Broken Chains

Раскаты грома этой ночью были настолько оглушительными, словно сам Зевс был сегодня в гневе. Небо, на котором не было видно ни одной звезды, было совершенно черным, дождь с силой бил в окна, а деревья трещали от сильного ветра. Каждая вспышка молнии заливала спальню Петира своим неестественным и жутким светом, а после следовал очередной раскат грома. Шторм был настолько сильным, что было слышно, с какой силой накатывали волны на берег пляжа неподалеку. Но самым странным было то, что не вся эта природная какофония звуков разбудила его, поскольку как раз именно в шторм Петир спал крепче всего. Нет, он проснулся от звуков, которые было едва слышно сквозь весь этот шум. Санса плакала, и Петир мог слышать это через стену. Лежа в темноте, Петир повернул голову в сторону стены, отделяющей его спальню от соседней комнаты, которая годами была просто гостевой, но сейчас он поймал себя на мысли, что про себя называет ее комната Сансы. Большинство людей не услышали бы ничего, особенно в такой шторм, но Петир был не из этого большинства. Понимая, что при таких обстоятельствах он не сможет позволить себе спокойно спать, мужчина поднялся, предполагая, что Сансе или приснился кошмарный сон, напомнивший ей ужасы прежней жизни, или же он сам просто был единственным, на кого такая погода действовала умиротворяюще. Он встал с кровати и в темноте направился в соседнюю комнату, одетый лишь в свои черные шелковые пижамные брюки. Комната была пуста на первый взгляд, но Петир, не колеблясь ни секунды, нагнулся вниз. Девушка ни разу не спала на кровати с того момента, как он отдал ей эту комнату две недели назад. Сейчас же ее заплаканные глаза были в ужасе крепко закрыты, а руками она изо всех сил сжимала ткань фиолетовой рубашки, в которой спала. — Что случилось, милая? Тебя напугал шторм? — тихо спросил у нее Петир. И, словно в подтверждение его слов, вновь оглушительно прогремел гром, а в комнате стало неестественно светло от молнии. Санса всхлипнула и сжалась еще сильнее, словно стараясь совсем исчезнуть. Петир не стал ничего говорить, зная, что Санса больше не верит никаким словам, поэтому он просто потянулся к кровати, стаскивая с нее подушку и бросая ее на пол, а затем потянул за синее покрывало, после чего сам заполз под кровать, накрывая себя и девушку мягкой тканью. Санса оцепенела от неожиданности на мгновение, но затем позволила притянуть Петиру себя к груди. Мужчина даже и не мог предполагать, что он вот так способен кого-то убаюкивать, но он чувствовал, что рядом с Сансой он становится совсем другим человеком. В «Пересмешнике» он был Мизинцем, в «Lion and Stag Enterprises» он был Петиром Бейлишем, финансовым директором, для Ланнистеров он был чистильщиком, но с Сансой он становился просто Петиром, ее защитником, и самому мужчине начинало казаться, что это и есть его самая главная роль. Он и впрямь менялся, находясь рядом с ней. — Все хорошо, это всего-лишь шторм, ты в безопасности, — успокоил он девушку. Прижавшаяся к его груди, она казалась совсем невесомой и, хотя руки Сансы были все еще от страха сжаты в кулаки, Петир чувствовал, что она стала меньше дрожать. Прежний господин никогда не был так добр к ней, никогда не шептал ей на ухо просто успокаивающие слова. Петир пролежал так не шевелясь около часа, пока, наконец, дыхание Сансы не выровнялось, а сама она не задремала. Шторм тоже стал стихать, и хотя Петиру и не нравилась наступившая тишина, но сейчас это было не важно, и он уснул следом за девушкой. Проснувшись на следующее утро, Петир сразу понял, что что-то не так, даже до того, как открыл глаза. Обычно, его дни начинались одинаково — открывая свои серо-зеленые глаза он видел лишь белый потолок своей спальни и более ничего особенного. Но сейчас все было не так. Это ощущение. На губах мужчины появилась улыбка, а его бедра стали двигаться вверх-вниз, но неожиданно в его памяти всплыли события вчерашнего вечера, и Петир резко распахнул глаза, чтобы увидеть над своей головой перекладины кровати в гостевой комнате, а затем резко приподнявшись, посмотрел в сторону своих бедер, мгновенно окаменев от увиденного. Там, склонившись над ним, была Санса, ласкающая его своим ртом. Голос разума оказался сильнее желания, и Петир, перехватив девушку, заставил ту отодвинуться. Ее губы блестели от влаги и, будь обстоятельства другими, это зрелище показалось бы ему божественным. — Ты что делаешь?! — спросил он скорее пораженно. Санса, ожидая наказания, в испуге крепко сжала глаза, отвечая на его вопрос. — Но как… Как Санса должна будить господина? — ее голос был едва слышен. — Это он тебя заставлял так делать? — Петиру не нужно было уточнять, кто этот он, и Санса просто кивнула в ответ. — Тебе не нужно со мной так делать… Хотя, у тебя хорошо получается, — бездумно добавил он. — Но господин все еще возбужден, — она попыталась наклониться снова, но Петир поймал ее. — Нет! — сказал он с большим напором, чем намеревался изначально. — Ты не рабыня для секса. Я не злюсь на тебя, Санса, но теперь, если ты не против, я собираюсь пойти принять душ, — вздохнув, добавил мужчина. Он сильно сомневался, что Санса поняла скрытый подтекст его слов, и, возможно, это было даже к лучшему сейчас. Вскоре, надеясь, что девушка не услышала его стон в ванной, Петир надел свой черный костюм с белой рубашкой. Его черные волосы с сединой на висках были, как обычно, идеально уложены, придавая ему элегантный и властный, но, в то же время внушающий доверие вид. Вернувшись в комнату Сансы, он обнаружил, что девушка так и лежит с виноватым видом под кроватью, сжавшись в клубок. Хотя Петир и сказал ей, что не злится, она все равно считала, что расстроила его. — Милая, мне нужно, чтобы ты вылезла оттуда ко мне и надела свое платье. Санса мгновенно подчинилась, она твердо усвоила, что обязана подчиняться приказам своего господина, и не важно — был ли это приказ или просто просьба. Она сняла рубашку и взяла одежду, которую ей вчера принес Петир. Рос угадала верно — бюстгальтер Сансе не подошел, но, к счастью, платье было пошито так, что в нем не было необходимости. Обув красные балетки, девушка замерла, дожидаясь дальнейших указаний от своего господина. — Мы поедем за покупками, милая. Ты же не можешь постоянно ходить в одном только платье и моих старых рубашках, — сказал ей Петир, поправляя свой воротник. — Господин…не должен…покупать вещи для… Сансы, — запинаясь, сказала она, не отрывая глаз от пола, хотя прекрасно понимала, что мужчина может делать с ней все, что угодно. — Покупать вещи для меня, а не покупать вещи для Сансы, и я знаю, что я не должен, но я сам хочу этого, — он улыбнулся девушке, хотя и знал, что она этого не увидит. — Я не хочу, чтобы ты выглядела как рабыня. Когда он впервые увидел Сансу, практически каждый участок ее кожи был покрыт полузажившими кровоподтеками, но теперь, спустя две недели, ее лицо стало почти чистым, и никто уже не смог бы догадаться, через какой ужас ей пришлось пройти. Вот только ее руки все еще были в синяках, а вокруг шеи не зажили ссадины от ошейника. Понимая, что руки девушки могут вызвать ненужные вопросы, Петир направился в свою комнату, откуда принес черную кожаную куртку. Набросив ее на Сансу, он впервые осознал, насколько сильно девушка была худой, и это он был намерен исправить, но сейчас куртка свободно висела на ее тонких плечах, придавая девушки вид шестилетнего ребенка, который вырядился в одежду отца. — Вот так намного лучше, а заодно тебе будет теплее. Чтобы убедить Сансу сесть в автомобиль, ему понадобилось время — хотя она и стала понемногу доверять ему, мир за пределами дома все равно вызывал у нее оцепенение. Успокаивающие слова не действовали на девушку, но Петир не хотел приказывать ей, поэтому просто решил помочь, взяв Сансу за руку и поведя ее к автомобилю. Пальцы девушки дрожали, но ей хватило храбрости, чтобы сесть в салон и позволить Петиру закрыть за ней дверь. Мужчина ехал по лабиринтам улиц, направляясь к центру города, дома становились все выше, а улицы — все многолюднее. Санса лишь молча смотрела в окно, и Петир не знал, было это из-за того, что ее пугала обстановка вокруг нее, или же это от удивления тем, насколько большой, на самом деле, мир. А возможно, и то, и другое, подумал Петир. — Мне нужно, чтобы ты была храброй ради меня, Санса. Ты же сможешь это сделать? — Да, господин, — тихо сказала она. — И еще, Санса, когда мы будем на людях, мне нужно, чтобы ты не называла меня господин, хорошо? — спросил у нее Бейлиш, ни на секунду при этом не отрываясь от дороги. — Да, господин. А как господин хочет, чтобы Санса его называла? Паркуя автомобиль, Петир задумался на какое-то время, но, заглушив двигатель, он вновь повернулся к Сансе. — Называй меня дядя, — он смотрел на рыжеволосую, ожидая ее реакции. — Все хорошо, милая? — Конечно, господин. Санса будет подчиняться. Это было не совсем то, что хотел бы услышать от нее Петир, она была не рабыня, вынужденная подчиняться малознакомому мужчине. Над этим он решил поработать позднее, когда решит вопрос с ее одеждой. Петир помог Сансе выйти из автомобиля и повел ее вниз по улице. Глаза девушки были опущены, а все тело напряжено, но Санса старалась быть храброй ради своего нового господина. Новый господин такой добрый, нельзя его злить, размышляла она по пути. Подобное отношение ей было в новинку, девушка совсем забыла, что значит выходить наружу, есть нормальную еду или иметь какую-то одежду, которую можно носить. — Я верю, что ты — сильная девушка, Санса, — начал Петир. — Ты почувствуешь себя намного лучше, когда у тебя появятся собственные вещи… Санса?! Неожиданно он обнаружил, что ее не было рядом с ним. Петир стал озираться по сторонам в поисках рыжеволосой, чувствуя, как учащенно при этом забилось его сердце от тревоги. Она пропала. Он потерял ее, позволил ей уйти. Что бы на это сказала Кет? Повернувшись в ту сторону, откуда они шли, Петир обнаружил девушку всего в нескольких метрах от себя. Она не сводила взгляда с витрины одного из магазинов. — Тебе что-то понравилось? — мягко спросил он, подойдя к девушке. Санса слегка вздрогнула при звуках его голоса. Девушка настолько сильно погрузилась в неожиданно нахлынувшие на нее воспоминания о братьях и сестре, что даже не замечала ничего вокруг, замерев перед витриной магазина игрушек. — Нет, госп… Дядя. Простите, дядя. — Все хорошо. Но правда, на что ты сейчас смотрела? Петир проследил за тем, как она подняла руку и указала на одну из игрушек на полке в магазине. Это был волчонок, с прекрасной серой шерстью, явно ручной работы. Мужчина мог понять, почему Сансе он понравился больше всех. — Пойдем, купим тебе одежду, — на плечо Сансы опустилась его рука, направляя девушку в сторону бутика, где можно было купить все необходимое. — Сейчас это более важно. Санса последовала за своим господином еще буквально несколько шагов, прежде чем они оказались в бутике, который и был целью их поездки. Петир быстро переговорил с персоналом, чтобы те как можно меньше прикасались к Сансе, когда будут снимать с нее мерки. Было очевидно, что девушка более всего сейчас хотелось куда-нибудь спрятаться, но господин сказал ей, чтобы она была сильной, значит она должна держаться. Петир видел какими взглядами продавцы смотрели на ее синяки, косясь при этом на него, когда, как им казалось, мужчина смотрел в другую сторону. Он решил, что с этим надо что-то делать и направился к администратору. — Могу я чем-либо помочь вам, сэр? — спросила у него низкорослая блондинка. — Я вижу, что вы заметили, как сильно нервничает моя племянница, — он вздохнул, чтобы придать своей речи эмоциональности, и с нежностью посмотрел в сторону Сансы, прежде чем вновь повернуться к женщине. — Я просто хотел попросить, чтобы ваш персонал терпимее относился к ней. Ей через многое пришлось пройти, и она еще до конца не оправилась от произошедшего. Петир очаровательно улыбнулся блондинке, зная, что убедил ее, что перед ней искренний и заботливый родственник. Насколько же доверчивы могут быть люди. — Разумеется, сэр, — сказала блондинка, улыбаясь ему в ответ. — Она очень хорошо держится. — Спасибо за понимание. Грустная история и улыбка, неужели этого достаточно в наши дни? Персоналу и впрямь этого хватило, поскольку с их стороны больше не было недоуменных взглядов и излишних прикосновений, и Петир был рад увидеть, что Санса расслабилась, пусть даже совсем чуть-чуть. Такая отважная девочка, подумал Петир. — Милая, я вернусь через пару минут? Ты справишься? Взглядом он пытался сказать ей — ты справишься, все будет хорошо, но Санса не видела этого, поскольку так и продолжала избегать смотреть ему в глаза. Петир хотел дать ей понять, что сейчас у нее был выбор, но Санса настолько твердо усвоила, что она должна всегда подчиняться, что даже не стала раздумывать. — Да, дядя. Слово дядя не так льстило его самолюбию, как господин, но Петир отлично понимал, что ему вообще не стоит радоваться тому, что эта травмированная, забитая, перепуганная, изнасилованная и бог еще знает какая девочка называет его господином каждый раз, как обращается к нему. Вот только Петир Бейлиш хорошим человеком не был, так что, как он не старался, избавиться от этого самодовольного ощущения он не мог. Санса была сильнее, чем она думала, она сможет продержаться эти несколько минут без него.