Добро пожаловать в Байсюэ

Цзи Ли по привычке идет к задней двери, но господин Сун открывает ему переднюю и улыбается уголками губ: — У меня сзади неудобно: места маловато. Пристегиваясь, Цзи Ли гонит от себя мысль, что ему не оставили выбора. — Говори адрес, Хуайсан, — улыбка господина Суна становится хитрой и какой-то предвкушающей, и Цзи Ли решает: да ну это все к чертям. И протягивает ему руку. — Цзи Ли. Тот, будто только этого и ждал, улыбается шире и подмигивает: — Ли Бовэнь. Но я уверен, что ты уже знаешь. И я все еще жду адрес. Цзи Ли успевает назвать улицу, которую господин Сун — Бовэнь? теперь уже можно? — тут же забивает в навигатор, как вдруг телефон в его руке вибрирует и выдает тихий мелодичный перезвон какой-то незнакомой мелодии. Бовэнь обрывает ее на полузвуке: — Пять секунд подожди, я подключу гарнитуру, — и откладывает телефон на колени оторопевшему Цзи Ли. — Да, я здесь, из клуба еду. Только отвезу сначала домо... о. Прости, я на рефлексах уже, — он виновато улыбается, забирает протянутый телефон с уже вбитым в строку поиска адресом и крепит его на штативе. — Нет, я не тебе, но да, я уже на рефлексах. Замотался сегодня. Ему в наушники что-то неразборчиво говорят, Цзи Ли слышит вопросительную и беспокойную интонацию. — Я предупреждал, что может накрыть, — Бовэнь пожимает плечами, выруливая с парковки. — Совсем плохо? — он слушает пару секунд, а потом резко выдыхает. — Ян-Ян. Цзи Ли пробирает от его тона, и он с трудом убеждает себя в том, что вжаться в спинку кресла его заставляет набранная автомобилем скорость, а не льющаяся через край сила голоса Бовэня. — Первое: прекрати паниковать. Это нормальная реакция. Второе: ты ему сейчас нужен рядом. И как первопричина в том числе. Третье — нет, сейчас ты послушаешь меня — скорее всего, его отпустит через пару часов, и все не так страшно, как тебе кажется. Надеюсь, ты меня услышал и понял. Позвони утром, если ситуация не поменяется. Нет, если, паникёр, — он сбавляет тон и уже не давит уверенностью и силой. Цзи Ли слышит в голосе заботу, теплую, дружескую, и вжимается в кожу кресла еще сильнее. — Так вот, если ситуация не поменяется, я приеду. Молчание в наушниках длится дольше десяти секунд, но потом Цзи Ли все-таки слышит что-то короткое и тихое. Бовэнь усмехается: — И тебе. И ему тоже. Имя, конечно... ты подбирал? — он смеется, щурясь, и кивает. — Хорошее. В твоем стиле. До связи, Ян-Ян. У Цзи Ли слишком много вопросов, которые он не имеет права задавать, но это не мешает им появляться у него в голове. Звонил друг Бовэня? По поводу клуба? Что-то случилось? Что-то плохое? — Не ерзай так беспокойно, — а вот с ним Бовэнь разговаривает совсем другим голосом. От этой сдержанной ласковой усмешки Цзи Ли пробирает дрожью. — Все в норме, это даже не непредвиденная ситуация. Цзи Ли кивает. — Надеюсь, все будет в порядке, — говорит он, просто чтобы что-то сказать. И едва не вздрагивает, когда Бовэнь не глядя кладет руку ему на плечо и чуть сжимает пальцы. — Будет. Все под контролем. Только после того как за ним закрывается дверь подъезда, Цзи Ли понимает: теперь Бовэнь знает, где он живет. Правда, как бы сильно ему ни хотелось, это осознание не вызывает в нем беспокойства или паники — наоборот, чем дольше он смакует эту мысль, тем приятнее отдается теплом где-то в груди. Цзи Ли нервно смеется и идет заваривать себе чай. ... Более паршивого утра у него еще не случалось. Кофе получается чересчур горьким, помидоры, купленные только позавчера, уже успели стухнуть, а у сковородки отваливается ручка, стоит достать ее из ящика. Цзи Ли с дергающимся глазом смотрит на стол, а потом, выругавшись, уходит обратно в комнату и валится на кровать, накрываясь одеялом с головой. — Я не буду ничего делать. Вселенная хочет, чтобы я остался в постели. Вселенная, однако, тут же дает понять, что хочет совершенно обратного. Цзи Ли обреченно стонет, вслепую шлепая пальцами по экрану, и кладет телефон возле уха. — Слушаю? — Ты в порядке? Что? Цзи Ли щурится, разглядывая фото абонента, и выдыхает. — Не пугай так, я уже думал, что... не важно. В порядке, но утро пиздец паршивое выдалось, — он кривится. — Признавайся, забрал себе мою удачу, Цзанцзинь? — Еще вчера, — тот смеется. — Ичжоу пытался тебе позвонить вечером, узнать, как дела, но в итоге дозвонился только до Бовэня, он сказал, что ты спишь. Что у вас там творилось? — Ничего не творилось, я и правда спал, — Цзи Ли вздыхает и кутается в одеяло плотнее, вспоминая, что на диванчике в клубе было тепло, уютно и мягко, и сковородки не ломались. — И не стони так, я все слышу! — М-м, ага, хорошо, не буду, — со смешком отзывается Цзанцзинь. — Ты «спал» так долго, что Бовэню потом пришлось отвезти тебя домой, потому что ты опоздал на последний автобус? — И кавычки из голоса тоже убери, — возмущенно шикает Цзи Ли. — Дай трубку дагэ, хочу знать, что Бовэнь ему еще рассказал, что ты так ехидничаешь. Молчание в динамиках настолько неожиданное, что ему сначала даже кажется, будто Цзанцзинь завершил вызов. Но потом он как-то сдавленно говорит: — Он занят, — и до Цзи Ли доходит. — Фу, блядь. Вы отвратительные. Пусть дагэ мне перезвонит. Он успевает сбросить вызов до того, как Цзанцзиня разбирает полуистеричный смех. Идти в кухню все еще не хочется, и Цзи Ли, помаявшись, набирает номер доставки еды. — Меня покарают за это. Жестоко покарают. Через неделю, — глубокомысленно изрекает он, глядя в потолок. Когда курьер привозит ему умопомрачительно пахнущую лапшу с острыми грибами и не горчащий кофе, Цзи Ли уже не помнит ни о какой каре. Он открывает ноутбук, затащив его на кровать, и загружает почту. Работу никто не отменял. Второй телефонный звонок застает его с набитым ртом, но Цзи Ли смотрит, кто звонит, и снимает трубку, не прожевав. — Довф.. фое уффо, — выдает он в микрофон, цепляя на себя наушники. Ему в ответ бархатисто смеются. — Приятного аппетита, Цзи Ли. У тебя уже сегодня или еще вчера? — Вофф... — Цзи Ли тяжело сглатывает и возмущенно хмурится, зная, что собеседник этого не видит. — Вообще-то! У меня уже все в порядке с режимом! Недели две как! Чего звонишь-то, Чэн-цзы? — Мне нужно будет уехать на несколько дней, не мог бы ты... — Присмотреть за Дантой? — усмехается Цзи Ли, вспоминая, как в последний раз это пушистое недоразумение заныкало под диван его тапки и возмущенно орало, пытаясь достать их оттуда. — Без проблем, все равно из дома работаю, — он примеривается и втягивает лапшу в рот. — Выручаешь меня, лао Цзи, — Цзи Ли слышит в его голосе улыбку. — Когда можно будет зайти? Корм не покупай, у меня ещё остался, я тебе отдам. — Да в течение дня можешь, я сегодня никуда выходить не буду... куда хоть едешь-то? — С другом, по работе. Ну, в смысле, я по работе, а он со мной за компанию... — Чжочэн затихает, видимо, надеясь, что Цзи Ли сменит тему, но, к сожалению, ему нужно на ком-то отыграться после звонка Цзанцзиня. — Ага, этот «друг», случайно, не преподаёт в музучилище? И, случайно, не его вещи я видел на твоём диване во время последнего звонка по видеосвязи? — Цзи Ли великодушно замолкает, пока Чжочэн давится воздухом и наверняка краснеет, но надолго его не хватает. — Чтоб у меня такая работа была, слушай! Поделись секретом личной жизни, а? — Тебе она нужна? — с сомнением отзывается Чжочэн, и теперь уже воздухом давится Цзи Ли. — В смысле! Ты! Ты вообще! — он взмахивает палочками, зажатыми в руке, и едва не втыкает их себе в глаз. — Нужна, естественно! И если у тебя с твоим «другом» исключительно платонические высокохудожественные чувства, то это не значит, что у всех так, ясно тебе? Но, видимо, отыграться ему не получится. — Не то чтобы у нас они были сильно платонические, знаешь, — Чжочэн коротко смеётся. — Секрет личной жизни: не еби себе и своей паре мозг, и говори словами через рот. Я кота после обеда принесу. А у тебя лапша остывает, — и он кладёт трубку. «Чтобы не ебать своей паре мозг, ее сначала нужно найти», — Цзи Ли фыркает, показывая оттопыренный средний палец погасшему экрану, и всасывает остатки лапши, едва не забрызгав грибным соусом ноутбук. .... — Данта, котик! — он садится перед переноской и просовывает палец через прутья, тыкая в пушистую рыжую щечку. — Соскучился? Чжочэн сгружает на пол пакет с кормом, игрушками и лежанкой, и хмыкает. — Конечно, соскучился, вы же целый месяц не виделись. — Не считается, у меня дома он не был уже больше полугода, — Цзи Ли легко гладит Данту между бровей. — Смотри, какой он настороженный, уже забыл, что это за квартира. Он открывает переноску и берет кота на руки, тут же зарываясь носом в мягкую шерсть. — А вот меня он помнит, раз не пытается цапнуть. — Он никого не пытается цапнуть, — улыбается Чжочэн. — Спасибо, Цзи Ли. Я заберу его, как мы вернемся. — О-о-о, уже «мы»! Признавайся, куда собрались? В свадебное путешествие? Чжочэн — единственный из его знакомых, кто ухитряется одновременно краснеть и сердито закатывать глаза, при этом до возмутительного счастливо улыбаясь. Цзи Ли каждый раз только из-за этого его и доводит. — Расскажу, когда приеду кота забирать, — Чжочэн ласково гладит Данту по голове, получая в ответ довольное мурчание, и вздыхает. — Я привез еще его любимый воротничок, но на ночь его лучше не оставлять. В общем, разберешься, я в тебя верю, — он хлопает Цзи Ли по плечу. — До встречи, лао Цзи. Цзи Ли закрывает дверь, так и не отпустив кота, а потом поднимает его, подхватывая под мягкое пузцо, и смотрит в круглые любопытные глаза. — Сейчас я пойду работать. А ты исследуешь квартиру, только не меть углы, пожалуйста. Потом поедим и поиграем. Договорились? Когда он тянется носом к нежной шерстке на животе, Данта протестующе урчит и упирается лапами ему в лицо. Цзи Ли смеется и опускает его на пол. Что ж. Это будет веселая неделя.