Неприкаянные

10 ноября, 22:56. Койю пригладил обеими ладонями взъерошенные переменчивым ветром волосы, что настырно лезли в глаза. Сложно понять эту стерву-погоду — во время предыдущего заезда валил крупными хлопьями снег, трассу ровной гладью покрыла ледяная корка. А теперь сгустившиеся над окраиной Йокогамы грозовые тучи предвещали скорый дождь. Да что там — он уже почти начался, несколько крошечных и пока редких капель разбились о чёрную кожу куртки Такашимы. И, благо, организаторы постарались и расчистили полотно трассы от наледи, дабы обошлось без эксцессов, как в прошлый раз. Однако ни погода, ни досадный промах Койю на минувшей гонке сейчас совсем не волновали рыжего. Что его реально беспокоило, хотя он старался не выдавать своего изумления, так это отсутствие его главного оппонента. Где носит Рейту? Обычно хренов загадочник объявлялся на арене не позднее, чем за пятнадцать минут до начала заезда. Быстрый взгляд на часы — до обратного отсчёта оставалось всего три минуты. Такашима ещё раз, будто надеясь, что глаза его подводят, оглядел выстроившиеся в стройную линию машины участников. Но BMW среди них по-прежнему не наблюдалось. «Где ты есть, неуловимый, мать твою, мститель?», — выругался про себя Койю. Но он был больше зол не потому, что его соперник не удосужился явить себя народу. А, скорее, потому, что… не сможет поблагодарить его. Абсурд, но Такашима чувствовал, что причина его злости кроется именно в этом. — Исо-кун, — окликнул он стоявшего к нему ближе всех парня. Названный Исо повернулся к нему и вопросительно вскинул брови, удивлённый тем, что Такашима в принципе решил обратиться к кому-то. До сего момента подобной чести удостаивался только Рейта, остальных же гонщиков для рыжего сорвиголовы будто не существовало. — Рейту не видел? — спросил Койю, обведя широким жестом арену. — Хм, нет, — парень пожал плечами. — Сам удивляюсь. Он впервые пропускает заезд. — По коням! — разнёсся по трибунам усиленный мегафоном голос судьи. Такашима видел, как перешёптывается народ на трибунах, как кидает полные изумления взгляды на колонну участников заезда. Разумеется, он знал, что стало причиной пересуд — отсутствие Рейты только слепой бы не заметил. В чём Койю был уверен так же, как в том, что солнце встаёт на востоке, а садится на западе, так это в том, что сегодня лавры победителя достанутся ему. Это будет слишком легко. Настолько легко, что эта гонка уже перестала быть для него интересной. Будь здесь Рейта, с его неизменной нахальной и вызывающей улыбочкой, которая безошибочно угадывалась в его по-лисьи раскосых глазах, было бы куда интереснее. Что вдруг могло случиться, чтобы Рейта решил пропустить гонку? Такашиме казалось, Рейта дышал этими заездами, наполненными резким запахом жжённой резины, визгом шин и слепящим светом мощных ксеноновых фар. Что бы ни стало причиной отсутствия Рейты на арене, рыжий поймал себя на мысли, что всё-таки надеется, что у своевольного лихача всё в порядке, и они непременно пересекутся на следующем заезде. Ведь Койю должен лично поблагодарить его. *** 11 ноября, 02:12. Акира не спал. Просто не спалось. Он сидел на своей кровати, потягивая горячий чай — да этот чай у него скоро из ушей польётся, но Така уверенно утверждал, что во время болезни нужно пить как можно больше горячего. Аппетита как не было, так и нет, но это не беспокоило Сузуки. Куда больше его беспокоили назойливый зуд в носоглотке и развернувшийся во всей красе насморк. Собственно, они же и не давали несчастному больному уснуть. Да, прав оказался братец — как бы ни было противно признавать, но в таком состоянии Аки и впрямь никуда не ездок. Тело ватное, в голове туман, слабость. Может, он действительно заболел от усталости, как вчера сказал Таканори? И ему нужна передышка, чтобы подлатать себя… Заезд завершился с полчаса назад, наверно. Такашима отхватил первое место, как пить дать. Ну, пусть порадуется, что уж теперь. Правда, учитывая, что конкуренция у них не фонтан, победа далась ему на раз-два. Койю силён, у него превосходная реакция, машины и скорость — его стихия. Конечно, Акире было досадно от собственного бессилия, но теперь оставалось только ждать до следующего раза. Он откинул голову назад, на спинку кровати. В эту минуту Аки дико завидовал Таке — тот-то безмятежно вкушал крепкий сон, и всё ему нипочём. Как и Люциферу — лохматый гигант семейства кошачьих вольготно растянулся в ногах Сузуки, его бок размеренно вздымался, он тихо посапывал, изредка дёргая во сне лапами и ушами. — Счастливый гадёныш, — беззлобно прошипел Акира и скосил глаза на загоревшийся дисплей своего телефона. Наверно, какое-нибудь уведомление из приложений, что ещё это может быть в столь поздний час? Но молодой человек заинтересованно вскинул бровь, увидев, что никакое это не уведомление. «Сказать, что я поражён, это не сказать ничего. Сегодняшний заезд прошёл без мистера Загадочника.» Сузуки не сдержал улыбки, покачав головой. Да, стоило ожидать, что Такашима захочет поделиться с ним совершенно ошеломляющей новостью. Ну, нижайше извините, господин Такашима, Рейта изволит истекать соплями у себя дома, заливаясь чаем. Такое тоже бывает. Вряд ли рыжий рассчитывает, что Акира ответит ему сию секунду, но последний решил, что не станет ждать утра — всё равно не спится. «Вижу, ты поражён в самое сердце.» «Внезапно. Я думал, ты спишь.» «Какой там. У меня в носу поселился пчелиный рой. Кто победил?», — Акира усмехнулся, отправляя сообщение. Он знал ответ, но ему стало интересно, что скажет Койю. «Я. Но радости от этого — ноль целых, хер десятых.» «До чего занимательная математика. Ну, что я могу тебе сказать, этот ваш Рейта — тоже человек, мало ли, что у него стряслось. Жена заболела, кошка рожает. Или наоборот.» «Ха-ха, очень смешно. Как чувствуешь себя?» «Паршиво, но жить буду. Как прошли твои переговоры с шишкой с токийского радио?» «Точно… забегался позавчера, забыл написать. Их главред — толковый мужик, договорились о взаимном запуске точек вещания. Они у нас, мы у них. Ещё я рискнул выступить с инициативой и быстро понял, что она часто бывает наказуемой.» «В смысле?», — Акира перевернулся на живот и приподнялся на локтях, положив телефон на покрывало. «В стране гремит чемпионат по футболу. Я предложил провести радиомост в день встречи команд Йокогамы и Токио, для наших это будет матч на территории хозяев, в столице. Естественно, с выводом вещания на спортивную арену, чтобы поддержать наших молодцов.» «Так идея-то отличная. Что не так? Её не одобрили?» «Одобрили. Более того, меня пригласили со-ведущим в день матча.» «Такашима… что-то не пойму я тебя. Повторюсь — что не так?» «Изаму-сан радостно вверил этот проект под моё начальство. Раньше сфера моего влияния распространялась только внутри радиостанции, но это уже междугородний уровень. Мандраж.» «Смею напомнить, несколькими днями ранее состоялось твоё посвящение в главы всея «ЙокогамаFM». Считай, это разминка перед более крупными проектами. А идея действительно супер. С удовольствием послушаю твою болтовню в эфире.» «Не сметь.» «Что «не сметь»? Хочешь сказать, за годы работы ты никогда не выходил в эфир?» «Выходил, конечно. Но, во-первых, сии устрашающие моменты можно пересчитать по пальцам одной руки. Во-вторых, они касались технической стороны и напоминали разъяснительную лекцию о внутренней кухне станции. Развлекать публику мне не приходилось.» «Значит, придётся.» «Спасибо, кэп. У меня остался месяц. Редактор токийского радио обещал полную поддержку.» «Дерзай. Мне ещё не доводилось слушать радиомост между городами. Может, благодаря тебе эта задумка получит широкое распространение.» «Ну, раз ты так считаешь :) Ладно, я на боковую. Сил нет.» «Именно. Тебе рано вставать, а ты со мной треплешься. Спокойной ночи.» «Завтра я работаю из дома, высплюсь. Спокойной ночи.» Как странно… стоило Сузуки прочитать «Спокойной ночи» от Койю, как его потянуло в сон. Будто он ждал этих слов. А Койю, вопреки сказанному, проворочался в кровати с добрый час, прежде чем сон сморил его. В голову лезли мысли, от которых рыжий никак не мог отделаться. Боже… ну почему именно сейчас? И почему он вообще вдруг задумался об этом? Отсутствие Рейты отчего-то сподвигло Такашиму перебирать возможные варианты, что заставило преданного гонкам человека пропустить заезд. А от этого он пошёл танцевать дальше… И первым кусочком в искажённой мозаике стал самый первый заезд Койю. Широяма, как клещ, вцепился в мысль, что видел тогда не кого-то иного, а Матсумото. А если это и впрямь так? Ну, просто допустить, что Юу прав. Акира отлично разбирается в двигателях и в машинах в целом, причём, со всех возможных сторон. Мог ли человек с его вовлечённостью в мир шестерёнок и цилиндров хотя бы теоретически стать гонщиком? Этот вопрос они уже поднимали во время совместной прогулки, и Акира всячески отрицал такую возможность. Разве что пяткой в грудь себя не бил, патетически восклицая «да как ты мог подумать обо мне такое?!». Вернуться к первому кусочку — в тот день на трибунах оказался Таканори, но зачем он пришёл? Один ли? Или с кем-то? Или пришёл поддержать кого-то? Кто-то из гонщиков — его знакомый? На не в меру компанейскую личность со множеством друзей он слабо похож. Тем более, если ему понадобилась такая обалденная конспирация. Помнится, Юу интересовал вопрос — зачем он прячется? Зачем прятаться именно зрителю? Рейта — вот с ним яснее, этот кадр не хочет быть узнанным. Какая занятная параллель… словно Матсумото и Рейта преследовали одну цель. И, наконец, последний кусочек паззла. Сегодня Рейта отсутствовал, а Акира сидит простуженный дома. Совпадение или, учитывая всё вышеприведённое… — Ну я и придурок, — выдохнул Койю в темноту своей спальни и перевернулся на бок, плотно сомкнув веки. Надо уже попытаться заснуть. И поменьше слушать всяких Широям с их теориями заговора. *** 20:45. Таканори утомлённо вздохнул, опёршись ладонями о столешницу верстака в ремонтном ангаре. Почти все мастера смены уже разбежались по домам, счастливцы. А Матсумото постигла незавидная участь с самого утра, ибо требовалось провести инвентаризацию с детальной описью всего, что входило в собственность сервиса. Многочисленные перерывы на повседневные обязанности и мелкие дела растянули процесс до самого вечера, и Така, предчувствуя неминуемое, ещё в обед написал Сузуки, чтоб к ужину брат его не ждал. Таканори провозится с этой головомойкой часов до десяти — и то, если повезёт. — А я думал, я тебя не застану, — удивлённый и знакомый голос заставил Таку вскинуть голову. — Внезапно, внезапно, — Матсумото выпрямился и подошёл к внезапному гостю. — А ты чего тут делаешь? — Как и ты, задержался сегодня, — Юу развёл руками. — Готовить лень, решил заехать в кафе, там перекусить. — Ну, наша скромная станция на кафе не тянет, — со смехом отозвался Така. — Да, но она на пути к моему скромному жилищу. И на пути к кафе, — Широяма огляделся по сторонам. — Ты один остался? — Почти, — очередной вздох. — Оставшиеся мастера вот-вот отчалят, а мне здесь ещё с час мариноваться. — И в чём ты провинился? — В том, что занимаю должность финансового директора и по совместительству бухгалтера, пока он в отпуске. Инвентаризация, — Таканори с досадой хлопнул ладонью по пачке бумаг, лежащих на верстаке. — Не было возможности закончить раньше. — Тебе помочь? Вдвоём быстрее управимся. — Ты хоть знаешь, что нужно делать? — Матсумото недоверчиво прищурился. — Я не сразу дорос до своей текущей должности. И с инвентаризацией приходилось знакомиться ближе, чем хотелось бы, — Юу подошёл к Таке — так близко, что он мог почувствовать аромат парфюма брюнета. — Ну? Что скажешь? Силой отведя взгляд с губ Широямы, Матсумото прислушался к себе. Он устал, в животе пусто с полудня, а промаяться с бумажной волокитой до полуночи желания не было. — Давай, — кивнул он, забирая с верстака стопку документов. — Буду весьма признателен. — Отлично! — оживился Юу, принимая бумаги из его рук. — Составишь мне потом компанию за ужином? — А ты знаешь, куда давить. Жрать хочу — не могу. На несколько коротких, звенящих секунд молодые люди пересеклись взглядами. Така растерянно смотрел в чёрные глаза Широямы, который, похоже, и сам был смущён не меньше неловкостью подловившего их момента. — Матсумото-сан, до завтра! — ворвался в тишину мужской голос, и Матсумото спешно отвернулся. — До завтра, Иору-кун, — автоматически попрощался он с мастером и прочистил горло. — Начнём. Не хочу задерживаться здесь дольше положенного. Спустя полтора часа рукой Таки была поставлена последняя подпись в ворохе документов, аккуратно разложенных на его рабочем столе. Он укоризненно нахмурился, посмотрев на часы на дисплее телефона — половина десятого. Пропущенное сообщение от Аки — брат лёг спать, о чём и оповестил Таку. Рано по меркам Сузуки ложиться спать в такой час, но, очевидно, простуда отнимала последние и без того небогатые силы. Ещё через четверть часа парни сидели у панорамного окна в круглосуточном кафе, поглощая сочные бифштексы с печёным картофелем. — Господи, как же вкусно… — блаженно вздыхал Таканори с набитым ртом. — Есть такое, — польщённо улыбнулся Юу. Матсумото чувствовал себя настолько опустошённым и уставшим, что доверил брюнету выбор их позднего ужина. Выбор оказался что надо. — Ты очень меня выручил. Если бы не ты, я бы до сих пор там прыгал с бумагами наперевес. Спасибо, Юу, — Така в достаточной мере пришёл в себя, чтобы наконец-то по достоинству оценить вклад Широямы. — Да не за что, — Юу прислушался к звучанию своего имени из уст Матсумото. — Твой брат сегодня убежал домой раньше тебя? — Аки сильно простудился. Я настоял, чтобы он остался дома на несколько дней. Будь его воля, он бы и больным заявился на работу. — Вот как… — Да, уже пару дней сопливит. Болеть он не умеет, приходится за ним приглядывать, — Така подцепил палочками картофельную дольку. — Какие у тебя новости помимо того, что ты задерживаешься на работе? — Ничего особенного пока не произошло, — Широяма пожал плечами. — По крайней мере, у меня. — А у кого же тогда? — Койю вернулся ночью со своих гонок в глубочайшем недоумении. Даже победе не обрадовался. — Ага… — протянул Матсумото, уже догадываясь, что стало причиной глубочайшего недоумения Такашимы. — И почему же? — Этот их Рейта вчера не объявился. Ко часто о нём рассказывает. — Кто есть Рейта? Чем знаменит? — хохотнул Така, стиснув пальцами колено под столом. — Кто-то вроде короля среди местных лихачей, — Юу закатил глаза. — Эм, ну… не объявился, и что такого? — Мой рыжеволосый товарищ считает его единственным стоящим соперником. С остальными ему, видишь ли, скучно. — Бывают в жизни огорчения, — процедил сквозь зубы Матсумото, надеясь, что ничем себя не выдаст. — Не то слово. Впрочем, этот Шумахер наверняка весьма занятная личность, иначе бы Ко не стал так разоряться. — А ты разве не знаешь, с кем он общается? — Така сделал вид, что его дичайше интересует содержимое его тарелки. — Может, они сдружились. — Сомневаюсь. Если верить словам Ко, никто не знает ни настоящего имени Рейты, ни даже того, как он выглядит вне арены. — М-м, — Матсумото поджал губы и приподнял брови, мол, бывает же такое. — Да, мне тоже этого не понять. Заверил его, что увидится он ещё со своим ненаглядным Рейтой. — Со стороны можно подумать, что ты ревнуешь, — улыбнулся Таканори. — Да ну, что ты. Просто Ко — он… он редко кем может заинтересоваться. Люди в принципе его не интересуют за весьма редким исключением. Посему личность Рейты в определённой мере заинтриговала и меня. Но пока я знаю, что сей субъект — человек, мужского пола, неопределённого возраста, тот ещё хам и острослов, в скорости ему нет равных. Это всё. — Ну, это уже хоть что-то, чем совсем ничего, — рассмеялся Така, подумав, что подобная характеристика позабавила бы Акиру. — И то верно. Дотерпит как-нибудь до следующего раза. Будешь ещё что-нибудь заказывать? — Юу кивнул на свою пустую тарелку. — Не, я наелся, — Матсумото потёр живот. — Аналогично, — брюнет кивнул официантке с сонными глазами. — Не хочешь пройтись немного? — он осёкся. — Хотя после работы, наверно… — Я не против. Вечер был тихим и безветренным. От оставшегося за спинами молодых людей кафе было не так уж и далеко до дома Таканори, и поэтому они не спешили, неторопливо вышагивая по сухому асфальту, который ещё вчера покрывал ровный слой мокрого снега. — Кстати, — Така притормозил, открепив клапан наплечной сумки. — Я твои перчатки с собой случайно забрал. Ну… тогда. Он протянул Юу перчатки, стараясь не смотреть на него. Слишком тесно в его памяти тот вечер был связан с их пронизанным робостью поцелуем, перевернувшим всё внутри. — О, точно, — Широяма забрал перчатки и убрал их в карман куртки. — А я и забыл про них. — Совсем за вещами своими не следишь, — нервно усмехнулся Така и хотел было пойти по ночному проспекту дальше, но на запястье сомкнулись горячие пальцы Юу. — Э… что? — Ответь честно. Ты думал о том, что будет дальше? Какой неопределённый вопрос… но Така знал, о чём говорил Широяма. — Думал, — признался он, не решаясь продолжить. — И что скажешь? Они стояли друг напротив друга. Близко… как в тот вечер. Проклятое дежавю. — А ты? — выдал Таканори, мечась в собственных мыслях, как подстреленный. Не самый умный ответ, но на большее его гениальный мозг в эту минуту способен не был. Широяма — сама внезапность, умеет загнать в угол! — Ты нравишься мне. Я надеялся, ты понял это в прошлый раз, — Юу так и не выпустил его руку. — Я и понял, просто… это было слишком неожиданно. Чёрт… — Матсумото зажмурился на секунду и, открыв глаза, наконец-то посмотрел на Юу. — Ну не умею я складно говорить о чувствах и подобной ерундистике! — Ах, ерундистике, значит? — Широяма подошёл к нему вплотную и негодующе вскинул бровь, но глаза его смеялись. Он прекрасно видел и чувствовал смущение Таки, чьи вспыхнувшие щёки выдавали его со всеми внутренностями. — Не подкалывай, — Матсумото нахмурился, но не отстранился. — Прости, сложно удержаться от соблазна, — глаза Юу вновь стали серьёзными. — То есть… ты не будешь против, если я поцелую тебя ещё раз? — Н… нет. — Что — нет? Нет, против, или нет, не против? — Широяма… — Хорошо, хорошо, больше не буду. Така? — Ну что тебе? — буркнул Таканори. — Да ничего, — брюнет провёл подушечкой пальца по его щеке, и Матсумото в который раз поразился — до чего горячие у него руки… — Поцеловать тебя хочу. — Бесишь. Юу с тихим смехом наклонился к нему, прижавшись лбом к его лбу. Дыхание Таканори стало частым и неровным — волнуется. Но кто сказал, что Широяма не волновался? Матсумото старался вести себя непринуждённо во время их встречи в ангаре и на совместном ужине, и брюнет успел подумать, что Така предпочитает более не поднимать эту тему, чтобы обо всём забыть — и о том поцелуе. Он давно мог бы оттолкнуть Юу или сразу сказать, что ни о каком «дальше» не может быть и речи. Но он стоял перед Широямой, старательно пряча взгляд и некстати заалевшие скулы. Позволял прикасаться к себе, давая безмолвное согласие на новый поцелуй. А Юу так хотел сделать это ещё в ангаре… и сделал бы, не помешай им собравшиеся домой мастера. Но теперь-то им никто не помешает. Полностью осознав и приняв это, Широяма приник к приоткрытым губам Таканори и сомкнул руки на узкой талии, чтобы прижать его к себе. В прошлый раз он не рискнул обнять Матсумото, опасался спугнуть. И всё же правильность его желания нашло своё подтверждение — ладони Таки несмело коснулись спины брюнета. Таканори не помнил, когда он в последний раз связывал себя отношениями. Кажется, в прошлой жизни. А может, и того позже. Юу не смог оставить его равнодушным к своей персоне — прямолинейный, настойчивый, не без харизмы. Ощущение новизны вплеталось в происходящее между ними красной нитью, как и ощущение… риска. Больше они с Широямой не поднимали тему вероятной встречи ранее, и не факт, что Юу забыл об этом… но Така ничего не мог с собой сделать. Его тянуло к черноволосому наглецу, глупо было бы отрицать это. Да и как отрицать, когда Таканори давно и увлечённо отвечал на поцелуй, цепляясь за куртку на спине Широямы. Он попался тому, кому попадаться хотелось меньше всего. А что теперь поделать… уже ничего. *** 12 ноября, 13:51. Акира решил, что достаточно окреп для недолгой прогулки по району, тем более что сидеть не первый день в четырёх стенах ему порядком осточертело. Пчелиный рой благополучно испарился из его носа, исчезло противное першение в горле — как мало, оказывается, нужно для счастья человеку! И какой бесценный дар — быть здоровым, о, да, Аки успел прочувствовать это в полной мере. Потерявши, плачем, все дела. Дабы не искушать судьбу, Сузуки добросовестно подошёл к заматыванию себя в сто слоёв одежды. Футболка, тёплый свитер, куртка, шерстяной шарф, шапка, перчатки. Таканори лопнул бы от гордости за проявившего сознательность братца. Аки шёл по малолюдной улице их небольшого квартала, сунув ладони в глубокие карманы, периодически касаясь спрятанного там же телефона. Несколько коллег за дни его болезни участливо поинтересовались, когда господин ведущий мастер вернётся за работу, справлялись о его самочувствии. Приятно, нечего сказать. Сузуки надеялся, что вернётся в родное СТО самое большее через пару дней, ибо руки и голова отчаянно требовали труда. Греющийся в кармане телефон завибрировал, и Акира механически обхватил его пальцами. Наверно, Така звонит, чтобы спросить, что взять к ужину. Однако… определившийся номер принадлежал вовсе не брату. — Поразительно, — одними губами произнёс Сузуки, выпутываясь из шарфа. И правда… ведь Койю предпочитал звонкам переписку. Что такое невероятно срочное заставило его позвонить? — Да? — сипло произнёс Аки и прокашлялся. — Пардон. До сих пор хриплю. — Да уж, слышу, — насмешливо отозвался Такашима. — Но звучишь довольно бодро. — Ну, я и чувствую себя так же. Даже нашёл силы покинуть свой курятник. — И куда тебя, больного, понесло? — Брожу по кварталу. Надоело сидеть взаперти, — протянул Сузуки, услышав возмущённо-обеспокоенные ноты в голосе Койю. — Но, собственно… чем обязан? Он надеялся, что поступает не слишком бестактно, спрашивая Такашиму об этом. Что это не прозвучало, как «какого чёрта ты мне звонишь?». — Хотел спросить, как ты, — всё-таки рыжего удивил подобный ход. — И когда примерно ты планируешь вернуться в строй. — Если ты о работе, то посижу ещё день-два дома, и вернусь. А так-то я хоть сейчас готов к подвигам. — Ладно, тогда подожду день-два. — Хм… подождёшь до чего? — Думал вытащить тебя кое-куда. — Интересно. Куда же? — Э, нет. Сохраню информацию в тайне до дня Икс. — Такашима, Такашима… — вздохнул Акира. — Кто так делает? Как прикажешь дожидаться этого твоего дня Икс? — Молча? — Само собой. Даже не намекнёшь, что это? — Обойдёшься. Лекарства пьёшь? — Куда деваться, — Сузуки в очередной раз прочистил горло. — Забуду — Така весь мозг выклюет. — Быстрее выздоровеешь. Не задерживайся на улице. — Хорошо, мамочка. — Чуть позже напишу. Пока. *** 22:13. — А ты уверен, что готов выйти работать? — недоверчиво произнёс Така, когда братья сидели за ужином на кухне в компании вездесущего Люцифера. — Носом-то ты до сих пор хлюпаешь. — Всё нормально, — кивнул Сузуки и втянул спагетти. — Сегодня меня хватило на двухчасовую прогулку, завтра буду, как новенький. — Ну да, выглядишь получше, чем в самом начале, — Таканори вздохнул — уж он-то знал, если брат вцепится в какую-то идею, хватка его будет похлеще бульдожьей. — Именно, — Акира стукнул вилкой по краю тарелки. — Кроме того, я жажду денег. И труда. — Вижу. Температуры не было сегодня? — Не-а. Клянусь двигателем своей красотки. — О-о, раз так, всё серьёзно, — Матсумото закатил глаза. — Ладно, твоя взяла. Завтра поедем вместе. Если станет хуже — отправляешься домой. — Согласен. — Странный ты человек, Аки. — Не удивил, не обидел. Хотя интересно было бы послушать твою аргументацию. — Ты сегодня утром грозился остаться дома до конца недели, — Така упёрся щекой в кулак. — А сейчас рвёшься в бой. — Значит, мне и полегчало настолько, чтобы рваться в бой. В конце концов, этому радоваться надо, а не обвинять меня в странности. — Ах, ну, извините, — хохотнул Таканори. — Великодушно извиняю, — Акира намотал на зубцы вилки новую порцию спагетти. — Знаешь, Такашиму, оказывается, задело моё отсутствие на арене позавчера. — То есть? — брат уставился на Сузуки. — Он написал мне после заезда, ночью. Сказал, что победил, но как-то не особенно его это прельстило. — Ага… — буркнул Матсумото. — Широяма рассказал примерно то же самое. — Когда это? — Вчера, когда мы… — запнулся Така, увидев, как удивлённо приподнялись брови Акиры. — Начинается, срань господня… — Я молчу, что ты, — захлопал ресницами Сузуки и очертил пальцем нимб над головой. — Ну, и? Когда вы — что? — Поужинали вместе после работы, — процедил Таканори сквозь зубы и вернулся к своей тарелке. — То-то ты припёрся позже обычного. Он не задавал неудобных вопросов? — Нет, — Така нахмурился и глянул на Аки исподлобья. — Скажи, а ты… впрочем, не важно. — Нет уж, договаривай, если тебя что-то беспокоит. Матсумото постучал пальцами по столу, обдумывая и взвешивая каждое слово, которое он собирался сказать. — Возможно ли, что ты когда-нибудь скажешь Такашиме, что ты и есть Рейта? — осторожно проговорил он, понизив голос. — Ваше общение, как бы сказать… оно вышло за рамки статуса «случайные знакомые», разве нет? Наверно, если бы Акира возмутился и принялся рьяно отрицать любую вероятность раскрытия своей тайны, Така бы не удивился. Но Сузуки оставался спокоен, склонив голову набок и безразлично рассматривая чёрную гладь чая в своей кружке. — Ты когда-нибудь думал об этом? — добавил Матсумото, уже не понимая, как толковать затянувшееся молчание брата. — Знаешь, к какому выводу должен прийти человек за свою жизнь? К одному из, по крайней мере, — Акира потянулся к сахарнице и взял чайную ложку. — Чем раньше он к этому выводу придёт, тем легче потом будет принимать последствия. — Последствия чего? — Всё то, от чего мы так старательно открещиваемся, рано или поздно настигает нас. Словно жизнь говорит нам, что ни от чего и никогда не стоит зарекаться. Закон подлости, как он есть, — Сузуки добавил ложку сахара в свой чай. — Я зарекался возвращаться в дом женщины, именуемой моей матерью. Зарекался говорить с Такашимой о нашем общем прошлом. Зарекался в принципе сходиться с ним ближе, чем предопределено нашей первой встречей — и на арене, и вне её. И все мои обещания полетели к чёртовой матери. Поэтому я стараюсь не думать о том, что однажды мне придётся снять перед Такашимой маску. — И как? Получается? — Таканори напряжённо потёр подбородок. — Хреново. — Ты этого боишься? — Боюсь? — Аки наконец-то посмотрел на его. — Нет. Может, потому, что я слабо представляю, что будет, если он узнает. А пока этого не случилось, смысл греть голову? — Ясно… — Матсумото прикусил нижнюю губу. — Не предугадать, не узнать. — Верно. Ты ведь тоже не думал, что у тебя с Широямой дело примет такой оборот? — в голосе Акиры не слышалось ни единой нотки насмешки. — Ха, о, да, — усмехнулся Така. — Это вообще было последним, на что я рассчитывал. Точнее… совсем не рассчитывал. — А оно вон как вышло, — грустно улыбнулся Сузуки и отпил чай. — И ты не против? Акира по-совиному округлил глаза и поставил кружку на стол, чтобы расплескать чай. — Така, я, конечно, наслышан о том, что у влюблённых временно снижается коэффициент интеллекта, но это слишком даже для тебя. — Что я такого сказал? — вскинулся Матсумото. — Глупость ты сказал. Ты мой брат, а не заключённый. Твоя личная жизнь касается меня лишь отчасти — в плане, если Широяма тебе навредит, я проломлю ему череп. — Да не навредит он, — заворчал Така, тыкая вилкой в куриное филе. — Я за тебя больше опасаюсь. — Я уже взрослый мальчик, братец. А тебе было бы полезнее почаще думать о себе. Таканори смолчал. Разумеется, так было бы лучше… просто откуда же Акире знать, что сколько бы времени ни прошло с того дня, когда он появился в их семье, для Таки он всегда будет тем маленьким, худеньким мальчиком, которому Матсумото когда-то принёс молоко и печенье.