Слияние

      Сначала я просто попытался потрогать этот странный серебристый круг на стене. Как только моя ладонь должна была коснуться твёрдого холодного камня, я почувствовал странную покалывающую теплую массу, которая была всего немного плотнее обычного воздуха. Мои пальцы так и не упёрлись ни в какую стену… Вместо этого рука уже по локоть была внутри этой странной субстанции. Что ж, отступать уже поздно. Я продолжил движение внутрь, и вот уже большая часть моего тела была окутана серебром. Я пытался приоткрыть глаза, но свет был настолько ослепительным, что мне пришлось немедленно зажмурить их так сильно, как только возможно. Еще через небольшой промежуток времени я внес внутрь свою левую ногу, оказавшись полностью в неведомом мне пространстве. Мне оставалось только двигаться вперёд, пытаясь нащупать хоть что-то вытянутой вперед рукой.       Мне показалось, что прошла пара часов прежде, чем я ощутил конец странной субстанции, окутывающей все мое тело. Я повторно попытался открыть глаза. В этот раз мне особо ничего не мешало. Кроме, может быть, ослепительно яркого солнца прямо надо мной. Что за бред? Только что был пасмурный вечер, и вот резко стало так светло и жарко…       Привыкнув к свету, я наконец огляделся вокруг и понял, что нахожусь уж точно не во дворе на Джексон Стрит. Я стоял на огромной дюне в центре какой-то ужасающей своими масштабами пустыни. На небе ни облачка, лишь очень сильные порывы ветра разрушали идиллию спокойствия и умиротворения в этом месте. Оглянувшись через плечо, я увидел, как этот серебристый круг начал стягиваться, а затем вовсе превратился в точку и исчез. Я почувствовал, как паника начинает забирать контроль над моим разумом. Я понял, что нахожусь совершенно один в этой обители уныния и смерти. Вокруг не было ни души. Где же этот Конти!? Он же должен быть тут, судя по тому, что показала программа в моём смартфоне. Точно! Телефон! Я совсем забыл про него. Я потянулся за ним в карман и выудил его оттуда. Нажав на кнопку разблокировки, я взглянул на экран. Была четверть третьего ночи. Значит, я пробыл внутри этого серебристого тоннеля всего пару минут. Затем я поспешил проверить наличие сигнала. Но я увидел то, чего и боялся больше всего – на месте указателя уровня связи стоял огромный жирный красный крестик. За всю свою жизнь я встречал такое явление лишь однажды: когда мы с Кейтлин осматривали бункер, построенный на заднем дворе для экстренных ситуаций. В целях безопасности он был сделан так, что в итоге ни одно устройство не могло поймать сигнал, находящийся снаружи. Но в тот раз этот крестик не вызывал у меня такого дичайшего страха, как сейчас.       От отчаяния я осел на песок и резко понял, что это было просто отвратительная затея: я обжегся настолько сильно, что на моих штанах образовались небольшие дырочки с темной твердой коркой, а на коже возникли белые волдыри с жидкостью. От неожиданности и жуткой боли я заорал с ужасной силой. Я понимал, что мой вопль разнесется по всей пустыне, потому что никаких преград на пути он не встретит. С одной стороны, это может помочь – его могут услышать какие-нибудь жители этих краев, и тогда они придут спасти меня и отвезут в ближайший аэропорт. Но с другой стороны, его могут услышать воинственные племена аборигенов или хищники. Тогда мне точно несдобровать. Но уже ничего не поделаешь, звук разнесся на километры. Единственное, что мне пришло в голову – начать идти куда-то от этого места, пока за мной не пришли любители мясца директоров кофейных сетей.       После нескольких минут раздумий и разглядываний странного движения стрелки компаса на телефоне я принял решение двигаться в ту сторону, где был расположен портал. Спускаться по песчаной дюне не особо простое занятие. Если быть точнее, то просто отвратительное… Песок под ногами съезжал, собирался в небольшие кучки, из-за чего приходилось идти под отвратительно большим углом к склону. Я подумал, что наилучшей идеей было бы просто сесть и съехать с холмика, но мне не особо хотелось получать огромный ожог на пятой точке.       Потратив неимоверную кучу усилий я все же добрался до ровной поверхности и смог встать на ноги нормально. Это путешествие будет намного сложнее, чем я себе представил, выбирая сторону, в которую идти. Немного отдохнув после столь энергоёмкого спуска, я стал двигаться в нужном мне направлении. Переставлять ноги было все еще довольно проблематично, но все же лучше, чем пару минут назад.       Я шел, смотря четко перед собой. Впереди не было видно абсолютно ничего. Сколько же мне придется идти!? От окружающей жары и духоты мне уже нестерпимо хотелось пить, но я просто не представлял, где достать хоть что-то посреди пустыни, кроме песка. Я шел час, два… Чувство жажды увеличивалось экспоненциально. Я чувствовал себя просто отвратительнейше. Что же ждет меня впереди? Смогу ли я вернуться домой к Кейтлин? Выпью ли я хоть раз вкуснейший кофе из своей эликсирной?       Пребывая в этих мыслях, я не заметил, как наступил на что-то и раздавил. Опустив взгляд, я увидел у себя под левой ногой пиксикан. Он был зеленый – один из тех самых экстренных стаканов, выдаваемых в каждую эликсирную под счет. Я нисколько не сомневался, что это тот самый пиксикан, который Кейтлин приказала дать Конти. Вот только где же мой брат?       Я решил оглядеть округу, понимая, что пиксикан очень легкий, и такой сильный ветер спокойно мог отнести его на несколько километров от места, где Конти его обронил или выкинул. Я уже почти разочаровался в этой затее и собирался идти дальше в своем направлении, как почувствовал какое-то странное движение под ногами. Попытавшись приподнять ногу, я понял, что не могу ей нисколько пошевелить. Что за черт!? Похоже, я попал в ту самую опасную штуку, которая называется «зыбучие пески». Теперь я точно не сомневался, что умру в этой пустыне.       Погрузившись по пояс я уже смирился со своей неминуемой смертью и просто ждал, когда же это уже свершиться. Но тут я заметил какое-то движение впереди себя. Это были два силуэта: один слишком большой, а второй куда ниже и стройнее. И тут я понял, что выход только один – начать кричать…