Вечная весна.

Прошло 8 лет… Жизнь в Америке окончательно меня выбила из колеи. Мне пришлось менять свое поведение, характер, привычки… Дети оказались очень умными. Сначала нам мешал языковой барьер. Они предлагали, чтобы они выучили русский. Но… Я же педагог, я должна понятно излагать свои мысли. Педагог должен подстраиваться под учеников, а не наоборот. Я выучила английский, даже стала забывать русский, но все-таки общение с русским населением давало мне практику. Я купила себе хорошую квартиру, взяла в питомнике собаку. Французская болонка. Очень умная девочка. Хотя я раньше решительно не любила собак. Она скрашивала мое одиночество. Она стоически ждала меня и встречала с работы. Я часто гуляла по городу, находила даже себе собеседников. Кстати говоря, старушки и старички очень хороши в беседах. С молодым поколением я сознательно не знакомилась, потому что поняла, что тратить время на пирушки я совершенно не хочу. В выходные, которые случались у меня очень редко, я выходила на балкон с чашечкой кофе, садилась на стул и любовалась утренней Америкой. Проезжали маленькие почтовые машины белого цвета, которые развозили тяжелые посылки, а иногда и пробегали юные парни и девушки, которые разносили письма. Проходили дети, которые вот-вот успевали на свои дополнительные задания. Проходили старушки и старички, о которых я уже упоминала. — Hello, how are you doing? * — Hello, Hello! We're good and how are you? Resting? ** — Yes, thank you, but where are you going? *** — My wife and I decided to go to the pond to feed the ducks! **** Разве это не романтика? Выйти с женой к пруду и кормить уток? Кажется, что только в Америке такое возможно. Сколько новых людей! Сколько новых лиц! Сколько знакомств! Разве это плохо? Может, моя «ссылка» в Америку была и не самой худшей затеей. Но как меня примут в СССР?.. Мне об этом сообщили в письме. Теперь я лишена работы. Лишена почета среди властителей, но так как они любили меня, они не стали ужесточать наказание. Мне просто повезло. Почему лишена работы? Степан Григорьевич умер… Сменился художественный руководитель, которые больше не желает видеть меня в театре имени Маяковского. Еще несколько недель назад я не понимала, зачем тогда я еду снова в Россию, если у меня нет работы, нет отношений… Пока мне не передали письмо. Хотя, конечно, мне могли позвонить. Но на это нужна уйма времени и заказы. «Алёна, это Валентин Николаевич! Я знаю, какая у тебя сложная проблема с работой… Я хочу… Я требую, чтобы ты перешла в наш театр. Я давно собирался тебя позвать, но не решался забирать и выбивать из колеи вашего театра Маяковского. Как только ты приедешь, дай знать! Мы ставим совсем новый спектакль для нашего театра. Нам нужны вторые руки, ноги, глаза и мозг. Если ты захочешь, я хочу дать тебе роль, но, наверно, из-за такого стресса, связанным с нашими… ты не скоро оправишься, но я очень надеюсь, что ты примешь в нашей деятельности участие.

В.Н. Плучек.

Собачку мне пришлось отдать. Одно из моих самых тяжелых расставаний. Я отдала ее в хорошие руки. Не думаю, что смогу завести снова щенка. Мне будут присылать в конвертах фотоотчет. Меня это уже радует. Я собрала все свои вещи в Академии, собрала все вещи, которые я приобрела в Америке, все свои вещи, сложила в чемоданы и села на стул. — Последние дни здесь… Я буду скучать. Надеюсь, что это ненадолго. Когда я выносила все свои вещи в прихожую или как здесь принято называть «hallway», у меня из кармана выпали две фотографии. Марис и Андрей. Я спустилась вниз по стене и села на пол, держа фотографии. — Что же теперь делать… С Марисом мы поддерживаем общение постоянно, если повезет, то созвонимся, а обычно — письма пишем. Он обзавелся новой женой за год до того, как я должна приехать, но обещает новую жизнь. Посмотрим, что за новая жизнь. Правда, в квартиру он в мою переберется. Перевезет некоторые вещи. Может, мы сможем чаще видеться. С Андреем… Сначала я очень страдала. Потом боль затихала, особенно затихла, когда мы забыли про общение. Может, оно и к лучшему. Новая жизнь! Кажется, я даже чувствую перерождение в себе. Все-таки жизнь в Америке очень меня поменяла. Мне уже 40… Ужас… Пора уже и о себе подумать. Все-таки не молодая. Я вышла на улицу, где меня ждал мой водитель. Он услужливо разложил все мои вещи в багажник и отвез меня в аэропорт, где я смогу спокойно улететь в Россию. Привет, Родина!