Broken Chains

Прошло много времени, но наконец настал тот день, когда Джоффри Баратеон вновь оказался на свободе и заявился в их офис, а Петиру более всего хотелось перерезать горло мерзавцу, едва только тот вышел из лифта. Он хотел, чтобы Джоффри страдал так же, как страдала Санса, а Серсея испытала ту же боль от потери ребенка, как и Кейтилин. Петир издалека наблюдал за тем, как вокруг Джоффри суетились его мать и ассистенты, хотя мужчина и знал, что сотрудники делают это лишь потому что опасаются гнева Серсеи. Краем глаза он заметил приближающегося к нему Вариса, который вышел из своего офиса и теперь остановился рядом. — Блудный сын вернулся вновь в провал хаоса, — заметил Варис, прислоняясь к двери офиса Петира. — Хаос — это не провал. Хаос — это лестница. Лишь лестница реальна, и нет ничего кроме восхождения. — Я знаю это выражение твоего лица. Ты что-то замышляешь, — покосился на него Варис. — Пора бы уже знать — я всегда что-то замышляю, — на губах Петира появилась его привычная усмешка. — А теперь прошу извинить меня, у меня много работы. После этих слов Бейлиш направился обратно в свой офис. Отогнав от себя мысли о Ланнистерах, он углубился в работу, не отрываясь от документов целых три часа подряд, не делая даже перерыв, чтобы выпить чашку кофе. Когда же Петир понял, что надо хоть немного передохнуть, то не удержался от того, чтобы позвонить Сансе. Только он знал номер того телефона, и девушка ответила ему уже после второго гудка своим вежливым «да, господин». — Привет, милая. Я просто хотел убедиться, что у тебя все в порядке, — он старался говорить как можно беззаботнее. — У Сансы все хорошо, господин, — чувствовалось, что девушка сейчас улыбалась. — И Санса выучила новое слово. — Правда? И какое? — искренне заинтересовался Петир, и Санса была благодарна ему за это. — Дв… двойственность, — ответила она. — И ты можешь придумать предложение с ним для меня? Петир боялся, что в этот момент он был больше похож на учителя, но эти опасения быстро исчезли, когда девушка стала ему отвечать. — … у Сансы было двойственное отношение к господину в начале… — девушка замолчала ненадолго, а затем продолжила. — Но Сансе не о чем волноваться, господин — добрый и хороший. Никто еще никогда так сильно не верил в Петира Бейлиша и, по правде говоря, он на мгновение растерялся. Эта девушка продолжала постоянно удивлять его. — Рад слышать это, и ты делаешь успехи, милая, — он почувствовал, что девушка улыбается сейчас. — Я собираюсь взять сегодня еду в ресторане на вынос, потому что… — Петир замолчал, увидев, что его дверь бесцеремонно распахнулась, а в кабинет ворвался Джоффри, но затем продолжил. — Потому что у меня не будет времени готовить. — Хорошо, господин. — Мне надо идти, милая. Увидимся позднее, — выслушав, как девушка попрощалась с ним, Петир отложил мобильный и переключил свое внимание на Джоффри. — Чем могу помочь? — Я хочу получить назад свои вещи, — небрежно заявил мерзавец, словно Петир украл у него что-то. Что? И никакой благодарности за то, что убрал мертвую проститутку из твоей кровати? А ну да, конечно, тебе на это просто не хватит ума. Но вслух мужчина ответил совершенно иное. — Я привезу все к завтрашнему вечеру, — как можно более спокойно ответил Петир, вновь возвращаясь к документам на мониторе. — Нет, ты сделаешь это сегодня. Я хочу получить свои вещи, — его губы растянулись в издевательской ухмылке. — Ужин с твоей милой может и подождать. — Хорошо, — вновь стараясь изобразить равнодушие, ответил Петир. — И это моя племянница, ее зовут Алейна. — Это у тебя-то есть племянница? — У меня, — последовал короткий ответ. — Плевать, — презрительно усмехнулся Джоффри. — Просто принеси мне мое барахло. Ну и раз уж ты займешься этим, то не мог бы ты вернуть мне и мою игрушку? Петиру сейчас более всего хотелось просто перегнуться через стол и придушить мерзавца, но он сдержался. Нельзя дать ему понять, о чем ты думаешь. -Она была мертва, когда я туда добрался. Я, конечно, хорош, но вот людей воскрешать я не умею. — Думаю, мертвых шлюх стоит оставить там, где они сейчас. Найду новую. Мгновением спустя блондин столь же бесцеремонно вышел из кабинета, как и вошел, предоставив Гвендолин возможность закрыть за ним дверь. Наконец-то снова тишина.  

***

  Петир добрался домой позднее, чем ожидал, но с собой он привез еду из китайского ресторана, так что в целом он даже сэкономил какое-то время. За исключением света, который он зажег в прихожей, в доме было совершенно темно. — Санса? — позвал он, но в ответ ему была лишь тишина. Петир поставил благоухающий пряностями пакет на стеклянный кофейный столик, а затем стал осматривать дом, но девушки нигде не было. — Санса? Он позвал ее снова, но все было тихо, ее не было ни в библиотеке, ни в ее спальне, ни даже в его кабинете, где Петир порой находил ее сидящей по вечерам. Наконец, когда мужчина уже начал всерьез волноваться, он обратил внимание на открытые стеклянные двери, ведущие на веранду. Петир вышел наружу и ему понадобилось минут пять, чтобы дойти до каменистого утеса, где он и обнаружил сидящую на камнях Сансу, рядом с которой была ее неизменная игрушка-волчонок. На ней было зеленое платье, которое он купил ей тогда, и Петир не мог не заметить, как оно шло девушке, оттеняя своим изумрудным цветом молочную бледность ее кожи. В серебряном свете луны Санса казалась ему похожей на богиню, словно все они — Фригг, Аматэрасу, Гера, Идунн, Афина, Исида слились сейчас воедино. Небесное божество, рядом с которым он был словно ее демон. — Привет, милая. При звуках его голоса Санса вздрогнула, но быстро успокоилась и повернулась к нему, и только тогда Петир увидел в ее руках альбом для рисования. Рыжеволосая девушка аккуратно открепила одну страницу альбома и передала ему, и Бейлиш сел рядом с ней на камнях утеса, прежде чем взять бумагу, поразившись тому, насколько красив был рисунок с его тщательно прорисованными деталями. Это был пейзаж — исчезающие вдали утесы в свете серебряной луны высоко в небе, и даже при скудном освещении Петир видел, как тщательно прорисованы лунные блики. — Санса нарисовала это для господина, — девушка даже не повернулась в его сторону. — Спасибо, милая, мне очень нравится, — Петир сделал паузу, вновь посмотрев на рисунок. — Прости, что я так задержался. Он заезжал домой днем, чтобы забрать из тайника барахло Джоффри и приготовить ей обед, но затем дела полностью поглотили его — длительное отсутствие на рабочем месте определенно увеличило его загруженность теперь. — Я привез нам ужин, так что может пойдем внутрь и поедим? Я не хочу, чтобы ты замерзла. — Да, господин. Санса не мешкая собрала свои вещи, взяв их в одну руку, прежде чем позволила Петиру взять ее за другую руку и отвести обратно домой. Усадив девушку на кушетку, Петир быстро расставил тарелки и принес палочки для себя и вилку для нее. — Похоже, я немного перестарался, — сказал он, пока Санса наблюдала за тем, как мужчина принялся доставать из пакета коробочки, расставляя их на столе, словно намереваясь устроить пикник дома. — Я просто не знал, что может тебе понравиться, так что я взял разные. Вот, попробуй, милая. Здесь рис, говядина, еще кальмары… Не стесняйся. Пока Санса осторожно стала накладывать себе еду, Петир взял телевизионный пульт, принявшись переключать каналы, но от меняющихся на экране изображений его отвлекла Санса. — Господин, а что такое Зеленый Фонарь? — Это фильм, который бы лучше не снимали вовсе, — коротко ответил он. — Может мне лучше поискать, есть ли там сейчас какая-нибудь передача про волков, таких как Коппер? Санса радостно кивнула, и Петир вскоре сумел найти документальный фильм, в котором рассказывалось про так любимых ей волков. Мужчина не удержался от мысли, насколько сейчас по-домашнему они выглядели вдвоем, сидя вот так напротив телевизора, висящего на стене над камином, совсем как обычная пара. Вот только в их отношениях ничего нормального не было. Через какое-то время Петир заметил, что Санса искоса наблюдает за ним, а если точнее — за его руками и тем, что в них сейчас было. — Это палочки, их используют, чтобы есть. С улыбкой Бейлиш поставил свою тарелку на стол и вложил палочки в руки девушки, и после небольших разъяснений Санса аккуратно взяла палочки и подхватила ими кусочек курицы, а затем почти сразу уронила его обратно на тарелку. Петир рассмеялся, они попробовали еще несколько раз, но Санса постоянно роняла еду, прежде чем успевала донести ее до рта. Девушка расстроенно надула губы, вновь не поднимая глаза от тарелки. И только сейчас Петир понял, насколько близко он сидит к ней. Прежде чем он понял, что вообще делает, мужчина взял тарелку и палочки из рук Сансы, ставя их на стол, и уже через мгновение его ладони были уже на щеках девушки, а его губы прижимались к ее губам. У нее такие сладкие губы, и это была единственная мысль, которая крутилась у него в голове, когда Петир поцеловал ее снова. Этот вкус опьянял его, и он больше не мог сдерживаться. Петир опрокинул ее на кушетку, нависая над девушкой, и в этот момент все рухнуло. Дыхание Сансы участилось от страха, она с силой закрыла глаза, с трудом пытаясь вдохнуть, словно воздух сейчас был обжигающе-горячим. Только сейчас осознав, что он творит, Петир отшатнулся назад, словно его ударило током. — Санса, прости, пожалуйста. Мне так жаль, я не хотел причинить тебе вред. Прости меня. Мужчина сполз с кушетки на пол и сел рядом с ней на пол, а Санса так и продолжала лежать, закрыв глаза. — Санса просит прощения, господин. Санса будет лежать тихо и неподвижно, — дрожащим голосом сказала она. — Что? — в шоке переспросил Петир. — Нет! Санса, я обещаю, что тебе никто не причинит вреда, в том числе и я, — мужчина вздохнул. — Просто ты так прекрасна… Но это меня не оправдывает. — Санса…хочет сделать приятно господину, — запинаясь, сказала она. — Нет, милая. Это неправильно. Ты гораздо большее, чем просто игрушка для секса. Оба они сидели молча какое-то время, и Петир даже не знал, сколько — пять минут или целый час, он лишь нежно и успокаивающе гладил девушку по волосам. Наконец, он решил нарушить эту установившуюся тишину. — Пойдем, думаю, тебе пора спать. Тебе станет легче, когда ты отдохнешь. Санса молча позволила ему взять ее на руки, и Петир понес ее вверх по лестнице в гостевую спальню, которую он давно уже про себя называл комната Сансы. Оказавшись внутри, Бейлиш усадил девушку на кровать и передал ей рубашку, в которой та обычно спала. Он знал, что после всего того, что произошло, ему бы стоило сейчас уйти… Но Петир Бейлиш был плохим человеком, и он остался в комнате, помогая застегнуть Сансе пуговицу, с которой та никак не могла справиться, а затем уложил девушку в постель. — Я хочу, чтобы ты сегодня попробовала проспать на кровати всю ночь, хорошо, милая? Санса кивнула, намереваясь выполнить его просьбу, вместо того, чтобы спрятаться под кроватью, как обычно. — Ты ведь знаешь, что я сожалею из-за случившегося? — Да, господин, — пробормотала девушка. — Не говори просто «да, господин» только из-за того, что ты думаешь, что я это хочу услышать. Ты сама понимаешь, что я не хотел причинить тебе вред? Петира Бейлиша мало заботило, что о нем думают люди, пока он получал то, что ему было нужно, но с Сансой все было иначе. Почему-то ему было важно ее мнение. — Санса знает об этом, господин. Господин — добрый…и хороший, — более уверенно ответила девушка. — И ты — единственная, кто так считает, милая. Петир повернулся, чтобы выключить свет и оставить девушку в покое, но замер, когда вновь услышал голос Сансы. — А господин может… Он может остаться с Сансой? — девушка села на кровати, скрестив ноги и обнимая Коппера, но так и не глядя на Петира, а рассматривая собственные ноги. — Просто пока Санса не уснет? Разве он мог ответить нет на ее просьбу? В тоже время, он не мог до конца поверить в то, что после того, что произошло внизу и тех воспоминаний, которые вызвал у нее поцелуй, Санса все равно хотела, чтобы он остался с ней. Петир просто не мог отказать этим голубым глазам, пусть даже девушка и избегала его взгляда. — Это значит, что ты прощаешь меня? — спросил он, и Санса кивнула в ответ.- Конечно, милая, я останусь с тобой. Петир стянул с себя свои черные костюмные брюки, бросая их на комод возле окна, следом отправилась рубашка, после чего мужчина лег на кровать рядом с Сансой. Девушка лежала на боку, прижав к груди Коппера, и Петир, не удержавшись, приобнял ее за талию. Она в самом деле заставляет меня меняться.