Alea jacta est

Привыкший вставать рано утром Гарри первым принял душ, умылся и растолкал соседей по комнате. Из-за пологов тут и там раздавалось ворчание и скрип кроватей. Как выяснилось, Драко — любитель поспать «ещё пять минуточек», и эти пять минуточек растягивались до часа, отчего Гарри пришлось силком сталкивать неженку с постели. Именно это послужило причиной приподнятого настроения Гарри и раздражённого — Драко. Одетые с иголочки мальчики ждали выхода на завтрак, тихо переговариваясь. — Девочек всё нет и нет, — ворчал Драко. — Я мог поспать ещё немного. — Какая досада, — пожал плечами Гарри, чем вызвал хихиканье Тео и Блейза. Сонные студенты потихоньку выползали из комнат и, дождавшись друзей, покидали гостиную. На Поттера они практически не обращали внимания, разве что кивали в знак приветствия, что Гарри невероятно устраивало. Его жутко раздражали шепотки с других факультетов и подозрительные взгляды. Похоже, отмыться от клейма потенциального Тёмного Лорда будет довольно сложно. Блейза параноил, что ему не хватит на день трёх пятифутовых пергаментов. На третьем круге всем надоело его успокаивать, поэтому Забини умчался в спальню ещё за двумя. В этот же момент из-за угла вышла раздражённая Дафна. — Панси устроила истерику из-за затяжки на колготках, — объяснила причину своего плохого настроения девочка. — В жизни не встречала более чувствительной натуры. Гринграсс фыркнула и опустилась на диван рядом с Гарри. — Паркинсон хочет произвести на меня хорошее впечатление, — закатил глаза Драко. — Не весь мир крутится вокруг тебя, — фыркнул Гарри. В его глазах плясали смешинки. — Да, он крутится вокруг тебя, — поддел его Малфой. — Но вы бы видели, как она на меня пялилась всю дорогу до гостиной. Ровно в 7:50 из женского крыла вырулила вполне довольная жизнью Джемма. Все первокурсники к этому моменту уже собрались в гостиной, чинно переговариваясь друг с другом. Разве что Крэбб с Гойлом словно воды в рот набрали. Гарри задумался, удастся ли ему вообще за все семь лет учёбы услышать от них хоть слово. — Доброе утро! — произнесла Джемма, сосчитав первокурсников. — Надеюсь, все выспались? — Ага, — бросил хмурый взгляд на Гарри Драко. — Никогда так сладко не спал. — Прекрасно, — весело вернула шпильку Фарли. — Сейчас я провожу вас на завтрак и выдам расписание на неделю. Пока оно не окончательное, дальше всё устаканится, и Герберт выдаст вам окончательный вариант. Следуйте за мной и запоминайте дорогу от гостиной до Большого Зала. Дорога до Большого Зала прошла без эксцессов, за исключением того, что Драко постоянно кидал на позади идущего Тео взгляды с мольбой о помощи, когда Панси то и дело поправляла складки мантии и интересовалась его жизнью. Сам Драко Панси видел до Хогвартса лишь пару раз в жизни, когда его родителей приглашали на рождественские приёмы в Паркинсон-Холле. Всех детей во время таких приёмов оставляли на попечение более взрослых, но не вошедших в возраст посещения балов подростков. На завтрак была овсянка с ягодами и цукатами. И то, и другое по желанию добавлялось из стоящих на столе мисок. Гарри снова наклонился к Герберту с просьбой налить воды. Когда тарелки показали дно, Джемма раздала первокурсникам расписание. — Чары с Гриффиндором? — нахмурился Драко. — Жди беды. — Трансфигурация с ними же, — сложил расписание Тео. — Хотя бы после обеда. — День с самого утра не задаётся, — поджал губы Малфой. На занятие они пришли за три минуты до начала, так как первому курсу Слизерина пришлось стоять у движущихся лестниц в ожидании нужной. У дверей кабинета уже стояли гриффиндорцы в полном составе. — Привет, Рон, — изобразил намёк на улыбку Гарри, но младший Уизли испуганно отвернулся. Поттер нахмурился. — Что-то не так? Серпентарий закатил глаза, когда Симус Финниган выплюнул: — Мы не собираемся общаться с предателями. — Чего? — сощурился Гарри. Уж кем-кем, а предателем его ещё не называли. Тем более, с какой радости? — Ты должен был поступить на Гриффиндор, — не сводил с него взгляда Симус. — Ты же победил Того-Чьё-Имя-Нельзя-Называть! Гарри хмыкнул и глубокомысленно кивнул. В этот же миг открылась дверь кабинета, и на пороге появился седобородый коротышка, похожий чем-то на гоблинов, на которых Гарри успел насмотреться в Гринготтсе. — Проходите, пожалуйста, — улыбнулся преподаватель. Кабинет представлял собой кафедру у окна, по бокам которой располагалось по три ряда парт. На каждом месте располагались маленькие зеркала на ажурной подставке. Гарри тут же потащил друзей на дальний ряд, но ближе к столу профессора. — Я хочу видеть, что происходит, — объяснил Поттер свои действия. — Добро пожаловать на урок Чар! — проговорил коротышка, взобравшись на стопку книг на столе. — Я профессор Флитвик, и я буду вашим преподаватель на протяжении всего вашего обучения этой дисциплине. Сегодняшняя лекция будет посвящена введению в курс. Палочки можете убрать. Переглянувшись, первокурсники убрали палочки в сумки. Разве что чистокровные со Слизерина спрятали свои в кобуру на предплечье. — Если я не получу такую на Рождество, я обижусь, — буркнул Гарри. Драко понятливо кивнул. — Для начала определимся, что входит в понятие «волшебник», — вещал Флитвик. — Посмотрите на себя в зеркало. Мы с вами — обладающие магическими способностями люди. Мы можем направлять свою силу на предметы, преобразовать её и контролировать. Для того, чтобы это сделать, мы используем проводники: волшебную палочку, посох, кольцо. Некоторые волшебники обладают достаточной силой, чтобы обходиться без проводника вообще, но попробовать себя в этом вы сможете на дополнительном факультативе на шестом курсе. Вы, должно быть, спросите, почему нельзя сделать это сейчас? Дело в том, что у каждого волшебника есть внутреннее магическое ядро. Всё детство оно развивается, накапливает и выпускает силу и энергию. К шестому курсу ядро сильного волшебника развивается в достаточной степени, чтобы овладеть беспалочковой магией — той самой, которой не требуется проводника. Сидящая на первой парте Гермиона Грейнджер записывала каждое произнесённое профессором слово. Её рука металась то к чернилице, то к пергаменту. Гарри на момент задумался, не пойдёт ли из конспекта дым. — Беспалочковая магия используется для выполнения простых заклинаний, многие из которых мы будем с вами изучать в этом году. Но для того, чтобы исполнить более сложные заклинания, которые проходятся на четвёртом курсе и выше, современным волшебникам необходим проводник. Основатели, например, не пользовались никакими проводниками. Кроме одного конкретного случая. — Какого? — поднял руку Гарри. — Строительства Хогвартса, конечно, — улыбнулся профессор. — Тем не менее, для того, чтобы направить поток магии на зачаровываемый нами предмет, требуется устная формула. Так мы выходим к следующему определению: Заклинания — это слова, произносимые нами для того, чтобы получить то, что мы хотим. Гарри сощурился и не стал ничего записывать. Определение казалось мало того, что неполным, так ещё и ненаучным. Создавалось впечатление, что профессор объяснил понятие своими словами. Его друзья, тем не менее, послушно записали термин. Флитвик подождал класс, пару раз повторив определение. — Однако, это определение не совсем полное. — Гарри удовлетворённо кивнул. — Простые слова не сработают без потока магии, издаваемого с помощью проводника. Или сильного волшебника, если мы говорим о беспалочковой магии. Да и если мы просто поднимем палочку и бесцветным голосом произнесём, например, «Инсендио», то ничего не сработает. Отсюда следует, что нам необходимо расширить определение. Профессор замолчал, ожидая, когда первокурсники обмакнут перья в чернила. — Заклинание — это словесная формула вкупе с определённым жестом (или символом), «выводимым» проводником волшебника. На результат чар могут повлиять: настроение волшебника, громкость произнесения заклинания, скорость движения палочки и многое другое. Более того, у каждого заклинания есть своя словесная формула. Если изначально заклинание произносится на латыни, а вы перевели его на английский, то ничего не сработает. А пока вы записываете, я вас отмечу. Профессор раскрыл журнал и принялся перечислять имена студентов. На Гарри Поттере он запнулся и едва не упал со стола. Рон фыркнул с другого конца кабинета, чем заслужил сощуренный взгляд Гарри. — Все записали? — спросил Флитвик, как только услышал «на месте!» Блейза. — Отлично. Профессор взмахнул палочкой, и на доске сами собой вывелись пронумерованные предложения. — Перепишите пять классификаций заклинаний. Первая из них — по цели использования. Сотворяя то или иное заклинание, вы ожидаете определённый эффект. Согласно классификации, заклинания бывают: щитовые (то есть те, которые были призваны защитить волшебника от внешней угрозы), атакующие, мирные (как правило, это группа бытовых заклинаний) и заклинания воздействия (те, что меняют характеристики мага или влияют на его организм). В кабинете тишину разрывал лишь скрип перьев и редкие шепотки, уточняющие те или иные составляющие классификации. Профессор Флитвик назвал оставшиеся четыре классификации таким же образом. Где-то в углу послышался тяжёлый вздох младшего Уизли. Гарри не удержался от усмешки. — В конце лекции хочу добавить, что колдовать на протяжении многих часов ни один волшебник не в силах. Магическое ядро, исчерпав силу до определённого минимума, как бы «отключается», отчего маг становится на какое-то время беспомощным. Помните, что магия — не панацея. Магическое ядро можно развить упорными магическими и физическими тренировками, поэтому не зацикливайтесь только на одной стороне нашей жизни. А сейчас я хочу предложить вам выполнить небольшую работу по теме сегодняшней лекции. Флитвик взмахнул палочкой, и стопка пергаментных листов разлетелась к ученикам. Между тремя заданиями было отведено некоторое место, куда предполагалось вписать ответ. Что такое заклинание (своими словами)? Ситуация: во время магического поединка я поднимаю палочку и усталым равнодушным голосом произношу «Гори», внимательно глядя на своего противника. Вопрос: подействует ли заклинание? Почему? Какая классификация вам кажется наиболее точной и практичной? Почему? — Вы можете пользоваться своими конспектами, но ответы слово в слово я не приму. До конца занятия у вас есть двадцать минут. Профессор опустился в кресло и углубился в чтение толстой потрёпанной книги. Гарри переглянулся с друзьями и окунул кончик пера в чернила. Вопросы казались ему чересчур лёгкими, особенно если ты внимательно слушал преподавателя. Краем глаза Гарри наблюдал за склоняющимся от одного соседа к другому Роном, который за лекцию переписал только второе определение. — Профессор Флитвик, — звонко воскликнула Грейнджер. — У меня закончилось место на пергаменте. Можно получить ещё один? Гарри посмотрел на свои записи, в которых основную мысль ответа на вопрос уместил в два-три предложения. Какие оды там пишет гриффиндорка? Тем временем к Гермионе подлетел ещё один листочек, но уже пустой. — Постарайтесь писать более кратко, мисс Грейнджер, — с улыбкой кивнул профессор и вновь погрузился в чтение. Со звоном колокола Гарри поставил точку. Пергамент тут же исчез и появился на столе профессора. — На следующее занятие выучите все пять классификаций, на следующем уроке будет устный опрос. Спасибо за работу, все свободны! Студенты вереницей потянулись к выходу, но Гарри остался сидеть на месте. — Ты идёшь? — повернулся к нему Блейз. — Хочу посмотреть на его реакцию, когда я с ним заговорю, — шепнул Гарри с холодной усмешкой. Блейз фыркнул и подтолкнул к выходу остальных. — У вас остались вопросы, мистер Поттер? — спокойно спросил профессор Флитвик, отрываясь от работы Грейнджер. Видимо, ему тоже были интересны её опусы. — Да, сэр, — кивнул Гарри. — Мне стало интересно, почему Основатели пользовались проводниками за редкими исключениями, в то время как сейчас далеко не каждый может сделать хоть что-нибудь с помощью беспалочковой магии. Профессор отложил работы в сторону. — Видите ли, мистер Поттер, — прочистил горло Флитвик. — Уже несколько поколений волшебников Британское Министерство Магии запрещает те или иные разделы магии, пытаясь ограничить законом полномочия власть не имущих. Одним из таких разделов стала Ритуалистика. Гарри сосредоточенно кивнул. — Ритуалистика помогала волшебникам в определённые дни года проводить процессы, которые расширяли магическое ядро мага, изменяли характеристики волшебника или природы вокруг него. Существуют ритуалы, которые наносили вред либо магу, проводившему ритуал, либо его врагу. Из-за этого Ритуалистика была запрещена. Гарри почесал лоб. — Получается, — протянул он. — Без проведения ритуалов маги начали… терять свою силу? — Не терять, — поправил профессор. — Ритуалы могли проводить только волшебники с полностью сформировавшимся магическим ядром, чтобы сторонними методами расширять его с минимальными рисками для здоровья. С исчезновением ритуалов пропала возможность увеличить силу. Более того, все ритуалы требуют жертву. Закон сохранения энергии, мистер Поттер. — Никакая энергия не появляется просто так и не исчезает в никуда, — повторил слова своего учителя физики Гарри. Флитвик удовлетворённо кивнул. — Для расширения магического ядра нужна сила другого живого существа. Как правило, магического. Таким существом может быть и человек. — Я понял, — кивнул Гарри и поднялся с места. — Спасибо. — Пожалуйста, мистер Поттер. Друзья ждали его в коридоре. — И как оно? — ухмыльнулся Блейз. Следующий урок у ребят начинался после обеда, так что они спокойно двинулись в сторону гостиной. — Цирк с конями какой-то, — пробормотал Гарри. — Вёл себя так же, как и с любым другим студентом. Для чего было это показательное выступление на уроке, я не имею представления. Драко пожал плечами. — Может, он решил показать твою значимость. Гарри качнул головой. — Бред какой-то, — сказал он и потёр лоб. В гостиной Гарри выложил из сумки исписанный пергамент. Он искренне любил писать конспекты красиво и лаконично: на листе красовалось одно определение и систематизированные классификации, написанные так, что они не казались сваленными в одну кучу. Драко в это время распинался о выходке Уизли и Финнигана перед самим уроком: — Подумать только! Обвинить человека в предательстве просто за то, что он поступил на другой факультет! Драко возмущённо махал руками, но успокоился, когда задел сидящего рядом Тео. — Придётся привыкнуть, — постановил Нотт. — От Поттера ждут геройствования и прочих гриффиндорских замашек. Победитель Тёмного Лорда, куда ему дорога, как не на Гриффиндор? — Пусть губу закатают, — плюхнулся в кресло Гарри. — Герой-то у нас с деффектом! — притворно выпучил глаза Блейз. За разговорами протекло всё время до обеда. В Большом Зале, как всегда, стоял шум разговоров и стук вилок и ложек о тарелки. Гарри опустился на скамью и налил себе куриного супа. Внезапно шрам пронзило болью. Гарри оглянулся на преподавательский стол и столкнулся взглядом с чудаковатым мужчиной в фиолетовом тюрбане. — Кто это? — прошептал Гарри, с усилием потирая шрам. — Профессор Квиррелл, ведёт Защиту от Тёмных Искусств, — ответит Берк, с беспокойством посмотрев на Поттера. — Тебя проводить в больничное крыло? Боль постепенно утихла, когда профессор вернулся к обеду. — Нет, всё прошло, — в последний раз кинув взгляд на Квиррелла, отмахнулся Гарри. — Кстати, не подскажешь мне кое-что? Гарри достал из сумки учебник Трансфигурации, ткнул в первую главу и активно зашептал Герберту что-то на ухо. Джемма проводила группу первокурсников к кабинету Трансфигурации. Гриффиндорцы недружелюбно зыркнули на Гарри, но никто не накинулся с претензиями. К счастью Поттера. Профессор Макгонагалл кивнула на приветствие Гарри. Едва студенты расселись, она взмахнула палочкой, и мелом на доске вывелось её имя. Движения Макгонагалл были отточены до автоматизма, рука двигалась резко и чётко. — Трансфигурация — одна из самых сложных и опасных магических дисциплин, что вы изучите в Хогвартсе, — сказала она. — Каждый, кто будет бездельничать на моих уроках, покинет этот кабинет и больше не вернётся. Я вас предупредила. Далее профессор взмахнула палочкой и превратила стол в свинью. Та, оглушительно хрюкая, пронеслась по классу и вернулась к доске. Очередной взмах палочкой — и стол уже стоял на своём месте. — Трансфигурация — это дисциплина, изучающая способы превращения одних предметов в другие, живое в неживое и наоборот, а так же одних живых объектов в другие живые объекты. Для этого необходима словесная формула и определённый жест палочкой. Трансфигурация подчиняется физическим и магическим законам, фундаментальным из них является закон элементарной трансфигурации Гэмпа. Профессор подождала, пока студенты запишут её слова. — Закон Гэмпа звучит так: «Трансфигурации подвергаются все материальные объекты». Превратить можно что угодно во что угодно, что, конечно, не противоречит пяти исключениям этого закона. Кто-нибудь из вас может назвать эти исключения? В воздух резко взметнулась рука Грейнджер. Позади неё спокойно поднял руку Гарри. — Мисс Грейнджер? — Нельзя превращать объекты в еду, деньги, любовь, жизнь и информацию, мэм, — отрапортовала Гермиона. Гарри продолжал держать руку. — Не самый точный ответ, — покачала головой Макгонагалл, из-за чего Гермиона смешно округлила глаза и раскрыла рот. — Два балла Гриффиндору. Мистер Поттер? — Гермиона была почти права, — слегка прищурился Гарри. — Но она назвала лишь частные случаи, описанные в краткой биографии Гэмпа в «Начинающем курсе Трансфигурации». Первым исключением Закона Гэмпа является съедобность. Невозможно трансфигурировать воду, сахар, еду и так далее. Именно поэтому, если бы кому-то в голову пришло съесть свинью, которую вы трансфигурировали из стола, умник только заработал бы несварение и сломал все зубы. Второе исключение — материя. Если быть точнее, то предметы роскоши. Это деньги, бриллианты, золото и тому подобное. Третье исключение — разум. Невозможно трансфигурировать человеку чувство любви, точно так же, как нельзя наделить свинью из стола мышлением. Остальные два исключения Гермиона назвала верно. — Превосходный ответ, мистер Поттер, — улыбнулась профессор, чем вызвала шок у чистокровных первокурсников, от своих родителей услышавших, что Макгонагалл улыбаться не умеет в принципе. — Пять баллов Слизерину. В ту же секунду довольный Тео стукнул Гарри по плечу. Профессор Макгонагал давала много информации под запись, а в конце урока раздала студентам спички и сказала превратить их в иголки. Гарри посмотрел на формулу на доске, глянул на спичку, почесал голову и взмахнул палочкой. — Нидлфорс. Ничего не произошло. — Нидлфорс. Опять безрезультатно. Впрочем, ни у кого пока не получилось. Разве что у рядом сидящего Драко спичка слегка удлинилась. Гарри попытался представить, как спичка удлиняется, принимает форму иголки, серебрится и блестит от солнечного света. — Нидлфорс. И вновь ничего не произошло. Тогда Гарри покрутил в руках спичку и снова посмотрел на доску. К концу занятия до Поттера дошло, что он ошибся в произношении. Букву «и» нужно немного растянуть. Именно поэтому у привыкшего растягивать гласные Драко почти сразу начало хоть что-то получаться. — Ниидлфорс, — произнёс Гарри, представляя превращающуюся спичку в иголку и взмахнув палочкой. В этот момент Макгонагалл демонстрировала классу заострившуюся спичку Гермионы. Та победно взглянула на Гарри. Видимо, его ответ на вопрос об исключениях в Законе Гампа задел её за живое. Впрочем, её улыбка тут же растаяла, когда профессор покрутила в пальцах узенькую иглу Гарри. Похожей Петунья зашивала дырки в носках своего мужа. — Пять баллов Слизерину, — произнесла задумчиво Макгонагалл и проследовала дальше между рядов. — Мне кажется, ты только что нажил себе врага, — шепнул Драко, глядя на разозлившуюся Грейнджер. — Пусть учится проигрывать, — нарочито громко произнёс Гарри, зная, что Гермиона вся обратилась в слух.