КАРАТЕЛЬ

Одинокий странник потерял свою дорогу. И кажется, что цель его всё так же далека. Корабль в его разуме качает непогода, Но маятник в душе ему укажет берега. Пытаясь сделать все его усилия напрасными - Жизнь раскидала их по разным полюсам. Их судьбы были связаны законами негласными, И он упрямо верит, что найдёт покой в его глазах* Главная задача была простой. Добраться до Сефу. Ночью, когда Яков, уморенный на свежем воздухе, уснул, Иан выскользнул из спальни. Пусть его поймают, наплевать... Разобраться с противным мастером было важнее. В корпусе для преподавателей он никого не встретил. Да и немудрено - ночь. Иан в покои мастера снова не попал. Защита была поставлена на совесть. Но сдаваться Иан больше не желал. Он принялся колотить в дверь и орать: - Открывай! Немедленно! Иначе я буду стоять тут до утра и ломиться к тебе! Буду спать тут, если надо! А если директор найдет меня, то так ему и скажу - мастер Сефу заключил со мной помолвку, а потом полез в кусты, негодяй и трус! Такая тактика возымела успех. Дверь медленно приоткрылась. Иан решительно миновал пыльный кабинет и оказался в спальне. Сефу сидел на полу в одних черных джинсах. Он курил и сбрасывал пепел прямо на пол. Неподалеку валялся букет розовых роз. Цветы не рассыпались. Они были уложены очень аккуратно. - Ну и зачем ты хотел скрыть от меня сведения о помолвке, нечаянно заключенной нами? - сразу перешел к делу Иан. - А она не была заключена, - выдохнул дым Сефу - на Иана он не смотрел, - Ты думаешь, что все так просто? Мало ли кто обменяется кровью во время подарка! Чтобы начать любой обряд, надо неистово желать. Знать, что просишь. Ты хотел не помолвки. А значит, не вышло. Иан замер в шоке, а потом сердито нахмурился. Совсем тупым он не был. - Хорошо, - согласился Готхольд, - Тогда давай займемся любовью на этих розах. Ничего же не будет? Раз обряд не инициирован. Сефу посмотрел на него почти с ненавистью. - Это не игра, Иан, - сквозь зубы прорычал он, - Ты не понимаешь, что творишь. - Тогда почему ты принял букет?! - гневно вскричал Готхольд, - Раз не хотел заключать помолвку? Желал пострадать, что ли? Или что там бывает за отказ от обряда? Ты же все сразу понял! Зачем ты так со мной?! Решил поиздеваться? Себе боль причинить? Что за страдания будут, если не завершить обряд? Объясни мне! Сефу отвел взгляд. - Рефлекс, - слегка приподнял он плечи - его голос звучал искренне, - Я не хотел. Вернее... Я хотел тебя. Но для помолвки - рано. Я не желал принимать букет. Но он начал падать... А если дар брошен на землю, то будет нанесено оскорбление. Тебе. Я не хотел оскорблять тебя. Это был рефлекс... - Но помолвку мы все равно инициировали, - упрямо пробормотал Иан, - А теперь мы должны окончательно ее скрепить. Сефу покачал головой. - Почему ты хочешь скрепить ее, Иан? - спокойно спросил он, - Какова твоя цель? Иан не думал. Просто выпалил: - Я хочу тебя! - Хочешь меня, понятно, - равнодушно кивнул Сефу, - С какой целью ты хочешь меня, Иан? Чтобы похвастаться перед своей подругой? Чтобы завоевать того, кто тебе раньше отказывал? Чтобы тот, кому ты не нравился, признал тебя самым прекрасным? Что это, Иан? Оскорбленная гордость? Честолюбие? Чувство соперничества? Что ты испытаешь ко мне? Я - не вещь, Иан. Готхольд задумался, а потом неуверенно произнес: - Ты наглый, грубый и пошлый... Самодовольный... Ты ужасен. Но ты - один из самых лучших людей, которых я встречал. С виду - кошмар кошмаром. А на деле... Ты добрый и справедливый. Чуткий. Ты издевался надо мной, но никогда не переходил черту. Всегда помогал. Ты - лучший. Хочу, чтобы ты принадлежал мне, а я - тебе. Иан замолчал - его голос сел. Сохранял тишину и Сефу. - Я... Кажется... Люблю тебя? - едва слышно выдохнул Иан. Кольцо на его указательном пальце обожгло кожу. - Ты у меня спрашиваешь? - насмешливо произнес Сефу, вскинув брови, - Еще раз, это очень серьезно, Иан. Тебе восемнадцать. Ты можешь передумать десять раз. Ты разорвешь помолвку или, упаси боги, брачный обряд.... И тогда ты будешь страдать. А я не хочу этого. Значит, Сефу расстраивался не из-за того, что Иан свяжет его по рукам и ногам, а потому, что Готхольд может передумать, и тогда обряд отомстит ему. Вот теперь Иан не спрашивал. У него вырвалось уверенное: - Я люблю тебя. Честно. И это было правдой. Кольцо сыто сверкнуло. Сефу молчал. А потом спокойно встал, потушил сигарету и, подняв букет с пола, бросил его на кровать. Розы рассыпались по покрывалу веером. Сефу стянул с себя джинсы и абсолютно обнаженным лег на кровать, выжидательно глядя на Иана. Готхольд тяжело сглотнул, вытаращив глаза. Сефу был худым, ужасно тощим, но таким гибким, смуглым и жилистым, что невольно копилась слюна. По животу мастера спускалась полоска соблазнительных черных волос... Он был совершенно бесстыден, раздвигая свои длинные ноги. Знаки на его коже загадочно мерцали. Иан не думал. Он был не способен. Готхольд просто начал на ходу стягивать с себя одежду и рыбкой скользнул на кровать. Ой, вот демоны! Иан вскрикнул. Шипы у роз до сих пор кололись. Сефу больше ни о чем Иана не спрашивал. Мастер притянул его к себе и придавил к матрасу. Стебли цветов под ними ломались и царапали их кожу. Сефу сегодня был очень ласков. Буквально расцеловал Иана, не пропуская ни одну часть его тела, гладил и нежил в своих руках... Мучительно долго его пальцы скользили в Иане - Готхольд совсем извелся, постанывая. Но Сефу успокаивал Иана, покрывая поцелуями и укусами его плечи, подбородок, шею и губы... Когда Сефу, наконец, вошел в него, от облегчения у Иана на глазах выступили слезы. Было так хорошо... Просто волшебно. Иан цеплялся за шею Сефу и слепо тыкался ртом в его губы. Он мог только хрипеть от наслаждения и двигаться навстречу толчкам бедер мастера... Сломанные стебли ранили и царапали его спину и локти, но эта боль ощущалась правильной. В этот миг все, что происходило, казалось правильным. На какое-то время Иан выпал из реальности - впрочем, с Сефу так было всегда. Очнулся Готхольд, когда за окном посветлело. Сефу спал, прижимая его к своей груди. Иан потерся носом о подбородок мастера - ему нравилась его колкая щетина, и почесал кожу под своей левой ключицей. Все тело, вообще, ужасно зудело. Под ними до сих пор находились переломанные и окровавленные розы. Кожа Иана была целиком и полностью усыпана мелкими царапинами и ссадинами. Как и у Сефу. Но особенно сильно Иана беспокоило место под ключицей. Чесалось страшно. И кровоточило. Так и хотелось рассечь кожу еще больше. Иан не желал тревожить Сефу, но любопытство победило. Он осторожно и трепетно сместил руку Сефу со своей талии и скользнул в ванную. Там висело огромное зеркало. Иан действительно был усыпан сочащимися кровью ранками. Но под левой ключицей, где пульсировала вена, царапины складывались в три размашистые крупные буквы: - Ш М С Что за ШМС такое? Аббревиатура? Но что она значила? Буквы очень сильно кровоточили. За спиной Иана внезапно вырос Сефу. Мастера тоже украшали мелкие царапины, а буква под его ключицей была всего лишь одна. "И". Она была написана почерком Готхольда. И... Иан, да? Это было его имя? Тогда почему у самого Готхольда было какое-то непонятное "ШМС"? Ладно, С - это Сефу... Может быть, так. Но остальные буквы? Сефу Бомани Нахти Яфеу Зубери... Ни Ш, ни М среди имен мастера не было. И что тогда это все значило? * чуть-чуть переделанный текст песни Jah Khalib - Medina