Вечная весна.

Он стал старше.

Март. Снег тает, сердца тоже тают, особенно у девятилетних детей! Неделю назад, вспомнив, что у одного мальчика, день рождения, я ужаснулась. Я совершенно не знаю, что ему дарить. Родители, наверно, так избаловали его, что он уже ничему не удивится и не обрадуется. Целую неделю, обходя его, рассматривая, думая, что можно ему подарить, он смотреть на меня странным выражением и лица спрашивал: — Что-то случилось? — Нет, с чего ты взял? — Да ты от меня шарахаешься! Уже чувствовалось, что ему скоро исполниться десять лет. Он даже говорить стал умнее и взрослее. С какой-то новой интонацией, новыми гримасами, новыми жестами. Он стал какой-то другой, иногда казалось, что совсем меня не любит. — Андрей? — М? Мы сидели в зеленой зоне на скамейке и он рассматривал картинки в книге. — А ты меня любишь? Андрей изумленно на меня посмотрел, широко улыбнулся и сказал: — Конечно, зачем же ты спрашиваешь? — А ты на меня почти внимания не обращаешь! Ты все с Галей водишься! Он отложил книгу, серьезно посмотрел на меня и сказал: — Алёна… — Что? — Ну что за глупости ты говоришь? — Это не глупости! — Я только тебя люблю! — И ты не врешь? — Зачем же я буду тебе врать? — ласково улыбнулся он. — Пошли в столовую, я тебе булочку и молоко куплю. — Пошли. Он повел меня в столовую. На свои деньги, как взрослый человек, купил мне три булочки и стакан молока. Мне нравится его забота, мне кажется, что мы уже взрослые и можем делать все что угодно, даже с уроков сбежать. Я откусывала от булочки и запивала молоком. Андрей заботливо на меня смотрел и приговаривал: — Вот, тебе нужно кушать, совсем исхудала! Я лишь улыбалась в ответ и продолжала пить молоко. Я отломила Андрею кусочек, но он отказался. — Я не хочу, кушай сама. Через короткий промежуток времени мы пошли в школьный дворик, где собрались все наши одноклассники. Девочки играли в классики, а мальчики играли в мяч. Мы разделились. Андрей очень любил играть в футбол. Он делал это не как другие, как-то по-актерски что-ли. Когда Андрей падал, он зажмуривался и резко вставал на ноги, смотря, не замарал ли он их. Чисты ли его штанины и черные ботиночки. Его лицо стало серьезней, чем было. Смотря на что-то интересное, он поднимал брови и зажимал губы. Когда у него что-то не получалась, казалось, что он вспоминал слова своей матери и пытался сделать лучше, чем делал до этого. — Я же не такой бездарный! — кричал он, пиная камень. — Не такой. — А почему мама так говорит? Она меня не любит? — поднял брови он. Я промолчала, а он вдохнул и продолжил пинать свой камень. Через несколько дней я вспомнила, что Андрей обожает джаз. Я знаю какие пластинки у него есть и на накопленные с обедов деньги я купила пластинку. Мне казалось, что чем ближе его день рождения, тем грустнее он становился. — Почему ты такой грустный? — Я не знаю, прямо хандра какая-то. Может быть, осознание того, что тело человека не вечно, пришло уже в десять лет и очень его напрягало. — Представь, сначала 10, потом 20, а потом… Интересно… — Что? — Интересно, каким я буду в старости. — Ну это же долго! — Ничего не долго! Мне уже десять, а время так быстро пролетело, мне кажется, что вчера я только сидел на руках у няни и называл ее коовой, а завтра мне уже десять. — Зато ты скоро закончишь школу. — Ой, этого я жду еще с самого первого учебного дня в этой школе! — засмеялся он. Утром, 8 марта, я проснулась с хорошим настроение и твердым настроем. Не знаю почему. Я завернула пластинку в желтую бумагу, обвязала ее лентой и побежала в школу. Как обычно, первую половину пути я прошла с Машей, а потом — с Ленкой. — Что ты будешь дарить Андрюше? — спросила она. — Пластинку. А ты? — Я подарю ему набор шоколада, правда, не знаю какой он любит. Мы дошли до школы и увидели, как ребята вручают Андрею подарки. Андрей очень смущался и тепло улыбался всем одноклассникам. Я подошла к Андрею и подала ему подарок. — С Днем рождения! — робко сказала я. — Спасибо. — ласково улыбнулся он. Когда он посмотрел на подарок, он восхищенно окинул его взглядом. Понравилось! Вечером мы шли по улице, около театра Сатиры и он говорил мне: — Спасибо за подарок, у меня еще не было такой пластинки! — Именно поэтому я ее и выбрала. — Представь, мне уже десять! — Я тоже хочу, чтобы мне было десять! — Зачем? — Я стану старше. — Поверь, моему жизненному опыту, — Андрей важно зашагал и улыбался, — лучше быть маленькой, чем взрослой! Он не выдержал и громко рассмеялся, а я за ним. — Это что за театр? — спросила я. — Это Театр Сатиры. — Он тебе нравится? — Если бы я был артистом, я бы туда ни за что не пошел. — Почему? — Не знаю, чувство не очень приятное. — Может тебе кажется? — Не знаю, может быть. Я был на одном спектакле. Вроде интересно, но ощущение очень странное. Вот то-ли дело театр Вахтангова! Вот это театр! — А чем он тебе нравится? — Не знаю. Вот нравится и нравится! А не знаю почему? — Ты бы там хотел работать? — Ну если бы был артистом, то да. Алёна? — А? — Кем ты хочешь быть? — Уже не знаю, хотела быть художницей, а теперь желание пропало… — Почему? Почему ты погрустнела? — Маме не понравилось, то что я нарисовала. Я нарисовала ее, а она сказала: «Не думала, что я такая страшная, никогда больше не рисуй людей. У тебя не получается!» — Может она была в плохом настроении? — Я не знаю… — Алёна, ну не расстраивайся! — Андрей нежно обнял меня. — Пошли за мороженым! — Ну холодно ведь на улице! — Мы никому не скажем! Андрюша потащил меня в ларек, где продавали эскимо. — Можно два эскимо на палочке! Продавец подал Андрею мороженое, а тот подбежал ко мне. — На бери! Только аккуратно ешь! — Хорошо. Андрей открыл мне мороженое. — Вкусно! — сказала я. — У этого дяденьки почему-то самое вкусное мороженое. — Может он его сам делает? — Наверно. Андрей проводил меня до дома и мы разошлись.