Слияние

      Только сейчас я задумался о том, что сидеть в тюрьме… Да и вообще просто быть ограниченным в своих действиях – просто ужасно. Никаких развлечений, только ты. Ну, и твои мысли, конечно. Дуэт так себе, если честно… Я никогда не понимал, в чем смысл сажать в тюрьму убийц, наркоторговцев, насильников, почему они должны как-то исправиться за это время? Но теперь… Теперь я все осознал полностью: это огромное моральное давление, у тебя нет выхода. Если ты хоть немного в своем уме, то ты осознаешь, что причина, по которой ты совершал ужасные вещи не столь важна для того, чтобы платить за это такую цену! Одиночество, тишина, пустота… Годами!       Также я понял, что вел себя просто ужасно, когда хотел поймать брата и посадить его в психушку. Я очень сильно ошибался. Да, он не был идеален, но Конти не заслуживал такого ни в коей степени. Почти никто этого не заслуживает. Но теперь он неизвестно где. И я даже не знаю, жив ли он вообще… Я просто отвратительный брат, я не достоин этого высокого звания.       Это все крутилось у меня в голове во время нашего заключения в местном «обезьяннике». Вэй и его спутница преспокойно спали на металлических скамеечках. А вот у меня нет ни малейшего желания, ведь мой разум был занят столь важными философскими вопросами об одиночестве и смерти. Как вообще можно было так просто лечь и провалиться в сон, как младенцы? Интересно, понимают ли они вообще, где мы, сколько времени нас тут будут держать? На эти вопросы даже я не знал ответа.       Голова просто раскалывается. Хорошо, что мне хоть дали пластырь, чтобы в рану от удара не попала грязь. Не хочу умереть от заражения крови вдалеке от дома... Дом! Сколько уже дней прошло с того момента, как я бесследно исчез в переулке? Кейтлин же сходит с ума, наверное. Да после истории с Конти и вся остальная семья, скорее всего, бьет тревогу и ищет меня, молясь о том, чтобы меня не убили какие-то наркоманы в мрачной подворотне. Готов поспорить, что хладнокровие сохраняет только Кин. Она же ученый-изобретатель, это ее профессиональный навык, выработанный за длительное время обучения и работы. Я уже не первый раз жалею о том, что не поднял тогда пиксикан, не взял его с собой. Меня бы уже точно нашли и забрали из этой «приятной» компании моих сокамерников. Но… Я оставил его там, в той пустыне, где встретил Вэя.       Шли минуты, часы… Казалось, что «шкаф» и девушка уже никогда не проснутся. Может они умерли во сне? Нет, точно не Вэй: он храпел так, будто был китом, у которого начался брачный период. Он совсем не сразу начал издавать этот ужасный звук. И если до этого я не мог уснуть из-за всепоглощающей тишины, то теперь от нее не осталось и следа. Я посмотрел в небольшое окошко с решеткой, которое было расположено в самом верху стены. Рассвет. Значит, часов двенадцать мы уже точно просидели здесь. Сколько же он может спать!?       Я начал вставать, чтобы разбудить Вэя. Однако стоило мне приподняться со своей скамейки – храп резко прекратился, а меня стало душить нечто невидимое.       - Вэй! Прекрати, это же я! – прокричал я так громко, на сколько мне хватило оставшегося воздуха в легких.       Сначала хватка ослабла, а уже через мгновение моего горла ничто не касалось совсем.       - Ты вообще нормальный? – прошипел я, потирая свое горло.       - А нечего подкрадываться к спящему Генералу! Откуда же мне знать, что ты не попытаешься мне что-то сделать? Хотя да… Ты ничего и не сможешь мне сделать, Эш, - смеясь ответил Вэй. Ухмылка на его лице выражала гордость своей победой в этом словесном спарринге.       - Ты точно чокнутый… Но, ладно, проехали. Что мы будем делать? Нас посадили в тюрьму, это очень плохо.       - Ты думаешь, что Великого Генерала Вэя сдержат какие-то тонюсенькие полосочки металла!? – я и не заметил, что девушка тоже проснулась и приняла положение сидя. – Ты так и не понял, что ни один представитель твоего вида не сможет никак противостоять мощи даже слабейшего ребенка из Нэ?       - Да понял я! Но мне еще нужно привыкнуть к этой мысли. Да и ваши методы – варварство какое-то. Если не убить, то связать и пытать. Что дальше? Будете детям пальцы отрезать, чтобы узнать дорогу? Нет, это просто уже выше моих сил, вам с Вэем стоит пересмотреть свои действия в ситуациях, когда вам ничто не угрожает, ты… Э-э… Я так и не узнал, как тебя зовут…       - Во-первых, ты не достоин того, чтобы называть меня на «ты», Эш. Да будет тебе известно, что я одна из лучших воительниц Нэ и по совместительству правая рука Великого Генерала Вэя! Мое имя Мелиарис. Но не надейся, что я буду с тобой разговаривать: для меня есть только один собеседник, с которым я должна общаться – мой Великий Генерал, - я прямо-таки чувствовал всю ненависть, которую излучала спутница Вэя.       - Да ладно тебе, Мелиарис. Этот смертный не достоин твоей ненависти к нему, - резко вмешался Вэй. Его спутница лишь кротко кивнула и отвела свой сверлящий взгляд от моего лица. – Ну, каков наш план, Эш? Ты же знаешь, как отсюда выбраться? Ты нас сюда затащил – тебе и вытаскивать.       Меня немного ошарашило и даже взбесило поведение Вэя, но я постарался сдержаться и не высказаться резко. Это могло закончиться плохо. Поэтому я выдохнул, выпуская свое напряжение, и сказал:       - Ну, по сути, в ближайшие шестьдесят часов нам должны выдвинуть обвинения. Надеюсь, что дело обойдется лишь штрафом.       - Ты думаешь, что мы тут просидим еще хоть час? – все с той же ухмылкой сказал Вэй.       - Неужели мы еще и побег из тюрьмы добавим в наш послужной список!? – воскликнул я, но сразу же понял, что ситуация и правда безвыходная. Да и у нас не было документов, следовательно, полиция не знает, кто мы. Если мы сбежим, нас вряд ли будут искать за пределами Гавайев. – Ладно, ты прав. Нам стоит выбираться отсюда.