Alea jacta est

Ткань на ощупь казалась сделанной из тумана или мягкого пуха: настолько струилась она в руках. Гарри накинул мантию на плечи и покрутился перед зеркалом. В воздухе словно парила голова. Замок уже как час провалился в сон. Накинув на голову капюшон, Гарри вышел из комнаты. В гостиной из всех студентов осталась только Джемма Фарли, которая как читала какую-то главу по Древним Рунам, так и уснула на диване с учебником на груди. Гарри осторожно вытянул книгу из-под расслабленных пальцев и положил её на журнальный столик. Джемма шумно выдохнула и перевернулась на бок. Приподняв уголок губ, Поттер неслышно покинул гостиную и направился гулять по замку. Ночной Хогвартс казался куда красивее, когда по нему не слонялись шумные студенты. Факелы не горели, портреты посапывали в своих рамах, лунный свет пробивался через окна и бликами играл на стенах. От мантии веяло каким-то странным холодом, который мягко обволакивал кисти, шею и лицо Гарри, словно укутывал и приятно проскальзывал по коже. Гарри и сам не знал, куда идёт, пока на лестнице не услышал чересчур громкий шёпот: — Пошли скорее, Невилл, пока Филч сюда не прибежал. — Ты уверен, что нам вообще стоило идти? — прошептал в ответ Лонгботтом из-за угла. Гарри тихонечко подкрался к двум однокурсникам, заинтересованно склонив голову. Эти двое определённо что-то задумали, и Гарри очень сильно хотел узнать, что именно. — У нас могут быть неприятности. Рон только закатил глаза. — Не будет, если мы не поторопимся. И да, я уверен. Гермиона попросила нас найти что-нибудь о Фламеле. И мы найдём. Гарри вскинул бровь. Эту фамилию он где-то слышал и не до конца понимал, зачем гриффиндорцам это. Неужели это как-то связано с запретным коридором на третьем этаже? Гарри с друзьями так и не улучили момент, чтобы туда выбраться, но теперь, да ещё и с мантией, они просто обязаны узнать, какие секреты он хранит и почему Уизли, Лонгботтом и Грейнджер так сильно заинтересованы в нём. А Рон с Невиллом тем временем двинулись на верхние этажи. Проследив за ними, Гарри понял, что они направляются в библиотеку. Библиотека встретила их мраком, в которой даже простой Люмос не разгонял темноту, а наоборот, сгущал её. Пахло пылью и ветхими книгами. В напряжённой тишине раздавался гулкий стук каблуков. Оглушительно скрипнула калитка, ведущая в Запретную Секцию. Гарри едва удержался. чтобы не присвистнуть. А у этих двоих вполне серьёзные намерения! Рон с Невиллом принялись осматривать корешки книг. — «Выдающиеся тёмные маги истории», — прочёл название Рон. — Может, это оно? — Давай посмотрим, — нервно кивнул Невилл. Рон раскрыл книгу. Какое-то время он пялился на вручную написанные строчки, вычитывая информацию о каком-то Ульрихе Ужасном, пока страницы не приняли очертания человеческого лица и не закричали оглушающим рокотом. Рон захлопнул книгу, но она вырвалась из его рук и повисла в воздухе напротив двух лиц. По Запретной Секции разнёсся внушающий ужас шёпот на латыни. Гарри зажал руками уши и вжался в книжную полку, не смея обозначать своё присутствие. У Невилла закатились глаза, и он упал без чувств мешком на пол. Рон с видимыми усилиями запихнул книгу обратно на полку, которая тут же умолкла, и тяжело рухнул на колени. — Невилл. — Рон одной рукой потряс друга за плечо, пока другой утирал пот с чересчур бледного лба. — Нев, очнись. Очнись! Глаза Лонгботтома медленно открылись, и Невилл медленно сел, потирая виски. — Что это было? — спросил Невилл. — Не знаю, — пробурчал Рон. — Но с меня хватит. Пошли отсюда, пока не сбежались Филч со своей кошкой. За калиткой раздалось оглушительное мяуканье. Рон с Невиллом вскочили на ноги и бросились в другой конец Запретной Секции. В страхе быть обнаруженным Гарри поспешил за ними, стараясь не произнести лишнего звука. Двое гриффиндорцев и скрытый под мантией-невидимкой слизеринец выскочили в пустой коридор с тремя дверьми. Рон с Невиллом тут же бросились к дальней двери, за которой скрывалась лестница вниз, а Гарри дёрнул ручку ближайшей и очутился в пустом кабинете. Поттер прижался ухом к двери, надеясь услышать брюзжащий голос Филча или рассерженное мяуканье миссис Норрис. — Ученики залезли в Запретную Секцию, — услышал Гарри булькающий смех завхоза. — Пойдём скорее, милая. Мы их поймаем, о да. Куда они пошли? Гарри не знал, что в этот момент миссис Норрис принюхалась к той самой двери, за которой прятался Гарри, а после махнула хвостом и побежала туда, куда рванули два шумных гриффиндорца. Филч гаденько хохотнул и поспешил за своей любимицей. Гарри попятился в центр класса и обессиленно опустился на пол. Капюшон соскользнул с головы Поттера, и мальчик сбросил струящуюся мантию с плеч. Лунный свет проникал в закрытые окна, пахло пылью и немного сыростью. Похоже, кабинетом никто не пользовался уже давно, судя по состоянию единственной в комнате парты, чья краска давно облупилась, а тут и там торчали щепки. Гарри обернулся и наткнулся взглядом на огромное зеркало, которое выглядело очень древним. На его раме располагались большие и маленькие завитушки, а наверху в непонятную околесицу складывались слова: «Еиналежеечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя». Гарри какое-то время всматривался в буквы, пока не догадался прочесть предложение задом-наперёд. «Я показываю не ваше лицо, но ваше самое горячее желание». Гарри заинтересованно поднялся на ноги и подошёл к зеркалу с некоей опаской в движениях. Ему, несомненно, было интересно, какое желание его зеркало сочтёт за самое горячее, и есть ли оно вообще у него. Гарри никогда не наблюдал за собой особой мечтательности, разве что уйти из семьи Дурслей, когда он был маленьким. Но после получения письма из Хогвартса желание само по себе отпало, потому что в школе он находился большую часть года, а пару месяцев лета пережить гораздо легче, чем круглый год. Пару секунд Гарри смотрел на собственное отражение, но затем картинка начала меняться. На плечи легла слизеринская мантия с приколотым на груди значком старосты. Гарри прибавил в росте и ожесточился в чертах лица. На вид ему было лет семнадцать-двадцать. Но главным было совсем не это. Позади него горело яркое пламя. На полу лежало что-то обгоревшее, напоминающее тело того самого тролля, которого победил Гарри на Хэллоуин, а на его голову поставил ногу Том Реддл. Его глаза горели алым цветом. Взрослый Гарри сжимал в руке странного вида меч. На основании его располагались древние руны и рисунок крылатого льва. Гарри обернулся. Позади него располагался всё тот же кабинет. Тогда Гарри снова взглянул на зеркало, картинка в котором никак не изменялась. Гарри не знал, сколько времени провёл у зеркала Желаний, но когда на него упали первые лучи солнца, Гарри подхватил мантию-невидимку, накинул её на плечи, закрыл голову капюшоном и слишком быстро, по его мнению, оказался в гостиной Слизерина. Джемма Фарли всё так же спала на диванчике, огонь в камине давно потух. Гарри скрылся в своей комнате, но сон к нему так и не пришёл до самого завтрака. Почему зеркало показало ему именно эту картинку? Что в ней делал Том Реддл? Откуда взялся огонь? И что, наконец, это был за меч в руке самого Гарри? Завтрак, как и весь день в целом, прошёл словно в тумане. Гарри отчаянно не помнил, какую еду он ел, с кем разговаривал, какую книгу читал. Но едва замок погрузился в сон, Гарри вновь направился в загадочную комнату с не менее загадочным зеркалом. На этот раз он сжимал в руке блокнот и обкусанный карандаш, который зачем-то бросил в сумку с Чарами Незримого Расширения ещё до отъезда в Хогвартс. В ту ночь Гарри зарисовал со всей тщательностью странный меч и до покрасневших глаз рассмотрел лежащего на месте обгоревшего тролля мёртвого дракона. В ту ночь Гарри пришлось уйти раньше, чем в прошлый раз, так как услышал за дверью шаркающую поступь Филча. То же самое повторилось и в следующий раз. Вот только на пути в желанный кабинет Гарри стал свидетелем полуночной стычки профессора Снейпа и Квиррелла. — Ты же не хочешь иметь такого врага, как я, Квиррелл, — в свойственной ему вкрадчивой манере проговорил Снейп. Квиррелл заблеял что-то невразумительное. — О-а-а ч-чём вы? — спросил он. — Ты прекрасно знаешь, о чём я, — прервал его Снейп. — Мы с тобой поболтаем, когда ты, наконец, решишь, кому верно служишь… Отпустив грудки преподавателя ЗоТИ, Снейп быстрым шагом скрылся за углом коридора. Потоптавшись на месте, Квиррелл вернулся в библиотеку, а Гарри, отложив размышления о разговоре, свидетелем которого он стал совершенно случайно, вернулся к вожделенному зеркалу. На этот раз на месте дракона лежало неизвестное существо невысокого роста, с серой кожей и ярко-рыжими сальными волосами, наполовину закрывшими по-настоящему уродливое лицо с ртом от уха до уха. Мутно-белые глаза давно покинула жизнь. В приоткрытом рту виднелся ряд острых кривых зубов, а когтистая рука вцепилась в залитую чёрной кровью шею. На руке взрослого Гарри виднелся огромный укус, из которого не сочилось ни единой капли крови. На следующий день Мариус перехватил после ужина изрядно бледного Гарри с налившимися кровью глазами от плохого короткого сна. Поттер сжимал в руке выпуск «Ежедневного Пророка», одолженного у педантичного Перси Уизли. — Гарри, ты какой-то бледный. — Мариус окинул Гарри внимательным взглядом с ног до головы. — Ты сегодня ничего не ел, витаешь где-то в своих мыслях. Это как-то связано с мантией? Если да, то скажи мне об этом. Гарри осоловело похлопал глазами. Есть ему просто не хотелось, а о том, что Мариус знает о мантии-невидимке, он уже давно позабыл. — Нет, всё нормально, — вымолвил Гарри. — Извини, я пойду в свою комнату. Всё хорошо, честно. Просто не выспался. Обогнув настороженного Мариуса, Гарри поспешил в гостиную Слизерина, чтобы подхватить мантию и вернуться в комнату с зеркалом. На этот раз вместо тролля, дракона и странного создания с острыми зубами Том стоял ногой на голове уродливой девы с загорелой кожей, зашитыми белыми нитками веками и огромным высунутым языком из беззубой порванной челюсти. На некогда белых волосах закоптилась бордовая кровь. Лохмотья вместо платья опалены по краям. Гарри не сводил взгляда с зеркала, пока не услышал позади тихий голос: — Итак, ты снова здесь? Гарри резко обернулся на сидящего на парте Дамблдора. На его бордовой мантии мелькали маленькие золотые снитчи, а седую голову покрывал ночной полосатый колпак. — Я… я не видел вас, профессор. — Удивительно, насколько слепым делает человека невидимость, — сухо улыбнулся Альбус. Он мельком глянул на лежащую на полу мантию-невидимку, пока не остановил свой взгляд на зеркале. — Зеркало Еиналеж очень опасно, Гарри. Оно заставляет человека позабыть обо всём на свете и смотреть в него снова и снова. — Не знал, что оно так называется. — Да… Знаешь, почему оно так опасно? — спросил Дамблдор. Гарри растерянно опустил взгляд в пол, успокоившись немного, что его не ждёт никакое наказание. — Многие смотрели в это зеркало и сходили с ума. Оно показывает человеку его самые сокровенные желания, о которых человек может даже не догадываться, но не исполняет их и не даёт гарантию, что они станут явью. Гарри молча смотрел на Дамблдора, не зная, что ответить. — Завтра Еиналеж перенесут в другое место, — жёстко продолжил Дамблдор. — Прошу тебя, не пытайся его найти, а лучшее вообще забудь о нём. Многие начали беспокоиться о твоём состоянии. Но если ты всё же найдёшь это зеркало, то будь готов к встрече с ним. Помни, что нельзя цепляться за надежды, забывая о настоящем и о тех, кто находится вокруг нас. А теперь, почему бы тебе не надеть свою мантию и не вернуться в спальню? Гарри в последний раз посмотрел на зеркало. Взрослая версия его самого будто с сожалением проследила за ним взглядом и выпустила из руки меч. — Профессор? — подал голос Гарри. — Если не секрет, то что видите в этом зеркале вы? — О, — хохотнул Дамблдор. — Я вижу себя, держащего в руке пару огромных, цветных, шерстяных носков. Я бы очень хотел, чтобы мне на праздники дарили носки, но все почему-то отдают предпочтения заумным книгам. Гарри коротко кивнул, накинул на плечи мантию-невидимку и скоро оказался в спальне. В тот день он спал так сладко, как не спал все четыре последних дня каникул. Следующим вечером вернулись его друзья, и Гарри искренне поблагодарил их за хорошие подарки на Рождество. Блокнот с нарисованным мечом так и остался лежать в нижнем ящике прикроватной тумбочки. Гарри определённо докопается о любой информации об этом загадочном мече, но это будет не сегодня и даже не завтра. Сейчас он предпочёл рассказать друзьям о встрече с Роном и Невиллом и об их крайней заинтересованности в Николасе Фламеле. Тео только тихо фыркнул на последней фразе. — Что? — нахмурился Гарри. — Да ничего, — пожал плечами Тео. — Разве что гриффиндорцы полные идиоты, раз ничего не знают о создателе философского камня. Бьюсь об заклад, в коридоре на третьем этаже спрятан именно он. — И мы обязаны найти его первыми! — закончил за него Драко с предвкушающей улыбкой.