Вечная весна.

Мы вышли из квартиры, сели в машину и поехали в театр. Андрюша громко включил музыку. — Надеюсь, тебе не помешает? — Я тоже люблю музыку. — А каких исполнителей ты любишь? — Я люблю всех! Андрей улыбнулся и сказал: — Всех-всех? — Всех-всех! Андрюша засмеялся. — А кого больше всех любишь? — Тебя! Андрей удивился. — Меня? — Да! Ты мой самый любимый исполнитель. — Правда?.. — Правда. Андрей положил свою руку мне на колено. — Познакомишь меня с артистками вашего театра? — Не-а. — Почему? — Я хочу, чтобы хотя бы из нашего театра ты имел только одну меня. — Алёнушка, пойми! У меня в этой жизни есть только две женщины: Моя мама и ты! А остальные… — Это так? — Да… Ненадолго. — А мне не разрешаешь! — Так это же все наши! А с тобой будут чужие! Мы подъехали к моему театру. Андрей огляделся по сторонам и сказал: — Я схожу до магазина? — Сходи. Мы поцеловались, вышли из машины и пошли по своим делам. По дороге я встретила нашу прачку. — Марья, здравствуйте! — Здоровья! Здоровья! Как давно тебя не видела! Совсем исхудала! Бедненькая! Кто тебя так извел? — Любовь. — Ой, у тебя новый кавалер? — Да. — Счастья вам и не болейте! — Спасибо. Как это все мило! Никаких склок со стороны это женщины. Простое великодушие. Я прошла по коридору и открыла дверь в свою гримерку. Стоял Андрей. — Как ты узнал? — Я спросил у костюмерши. — Да? Она мне ничего не говорила… — Я ее просил не говорить. — Замечательная женщина! Андрей закрыл за мной дверь. — А зачем ты ходил в магазин? — За сигаретами. — Неужели в нашем ларьке есть мальборо? — Удача! — сказал он и показал пачку сигарет. — Точно!.. Я села за гримировальный стол. Андрей подошел сзади по положил руки мне на плечи. — Чего ты грустная? — Не знаю, бывает такое… — Как мне тебя развеселить? — снизив тон сказал он. Я отогнула голову к нему и сказала: — А что ты хочешь предложить? — Я предлагаю сыграть в твоего худрука. — А я? — Молоденькая артистка. — Думаешь поможет? — Я сделаю все, чтобы помогло. Андрей поднял меня со стула и сказал: — Выйди из моего кабинета! Я повиновалась и вышла. Передо мной стояла артистка нашего театра. — Алёна, там тебя Степан Григорьевич зовет! — Зачем? — Надо, увидишь! — К чему такая спешка? — Увидишь все. Я постучала в гримерку… то есть в кабинет моего худрука. — Да-да? Я высунула голову. — Андрей Александрович, извините, меня срочно зовут, вы сможете подождать? — Да, только побыстрее! — сказал он и зажег сигарету. Я пошла в настоящему худруку. — Здравствуйте, Степан Григорьевич. Что-то случилось, артистка такая взволнованная была. — Привет, я навел шума только потому, чтобы тебя быстрее позвали, а не как обычно. — А-а-а. — В общем, я доверяю тебе постановку нового спектакля. Он достал из своего шкафчика текст и подал мне. — «Не все коту масленица»? Это новый? — Да, эксперимент… Я почитал — очень тебе подходит в плане постановок. Попробуй, почитай, если не устроит будем вместе думать или дам кому другому. — Хорошо, спасибо большое, я постараюсь побыстрее прочитать. — Не торопись, я знаю твой график, времени у нас очень много, читай, как сможешь. — Репетиция будет? — Будет. Ближе к вечеру. Думаю, что вас позовут. — Хорошо, спасибо. Я вышла из кабинета Степана Григорьевича и направилась в свою гримерку. Коридор был темный и пустой. Все были на репетиции. Я постучала. — Проходите! Я открыла дверь. Мою гримерку нельзя было узнать. Андрей перетащил стол в центр комнаты, переставил какие-то вещи — вот полноценный кабинет худрука. — Алёна, вы что-то хотели? — Да… — Что? Только побыстрее! Я не люблю медлительность. — Мне передали сценарий… — Так. — Я не очень понимаю, что мне нужно делать. — Что это значит? — Я не очень поняла произведение. — Какое? Я подала сценарий. — Милочка, это основа основ. Каждый режиссер должен уметь работать с таким. — У меня не получается. — Не получается — не хотите. Ладно. Пройдите сюда. Я встала около стола. Андрей Александрович недовольно вздохнул, встал и принес мне стул. — Вы очень недогадливая. — Извините. Он потел руки. — Приступим? — Да. Андрей Александрович читал, объяснял, спрашивал. Он листал страницы и укоризненно смотрел на меня. — Вам понятно? — Да. — О чем я только что сказал. Я молчала. Я понимала все об этом произведении, но игра есть игра. — Вы меня не слушали? — Слушала! — Так скажите же! Я не проронила ни слова, а только опустила глаза вниз. — Та-а-ак! Андрей встал со стула, прошелся около меня и сказал: — И что же я буду с вами делать? Уже какая постановка, а вы не справляетесь. — У меня обязательно все получится, только дайте мне шанс! — Какой шанс? Я сидел разжевывал вам все произведение, а вы ничего не поняли! — Я поняла… — Что ты поняла? -… — Вот видишь! — Дайте мне шанс… — Все хотят шанса. А получится ли у вас? — Получится! — Ты так уверена? — Да! Он подошел к мне сзади и сказал: — Тогда тебе придется очень постараться. Он обхватил мою шею рукой. — Что мне нужно делать? — Хочешь знать? Я думал, что ты работаешь на Авось! — Нет, я очень стараюсь. — Постараешься? — Да. — Встань! Я вскочила с места. Андрей сел на свое место и сказал: — Раздевайся! — Зачем? — Хочешь получить шанс? — Да. — Тогда раздевайся. — А может… — Все дороги перед тобой будут открыты. Я стала медленно снимать с себя рубашку, которую еще утром он застегивал. Рубашка отправилась на стул. Я, опустив глаза в пол, стала снимать штаны. Его глаза наливались похотью и желанием. Я стояла перед ним только в нижнем белье. — Все снимай! — Все? — Да, все. Я начала расстегивать лифчик. Андрей подошел к двери и запер ее. Он облокотился спиной к двери. Я сняла лифчик, положила его на стул и начала стягивать трусики. Я не поворачивалась к нему. Он ждал и тяжело дышал. Когда мое нижнее белье оказалось на полу, он подошел ко мне сзади и сказал: — А теперь раздень меня. Он развернул меня к себе. Он был одет в голубую водолазку, серые штаны и серый пиджак. — Ну… Чего ты ждешь? Я расстегнула пуговки его пиджака. Он внимательно наблюдал за моими действиями и эмоциями. Я сняла с него пиджак. Повесила его на спинку стула. Как ему идет эта водолазка. Его соски были возбуждены. Он помог мне снять водолазку. Его дыхание успокаивалось, мое же сердце билось с неимоверной частотой. Я стала расстегивать его ремень. Он придерживал мои руки, сам не зная почему. — Дрожишь. Я кивнула. — Боишься меня. — Нет… — Боишься. Андрей усмехнулся и продолжил смотреть, как я управляюсь с его штанами. Я расстегнула пуговку, молнию, его штаны упали на пол. Он смотрел на меня с иронией. Он повесил свои штаны. — Нагнись. — А… Где? Андрей резко схватил меня и прижал к столу. — Вот здесь. Какая ты непонятливая. Надеюсь, что я выбью из тебя всю непонятливость. Он намотал волосы на кулак и резко вогнал в меня свой член. Никакой нежности, только удовлетворение своих желаний присутствовало в его намерениях. Кончили мы, когда я лежала спиной на столе. Он слез со стола. — Слезай. Он наблюдал за тем, как я тихо и стеснительно в уголочке надеваю на себя одежду. Он застегнул пуговки на пиджаке, подошел к своему месту. — Андрей Александрович… — Что? — Что мне дальше делать? — Делай, что хочешь! Он повернулся к окну, перебирал бумаги. — Ну, я не знаю с чего начать… Подскажите мне. Он развернулся и подал мне другой текст. — Возьми, начни с этого, вечером ко мне придешь и покажешь, что у тебя вышло. — Хорошо, спасибо. Я решила уходить. — Стой! — Что? — Чтобы об этом никто не узнал! Я не собираюсь портить свою репутацию. Чтобы я когда нибудь позволил бездарной артисточке получить работу за секс — никогда. Уходи! Я вышла из кабинета. Время подходило к репетиции. Я пошла в буфет. Заказала себя бутербродов, села за стол и ела их. Через несколько минут в буфете появился он. Он заказал себе воды и салат. Сел ко мне за стол. — У вас скоро репетиция. — констатировал он. — Да. — Я буду присутствовать на ней. — Я рада. — Пока что… Мы ели в тишине. Только его глаза сопровождали все мои действия. Он ждал пока я доем и мы вместе вышли из буфета. — Теперь я понимаю, почему настояли на вашем определении в этот театр. — Почему? — У вас очень красивая задница. Он толкнул меня к стене и схватил за попу. — Очень красивая и упругая… Он сжал мои ягодицы, пригнулся и коснулся губами моего уха: — Надеюсь, что сегодня вечером я смогу рассмотреть ваш потенциал. В кабинете я не особо был заинтересован. Он резко отстранился от меня и пошел впереди меня в репетиционный зал. Он учтиво открыл мне дверь и мы зашли. Мне пришлось менять свою роль. — Алёна, мы вас ждали, я вижу, Андрей Александрович вас предупредил, что будет присутствовать на репетиции. Я повернулась к Андрею, улыбнулась и сказала: — Да, предупредил. Андрей обратился ко мне: — Надеюсь, вам не доставит это неудобств! — Нет, мне даже очень приятно. Мы улыбнулись друг другу и я пошла на сцену. Репетиция шла около двух часов. Степан Григорьевич каждые пять минут то спускался, то поднимался на сцену. — Ну, товарищи артисты, репетиция закончена! Все спустились со сцены и я направилась к Андрею… Андрею Александровичу. — Ну как? — спросила я. — Отвратительно! Так… сегодня никакой режиссуры! Буду показывать вам, как нужно играть. С этим у вас еще хуже, чем с постановками. Он назначил мне время и мы разошлись. Я пошла в свою гримерку, чтобы прочитать сценарий, а он поехал ко мне домой. В девять вечера я заказала такси и приехала на дом к моему учителю. Я постучалась в дверь. Я услышала звук ключей. — Здравствуйте. — прозвучало за дверью. — Здравствуйте. — Не думал, что вы придете. — Я же хочу стать хорошей артисткой, как вы. Андрей Александрович снял с меня куртку и сказал: — Вам даже до меня далеко шагать. Он привел меня в гостиную, где на столе лежал сценарий. — Садитесь. Он сел рядом со мной, взял сценарий и сказал: — Вы настроены на работу? — Да. — Слава богу! Он стал читать вслух сценарий и мы прогоняли каждую сцену. — Нет, не так! Тут должен быть поцелуй! Вы видите? Вы вообще знаете сценарий?! — орал он. — Да… — кривым голосом сказала я. — Мне не надо здесь ваших слез! — Я не плачу. — Тогда поцелуйте меня! Я замешкалась. — Ну! Я чмокнула его в губы и сразу отстранилась. — Вы и целоваться не умеете? Вас этому тоже нужно учить?! Он кинул сценарий на стол, притянул меня к себе и вцепился в мои губы. Он продлил поцелуй на несколько секунд. Я пыталась отстранится от него, но он сжал мою талию начал целовать меня еще более страстно. Через несколько секунд он отстранился. — Напомните мне, что нужно будет отрепетировать и другие поцелуи! — сказал он зажимая зубами свои красные губы. — Хотя бы это вы умеете! Очень хорошо, на удивление. — Спасибо. Он снова взял сценарий и продолжил читать. — Вот эту сцену. — ткнул он пальцем в лист. — Нужно пройти ее. Садитесь на диван. Я села, а он стал ходить из угла в угол проговаривая текст. Он встал передо мной. Мои глаза были на уровне его ширинки. — Что вы? Текст забыли? У вас еще и память плохая? — Нет, у меня хорошая память… — Так что же? — Вы меня сбили. — Чем? Я опустила глаза. — А-а-а, вот оно что. — усмехнулся он. Он взялся за мой подбородок и поднял мою голову. — Актриса не должна быть стеснительной! — Что же мне делать? — Будем тебя раскрепощать! Андрей расстегнул ремень, пуговицу на своих штанах, спустил их, взял меня за шею и притянул к себе. Через пол часа я стояла на коленях перед ним, который сидел на диване. — Я достаточно раскрепостилась? Он отдышался и сказал: — По моему, достаточно. Продолжим? — Да. Андрей Александрович взял сценарий. — И вот эта сцена. Покажите мне ее. — Какую? — Где вы завлекаете героя. Я села на стол и стала проговаривать текст. — Плечико оголите! Вот так! Во-о-от! Я прикусывала губы, водила плечами, читала текст с придыханием. Андрей Александрович тяжело дышал. — Больше страсти! Вот, так, да! Умница. Я продолжала проговаривать текст. — Молодец, девочка моя! Он расхаживал около меня и растерянно смотрел мне в глаза. — Еще! Так… Он встал передо мной и читал свои слова. — Я вас люблю, Мария! — Джон, я вас тоже очень-очень люблю! — Я готов бросить всех и все, чтобы ты была рядом со мной! — сказал он, когда его губы были совсем рядом с моими губами. Он оперся руками на стол рядом с моими бедрами и улыбался мне в губы. — Джон, что вы делаете? — Люблю вас! — Нельзя так любить, а если кто-то увидит? — В наш сад уже давно никто не заходит! Скажите, могу я вас поцеловать? — Можете… только, чтобы никто не увидел. Андрей робко поцеловал меня. — Вот видите — никто не увидел… А можно еще раз? — Можно… Андрей поцеловал меня еще раз. Он вздрогнул и посмотрел мне в глаза. Он прервался. — Извини, я погорячился. — С чем? — Ну… — замешкался он. — с диваном… — А мне понравилось. И не только диван. — Да? — Да. — Я не умею держать себя в руках. Я слишком падок до секса. — Но на ведь понравилось? — Понравилось. — Вот и все. Андрей облегченно выдохнул, улыбнулся и сказал: — Я бы сыграл в ученика и ученицу или наоборот, но в другое время. — Хорошая идея. — Нужно доиграть… Андрей подошел к подоконнику и сказал: — Мария, позвольте мне увезти вас с собой! Я подошла к нему сзади и обняла за талию. — Позволяю, но как же родители? — Мы им не скажем! Пусть они думают, что мы мертвы! — Моя маменька будет плакать! — Боль забудется, а мы всегда будем с вами вместе! — он обернулся. — Я люблю вас! — он прикоснулся губами к моей шее. — Я так долго добивался вашего расположения! Так страдал! Вот наконец-то мы вместе! Вы рядом! — Я всегда была с вами рядом. — Всегда? — Да, всегда. — Почему же я не замечал вас? — Я была в вашем сердце! Андрей поднял голову, посмотрел в глаза и сказал: — А я был в вашем сердце? Я улыбнулась и ускользнула из его объятий. — Так все-таки? — Пойдем в кровать. На диване неудобно. - перебила его я. — Знаешь ведь как уговаривать! — разогнался он, вскочил на диван, сразу спрыгнул и побежал за мной.