КАРАТЕЛЬ

Иан рос трудным ребенком. Все в Акрополе знали, что если произошел катаклизм любого происхождения или масштаба, то в пятидесяти процентов случаев виноват неуемный сынок Готхольдов. Это было неизменным правилом для жителей города. Приключения следовали за Ианом с младенчества. В годик он порылся и поскакал на отцовском столе в лаборатории, и папочка чуть не возродил жутчайшего гниющего и кровожадного котомонстра из-за перепутанных ингредиентов. В два Иан незаметно схватил со злосчастного отцовского стола колбу с зельем, а потом при прогулке с дядей Ан-Джеем неприметно сбросил утащенное в реку. Половину Акрополя затопило. В три Иан решил, что умеет летать, и до пяти, когда оставался один, пытался выпрыгнуть из окна. В шесть Иан позаимствовал из кабинета для медитации порох и устроил взрыв. Слава Богам, никто не пострадал. Часть корпуса для учителей в интернате пришлось восстанавливать. В семь Иан сходил с кузиной Милой на кладбище домашних животных - похоронить попугая, и случайно поднял всех усопших зверят. Жители Акрополя до сих пор вспоминают полуистлевших и полуразложившихся кошек, собак и хомячков, мирно рывшихся в мусорках и никого не трогавших, но вызвавших пару сердечных приступов в городе. В восемь Иан добавил новой головной боли родным - решил стать следователем. Выучиться на Государственного Колдуна и ловить преступников. И все бы ничего - хорошее дело. Свой человек в правительстве - это всегда здорово. Но Иан принялся искать злодеев буквально повсюду. Учитель по медитации стал серийным маньяком-потрошителем, продавщица в магазине за углом - жрицей злобного и кровожадного бога Илу Лимну. И никто не мог разубедить мелкую бестию в обратном. Но самое страшное заключалось в том, что все дети в интернате, директором которого до сих пор был Сирруш Готхольд, Иану верили. Он обладал невероятным актерским талантом и обаянием. Бедные юные Колдуны сначала дрожали по ночам, а потом устроили засаду несчастному преподавателю по медитации, и тот разбил лоб об косяк, чуть не проломив себе голову. Скандал вышел знатный. Ругался, конечно, учитель. Сирруш, разумеется, в сыне души не чаял и всячески ему потакал. В результате, Иан вырос в маленького монстра. Папа Реджи просто хватался за голову и плакал горючими слезами. Когда Руш уезжал в командировку, все семейство Ан-Джея, его брата, переселялось в интернат. С Ианом в одиночку было не справиться. Проще было повеситься. Сирруш говорил - это он от скуки бесится. Энергию некуда девать. Действительно, в интернате Колдунов возраста Иана почти не было, а в его семье все дети родились девчонками. У дяди Ан-Джея - чернявая Мила и белобрысая Лиззи. У тети Элизабет - крикливая Лили. Да и у него самого было две старших сестры! Две, понимаете? Целых две! Гизель и Анна! Скучные, взрослые тетки! Нудные! Иан рос трудным ребенком и вырос в неуправляемого юношу. Стало только хуже. Почему? Просто Иан начал хорошеть. К пятнадцати годам из милого дитя, пухленького и розовенького, похожего на булочку, он вытянулся сначала в жеребенка, а потом в настоящего красавца-коня. Длинноногий, с высокой стройной талией, белоснежными кудрями, фарфоровой кожей, с правильными и острыми чертами лица, пухлыми розовыми губами, ярко-синими глазами, он производил неизгладимое впечатление на людей. Они оглядывались, когда Иан проходил мимо, и раскрывали рты. Сирруш Готхольд был очень красив, но сын переплюнул и его. Проводники смерти, славившиеся своей внешностью, даже в подметки ему не годились. Тем более, одевался Иан элегантно и со вкусом, облачаясь в строгие, обтягивающие костюмы, и ходил по улице с таким видом, будто на голове у него - корона. И вот тогда Сирруш Готхольд тоже схватился за голову. Потому что их порог стали обивать Колдуны разного пола, возраста и масти. С шестнадцати лет к Иану приходили свататься, предлагая манны небесные, артефакты, силу, золото, серебро, алмазы... Деньги, в конце концов! У Сирруша отваливались ноги. Он только и делал, что пинки будущим женам и женишкам раздавал, выбрасывая их из окон. Иан лишь смеялся. Всех претендентов на свою руку он жестко и грубо посылал, даже не удостаивая их взглядом. Униженные и отвергнутые, Колдуны мстили. Но все проклятия отлетали от Иана, словно он был неприкасаемым. Прекрасный грубиян всегда выходил сухим из воды. Это не было везением. С Ианом с детства происходило много несчастных случаев, но невидимый купол будто защищал его от любого опасного воздействия извне. Эта защита была подарком таинственного незнакомца, спасшего Иана из лап смерти, когда ему было год и четыре месяца. Все, что знал о том мужчине Иан, - это то, что он был сильным Колдуном, скрывал лицо, имел странный юмор, татуировки на ладонях, карие глаза (то добрые, с лучиками морщин в уголках, то злые и кровожадные, почти черные - дядюшка Ан-Джей описал все, что запомнил) и любовь к сапогам из крокодиловой кожи. А еще он пах глинтвейном. Горячим напитком с севера. Пряным и пьянящим. В этом Иан убедился сам. До него дошел плащ незнакомца с желтым пятном краски по краю. Вещь сохранила запах мужчины, будто он скинул его только вчера. - Я готов целовать ему руки! - в облегчении кричал папа Реджи, когда Иан падал с пятого этажа и приземлялся на обе ноги, а символ защиты на его левом запястье горел красным. - Я готов в ножки ему кланяться! - шептал папа Руш, целуя Иана в макушку, после того, как мебель в его кабинете при взрыве рассыпалась в щепки, а сын остался невредим, - Вот это подарок! Сам Иан был готов и не на такое. Он чувствовал невероятную благодарность к тому незнакомому Колдуну. Ее было не выразить словами. А Иан даже не помнил своего спасителя. Почти. Просто когда он думал о мужчине, то ощущал странное - невероятную теплоту и свет, будто его накрыли шерстяным одеялом. Абсолютная безопасность. Незыблемая защита. Это было то, что Иан чувствовал к Колдуну, будучи ребенком. До сих пор в плохие дни он воссоздавал в памяти это ощущение. А когда было совсем невыносимо, Иан кутался в черный старый плащ, и ему казалось, что это объятия. Он был дома. Но время шло, а след таинственного спасителя оборвался в том самом дне, когда Иана похитили. И ни одна камера не засекла незнакомца, ни один прохожий его не видел. Он казался миражом... Неуловимым. Зыбким. Колдун часто снился Иану вместе с запахом пустыни и глинтвейна. Точнее, его силуэт. Иан никогда не мог рассмотреть мужчину как следует. Он рассыпался в его руках горячим песком, когда Иан подходил ближе... Время шло. Иан поступил в Академию Государственных Колдунов, завел друзей и увеличил интенсивность воздействия шила в своей жопе и количество седых волос на головах родителей... Но лишь одно не менялось - его самое сильное желание. Он мечтал найти того, кто спас ему жизнь. Так продолжалось до тех пор, пока не наступил второй год обучения Иана в Академии. Тогда его судьба преподнесла ему сюрприз. Не самый приятный. Но как знать... Как знать...