Иначе

*** Во время Шестьдесят Пятых Голодных Игр... Марлин с раннего утра до поздего вечера сидела перед экраном их старого барахлящего телевизора и следила, когда её насильно не оттаскивали, за ходом Игр: волновалась, когда должны были объявлять результаты показательного выступления, даже едва не опоздала на занятия в школе, раз в пятый просматривая досье на каждого из трибутов, время от времени вслух делая поправки, когда ведущий рассказывал об "одном из самых ярких трибутов этих Игр - Финнике Одейре". Во время интервью девочку было никакими силами не оттащить от экрана - даром что время позднее, а завтра рано утром, как и всегда, предстояло много важных дел. Родители Марлин даже начали бояться, что их дочь сходит с ума на нервной почве, но на самом деле она была абсолютно вменяема, но просто впала в глубокую депрессию по поводу случившегося. Но, когда капитолийцы вдоволь налюбовались на трибутов, в том числе Финника, тогда, само собой, настало самое увлекательное для капитолийцев и страшное для простых жителей дистриктов время: трибутов отправили на Арену. На Марлин напала бессонница, она не находила себе места, все ее мысли были заняты Финником и о том, каково ему там, в северном лесу. И вот он - финал. Осталось пятеро трибутов, трое - профи, и просто так четырнадцатилетнему подростку, пусть и не обделенному вниманием спонсоров, не выжить. И Марлс решилась на отчаянный шаг: она раскопала припрятанную на пляже коробочку с жемчугом, деньги за который могли бы существенно поправить положение семьи Уорренов, но девочка решила отдать деньги в спонсорский фонд, и, как выяснилось, не напрасно: в тот же вечер Финн получил трезубец, с которым можно без труда победить. Марлин знала, что значительная часть этого ценного подарка была оплачена теми самыми крупными жемчужинами, которые двое друзей достали со дна океана тогда, когда их не беспокоило ничего, кроме опасности выдать "свое" убежище посторонним. Когда планолет поднял изможденного, но живого трибута, а теперь и победителя Игр, Марлин Уоррен радостно вскрикнула и позволила себе расплакаться: все позади! *** Семьдесят Четвертые Голодные Игры. Клеома нервно грызла ногти: Пит Мелларк получил не такой уж низкий балл, но это хуже, чем то, что получила эта Эвердин - одиннадцать! "Уж не знаю, она испепелила кого-то взглядом или угрожала убить кого-нибудь из жюри?" - негодовала Лео. С тех пор, как начались это Игры, все пошло не так как раньше, и вспыльчивая Клеома находилась в состоянии хронического раздражения, так что кричала почем зря на всех подряд. Одноклассники шарахались от неё, мать и отец явно избегали, даже куры и гуси разбегались в стороны. Класс! Но вот, настал день интервью. Цезарь Фликерман задает Питу вопрос о том, есть ли у него девушка? Парень качает головой. Но назойливый капитолиец не отстанет просто так: он спрашивает, в кого же влюблен "такой привлекательный парень". Лео прикусила губу. "Ну же, скажи, что она осталась в родном дистрикте, и ты её раньше не замечал - Клеома Рендалл!" - просила девушка. - ...мы приехали сюда вместе." - говорит этот подлец. Клеома с яростным криком отшвырнула какой-то медицинский справочник, валявшийся под рукой, в экран телевизора; пошла трещина, изображение исчезло. Девушке было все равно - она ненавидит Мелларка! Следующие две недели она провела дома, буквально питаясь успокоительным. Родители волновались, что Лео не в себе, что она теперь - опасная, даже буйная сумасшедшая. Телевизор новый покупать дорого - все новости Клеома узнавала от мамы, которой рассказывали о случившемся посетители. Лео не могла знать, что было между Питом и Китнисс на Арене - мать о многом умалчивала. Но когда Клеоме сообщили, что оба трибута живы, она лишь зло процедила: - Лучше бы никого, чем оба.