Вечная весна.

Я проснулась, когда Андрей еще сладко спал и посапывал. Я аккуратно скинула с себя одеяло, выбралась из объятий Андрея. Он сразу заворочался. Я поцеловала его в лоб. Он успокоился. Я решила сходить в душ. Взяла полотенце Андрея, которым он еще вчера вытирался, включила теплую воду и залезла в ванну. Не верится, что уже сегодня я вижу его в последний раз. Мне нужно приготовить ему завтрак и я поеду к себе в квартиру, чтобы собрать вещи. Когда я вымылась, нашла рубашку Андрея. В крови. Я знаю, что у него проблемы со здоровьем… Нужно ему сказать, чтобы он лечился. Я замочила рубашку, чтобы кровь хоть немного отошла. Когда я вышла из ванной, Андрюша сильно ворочался и мычал. Я подошла к кровати. Он повернулся ко мне, но спал. Я погладила его по голове. Какие у него шикарные волосы. Какие мягонькие. Андрей, когда спит, похож на маленького малыша. Я поцеловала его в нос. Кажется, его это успокаивает. Понять человека можно, когда он спит. Удивительно, правда? Я начала готовить яичницу. Уже почти готово. Я услышала топот. — Алёнушка? — Доброе утро! — Ты уже с самого утра готовишь? — Да. Я поставила перед ним тарелку. — Кушай. — А ты? — Я сейчас уеду. — Куда? — Домой. — Зачем? Андрей спросонья ничего не помнит. — Домой, вещи собирать буду. — А-а-а. — расстроено сказал он. — Когда? — Сейчас. — С тобой съездить? — Нет, я сама. Андрей кинул вилку на стол. — Я не могу отпустить тебя! Я жить без тебя не могу! Может, ты не поедешь? Может, останемся навсегда вместе. Родим троих детей. Будем жить долго и счастливо и умрем в один день. — Я очень хочу и остаться, и родить детей, и умереть в один день, но я должна ехать. — Ты выбираешь Америку, а не меня? — Андрей, зачем ты так говоришь? — Я спрашиваю. Ты выбираешь Америку? — Андрей, ты неправильно спрашиваешь. Это провокация. Андрей промолчал. — Я ничего не могу сделать… — Да, никто не может ничего сделать. Хорошо, езжай. — Андрюш, не обижайся. Я очень тебя люблю! Я села к нему на колени и обняла. — Ну, что ты? — Ты понимаешь, что я умру без тебя? — Не умрешь! Ты сильный. Умирать из-за меня тебе еще никто не разрешал. Живи. — Не смогу… Я так привязался к тебе… Не уходи… Я прошу… Я так люблю тебя… Я такой слабый без тебя… Господи… — Я скоро приеду… — Через несколько недель? — Ну, может, через год… Примерно… — Год? С ума сошла? Я же сдохну! Я если не год? — Андрей, я видела твою рубашку… — Какую? — В крови. — А… — Тебе нужно сходить в больницу. — Алёнушка, мне некогда… — Ну это нужно. — Это даже не обсуждается, по крайней мере сейчас. Я демонстративно закатила глаза. Андрей потрепал меня за талию и сказал: — Ну, вылечусь я, вылечусь. Съезжу в санаторий. — Обещаешь? — Если тебе так будет спокойнее, обещаю. — Ладно, я пойду. — Давай, я тебя хотя бы довезу. — Зачем? — Я хочу оттянуть наше прощание на несколько минут. Я взяла Андрея за руку и повела за собой в спальню. — Может, оттянем наше прощание еще на часик? — промурлыкала я. Андрей улыбнулся и сказал: — Обязательно, можно на два, можно на три… Как получится, ты ведь не торопишься? — Не особо. — Тогда… Иди ко мне! — он накинулся на меня и стал целовать ключицы. И шею. И губы. Андрей сорвал с меня всю одежду и повалил меня на кровать. — Это прекрасно! — сказал он, тяжело дыша. — Я люблю тебя! — Я тоже очень-очень тебя люблю! Андрей проводил рукой по моей заднице, обнимая меня со спины. — Нужно ехать… — сказала я. — Давай, я отдышусь, и мы поедем. — Андрей… Это совершенно не обязательно… — Обязательно. Я просто тебя довезу и расцелую у квартиры. — Мне нравится! Мы с Андреем оделись, вышли на улицу, сели в машину и поехали к моему дому. — Я не представляю, как буду теперь жить… Андрей посмотрел на меня и спросил: — Ты то ладно, а я? Я как буду? — Ну… — Буду рыдать целыми ночами, днями… — Не рыдай… — А как? Я люблю тебя. Всю жизнь и каждый час! — Ну, я же приеду… Мы стояли у моей двери и Андрей нежно меня целовал. Расцеловывал. — Буду скучать по тебе, солнышко! — Я тоже буду по тебе скучать! — Можно я приеду на станцию? Проводить тебя? — Приезжай! Я очень хочу, чтобы ты был со мной рядом… — Я всегда буду рядом. Не зря ведь учились чувствовать друг друга на расстоянии! — Да… Андрюша поцеловал меня в лоб и сказал: — Беги. Я обязательно приду к тебе. Андрей подождал пока я открою дверь и зайду, целуя в шею. — Приезжай, пожалуйста… — жалобно сказала я. — Обязательно. — улыбнулся он. Я открыла дверь и услышала шорох со стороны кухни. — Кто здесь? Я услышала шаги. Передо мной встал мужчина. На удивление, в комнатах казалось очень темно, хотя уже должно светать. Крепкая фигура, длинные ноги, знакомые жесты. — Привет… — услышала я латышский акцент. — Марис? — Да. Он прошел вперед и я смогла рассмотреть его лицо. — Я тебе звонил. Тебя не было. Приехал к тебе, ты не открываешь. Вспомнил, что у меня есть ключи… Где ты была эти два дня? Я промолчала. — Понятно. Я люблю тебя, не хочу ругаться. Меня очень расстроило, что ты уезжаешь. Ты ведь приехала вещи собирать, да? — Правда. — Ну, вот… Я понял, что уделял тебе слишком мало времени, но я не могу без профессии, понимаешь? — Понимаю. — Ты извини меня. Я ведь не хотел на грубости переходить. — Ты сейчас уедешь в театр? — Да. Извини… — Зачем ты ждал меня?.. Я говорила тихо. Во мне смешались все чувства. Я не понимаю, какая эмоция двигала моими речами. — Я люблю тебя… Я переживал за тебя… — Ты будешь ждать меня? — Буду. — А жена, а дети? — Ну, я ведь останусь с ними. Зачем ты это спрашиваешь? Ты же знаешь, что я никуда не денусь. Что с тобой? Ты что плачешь? Я и правда плакала. — Мы столько времени отдельно, а ты еще любишь? Я думала, что не нужна тебе уже давно. — Зачем же ты так? Марис подошел ко мне и обнял. — Алёнушка… — Мне нужно собирать вещи. — сказала я, не став выслушивать его. Я пошла в свою спальню собирать вещи. Он медленно пошел за мной. — Когда ты поедешь? — Сразу. — Как только соберешь вещи? — Да. Я складывала всю свою одежду в чемодан. Он стоял сзади и наблюдал. — Что с тобой? Ты боишься? — А ты как думаешь? — Думаю, что боишься. — Я не знаю, смогу ли я приехать обратно сюда. Смогу ли я вообще дальше жить. Я бросаю сейчас все и всех. Разве я этого хотела, когда высовывала язык и говорила, что буду им должна. Я же не думала, что они воспримут это с такой стороны. Я думала, что они вообще забудут про это. Да, привезти что-то, сделать какую-то услугу. Но ведь нежить там и не преподавать русскую школу! Я нервно кидала свои вещи. — Успокойся. Больше полугода они тебя не продержат там. — А если продержат? Что я буду делать? Сдохну там? — Ну, что ты горячишься? Все ведь будет хорошо. Я поставила все свои чемоданы в прихожую, надела куртку и спросила: — Ты можешь меня отвезти? — У меня… — А, понятно, я ведь забыла… — Ты любишь меня? — Люблю, пока. Я вышла из квартиры и бегом пошла на улицу. Заранее вызвала такси. Меня встретил молодой человек, помог мне положить все мои вещи и отвез на вокзал. Как только я вышла из машины, меня встречал Андрей и Шура. — Привет, товарищам беженцам! — крикнул Шура. Я выбежала к ним. — Вы меня будете провожать? — Да! — хором сказали они. — Ты на поезде поплывешь? — Нет, сначала на одну станцию, потом на самолет. У них там что-то случилось… — А-а-а. — протянул Шура. Он понял, что нас на несколько минут нужно оставить вдвоем. — Хотите мороженого? Я хочу! Вам надо? — Ты же никогда не ел мороженое? — заметил Андрей. — А сегодня захотелось. Говорите: надо или нет? Будете голодом сидеть! — Надо. — сказали мы. Шура быстро ушел на другую сторону вокзала. — Ты молодцом держишься! — сказал он. — Это так кажется… — Что с тобой? Что случилось? — Все хорошо… — Дома кто-то был? — Откуда ты знаешь? — Мне так кажется. Кто-то был? — Марис… — А… А что он хотел? — Он меня искал два дня. — У него же постоянно репетиции! Он и времени на тебя не находил! — фыркнул он. — Не ругайся… — Говори: Любишь его или нет? — Люблю… — И меня любишь? — И тебя люблю! Андрей всплеснул руками. — Тебя не понять… — вздохнул он и улыбнулся. — Никогда не думал, что из-за такой любви, даже из ревности бабу прибить не смогу. — осекся. — Девушку… — Женщину. — Нет, девушку. Ты всегда молодая. — Андрей, пиши мне, пожалуйста… — Конечно, девочка моя, конечно… — сказал он и обнял меня. Я уткнулась ему в грудь. — Изменишь, прибью… — сказал он. — Ты тоже только попробуй. Мы засмеялись. Андрей щелкнул меня по носу и сразу поцеловал. — Я скоро заплачу… — сказал он. — Давай, не будем плакать, а? — Дава… Я резко поцеловала его в губы. Мы задержали поцелуй. — М… — прервался он. — Шурик идет… Шура подошел к нам и сказал: — Я не купил, а рассматривал местность, сейчас приду, ждите. — и снова ушел. Андрей нежно прижался ко мне и зарыл лицо в мои волосы. — М… — Чего? — Я скучать буду… — Я тоже буду… Я обвила его шею руками и водила носом по его щекам. У меня текли слезы. Он ловил их губами и нежно целовал. Уважаемые пассажиры… — Нужно идти… — сказала я. — Я тебя провожу. Андрей взял меня за руку и мы пошли к моему поезду. — Ты пиши, пожалуйста… — повторила я. — Конечно, но и ты тоже мне пиши. Позвони, когда приедешь на станцию. Хорошо? — Хорошо. Андрей обнял меня за талию. Мы стояли и ждали поезда. Рядом нами стояли простые рабочие, артисты. Мужчины, которые стояли и держали огромные чертежи в руках. Пожилые пары, которые то и делали, что ссорились. Стояли молодые девушки, с которыми заигрывал красавец-парень. Бегали маленькие дети. Проходила мужья и жены, которые тащили за собой огромные чемоданы. Я рассматривала их. Андрюша это заметил. — Ты любишь наблюдать за людьми? Я оторопела. — М? — Ну, да… — Ты такая красивая, когда о чем-то думаешь… Такая глубокая… Казалось, что не будет этого расставания. Мы так спокойно говорили, как будто ничего не должно произойти. Еще чуть-чуть и я взорвусь. — Я часто замечаю, когда ты думаешь. А ты так и не раскрыла, что тебя тревожит. — Меня?.. — задумалась я. — Да. — Меня тревожишь ты. Тревожит то, что ты меня прихватил себе и никогда не отпускал, даже, когда мы были на расстоянии. Я думала, что не бывает такого, когда ты полностью и без остатка любишь человека. Казалось, что все это в сказках. А когда думаю об этом, вспоминаю, то понимаю, что не сказки все это. Я думаю… — я сделала паузу. — О чем? — Что бы было, если бы мы тогда не расстались. Как бы мы жили. Я каждый раз обдумываю это, представляю. Может быть, все бы было по-другому! Как бы мы жили? — Мы бы родили троих детей. Я бы работал в театре, а ты сидела бы дома и встречала меня с работы. Потом мы бы укладывали детей, ложились спать… А может и не спать… Ты бы будила меня поцелуями… — Андрей зажмурил глаза. — Нельзя было тебя отпускать тогда… — Если бы не отпустил, было бы лучше? — Было бы лучше. Не знаю за что меня так жизнь наказала. Перед нами стоял поезд. Прибежал Шура. — Я ничего не купил. — Где ты был? — Гулял. — Гулял? — Нужно же было вас вдвоем оставить! Шура обнял меня и прошептал на ухо: — Береги себя, дурочка… — Хорошо. Андрей и Шура помогли мне занести вещи в мой вагон. Я увидела, как Шура уходит. — Шура, ты куда? — Не хочу, чтобы вы видели мои слезы. Алёнушка, пиши! — Шурочка! Я подбежала к нему и крепко обняла. — Дурочка, как я без тебя скучать буду! Как я люблю тебя. Сзади подошел Андрей и обнял нас. — Господи, как же я без вас буду?.. — взвыла я. Когда я подходила к вагону, Андрей взял меня за руку. — Я с тобой побуду. — сказал он. — Хорошо. Я тихо прошли в вагон и сели на ступеньки. Никто больше не проходил. Я положила руки на его колени, а он прижал меня к себе. — Я не хочу от тебя уезжать… — Я не хочу тебя отпускать… Андрей взял меня за плечи и развернул к себе. — Обещай, что ты меня не забудешь. — сказал он и впился в мои губы. Мы целовались. Наши слезы текли по щекам, мы старательно стирали их друг с друга. Я сжимала руки Андрея, а он нежно целовал меня в щеки и стирал слезы. Мы целовались снова и снова. Пока поезд не отошел. Андрей спустился вниз. Я перешла в вагон. Поезд тронулся. Я собралась разворачиваться, но услышала сильный звук. Андрей раскрыл закрытые двери поезда. Он залез ко мне и сильно обнял. — Я не могу без тебя. Я не могу видеть, как ты покидаешь меня! Я стала рыдать. Рыдать и вжиматься в грудь Андрея. Я просила его, чтобы он вышел, пока поезд не стал набирать огромные скорости. Я не смогу выдержать больше минуты. Андрей меня послушал. Он выпрыгнул из медленного вагона, но продолжал идти. Я схватила его за руку и прижала ладонь к своей груди. У Андрюши появлялись слезы. Я продолжала держать его руку. Он шел вместе с поездом. Забирался ко мне, целовал и спускался снова. Андрей отстал. Я забежала в купе. Он шел за поездом и махал мне рукой, стирая второй слезы. Я била руками о стены. Стоны вырывались из груди. Я потеряла Андрея из вида, но я услышала громкие стуки со стороны улицы. Я выбежала из купе. Увидела в заднюю дверь, что Андрей стоит на «балкончике» поезда. Я выбежала к нему. Мы накинулись друг на друга и стали целовать. Страстно. Ненасытно. Он расцеловывал мое тело. Я, рыдая, сбивала его челку и обнимала его. Его плечи вздрагивали. Я не хочу его отпускать. Ему нужно выбираться то того момента, когда поезд не наберет большую скорость. — Андрей, уходи… — надрываясь сказала я. — Не уйду. — Андрей, уйди! — заорала я, захлебываясь слезами. — Нет! Он не выдержал. Он зарыдал. Он упал на колени и обнимал меня. — Алёнушка, я… я не могу! Алёна… — завыл он. — Не уходи! Я прошу тебя! Не уходи! Вот наши нервы и сдали. Это бы все равно случилось. Мы орали, как маленькие дети, который только что вынули из пеленок. Еще только стоя на вокзале, мы обнимались очень нежно, буднично. Сейчас же мы обнимались так, как будто нас силой разрывали друг от друга. Да, нас разрывали. Разрывали обстоятельства, люди… расстояния. — Алёна… — Андрюша… Тебе нужно идти… Скоро поезд наберет скорость… — Я не могу. Что-то держит меня… Я не могу… Я НЕ МОГУ! Я села к Андрею и прижалась к нему. — Андрей… Я так тебя люблю… Я жизнь за тебя отдам. Жизнь отдам… — Я уже отдал, сладенькая… — Уходи, пожалуйста… Уходи… Андрюша поднялся вместе со мной. — Я не хочу! Я НЕ ХОЧУ! — Андрей… — застонала я. Андрей страстно меня поцеловал и перекинул ногу через перила. — Андрей… Я не могу… Я схватилась за голову. Андрей улыбнулся через слезы. Ласково улыбнулся. Как он может. И спрыгнул вниз. Я прислонилась к перилам. — АНДРЕЙ! — Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Андрей бежал за поездом и пытался схватить меня за руку. Мы сцепились руками и не отпускали друг друга. — Алёнушка, пиши мне! — сказал он и отпустил мои руки. Он остался стоять. Но потом упал на колени и закрыл лицо руками. Я легла животом на перила и орала. Орала слова любви, просто произносила его имя. Андрей. Мы знаем, что я приеду не скоро… А может, вообще не приеду… — Андрей… — скулила я. Я наблюдала, как мы удаляемся. Как он, шатаясь, встал и помахал мне рукой. Он развернулся и пошел вдоль железной дороги. Я хотела, чтобы он повернулся, чтобы я посмотрела на его лицо, в его глаза. Я хотела увидеть его улыбку. Последнюю улыбку в моей жизни. Я в истерии повторяла его имя и сжимала пальцами перила, как сжимала тогда его плечи. Несколько минут я ждала, вдруг он прибежит снова ко мне. Но поезд набрал большую скорость. Я не знаю, как он идет. Что он сейчас чувствует. Что он будет дальше делать. Жгучая потребность появилась в груди — промотать время назад. Чтобы видеть, как он просыпается, как играет и как живет. Я не верю, что я буду просыпаться одна. Не верю, что это расставание надолго. Не верю, что не смогу его больше увидеть. Я вышла в свое купе. Я даже не взяла ничего на память о нем. Я быстро стала разгребать все свои чемоданы. Чудо! Я захватила его рубашку. Я села на полку, уткнулась в рубашку. — Неужели это конец?.. Я развернула рубашку. Там лежало письмо. Алёнушка, я очень не рад тому, что ты уезжаешь. Я люблю тебя больше жизни! Я буду очень по тебе скучать! Я не думал, что жизнь нас так растерзает. Я буду ждать нашей встречи. Всегда. Даже если умирать буду, буду ждать. Умру и заберу тебя с собой, потому что не хочу, чтобы тобой владел кто-то другой. Ты только не печалься там, в Америке, я знаю, что ты любишь эту рубашку, именно поэтому положил её тебе. Надеюсь, что она будет напоминать тебе о наших самых счастливых днях. Я знаю, что ты там надолго… Надеюсь, что ты не забудешь меня совсем со своей работой и Америкой. Я люблю тебя и буду любить всегда. Очень надеюсь, что расставание не растянется на десятилетия! Жду тебя… И люблю…

Твой Андрей.