Потеряв себя,я нашла его

Tate McRae — one day Наталья была человеком не из робкого десятка. Стойкий характер и трудолюбие привели ее к цели, которой она долго добивалась. С 18 лет она обеспечивала больную мать сама, идя на любую подработку. Отличная учеба, поступление в лучший вуз Калининграда. И вроде все идёт на лад, но чёрная полоса была предрешена. Мама не дожила 2 месяца до окончания вуза. Случайная связь и незапланированное «чудо», как дальше? Она не сломалась, уехав в Москву на последние средства, она пошла в центр по работе с подростками. Усердная работа, бессонные ночи, куча анализирования, и вот заветное повышение, но не доносив 1 месяца, она потеряла дочь. Казалось бы идеальный мотив для суицида в 25. Нет, она продолжала жить. Жить и любить все вокруг. Свою любовь она отдавала детям, у которых жизнь шла не так гладко. Они были всем ее смыслом, помочь ребёнку — вот ее цель.Она жила надеждами на счастливую семью. И, наверное, если человек чего-то сильно хочет, он это получает. Поднявшись, она прошла по коридору и заглянула в первую дверь, это была Настина комната. Комната была пустой, что внутри, что по интерьеру. Комната девочки-подростка выглядела как больничная палата. Пустые полки на стене, туалетный стол с одной вазой, в которой стоит сухой пион. Кровать заправлена серым пледом и небольшой игрушечный пёс, лежит у самого изголовья. А на тумбочке у кровати стояла лишь одна фотография. Женщина с красивой улыбкой и ребёнком на руках.Счастье — вот что излучала это фотография.  — Не трогайте, — она держала фото в руках. Она медленно повернулась и посмотрела на меня. Я стояла в дверях и смотрела на неё.  — У тебя ее глаза, — сказала она спустя минуту молчания.   — Уходите, — я отодвинулась к стене, чтобы открыть ей выход.  — Настя, я пришла поговорить с тобой.   — Уходите, — настаивала я.  — Дай мне шанс.   — Зачем? — с недоумением посмотрела я.   — Что же интересного вы мне скажете? О том, что в жизни так бывает? И что надо продолжать жить дальше? Или о том, что все будет хорошо? О том что боль пройдёт? А может о том что она сейчас в прекрасном месте? И она смотрит на меня и ей не нравится то, что я так себя веду.   — Я уже достаточно наслушалась этого бреда. Целый год мне затирали у том, что время лечит! Чушь, ничего не проходит бесследно, и время это вообще не лечит, — я старалась оставаться в покое, но чувствовала как закипаю. Она продолжала стоять и слушать, смотря на меня.  — Настя, послушай меня, — она говорила мягко, почти не слышно.   — Я не буду вас слушать, вам не понять меня, — я сделала паузу. — Просто уходите. Я прошла мимо неё и села на край кровати, взяв в руки плюшевого пса. Она прошла к выходу, но не вышла, а встала у стены.  — Я потеряла маму в 24 года, за несколько месяцев до защиты диплома, — она говорила размеренно, но в ее голосе чувствовалась боль. Я сделала едва незаметный вдох, мои плечи опустились и я крепче прижала игрушку к себе.   — А в 25 я потеряла, ещё неродившуюся, дочь, — она замолчала. А я пыталась понять ее боль, я вслушивалась в каждое слово, и мне стало стыдно, за каждое плохое слово, сказанное ей.   — Простите, — очень тихо произнесла я.  — Тебе не за что извиняться, эту боль я пережила, но ее часть всегда со мной, просто потому что, боль не проходит бесследно. Но это след ты можешь направить в светлую память и доброту, которую можешь дарить другим людям.   — Твой отец любит тебя и хочет тебе лучшего. Возможно, надо посмотреть с другой стороны на это предложение. Как прекрасное путешествие в новое.   — Направить свою боль в свою реабилитацию. Ты сильная, и ты все сможешь. В тебя верит отец, мама бы тоже в тебя верила, и я верю в тебя хотя знаю всего несколько часов. Я слушала ее не перебивая, и находила в ее словах поддержку. Стало чуть лучше. Но я не хотела этого показывать. Я также продолжала сидеть и смотреть в окно. Она прошла ко мне и села рядом на край постели.   — Наверное, мне надо сказать спасибо вам, — сказала я продолжая смотреть прямо.   — Милая, — сказала она с улыбкой, — я буду рада любому твоему слову.   — Я согласна поехать, — я перевела взгляд на нее. Вот так я решила. Я не думала, к чему это приведёт, но точно знала, она была права. Это что-то новое. И хотя, мне было все равно, что со мной будет, я просто внезапно поняла, что мне необходимо вырваться отсюда. Она сидела рядом и смотрела в окно. На моих словах она громко выдохнула и с улыбкой на лице посмотрела на меня. И встав, направилась к выходу.  — Ты уверенна? — на секунду остановилась она и повернулась на меня.  — Да, — я вздохнула, — ради мамы.  — Спасибо, Настя. Наверное, если кто-то увидел бы меня со стороны сейчас, он бы спросил: «Чему ты так удивилась?» А я бы ответила, что меня удивило лишь одно слово, от женщины, что ворвалась в мою жизнь и пытается ее поменять. Она уже вышла, и закрыв за собой дверь направилась к лестнице. Я быстро вскочила с кровати, и вылетела за ней.  — Наталья, — подбежав к перилам, сказала я, — почему вы мне все это рассказали? Она стояла в нескольких ступенях от меня, и подняв голову, ответила:   — Я узнала в тебе себя, и, — она сделала паузу, — ты дала мне то, что я искала во многих. Нет, все-таки ее улыбка была и вправду очень красивой. Она продолжила спускаться, а я так и стояла у перил, обдумывая и повторяя про себя, ее слова. •••  — Я наверное, не раз ещё это скажу, но у вас замечательная дочь, — говорила брюнетка, накручивая шарф на шею.  — Я знаю, она единственное, что у меня есть. И я сделаю для неё все.   — Я верю, — она положила руку на плечо отца, и посмотрела в его глаза. Он застыл глазами в ее. Два одиноких сердца, потерявших многое в своей жизни любовались друг другом, и наверное, они могли стоять так долго, но такси уже ждало у ворот.   — До свидания, Михаил. Лёгкий поцелуй в щеку она подарила ему, и непринуждённо вылетела в двери. Он, внезапно почувствовав себя 17-летним подростком на свидании, стоял на месте и лишь провожал ее взглядом. ••• В этот день все засыпали с мыслью: « А что же будет дальше?» На следующий день, отец во всю готовил документы к отъезду, обзванивал многих знакомых и обговаривал с Натальей план перелета.После разговора с Натальей, мне хоть немного, но стало легче. И я уже гораздо проще разговаривала с отцом, хоть и не хотела этого. Но я понимала, что ещё чуть-чуть и я уеду, а вот обратно вернусь или нет, я не думала. Хотелось верить, что я его больше не увижу. Первый наш обед не задался, а вот следующий прошёл уже лучше, хоть и абсолютно равнодушно с моей стороны. Мы обговорили многие вещи, и не вникая в них, скажу: «Из трёх предложенных мне стран, я выбрала Штаты, сопровождать меня будет Наталья и Людмила Михайловна, но останется там со мной только Людмила Михайловна. Хантер также полетит со мной, я бы его и не оставила тут. Учиться я буду в обычном экономико-технологическом колледже. Первое время я похожу к психологу, а дальше будет видно.О месте жительства и транспорте папа уже позаботился» Учеба начнётся через полтора месяца. Мы решили, что мне будет лучше прилететь раньше, чтобы освоиться, немного подучить язык и подготовиться к учебе.Вылет был запланирован через 2 дня. Всю ночь я думала о том, как же быстро летит время. Вот недавно я проклинала все на свете, за что ещё хожу по земле, сейчас, конечно, ничего не изменилось, но я еду к чему-то новому, неизведанному. Я совершенно не знаю, как сложится моя жизнь там. И хотя я не верила в лучшее, что-то глубоко внутри меня говорило, что все будет хорошо. *Спустя сутки* Вылет был в 8 утра, всю ночь я собирала вещи, хоть у меня их и не так много. Хантер сопел рядом с чемоданом на ковре. Помыв голову, села на кровать и просто смотрела в одну точку. Часы показывали 1:47.Я решила не спать, чтобы в самолёте отключиться на все время полёта. Я смотрела сериал, а потом решила пойти в сад подышать ночным воздухом с наушниками с ушах. Выйдя в сад, я увидела отца на лавочке у веранды. Видимо я не одна хотела насладиться этой ночью.