Королевскую конюшню Букингемского дворца. Для чего там был Дем, я не знаю, но мы познакомились у золотой кареты, обсуждая, как же тяжело должно быть лошадям в те редкие моменты, когда её всё же выкатывают в свет. Потом оказалось, что Руттен достаточно известен в кругах конного спорта, как один из лучших продавцом корма в Европе, а обо мне и Идаллионе он пару раз читал в газетах. Ещё тогда я взял с него обещание, что он как-нибудь обязательно приедет отдохнуть у меня на пару дней. Как-то вот так. — Что насчёт корма? — Дем теперь наш новый поставщик.