Часть 2
7 января 2020 г. в 21:04
И Сара последовала за ними – без промедления, послушно, не ропща. Последовала, не проронив по дороге ни слова, лишь изредка кидая свой несколько обеспокоенный, и чересчур встревоженный взгляд на ту, что шла всего в нескольких метрах от нее. На ту, в чьих глазах она уловила неведомую для остальных толику неимоверной грусти, которую эта девочка с черными, как смоль, волосами спрятала ото всех остальных, но – не от нее. Или, может, то просто заметила лишь она одна?.. На ту, кого она так желала спасти. На ту, ради которой она и вовсе решилась на такой отчаянно смелый поступок, на который отважиться было не так легко, как казалось на первый взгляд, и сделали бы это лишь немногие: идти к самим Волтури – этим манерно аристократичным, бледнолицым блюстителям всеобщего порядка. Идти к самой могущественной на всем белом свете династии. Идти к тем, к кому за советом и к кому с просьбами обращаются только единицы и только единицы получают на то одобрение. Но нет, ничего из этого не остановило ее.
Каждое мгновение, которое она провела в пути с представителями клана Волтури, не прошло для нее бесследно. Она чувствовала, как взгляд Джейн, этой светловолосой девочки с кукольным личиком, словно прожигал ее, в то время, как взгляд ее брата, наоборот, был до неимоверности холодным. То был бесконечный контраст оттенков их чувств. Но, тем не менее, оба они ни разу не соизволили перекинуться с ней даже и парой слов, лишь поочередно одаривая ее своими взглядами. А все почему? Потому что они не были довольны происходящим, как не были довольны и поведением одного из членов той династии, к которой они принадлежали. Да, безусловно, то был Деметрий – тот осмотрительный, тот рассудительный и более, чем скрытный молодой человек, который, по большей части, держал свои мысли и свои эмоции только лишь при себе, не желая ими делиться с окружающими. И это совсем не устраивало тех самых близнецов, но в открытую заявить о своем так называемом небольшом протесте и гораздо большем возмущении, которыми была пропитана каждая клеточка их тела, они не могли. Ведь для них была так важна репутация клана, который эти двое просто боготворили, для них была так важна та видимость атмосферы взаимопонимания и взаимоуважения, что царила в их «семье». Только вот где в этот момент затерялись те самые напускные чувства?
Кто же действительно был невозмутим, непреклонен и для кого та самая репутация не имела значения – так то был молодой мужчина, что возглавлял эту процессию. От довольно быстрой ходьбы его серый плащ развевался на ветру и контрастировал с темными, как сама ночь, плащами Джейн и Алека; он не носил капюшона, как это делали они, показывая тем самым, что они отличаются ото всех остальных, что они – другие, что они – знатного, высшего происхождения. Но так ли это было? Его совершенно не волновало то, какие чувства те двое питали по отношению к нему и к тому, что сейчас происходило. Его совсем не трогала их холодность и местами даже отчужденность. Их негодующие взгляды он ловил на себе гораздо чаще, чем та же гостья, что следовала с ними. Но он не придавал этому никакого значения просто потому, что он понимал, что души этих двоих были еще невероятно юны, невероятно эфемерны, как, собственно, и они сами. Гораздо больший интерес у него вызывала девушка с безгранично добрым взглядом и глазами цвета яркого, теплого солнца. Ее пронзительная смелость, ее неимоверная невозмутимость, ее природная мягкость в купе со внутренним стрежнем – все это, без сомнения, произвело на него весьма немалое впечатление, хоть виду он, конечно же, не подал. Он чувствовал ее. Это было крайне сложно объяснить, в это было еще сложнее поверить, но он словно слышал не только ее мысли, но и частично слышал ее саму. Это было настолько удивительно, что в какой-то момент он вдруг осознал, что где-то в глубине его акварельно серой души зарождается неведомое чувство. То, чего он к клану Волтури за все то время, что он провел с ними, совсем не испытывал. Может, невольное уважение? Или, тот самый безграничный интерес? А, может быть, то была некая, едва ощутимая симпатия?..
— Прежде, чем мы пересечем границу Вольтерры, Сара, ты должна ответить, как мне, так и себе, на один единственный вопрос, – обернувшись, вдруг произнес Деметрий. Та, к кому он обращался, в свою очередь, была готова ответить на любой его вопрос и лишь легонько кивнула в знак того, что она ждет этого самого вопроса, – Хватит ли тебе мужества предстать перед Аро, Каем и Маркусом со своей особенной просьбой? Не растеряешь ли ты всю свою отвагу, как только войдешь в тот бесконечно просторный, мраморный, но такой холодный зал?
— Учти, что не каждая просьба будет рассмотрена и, тем более, выслушана нашими Владыками, – не забыл вставить свое «веское» слово темноволосый юноша по имени Алек, тем самым, при этом, конечно же, возвысив трех своих владык над всеми ими и, в особенности, над той, что в эту минуту была перед ними, как на ладони.
— Благодарю вас обоих, – обратилась мисс Браун к двум молодым людям одновременно, – За это столь важное предостережение, за это незаменимое предупреждение. Но мои намерения – они исходят только из благих побуждений, поэтому мне нечего опасаться.
И в это мгновение она одарила ту юную душу, ради которой она была здесь, в этой жаркой, чужой для нее стране, в Италии, своей безгранично ласковой улыбкой, словно укутав ее в ореол заботы, чему та, несомненно, была искренне удивлена. Поэтому и взирала она на нее безо всякого на то стеснения, с ярко выраженными нотками бескрайнего изумления. Саре-Лизель же лишь оставалось надеться, что эта улыбка ее оставит свой след в сердце той самой девочки, ради спасения которой она и пошла на такой смелый шаг. Она попросту не могла допустить, чтобы и эта юная девочка была всеми забыта и.. не только. Больше она этого не допустит.
— Ах, как же ты не права. Как же ты заблуждаешься, Сара, – в каждом из этих слов, сказанных Джейн, сквозила присущая только ей одной непоколебимая самоуверенность. Которой она тут же не преминула поделиться, как с центральным персонажем этой истории, так и с теми, кто был рядом и, наконец, на ее пухлых, но все еще таких детских губках заиграла самодовольная улыбка, которую она так долго сдерживала. Как сдерживала она и свой дар, которым она бы обязательно «вознаградила» незнакомку, если бы не присутствие того, кто, как и она, принадлежал к ее клану. Только лишь одно это обстоятельство усмиряло ее.
И, на какой-то момент Сару вдруг одолели те самые сомнения: а удастся ли ей осуществить то, что она задумала?.. Выслушает ли ее Аро? А Кайус?! Маркус? Не прогонят ли они ее прочь, едва только поймут, чего она так сильно желает, ради чего она и явилась к ним, для чего она посмела их побеспокоить? Но, уже спустя всего пару каких-то секунд, она отогнала все эти сомнения прочь. Она должна сделать это, и никто, ничто ее не остановит. Судьба Бри Таннер в ее руках.
— Жаль, что ты не обладаешь ни одним из всевозможных талантов, –услышали все присутствующие вдруг голос Феликса, который до этой минуты хранил молчание. И только сейчас, по известным только ему одному причинам, он неожиданно для всех решил вступить в диалог, – Иначе ты бы представляла для Аро невероятную ценность, и твоя просьба была бы тут же рассмотрена и, вероятно, одобрена без промедления. А ты – ты совершенно обычая, такая же, как все, – эти слова совсем не обидели ту, к кому они были обращены, но зато они оставили свой осадок в душе Деметрия, который хотел возразить своему давнему другу и только в последний момент одернул себя, – Но, тем не менее, уже совсем скоро мы узнаем, что из этого всего выйдет.
Неужели эти четверо молодых людей поочередно, но все же пытались отговорить ее от той самой встречи с непосредственными представителями их клана? Зачем же то было нужно им? Она была твердо уверена в том, что троих из них, хотя, наверное, все же двоих – Феликса можно не брать в расчет, ибо ей не было известно о нем что-либо, помимо пары фактов, совершенно не волновала ее дальнейшая судьба, как и судьба юной Бри, ведь они всем своим видом старались показать ей это. А вот насчет того, кто действительно предостерегал ее от этого весьма решительного, но не продуманного на все 100 или 200% поступка, она не могла сказать практически ничего. Ничего, кроме того, что она чувствовала, что, как бы банально это не звучало, но этот молодой мужчина – он другой. Да, он из Волтури, да, он принадлежит этой величественной, великолепной Династии, только вот того самого величия она в нем совсем не заметила. Либо он хорошо его скрывал, либо того самого величия в нем не было. Что было несколько странно, ибо в каждом из этого клана присутствовала та или иная толика могущества, приправленного надменностью и высокомерием. Но не в нем, не в Деметрии. В таком случае, зачем он это делал, зачем предупреждал ее и несколько даже переубеждал от этого поступка? Каковы были его мотивы? Не из лучших же побуждений, право. Или?.. Она задавалась этими вопросами все то время, вплоть до того самого момента, пока они не достигли той самой двери, которая разделяла их и тех самых владык.
— Добро пожаловать. Сегодня у нас, похоже, особенные гости, – услышала она голос звонкий, но мягкий, голос, что, конечно же, принадлежал Аро, одному из трех лидеров этого клана.
Он предстал пред ними сразу же, как только те двери распахнулись.
Несмотря на то, что девушка была наслышана о нем и наслышана весьма немало, но не передать словами, какое же сильное впечатление он произвел на нее, когда она, наконец, увидела его воочию. В первые несколько минут она просто не могла оторвать от него своего взгляда, в котором, при желании, любой бы присутствующий мог прочесть то ничуть нескрываемое любопытство, тот глубоко проявленный интерес, которые испытывали многие, когда видели этого мужчину своими глазами, перед собой, когда он был всего лишь в паре метрах от них. Он был похож на видение из прошлого. Его бледная, почти полупрозрачная кожа шла в разрез с цветом его одеяния, она неимоверно контрастировала с его чернильно-черными волосами. Его оценивающий, местами испытующий, но, преимущественно, пристально-испепеляющий взгляд запал ей в душу в то же самое мгновение, как она прочувствовала его на себе. Этот повелевающий всем и всеми человек будто видел ее, видел насквозь, и, казалось, не нужен ему был никакой дар, чтобы узнать, что скрывал тот или иной гость его обители, в том числе, и она.
— Как вы того и хотели, мы привели ту самую Бри Таннер. А это, – обратился Деметрий ко всем трем лидерам своего клана одновременно, указывая при этом на ту, что стояла чуть поодаль ото всех остальных. Но не потому что, ей было неловко или же ее внезапно одолел испуг. Нет. А потому что она ждала. Ждала своего часа, чтобы сказать свое слово, – Сара-Лизель Браун. Она явилась к нам со своей просьбой. И я взял на себя смелость проводить ее к вам.
— Что ты хочешь? – то был нетерпеливый голос Кайуса, молодого мужчины с волосами цвета снежной бури и таким же ледяным взглядом. Взглядом, который тут же скользнул по незнакомке и после устремился будто вдаль, будто мимо нее, в никуда. Будто ему было так неимоверно скучно здесь и сейчас и даже эти гостьи не порадовали его. Третий же представитель этой династии по имени Маркус, мужчина средних лет, пусть и молча, но зато с любопытством наблюдал за происходящим. До поры, до времени, – Что тебе нужно от нас? Зачем явилась ты сюда?
— Брат, прошу тебя, будь немного учтивее, – то самое время Маркуса наступило гораздо раньше, чем можно было бы это предположить. Но зато от него исходили то спокойствие, которым был обделен Аро и та сдержанность, которой не обладал самый юный лидер этой всевластной династии, – Ведь эта леди впервые в нашей скромной обители.
— Я благодарна всем вам, что вы приняли меня и, надеюсь, что вы готовы меня выслушать, – тот час же они услышали голос той, чтобы была пред ними. Голос, который был похож на перезвон колокольчиков, голос шелковистый, голос нежный. Голос, в котором никто из находящихся в этом огромных размеров зале не услышал ни ноток испуга, ни ежесекундного смятения, ничего из этого – только уверенность, только смелость.
Аро же был чересчур вежлив, крайне учтив и проявлял неимоверную выдержку по отношению к этой гостье, от которой, безусловно, это не ускользнуло и которой это, вне всякого сомнения, очень импонировало. Если не сказать больше – это невероятно подкупало, это бесконечно располагало к себе. Он казался джентельменом до кончиков пальцев, джентельменом с манерами настоящего аристократа. Но вот следующие его слова заставили Сару-Лизель Браун совсем немного, но все же поволноваться, потому что то самое ожидание – оно подошло к своему логическому завершению и настал тот час, ее час:
— Сара-Лизель, окажи мне честь.
Протянул он ей своей руку, что означало лишь только одно. То, чему она была должна повиноваться. То, что она мгновенно исполнила. Она приблизилась к этому мужчине и протянула ему в ответ свою хрупкую девичью ручку, не отводя при этом своего взгляда от него ни на мгновение. Да, это было крайне смело. И это, без сомнений, оценил тот, что в данный момент прочел все ее мысли только одним своим легким прикосновением к ее фарфоровой, словно у куколки, коже, тот, что увидел ее воспоминания, все до одного, тот, от кого не укрылись ни ее стремления, ни ее чувства, ни, тем более, ее желания.
— Любопытно, – сказал он, отпустив ее руку, но не разорвав с ней зрительного контакта. И она вспомнила, а ведь то же самое было произнесено Деметрием, когда он впервые услышал ее мысли. Их мысли сошлись, сплелись воедино. Может.. может тот, кто был перед ней, тоже был иным, таким, как один из представителей его стражи? – Неужели некогда ты была знакома с тем самым Карлайлом Каленном и самим Графом фон Лангенбергом? Ведь эти двое – мои старые, добрые знакомые, – заключил он и продолжил дальше, наконец, подойдя к сути того, ради чего она и была здесь.
На личике же Сары в то же мгновение отразилось самое, что ни на есть неподдельное удивление. Она и не догадывалась о том, что эти мужчины, мужчины из ее старого, доброго прошлого, когда-то давно, видимо, вели тесную, а, быть может и не очень, дружбу с представителями клана Волтури. Кто бы мог подумать, что они были знакомы, что их судьбы переплетались, но это, скорее всего, уже в то время, когда Сары не было рядом с ними или же до этого. Но, изменило ли это бы ее к ним отношение, ее к ним чувства, узнай она об этом чуточку раньше? Изменило ли бы это хоть что-либо? Нет, конечно же, нет, ни сколько.
— Но ты здесь, конечно же, не из-за этого. Когда ты только переступила порог этой комнаты, я не мог даже и подумать, что причина твоего появления в этих стенах – это та самая девочка по имени Бри. Именно та, которую моим людям было велено привести сюда, в Вольтерру. Ты хочешь спасти эту юную душу? Ты хочешь защитить ее? Как же это безмерно трогательно.
В голосе одного из главных манерно держащегося представителей династии она не уловила ни нотки сарказма.
И та самая девочка, наконец, обратила свой взор на всех присутствующих и, в особенности на ту, что пришла сюда, к Волтури, как оказалось, ради нее. Она не могла поверить в то, что только что услышала: ее хотят спасти. «Но ради чего? Какие на то причины у этой Сары-Лизель? Что она хочет от меня? Почему именно я?» – эти мысли молниеносно пронеслись в ее головке, но их она скрыла, в отличие от того изумления, которое скрыть ей не удалось и которое каждый, наверное, успел прочесть в ее взгляде. Взгляде, который был направлен лишь на одну ее спасительницу. Казалось, на короткий период времени она даже забыла, что они здесь были не вдвоем.
— Прошу, Бри, не бойся, подойди ко мне, – то были снова слова Аро, теперь были они обращены к той, что предпочитала оставаться в тени, но, увы, длилось это не так долго.
И эта гостья тоже подошла к нему и, не дожидаясь его просьбы, без промедления вложила свою почти детскую ладошку в его большую мужскую руку. Да, она испытывала испуг, да, ее одолевало смятение, а он в это время считывал ее воспоминания, образы, мысли гораздо меньше, чем у той, что оказалась здесь ради нее.
А после наступила та самая тишина, от которой зависело многое. Слишком многое. Взгляды всех, кто находился в этом зале, были обращены к мужчине, который, вне сомнений, являлся их лидером – бесспорным лидером, и даже те же Кай и Маркус понимали это и признавали это. Многое зависело лишь от его слов. Девушка же с волосами горького шоколада снова застыла в том же самом ожидании, не переставая при этом надеться на лучшее. Не переставая верить в лучшее. В то, что и в представителях этой династии есть, быть может, небольшая, но все же капля того сострадания, каким всегда обладал и обладает Карлайл Каллен.
— Я ценю твою честность, Сара-Лизель, – казалось, эти слова были настолько пропитаны искренностью, что у той, к кому обращался Аро, не осталось никаких сомнений, что то действительно было правдой, – Не спорю и не буду скрывать, мне лестно, что ты явилась к нам, без единого намека на волнение, без тени смущения. Мне, как и остальным представителям нашего клана, также приятно, что ты почитаешь наши законы и не нарушаешь их. Я ценю то, что ты хочешь защитить эту юную, но уже такую забредшую душу, что ты желаешь направить ее на путь истинный, и что ты хочешь стать для нее наставницей. И лишь только поэтому я позволю тебе это сделать. Отныне, вы свободны – я поручаю эту девочку тебе, Сара. Береги ее. Береги себя.
На несколько секунд, которые медленно, но верно перетекали в бесконечные мгновения, ту, что сейчас была перед Волтури, немного, но все же растерялась. Ведь было же от чего и растеряться, было от чего и вовсе смутиться, да и не только. Им с Бри предоставляют свободу? Им будет позволено просто уйти, покинуть Волтури, оставить Вольтерру? И все?.. Это было скорее похоже на какой-то прекрасный сон, чем на реальность. Но все это более, чем оправдало ее ожидания.
— Благодарю вас, что вы оказали мне честь, приняв меня у себя, – Сара не могла не поблагодарить каждого члена этого могущественного клана за проявленную к ней и к этой девочке благосклонность и не одарить каждого из них своей улыбкой, полной благодарности, – Благодарю, что вы выслушали меня и что вы дали мне.. что вы подарили нам тот самый шанс. Мы воспользуемся им.
— Волтури не дают второго шанса. Поэтому используй его правильно, – не мог не добавить Кайус, что все это время неохотно, но наблюдал за происходящим.
— Деметрий, будь так любезен, сопроводи этих прекрасных дам до ворот Вольтерры. Надеюсь на нашу последующую встречу и уже предвкушаю ее, – добавил Аро, прежде, чем те самые представительницы прекрасного пола покинули этот зал, одарив их обеих своей более, чем учтивой улыбкой и взглядом, в котором плясали те неугомонные огоньки.
Покинули каждая со своими мыслями.
Каждое свое мгновение, каждую свою минуту, что Бри провела в обществе этого клана, этих своенравных людей, и ее невесть откуда взявшейся спасительницы, ее одолевали довольно противоречивые чувства, которые она сдерживала в себе. Но ее абсолютная недоверчивость – вот, что особенно бросалось в глаза. Но одно она знала точно: она была благодарна ей. Благодарна за то, что та действительно спасла ее. Спасла от истинных намерений клана, о который они уже, наверное, так и не знают.
Англичанка же все еще с трудом верила в происходящее. Но последние слова Аро – о, они были чересчур многообещающими. Да, их без лишних предисловий отпустили, да, они были более, чем свободны, только вот та самая свобода теперь принадлежала не только им, но и представителям этой династии тоже. Она знала это, она почувствовала это в тот момент, когда они еще были там, в том замке и этот факт ничуть не порадовал ее. Наоборот. Она не зависела ни от кого, и она хотела, чтобы так продолжалось и дальше, но чего она, собственно, ожидала она, когда явилась сюда, в Вольтерру? Что она и дальше будет не зависеть ни от кого?
— Смею надеяться, что это наша не последняя встреча, Сара-Лизель. Был искренне рад знакомству, – услышала она голос Деметрия, в тот миг, когда они втроем приблизились к тем воротам, в которые, казалось бы, они только совсем недавно вошли.
А уже спустя несколько каких-то краткосрочных мгновений его такой выразительный и такой удивительно теплый взгляд коснулся ее, а после он и вовсе исчез, оставив ее наедине со своими бесконечными мыслями, со своими не озвученными вслух вопросами, но зато – со спасенной ею девочкой.