Alea jacta est

Все мысли куда-то улетучились из головы. Гарри казалось, что он упал на мягкое и пушистое облако, которое спокойно убаюкивало его, поднимало ввысь. Стало так хорошо, волна умиротворения мягко окутала его теплом. — Иди в Запретный Коридор на третьем этаже, — раздался одновременно знакомый и неизвестный голос у него в голове. Гарри нахмурился. Какая-то маленькая его часть тихонько попискивала на задворках сознания, не понимающая, зачем ему идти туда. Однако всё естество Гарри так удивилось этой мысли, что всеми силами тут же попыталось задавить её. Ослушаться этот голос казалось сродни предательству, что заставляет сердце обливаться кровью, а душу — разрываться на части. Словно невыполнение такой простой просьбы само откроет ближайшее окно и заставит Гарри прыгнуть. Гарри чуть ли не вприпрыжку направился к движущимся лестницам. Близилось время обеда, а после него проводился финальный матч по квиддичу — Слизерин против Хаффлпаффа. Кто бы мог подумать, что барсуки с разгромом победят Гриффиндорцев! Видимо, ловца в этом году выбрали совсем никудышного. — Гарри, — с небольшой долей удивления поздоровался Драко. В руке он держал метлу, наполированную до блеска, прутик к прутику. — Слушай, я вижу, как ты от нас отдалился. Почему? На последних двух предложениях он понизил голос, хотя на лестничном пролёте практически не было людей, кроме пары старшекурсниц с Рейвенкло и стоящего поодаль профессора Квиррелла, увлечённо разглядывающего портрет Ургхарта Рикплуга, создателя кишечно-опорожнительного заклятья. Что было такого выдающегося в том заклинании, что Рикплугу оказали честь и повесили его портрет в Хогвартсе — загадка. — Скажи, что поговоришь с ним вечером, — прошелестел голос. Гарри безмятежно улыбнулся. — Я расскажу тебе об этом вечером, — сказал он. — Извини, но сейчас мне нужно идти. Гарри уже было развернулся, чтобы продолжить путь на третий этаж, но остановился от громкого вопроса: — Ты будешь на матче? — немного нерешительно спросил Драко. — Ты не приходил на мои прошлые игры, и я подумал, что было бы здорово, если бы ты поболел за меня. Гарри вновь улыбнулся. — Конечно, — вторил он голосу в голове. — Ты же мой лучший друг. Прости, но я действительно спешу. Он развернулся на каблуках и поднялся по только что прибывшей лестнице. Он не видел нахмурившегося от напряжения Драко. Точно так же, как не заметил и профессор Квиррелл, поднимающийся по той же лестнице, что и Гарри. Едва полы фиолетовой мантии профессора мелькнули за углом, Драко попятился и бросился в подземелья. Его счастье, что в гостиной сидел на диване Блейз, закинув ногу на ногу, в неподдельном увлечении наклонившийся к сплетничавшим четверокурсницам. Кажется, их звали Виктория и Камилла. — Блейз, — выдохнул Драко, сжавший в руке метлу до побелевших костяшек, в нерешительности взглянувший на девушек. Как бы он не пытался походить сейчас на Наследника чистокровного рода, хладнокровного и снисходительного, страх во взгляде, по всей видимости, выдал его с головой. Забини напряжённо подскочил с дивана. — Не знаешь, где остальные? — Дафна у себя в комнате, насчёт Тео не в курсе, — быстро и настороженно сказал Блейз, отходя с Малфоем в другой конец гостиной. — Что случилось? — Гарри околдовали, — прошептал Драко. — Я почти уверен, что это Квиррелл. Блейз поднял руки и шумно выдохнул. — Подожди-подожди. С чего ты это взял? — Позови Дафну и узнай, где Тео. Встретимся у кабинета Снейпа через двадцать минут, — сказал только Драко и стремительно вышел из гостиной. Обед откладывался. Если они не поторопятся, Драко не успеет на матч. И тогда Флинт его придушит голыми руками. Но сейчас это волновало меньше всего. Гарри отчаянно нуждался в помощи, даже если он этого не осознавал. От оглушительного стука дверь кабинета декана Слизерина грозилась слететь с петель. Резко открыл её разъярённый профессор Снейп, на кончике носа которого едва темнело пятнышко чернил. Завидев юного Малфоя, он на мгновение растерялся, но тут же вернул холодное самообладание. Не дожидаясь вопросов, Драко принялся сбивчиво говорить: — Профессор, я встретил Гарри на лестнице, и я не знаю, как объяснить, но я понял, что его заколдовали. Возможно, Империус. Он очень сильно хотел куда-то пойти, и мне кажется, что в Запретный Коридор. Ещё там был Квиррелл… Снейп пару раз моргнул и затащил Драко в кабинет за рукав мантии. — Начни сначала, и поподробнее. Драко нервно провёл мокрой рукой по древку метлы. Взгляд метался по комнате. — Я… не знаю. Мы с Гарри мало общались последние пару месяцев. Он сильно нервничал из-за чего-то, но старался не показывать это. И… когда я встретил его на лестнице, то спросил, почему он от нас отдалился. Он улыбнулся и пообещал, что расскажет вечером. Но ведь он в последнее время весь погряз в книгах и редко когда с нами разговаривает о чём-то большем, чем о домашнем задании. И то потому, что мы просим его помочь! Снейп едва удержался, чтобы взмахом палочки не призвать бутылку огневиски. Рассказ Малфоя стал только более сумбурным. Едва Северус открыл рот, чтобы задать уточняющий вопрос, как в дверь настойчиво постучались и, тем не менее, тут же открыли. На пороге топтались Нотт, Забини и Гринграсс. Их лица были охвачены волнением и нерешительным страхом. Снейп только махнул рукой, приглашая первокурсников сесть. Блейз нервно теребил подол мантии, будто его разрывало желание спросить что-то, но молчал под тяжёлым взглядом декана. — И с чего вы взяли, что мистер Поттер околдован? Тем более, Империусом? — спросил Снейп, как бы обращаясь к Драко, но в то же время и ко всем присутствующим. Дафна резко вздохнула и прижала ладонь ко рту. — Что случилось?! — сорвался вопрос с её губ. Драко выпалил: — Гарри улыбнулся мне, понимаете? Как дурак какой-то. Он обычно усмехается или хмурится, но я ни разу не видел, чтобы он так себя вёл. Ещё и Квиррелл, который следил за происходящим, но делал вид, что ему всё равно. И потом, когда Гарри скрылся на третьем этаже, профессор пошёл за ним! Некоторое время в кабинете висела мрачная, горькая тишина. Первокурсники порывались тут же броситься на третий этаж, но боялись даже лишний раз шевельнуться в момент глубоких раздумий декана. Северус же разрывался между тем, чтобы немедленно послать Патронуса кому-нибудь из преподавателей (тому же Дамблдору или Флитвику, например) или срочно бежать за Поттером, пока не стало слишком поздно. Альбус в качестве помощи отпадал сразу: могут и обязательно возникнут проблемы с получением экстренного порт-ключа из Германии в Британию. Звание Величайшего волшебника современности тут не поможет. Других учителей вмешивать Альбус бы вряд ли позволил. Поднимется волна паники, в данной ситуации совершенно ненужной. Более того, у Северуса были и личные мотивы не приплетать в проблему посторонних. Дай расползтись слухам — вмиг бы всплыло пожирательское прошлое Мастера Зельевара, и на него повесят большую часть ответственности. Снейпу лишние проблемы были ни к чему. По всей видимости, придётся полагаться только на свои силы. — Прямо сейчас вы возвращаетесь в свои комнаты, — медленно и вкрадчиво проговорил Северус, зорко подмечая, как первокурсники дёрнулись как от пощёчины. — Вы никак не выказываете своё беспокойство. Ни у кого не должно закрасться и крупицы подозрений о происходящем. Вам всё ясно? Невооружённым глазом было видно молчаливое несогласие слизеринцев, но перечить собственному декану никто так и не решился. Покинув кабинет Снейпа и отойдя ко входу в гостиную, Драко повернулся к друзьям: — Не знаю, как вы, но я не смогу просто так сидеть и ждать чуда. Кто со мной в Запретный Коридор? Драко впервые наблюдал такую смену эмоций у друзей. В Слизерине за негласное правило было принято нацеплять везде, кроме собственной комнаты или гостиной, маску хладнокровия. Конечно, в каждом правиле есть свои исключения — Флинт, например. Но на лице Дафны, Тео и Блейза проскользнула сначала нерешительность, в глазах всплеснул страх перед неизвестными опасностями, воспоминание о трёхголовой собаке насупило брови, но затем плотно сжатые губы показали готовность. Готовность помочь неназванному лидеру, хоть и замкнутому в последнее время, однокурснику и, наконец, другу. Услышав всё более затихающие шаги профессора Снейпа, несущегося на выход из подземелий, ребята подождали, пока коридор не окунётся в холодную тишину, и последовали за деканом.

***

Скрип старой двери оглушительным рёвом выстрелил в тишину Запретного Коридора. Казалось, даже огонь в факелах дрогнул, словно от дуновения ветра. Гарри всё с той же блаженной улыбкой поглотила чернота открывшейся комнаты. Собака, тут же поднявшая центральную голову на резкий звук, с зимы стала ещё больше в размерах. На морде той головы, что посередине, красовался ожог, так и не заживший после всплеска магии Гарри. Псина зарычала и поднялась на лапы. С клыков закапала слюна. Вошедший следом Квиррелл взмахнул палочкой, и в углу комнаты появилась арфа, заигравшая какую-то успокаивающую мелодию. Но собака и не думала успокаиваться, почуяв добычу, хоть и тряханула всеми головами в успешной попытке отогнать сон. Когда собака присела в позу для прыжка, Квиррелл широко распахнул глаза, тут же их сузил и вновь взмахнул палочкой. С её кончика сорвался яркий луч металлического цвета, полоснул центральную голову по шее. Из вмиг открывшейся раны хлынула тёмная кровь. Два таких же луча врезались в грудь собаки. Рык переменился на жалостливый скулёж. — Авада Кедавра! — пробубнил Квиррелл. Когда ярко-зелёный луч отшвырнул тело трёхголовой собаки к противоположной стене комнаты. Когда скулёж оборвался, когда из бездыханного тела мелкими толчками продолжила литься кровь, безмятежность с Гарри мигом спала. Его голову будто окунуло в шум. Повисшая тишина выстрелила громче любой пушки. В ушах зазвенело, шелест фиолетовой мантии трещал оглушительнее ливня. На задворках сознания послышался пронзительный женский крик. — Прыгай, — приказал Квиррелл. Желание неукоснительно выполнять все команды профессора куда-то улетучилось, но Гарри это волновало в последнюю очередь. Гигантская собака была повержена четырьмя заклинаниями. Если судить по типу воздействия, то и вовсе двумя. Сказочность волшебного мира закричала звуком рассыпавшихся сухих цветов. Гарри понимал, что, покажи он хоть малейшим жестом, что больше не подчиняется заклинанию, с ним покончат так же, как и с собакой. Звать на помощь не было смысла — никто не услышит. Поднимать палочку на врага, старше и опытнее самого тебя в добрую сотню раз — вершина глупости. Понимая, что он попал в безвыходную ситуацию, Гарри подошёл к краю открытого люка в полу и спрыгнул, проглотив крик. Падение не продлилось долго: всего пара секунд, и Гарри плюхнулся на что-то мягкое, но жилистое и склизкое. Через несколько мгновений рядом опустился и Квиррелл. Небольшое движение палочкой, совершенно точно свидетельствующее о Люмосе, и к потолку поднялся шар света. С оглушительным шуршанием лозы Дьявольских силков — а Гарри был абсолютно уверен, что это именно они, ведь он ещё летом прошерстил учебник Травологии, — уползли в тёмные углы. Шуршание чем-то напоминало жалостливый крик о помощи. Миг пространного падения, и Гарри тяжело повалился на холодный каменный пол. — Вставай, — сказал Квиррелл. Гарри продолжил играть роль послушной куклы и живо поднялся на ноги, стараясь не стонать от ноющей боли в копчике. Профессор ЗоТИ уже следовал к неприметной двери. Лёгкий толчок — и дверь со скрипом открывается. Первым, что заметил Гарри, был шум. Такой шум, будто сотни птиц разом решили полетать над потолком. В центре длинной комнаты повисла старая школьная метла. Тут и там стайками летали самые настоящие ключи с прозрачным крылышками, как у стрекоз. Квиррелл ткнул палочкой в сторону следующей двери, но та не шелохнулась. Долгое время он придирчиво оглядывал каждый ключ, что трепыхал крыльями под потолком, пока Гарри напряжённо думал и старался не шевелиться. С каждой комнатой шанс сбежать или позвать на помощь становился всё призрачнее. Искры, которые он предполагал выпускать в воздух ещё в Запретном Лесу во время отработки, здесь никто не увидит. Петрификус Тоталус Квиррелл сбросит в считанные секунды. Можно было бы, конечно, провернуть всё так, чтобы заморозить хотя бы на две секунды профессора, вскочить на старенький Чистомёт-7 и вылететь из странных комнат через открытый люк, но до метлы следовало ещё добраться. Квиррелл обязательно заметит, если Гарри примется аккуратно подбираться к Чистомёту. Остальные заклинания, изученные почти за год учёбы в Хогвартсе, мало чем смогут помочь. Обычный Диффиндо разве что порежет мантию профессора на лоскутки, Диффиндо Максима так вовсе дезориентирует Поттера на какое-то время, а Квиррелл едва ли обратит внимание на царапину. И всё это могло бы сработать лишь в том случае, если Квиррелл так и будет стоять на одном месте. А стоять столбом он не будет. — Акцио, самый старый ключ, — пробормотал профессор, взмахнув палочкой. Ничего не произошло. Тогда Квиррелл обернулся к замершему Гарри. — Достань самый старый ключ, Поттер. Практически отчаявшись найти хоть один реальный шанс сбежать, Гарри взобрался на метлу и оттолкнулся ногами от пола. Сотни ключей тут же метнулись к нему, принимаясь царапать лицо, рвать школьную мантию на клочки, мельтешить перед глазами. Гарри сквозь толщу ключей успел заметить, что только один из них полетел в противоположную сторону. Он-то и был нужен. Наклонившись так, что грудь Гарри чуть ли не касалась древка метлы, Поттер выжимал из Чистомёта всю скорость, что можно было. Когда вытянутая рука почти сжалась на ключе, тот резко свернул со своей траектории и кинулся под потолок. Чуть не врезавшись в каменную арку, Гарри быстро увернулся и продолжил преследовать ключ. Погоня не заняла и трёх минут. Это не снитч высматривать со зрительской трибуны, конечно, но яростные собратья нужного ключа ощутимо мешали процессу. Наконец, пальцы Гарри сжали старинный ржавый ключ за хрупкое крыло. Гарри показалось, что ключ пискнул. Накренив древко метлы к земле, Поттер метнулся вниз чуть ли не в прямом пике. Рука разжала ключ в полуметре от Квиррелла. Разъярённые ключи не желали отступать. Щёлк. Дверь отворилась нараспашку. Гарри стремительно влетел в образовавшийся проход, и Квиррелл запер его почти тут же. Ключи десятком стуков врезались в препятствие. — Инсендио, — сказал Квиррелл, указав палочкой на ключ, и тот вспыхнул. Пламя сожрало невесомые и помятые крылышки, ключ слегка оплавился. Профессор отбросил его в угол комнаты и развернулся. Гарри развернулся следом и едва сдержал вздох удивления. Всё пространство огромной комнаты занимала гигантская шахматная доска. Неподвижные фигуры казались тремя метрами ростом. Треск огня в факелах разбивал вдребезги тишину. Квиррелл ступил на шахматную доску и указал палочкой на белые фигуры, загораживающие путь к следующей двери. — Конфундус! — прорычал он. Фигуры дёрнулись и медленно, через силу, сошли со своих клеток, образуя коридор. — Вперёд, Поттер. Гарри незаметно сглотнул и сделал нерешительный шаг к фигурам. Ему казалось, что шахматы так и ждут того момента, когда Поттер к ним приблизится, чтобы обнажить мечи и пронзить ими наглеца. Но ничего не произошло. Остановившись у закрытой двери, Гарри застыл в ожидании Квиррелла. — БОМБАРДА! — закричал профессор. Гарри резко обернулся и увидел лишь рассыпавшуюся в каменную крошку пешку. Два парных меча со звоном стукнулись о мраморную доску. Квиррелл с яростным огнём в глазах отряхнул мантию от пыли. Губы его сжались в тонкую трубочку. Когда профессор повернулся к слизеринцу, Гарри мигом натянул на лицо маску безмятежного спокойствия, что далось ему отнюдь не легко. — Что встал? — прорычал Квиррелл. — Дальше иди! Гарри медленно кивнул и толкнул дверь в следующую комнату. В нос ему сразу ударил отвратительный запах грязи, пота и чего-то поистине омерзительного. Факелы освещали сидящего в центре комнаты тролля, что в скуке рисовал своей дубинкой круги на полу. От скрипа двери тролль в заинтересованности поднял голову, а на туповатом лице явственно читалась умственная деятельность. Кажется, даже был слышен скрежет ржавых шестерёнок в мозгу твари. Тролль поднялся на ноги и поднял дубинку. Комнату огласил дикий рёв. Едва тролль бросился на Гарри и Квиррелла, профессор поднял палочку: — Финдфайр, — сорвалось с губ заклинание. Из палочки вырвался столб огня. В его алых языках проскальзывали чёрные вспышки. Огонь быстро заполонил комнату. На лице Гарри появилась испарина, мантия прилипла к спине. Этот огонь хотел уничтожить каждое живое существо в этой комнате; Гарри чувствовал это. Но пока Квиррелл держал контроль, пламя подчинялось. Поттер подумал, что у него появился шанс сбежать, но, видя, как пламя пожирает ревущего в агонии тролля, Гарри понимал, что вышедший из-под контроля огонь уничтожит всё. Ничто его не остановит. Один взмах палочкой — и огонь с тролля переключится на Гарри. Крик тролля заливался в уши, рёв огня раздирал тело, пронзал кожу тысячью игл. Гарри не сразу понял, что в страхе забился в угол комнаты. Руки сжимали рот в попытке не закричать. Не показать слабость. Когда обугленное тело тролля перестало подавать признаки жизни, огонь забрался обратно в палочку Квиррелла, будто его и вовсе тут не было. Профессор снисходительно взглянул на первокурсника. — Экспеллиармус. Палочка Гарри выскочила из крепежа на руке и подлетела к Квирреллу. Мгновение — и она скрылась в кармане фиолетовой мантии. — Если не хочешь, чтобы я поступил с тобой так же, как с троллем, тебе лучше проявить благоразумие и выполнять всё, что я тебе скажу, — сказал Квиррелл. Спокойный голос с ноткой угрозы пронёсся по тихой комнате. — Надеюсь, мы поняли друг друга? Гарри не посмел не кивнуть. Губы профессора тронула злая ухмылка. — Гриффиндорцы думали, что камень хочет украсть Снейп, — сам не зная, зачем он вообще это говорит, прошептал Гарри. Все мысли в голове окончательно сбились в кучу и не шевелились. — Снейп — самый очевидный вариант, — усмехнулся Квиррелл. — Ходит по школе, словно летучая мышь, пугает каждого студента до дрожи в коленях. Но Северус, наоборот, хотел спасти твою шкуру. И тушку Малфоя, кстати, тоже. Ты же не думаешь, что метла Драко взбесилась сама? Сердце Гарри бухнуло куда-то в низ живота. — То есть, вы хотите сказать… — Я не хотел убивать Малфоя, — прервал его Квиррелл, словно прочитав мысли Гарри. — Всего лишь отвлечь Дамблдора от того, что я хотел сделать. Абсолютно все смотрят на попытки Драко не упасть с метлы, пока я сталкиваю тебя с трибуны. Никто бы и не заподозрил в чём-то меня. Ужасный несчастный случай. Однако Снейп начал что-то подозревать, ещё после Хэллоуина. Пришлось затаиться. А теперь, живо ступай в следующую комнату. Когда кончик палочки Квиррелла указал Гарри прямо в грудь, Поттер не посмел перечить. Теперь он оказался совсем беззащитен. Шансы сбежать были упущены. Нерешительно шагнув к профессору, Гарри не увидел ни одного луча заклинания, летящего к нему, так что продолжил идти к следующей двери. Она оказалась не заперта, а в центре комнаты стоял лишь громоздкий деревянный стол с кучей колбочек на нём. В фиалах плескались самые разные зелья: жёлтые, красные, зелёные, чёрные, синие. В углу стола лежал свёрнутый в трубочку пергамент. Едва профессор вошёл в комнату, как у двух дверей взмыли в воздух языки пламени: фиолетового и чёрного, словно смоль. Гарри под тяжёлым взглядом Квиррелла развернул свиток и принялся читать.

Ждёт впереди опасность, то же — позади. Две из нас помогут, ты только их найди. Одна вперёд отправит, ещё одна — назад, В двух из нас вино, а ещё в трёх — яд. Не хочешь здесь остаться? Тогда ищи — здесь несколько подсказок: Во-первых, как бы ни скрывался яд, Найти его несложно — слева от вина. Затем, и в крайних бутылях налито не одно и то ж, Коль путь вперёд ты ищешь — зря помощи ты ждёшь. В-третьих, видишь ты, все разной глубины, Ни в малом, ни в большом не смерть найдёшь ты. Затем, вторая слева и вторая справа На вкус похожи, выглядят ж не так.

Гарри проморгался. Текст никак не изменился. — Это задачка, — пробурчал он. Квиррелл тут же отобрал пергамент, вчитался в строчки и перевёл взгляд на семь колбочек. — Разгадывай, — ухмыльнулся Квиррелл. Весь его вид показывал, что он точно знает, в какой колбе что прячется. Гарри нахмурился и принял протянутый пергамент. Перечитал загадку ещё раз. Если судить по второй подсказке, в крайних бутылях не было того зелья, что провело бы вперёд. Двигаемся ближе к центру: дальше в обеих колбах вино. В третьей справа — яд, в самой левой — тоже. Если уже известно, в каких фиалах скрывается вино (а их всего два), то самая крайняя колба — с зельем, чтобы пройти назад. В большом бутыле — вино. Значит, в самом маленьком — не яд, а зелье, чтобы пройти вперёд. Гарри ткнул пальцем в самый правый фиал. — Этот, — сказал он. — Этот проложит дорогу назад. — А мы с тобой не пойдём назад, мальчишка, — ухмыльнулся Квиррелл. — Какая из колб, по-твоему, даст нам пойти вперёд? — Самая маленькая, — опустил плечи Гарри. Разглядывая маленький бутылёк, он не заметил, как улыбнулся Квиррелл. Профессор схватил самую маленькую колбу и с громким «чпок» открыл пробку. — Пей, — сказал он. — Маленький глоток. На вид спокойный Квиррелл держал подле кармана мантии свою палочку — готовый поднять её, если Поттер не выполнит приказ. Гарри принюхался. Зелье пахло морозной свежестью — достаточно странный запах для любого рода зелий. Но это точно не яд — те в принципе не имеют запаха. Нервно сглотнув, Гарри сделал небольшой глоток зелья. Горло тут же обожгло льдом. Казалось, все внутренности свернулись от холода. Закашлявшись, Гарри утёр губы рукавом и протянул фиал Квирреллу. Тот выпил остатки зелья и отбросил пустой флакон в угол комнаты. Раздался звон битого стекла. — Вперёд, — кивнул Квиррелл в сторону фиолетового огня. Гарри с боязливым сомнением оглядел пламя, языки которого как будто подзывали к себе, и, глубоко вдохнув, разбежался и прыгнул прямо в огонь. Он провалился в темноту почти так же, как на платформе 9 ¾ в сентябре. Разве что ему казалось, что языки пламени облизали его кожу и, не найдя, за что зацепиться, выплюнули несостоявшуюся жертву в другую комнату. В пустом зале в центре возвышалось зеркало Еиналеж. Гарри, вспомнив слова Дамблдора, постарался не приближаться к зеркалу. — Инкарцеро, — послышался голос позади. Невидимые верёвки оплели запястья Гарри. — Посиди пока здесь. Какая-то сила подхватила Гарри и швырнула в стену. Резкая боль прошила спину. Гарри закашлялся и попытался встать на колени. Искры летели из глаз. Квиррелл в это время зачарованно осматривал зеркало, касался его руками, будто пытался достать из него что-то. — Зачем я вам нужен? — прохрипел Гарри, надеясь отвлечь Квиррелла на несколько минут. В это время он пытался развязать путы на запястьях. Тугой узелок не желал исчезать. — Я вижу камень, — прошипел Квиррелл. — Я передаю его своего Господину. Но его не достать! — Где же тогда ваш Господин? — сощурился Гарри, чувствуя, как путы начинают поддаваться. В любом случае, оставался вопрос, как сбежать, если палочку забрал Квиррелл. — Он всегда со мной, куда бы я ни пошёл. Квиррелл потерял всяческий интерес к разговору, продолжив гладить рукой зеркало. В том месте, где, наверное, профессор видел философский камень. На каникулах Гарри так же пытался коснуться неизвестного меча в руке своего двойника. — Используй мальчишку… — послышался третий, неизвестный Гарри голос. От шелестящих ноток кровь стыла в жилах. Этот голос отбивался от стен, проникал глубоко в подсознание каждого находящегося в этой комнате человека. Путы спали, и неизвестная сила подтащила Гарри к зеркалу. — Посмотри в зеркало, — низким тоном проговорил Квиррелл. — Что ты видишь? Гарри медленно поднял взгляд на поверхность зеркала. Снова его более взрослая версия держала в руке меч, позади Том Реддл поставил ногу на гигантского паука с оторванной головой. И огонь. Повсюду пылал ярчайший огонь, которого Гарри приходилось видеть. — Живее! — крикнул Квиррелл. Гарри вздрогнул, на мгновение позабыв обо всём на свете. — Что ты видишь?! Гарри моргнул. — Себя, — сказал Гарри. — Я держу в руке странный меч. И повсюду пылает огонь. О Томе Реддле Гарри предпочёл умолчать. Квирреллу и тому голосу, и вправду, не стоило об этом пунктике знать. — Я хочу поговорить с ним… — снова раздался шипящий голос. — Но, мой Повелитель, вы ещё недостаточно сильны… — проблеял Квиррелл, мигом побледнев. Он стал более напоминать того человека, что весь год преподавал им ЗоТИ. — Для этого я достаточно силён! — гаркнул голос, тем не менее, не убрав шипение. Отвернувшись от Гарри, Квиррелл принялся распутывать тюрбан. Ткань мягко заструилась на пол, а Гарри едва сдержал крик ужаса и отступил на шаг. На затылке Квиррелла красовалось лицо. Лицо воистину уродливое, безносое, с алыми глазами-щёлками и бледной морщинистой кожей. Безгубый рот растянулся в насмешке. — Гарри Поттер, — прошипело лицо. — Наконец, мы снова встретились. Гарри зацепился за слово «снова», пытаясь не поддаваться страху. — Видишь, каким я стал? — сказало лицо. — Всего лишь тень и дух прошлого… У меня появляется тело только тогда, когда я могу делить его с кем-то… Но всегда находятся те, кто позволяет мне проникнуть в их сердца и разум… Кровь единорога придавала мне сил все эти недели. Ты видел Квиррелла, пьющего её для меня… Но с Эликсиром Жизни я смогу получить новое тело… А теперь… почему тебе не достать мне камень из зеркала Еиналеж? Гарри только сейчас осознал, что не дышал всё это время. Шумно выдохнув, он перевёл взгляд на зеркало. — Я не знаю, как достать камень. И не особо горю желанием вам его доставать. — Не будь дураком, — прошипел Волдеморт. Тепреь Гарри точно знал, кто это. — Отдать мне камень лучше, чем умереть страшной смертью… Я ведь могу вернуть твоих родителей. Они молили меня о пощаде десять лет назад… — Мне это не нужно, — холодно проговорил Гарри и был абсолютно уверен в своих словах. Он не знал своих родителей. Хагрид и Макгонагалл много говорили о них, называли чуть ли не святыми, но Гарри не скучал. — Зачем мне отдавать вам камень, если я могу оставить его себе? — Если оставишь камень себе, — прошипел Волдеморт, — то не успеешь и шага к выходу сделать. Присоединяйся ко мне, Гарри Поттер. Вместе мы станем великими, по-настоящему великими. Мы перевернём весь этот мир, заставим его работать на нас. Подумай об этом… Гарри фыркнул. — Я предпочитаю единоличную власть. Лицо Волдеморта перекосило от ярости. — УБЕЙ ЕГО! — закричал он. Квиррел развернулся и достал палочку. Гарри уклонился от ярко-зелёной вспышки. От следующего луча колонна позади разбилась в каменную крошку. В нос забилась пыль. Третье заклинание задело плечо, и Гарри отлетел к стене, сквозь зубы вскричав, прижимая к окровавленному плечу руку. — Круцио! — услышал Гарри перед тем, как его с головой окунули в огонь. Боль прошила тело Гарри тысячью острых мечей. Она дробила кости, выворачивала все внутренности наизнанку, заживо сдирала кожу, раскалённым металлом вливалась в рот. Гарри закричал, пытаясь хоть как-то избавиться от нестерпимой боли. Но жизнь будто оборвалась в одну секунду. Гарри словно позабыл все чувства, кроме нескончаемого океана боли, ей не было конца и края. Всё, что было до заклинания, уже не имело значения. — Убей его! УБЕЙ! — Голос Волдеморта набатом стучал в голове. Холодная рука Квиррелла со всей силы сжала шею Гарри. Не успел Поттер подумать, что его хотят прикончить, словно дурного пса. Голыми руками. В глазах замельтешили чёрные пятна. В ушах зазвенело. К горлу подкатывало невообразимое желание сделать хоть малейший глоток воздуха. Гарри вцепился в чужую руку, из последних сил пытаясь сбросить её. До его ушей сквозь толщу звона донёсся вопль ужаса Квиррелла. Гарри открыл глаза и отшатнулся, видя, как вся кисть профессора почернела и покрылась паутинкой трещин. Малейшее движение — и чёрная рука рассыпалась в прах. — Что это?! — кричал Квиррелл. — УБЕЙ МАЛЬЧИШКУ! — возопил Волдеморт и, видимо, что-то сделал, так как Квиррелл схватился целой рукой за голову и чуть не повалился на пол от вспышки боли. — Я не могу к нему прикоснуться! — пытался оправдаться перед Волдемортом Квиррелл. Гарри с трудом поднялся на ноги и попятился к выходу, не прекращая смотреть на руки. Он вполне мог наброситься на Квиррелла и попытаться проделать ту же самую магию, которая рассыпала кисть профессора, но Гарри не был уверен, что получится. Сзади раздался топот множества ног. Гарри обернулся и столкнулся взглядом со взволнованным профессором Снейпом. — Гарри! — вскричал Драко, вынырнув из-за спины декана. Они пришли. Драко, Тео, Блейз, Дафна… Снейп. Гарри не смог сдержать облегчённого вздоха. — Авада Кедавра! — истерически вскрикнул Квиррелл. Гарри обернулся. Ярко-зелёный луч летел в сторону профессора Снейпа. — Акцио! — резко поднял палочку Северус. К нему подлетел кусок разбитой колонны. Зелёный луч угодил в камень и исчез. Первокурсники вжались в стены, наблюдая за схваткой двух могущественных магов. Разноцветные вспышки заклинаний ударяли в потолок, стены, колонны. Снейп уворачивался, ставил перед собой защитные купола, снова уклонялся, атаковал. Снова, снова и снова. Огненные хлысты с шипением тушились о водяную стену. Ледяные осколки превращались в песок, сталкиваясь с защитной сферой Квиррелла. Воздушные потоки пытались отшвырнуть Снейпа в каменную колонну. Море мелких пауков продирались сквозь щиты и кусали Квиррелла всюду, до куда могли добраться. Взмах палочки — и пауки корчатся в вспышках огня. Стая чёрных ворон вырвались из палочки Снейпа. Они кружились вокруг защитного купола Квиррелла, бросались на него и сгорали от соприкосновения с щитом. Северус подобрался ближе. — Авада Кедавра! Квиррелл не успел даже перевести взгляд с облака ворон. Зелёный луч врезался в его грудь. Профессор шокированно выдохнул. Словно марионетка, которой обрезали все нити, Квиррелл повалился на пол в неестественной позе. Взгляд остекленевших глаз вперился в Гарри, где-то глубоко в подсознании которого раздался уже знакомый женский крик. Северус медленно опустил палочку, утёр пот со лба и тяжело сел прямо на ступеньки, ведущие к зеркалу Еиналеж, по какой-то причине нетронутое заклинаниями. Палочка едва не вывалилась из ослабевших пальцев. Тело не слушалось Гарри. С огромнейшими усилиями Поттер заставил себя приблизиться к телу преподавателя ЗоТИ и рваными движениями достать из кармана фиолетовой мантии свою палочку. Удивительно, что она не сломалась при неудачном падении. До слуха Гарри донёсся потусторонний шёпот. Поттер вскинулся и столкнулся взглядом с тёмным дымом, оторвавшимся от тела Квиррелла. — Осторожно! — испуганно закричала Дафна. Снейп не успел отреагировать: с диким воем дым, в котором проглядывались черты уродливого лица Волдеморта, кинулся прямо на Гарри. Неуклюже взмахнув палочкой, не успев даже подумать о каком-либо заклинании, Гарри с удивлением увидел, как с конца его палочки сорвался столб яркого пламени. Огонь бросился на дух Волдеморта, будто собираясь порвать его на лоскутки. Волдеморт резво уклонился и исчез в потолке. — Это… как? — выдохнул Гарри, и, почувствовав, как держащееся на чистом адреналине тело ослабевает, повалился на пол. Во всём теле тут и там вспыхивали отголоски той боли, что причинило ему заклинание Круцио. Мир погрузился в долгожданную темноту.