Alea jacta est

Вечером пятницы Гарри с силой припечатал к журнальному столику в гостиной Слизерина исписанный вдоль и поперёк лист пергамента. Никто из других слизеринцев особо не обращал на них внимание, о снятых сто баллах не забыли, но умерили ненависть после победы Драко на матче по квиддичу против Рейвенкло. — Итак, что мы имеем, — тихо сказал он немигающим, смотрящим на листок друзьям. Разве что Блейз со смесью скуки и зависти глядел на играющих в покер на тыквенные котелки Крэбба и Гойла. Иногда ему казалось, что эти двое ничем, кроме азартных игр, не занимаются. Что ни вечер — то игра в карты, шахматы и прочее-прочее. Пусть в учёбе Винсент с Грегори бездари полнейшие, зато врать напропалую будут с таким лицом, что поверишь даже в существование говорящих на чистом английском драконов. — На третьем этаже находится философский камень, и охраняет его гигантская трёхголовая псина по кличке Пушок. О кличке собаки ребята узнали случайно: Дафна, застывшая у стеллажа с книгами по ментальной магии в библиотеке, случайно подслушала шепотки троицы гриффиндорцев. В тот день прошёл квиддичный матч, после которого Грейнджер, Уизли и Лонгботтом составили компанию Хагриду и выяснили эту бесполезную, но до истерического смешка ироничную информацию, и тут же засели в библиотеке. Сама Дафна глядела на книгу «Основы ментальной магии» в попытке вспомнить, что её связывало с этой темой. Ей казалось, что это имело какое-то важное значение раньше, но почему — непонятно. Решив подумать над этим позже и подслушав гриффиндорцев, Дафна поспешила к друзьям в гостиную. — Кто-то, кто служит Тёмному Лорду, хочет выкрасть камень и дать своему Господину воскреснуть. — Гарри плюхнулся на диван между расслабленно откинувшим голову на спинку дивана Драко и залипшим в одну точку Тео. Дафна в кресле нахмуренно чесала макушку, чувствуя, будто кто-то проводит пёрышком прямо по мозгу. — Ещё не факт, что камень настоящий, — вставил Тео, очнувшись. Остальные на него посмотрели со смесью удивления и непонимания. — Сами посудите: вряд ли Фламель доверил Дамблдору плод трудов всей своей жизни, учитывая, сколько желающих заполучить камень. Утверждение, что Хогвартс — самое безопасное место на всей земле, бредовое. Особенно если учесть, что тут уже больше полугода ходит слуга Тёмного Лорда и прощупывает почву для кражи. Либо Дамблдор планирует поймать его на горячем, либо он хочет, чтобы это сделал ты. Хорошо, что Гарри уже сидел. — Я?! — воскликнул он, невольно обратив на себя внимание других слизеринцев. Невинно улыбнувшись вскинувшей бровь Джоди Мёрк, Гарри повернулся к своим. — С чего ты взял, что Дамблдор хочет, чтобы я разобрался с этим? Тео индифферентно пожал плечами. — Дамблдор потихоньку продвигает мысль, что Тёмный Лорд на самом деле не умер ночью 1981 года, — пояснил он. — А если ты победил его однажды, то сможешь повторить успех. Поэтому нас не исключили после случая с Запретным Коридором. Также это объясняет, почему Дамблдор решил почтить школу своим присутствием на первом матче. Он как-то прознал, что на тебя готовится покушение. Загрузившийся было Гарри вновь встрепенулся. Он протёр глаза пальцами каким-то непривычным для него жестом и шумно выдохнул. — Не было никакого покушения, — сказал он с такой интонацией, словно повторял эту фразу уже сотни раз. — Я просто слишком сильно наклонился и потерял равновесие. — Как бы не так! — фыркнул Блейз. — Мы с Тео и Дафной долгое время пытаемся разобраться, как вернуть твои воспоминания. Возможно, мы так найдём неопровержимые доказательства того, кто именно хотел тебя убить и почему именно на матче. Правда, Дафна? Гринграсс нахмурилась пуще прежнего. Щекотание пером стало в разы сильнее. — Лично я ни с чем не разбиралась, — медленно произнесла она. — О чём вы? Блейз похлопал глазами. — Ну как же! — выдохнул он с полуулыбкой, думая, что Дафна шутит, однако глаза его были широко распахнуты. — Помнишь, ты постоянно таскалась со своим блокнотом? — У меня нет никакого блокнота, Блейз, не неси чушь, — помотала головой Дафна. — Гарри прав, он просто слишком сильно наклонился во время матча. Не думаю, что тут есть, что обсуждать. И вообще, не думаю, что нам стоит продолжать эту тему с философским камнем. Кем бы ни был тот человек, что хочет украсть его, вряд ли кучка первокурсников способна одолеть его. Оставьте это Дамблдору. Дафна поднялась с кресла и скрылась в женском крыле. Блейз ткнул Тео локтем и утянул в спальню, не прекращая что-то нашёптывать Нотту на ухо. Лишь Гарри и Драко остались молча сидеть на диване, думая о чём-то своём. Изредка Драко лениво принимал поздравления с победой на матче. Сейчас больше всего ему хотелось завалиться спать вплоть до понедельника, но мужская солидарность не позволяла ему бросить угрюмого Гарри одного. А Гарри думал. Думал, задавался вопросом о том, почему его слова не воспринимают всерьёз. Ему казалось, что проблема нахождения философского камня в отдельно взятой школе слишком серьёзная, чтобы её игнорировать. Думал о том, что за игру затеял Дамблдор и прав ли Нотт, утверждая это. Гарри было интересно, какого уровня авторитета ему нужно достигнуть, чтобы волнующие его вопросы решались не только его усилиями. И если его друзья в этом не помогали, то имеют ли они право называться друзьями?

***

После обеда следующего дня Блейз и Тео подхватили ничего не понимающих Гарри и Дафну под локти и потащили куда-то в подземелья. На расспросы они не отвечали, лишь Забини как-то обеспокоенно улыбался и говорил что-то о крайних мерах. У двери, ведущей в кабинет профессора Снейпа, стоял мало что понимающий Драко, которому с самого утра Блейз чуть ли не велел доложить декану о подозрениях в стёртой памяти у двух студентов Слизерина. Драко хоть и возмутился для приличия, что его посылают выполнять какие-то приказы, словно жалкого плебея, но обеспокоился и поспешил к Северусу сразу после завтрака. Профессор Снейп уже ждал их в кабинете, держа перед глазами древнюю даже на вид книгу, хотя по сведённым к переносице бровям и статичному взгляду явно можно было понять, что декан едва ли эту книгу читал. Едва дверь кабинета скрипнула, оповещая о посетителях, Снейп отложил книгу в сторону и сжал левый рукав, под которым наверняка пряталась палочка. — Садитесь и рассказывайте всё, что знаете, — без лишних слов сказал профессор. Блейз и Тео усадили вмиг переставших упираться Гарри и Дафну на стулья перед столом Снейпа. — Сэр, — взял на себя право голоса Блейз. — Нам кажется, что Гарри и Дафне стёрли память. Помните падение Гарри с трибуны на первом квидичном матче? Дафна тогда утверждала, что Гарри ухватился было за что-то невидимое, но не удержался. Сам Гарри не помнил об этом случае абсолютно ничего, а Дафна подключила меня и Тео к расследованию, кем могла быть та невидимка. Но… в общем, что-то произошло, и Дафна напрочь забыла об этом и потеряла блокнот, где были записаны все наши зацепки и вопросы. Кто-то стёр им память. От огромного пласта информации профессор Снейп слышал звон в ушах. Все мысли из головы напрочь выветрились, что было совсем несвойственно для одного из сильнейших менталистов Магической Британии. В мозге упрямо стучал молоточек о том, что с сыном Лили произошёл отнюдь не несчастный случай, а он месяцы был об этом ни сном, ни духом. — Позвольте спросить, — наконец, вымолвил он. — Почему вы всё это время молчали? Когда Блейз принялся с виноватым видом чесать макушку, слово взял Тео: — Мы так подумали, сэр, что правильнее будет сначала найти виновного, а потом бросаться обвинениями. — Им можно вернуть воспоминания? — выпалил Драко, перебирая пальцами застёжку школьной мантии. Надежда во взгляде померкла, стоило Снейпу медленно мотнуть головой. — К сожалению, Обливиэйт стирает определённые воспоминания насовсем. По крайней мере, на данный момент не известно ни одного случая, когда память возвращалась. Нам же пока остаётся радоваться, что это заклинание не стёрло личности мистера Поттера и мисс Гринграсс подчистую. Скажите, вы помните хоть что-нибудь, что вам удалось разузнать? Ребята молча переглянулись, лишь Гарри с плотно сжатыми губами сверлил взглядом пол. Судя по реакции профессора, падение действительно не было случайностью. Значит, волшебный мир оказался отнюдь не сказкой. Гарри кто-то отчаянно пытается убить, отомстить за смерть Тёмного Лорда, а если Поттер хочет как можно дольше прожить, ему нужно научиться защищаться. Стать сильнее, чем он есть сейчас. Да, он может похвастаться званием одного из лучших учеников своего курса, но какой в этом толк, если с нынешним багажом знаний он едва ли сможет даже пощекотать взрослого волшебника? А Тео тем временем успел выложить, что невидимый человек на матче был одет в фиолетовую мантию и вполне мог являться профессором Квирреллом, но уверенности Нотта в этих словах не было совсем. Заикающийся преподаватель едва ли вязался с образом хладнокровного убийцы. Зато у Снейпа очень даже вязался, поэтому мысленно Северус сделал себе заметку рассказать об этом Альбусу. Правда, тут же поставил её под знаком вопрос, ведь директор явно знает больше, чем говорит, и Снейп вовсе не был уверен, что его слова возымеют хоть какой-то эффект. Кабинет декана ребята покинули в смешанных чувствах. С одной стороны, они зря потратили время и загрузили профессора Снейпа проблемами, а с другой, надеялись, что эта информация хоть как-то поможет продвинуться в тайне личности слуги Тёмного Лорда. Гарри отчётливо ощущал разочарование. Разочарование в собственной неспособности отличить зёрна от плевел, в своей слабости. Гарри чётко поставил перед собой цель стать сильнее. Цель в первую же неделю споткнулась о преграду. В «Основах ментальной магии» автор чётко разъяснил, почему окклюменцией — магией защиты разума, — можно начинать заниматься лишь с малого совершеннолетия. Как оказалось, магия разума — слишком тонкая наука, и любой неверный шаг мог сделать даже из самого способного ребёнка безвольный овощ. Потянул неверную нить — обрёк на себя неминуемые последствия. Уж что-что, а до конца своих дней не быть способным сосчитать до пяти Гарри вовсе не горел желанием, так что книгу по менталистике пришлось отложить. До малого совершеннолетия осталось прожить всего лишь два года. По крайней мере, автор также упомянул, что запрет на занятия окклюменцией детям не категоричен. Даже с пелёнок человек может совершать специальные упражнения для очистки разума. Таким образом человек как бы «раскачивает» свои магические каналы, из-за чего впоследствии учиться окклюменции будет намного проще. Гарри старался каждый вечер полностью очищать разум от всех мыслей, ни о чём не думать и глубоко и медленно дышать. Правда, проблема состояла в том, что никаких изменений Гарри не чувствовал от слова совсем, хотя дни летели с бешеной скоростью. Мимолётные победы над Грейнджер в учёбе уже не были такими сладкими, похвалы учителей не принимались с таким видом, будто это достаточно очевидно, чтобы не удивляться. Тогда Гарри направил усилия на магию. Заклинания первого курса особых затруднений не вызывали, ведь большую часть из них они уже успели разобрать как на обычных уроках Чар, так и на дополнительных. Второй том «Стандартной книги заклинаний» показался Гарри практически бесполезным, хотя Экспеллиармус Поттер всё же выучил. Выучил и понял, что ничего серьёзнее заклинаний вроде чистки картошки он вряд ли узнает за все семь лет обучения, и искать что-то действительно стоящее нужно в книгах по боевой магии. Которых, по великому стечению обстоятельств, невозможно было достать из Запретной Секции без разрешения преподавателя. Очередная вылазка в Запретную Секцию закончилась безуспешно: все книги верещали во весь голос и науськивали что-то на латыни, едва стоило их снять с полок. Похоже, это было что-то вроде магической сигнализации. Попытки выпросить книги на интересующую его тему у родителей друзей также не возымели успеха: после того случая с Запретным Коридором на любые просьбы взрослые отвечали своим чадам отказом. А это, в свою очередь, повлияло на то, что Гарри понемногу принялся отдаляться о друзей, ни капли не помогающих ему в самообразовании. Гарри казалось, всё встало против него. Он был слишком мал, неопытен и не обладал авторитетом для того, чтобы получить желаемое. От досады хотелось биться о стены. Он не замечал, с какой внимательностью за ним наблюдает профессор Снейп во время Зельеварения и приёмов пищи, как с деланным безразличием Квиррелл скользит по нему взглядом в коридорах. Так в один из прекрасных апрельских дней, когда, судя по слухам, профессор Дамблдор отбыл из Хогвартса на очередное собрание Международного Комитета Магов, пообещав вернуться к вечеру, Гарри был слишком занят мыслями о том, почему при использовании Диффиндо Максима у него вечно кружится голова и течёт кровь из носа, чтобы услышать тихий шёпот в пустынном коридоре: — Империо.