Дорога к нашему счастью

После того случая в гостинице прошло две недели, за которые они так нормально и не поговорили о том, что произошло. Хотя, по сути, и говорить-то было не о чем, ведь Мин просто хотел помочь «другу», не более того, но… всегда есть это глупое «но», их с самого первого дня тянет друг к другу, они хотят быть вместе, они хотят быть счастливыми, в конце-то концов, но почему-то оба скрывают свои чувства. Сейчас все вроде как наладилось. Они едут на выставку фейерверков из очередного мелкого городишки, в котором успели побывать на знаменитом фестивале специй и пряностей, громко смеются с дурацких шуточек друг друга и слушают незамысловатые мотивы старых песен, играющих на какой-то неизвестной им радиоволне. Но с каждым проеденным километром, Мин становится все тише и задумчивее. Видеть старшего таким крайне непривычно, ведь за все то время, что они провели вместе, он никогда не показывал такую свою сторону, такую подавленную. Хосок не на шутку переживает, поэтому пытается начать разговор, чтобы хоть как-то поднять настроение черноволосому. — Юнги, может… — Заедем кое-куда по дороге? — перебивает младшего Мин, смотря на постепенно розовеющее вечернее небо сквозь лобовое стекло. — Конечно, — мягко отвечает Чон. Они едут в тишине до тех пор, пока старший не останавливает фургон на берегу небольшой речушки. Мин выходит на воздух и подходит ближе к мутноватой воде, отражающей последние лучики заходящего солнца. — Сегодня три года, как погиб мой младший брат, — негромко говорит черноволосый, пиная лежащие на песке камушки носком сандаля. Хосок, только что следовавший за старшим, замирает, стоя позади юноши и наблюдая, как теплый летний ветерок колышет его темные волосы. — Авиакатастрофа. (Юнги не любит говорить об этом, но почему-то ему хочется, чтобы шатен знал) На самом деле, Чонгук был той еще занозой в заднице, но я был очень привязан к нему. Я, буквально, как курочка-наседка всегда приглядывал за ним, покупал разные сладости, когда он расстраивался после очередного проваленного теста по английскому, ходил с ним на все фильмы марвел, хотя не особо-то и люблю их, а когда он начал встречаться с Чимином, постоянно прикрывал их задницы перед родителями. Вообще, изначально этот крашеный гном мне не нравился. Я думал, что он их тех, кто поматросит и бросит, поэтому, когда мы с ним где-то пересекались, могла начаться третья мировая, но однажды я увидел, какими глазами он смотрит на Чонгу, и понял, что мелкий в надежных руках. Когда Ку исполнилось девятнадцать, они начали откладывать деньги на поездку в Японию. Чимин тогда пахал без отдыха на двух работах, чтобы накопить нужную сумму как можно быстрее, и братец тоже не оставался в стороне — подрабатывал по вечерам в кафе, несмотря на большую загруженность в универе. От меня или родителей они денег не брали, хотели заработать на билеты самостоятельно. И вот, наконец, экзамены успешно сданы, билеты куплены, чемоданы собраны, и я стою в огромном аэропорту, провожая их на самолет. Чонгук был на седьмом небе от счастья; я до сих пор помню его кроличью улыбку и то, как радостно он махал мне на прощание. А еще, Чимин тогда впервые обнял меня, показывая черную бархатную коробочку, где лежало серебряное кольцо с небольшим камушком, и шутливо называя будущим родственничком. Я надеялся увидеть их отдохнувшие влюбленные мордашки через неделю, но самолет даже не долетел до Японии… — Юнги… — шатен осторожно приближается к старшему и крепко обнимает его со спины, утыкаясь носом куда-то в затылок. Сейчас его совершенно не волнует то, что он нарушает личное пространство черноволосого, он просто поступает так, как считает нужным. — Я хотел, чтобы он был счастлив, — шепчет Мин, кладя холодные ладони поверх маленьких ладошек младшего и несильно сжимая их. — Он был счастлив. — Откуда ты можешь знать это? — Он был рядом с любимым человеком, — говорит Хосок, большим пальцем поглаживая чужой живот сквозь тонкую ткань черной футболки. — А это все, что нужно для счастья. — Хо, ты… — глаза черноволосого начинают слезиться, и он разворачивается к младшему, стискивая его в объятиях и пряча лицо в изгибе тонкой смуглой шеи. — Спасибо… — Я всегда рядом… — тепло улыбается шатен, запуская длинные пальцы в копну чужих мягких волос и слегка ероша их, — и всегда готов выслушать тебя. — Если продолжишь говорить такие вещи, я не сдержусь и поцелую тебя, — черт, Юнги, что же ты делаешь. — Так поцелуй, — Хоби, нет, ты не должен говорить так. — Не пожалеешь об этом? — Нет, — смотрит в глаза Мину младший, продолжая неторопливо перебирать его пушистые прядки. К черту все. Ну и что, что слишком быстро, ну и что, что неправильно, наплевать. — Не пожалею. Старший медленно наклоняется, аккуратно проводя ладонью по чужой щеке и убирая упавшую на глаза редкую челку, и невесомо целует, сначала, маленькую очаровательную родинку на верхней губе, а потом и сами губы. Хосок улыбается сквозь поцелуй, размещая руки на широких плечах черноволосого, и охотно отвечает ему, прижимаясь так близко, как только возможно. — Воу, — восхищенно выдыхает старший, отстраняясь и напоследок звучно чмокая шатена в уголок губ. — Это было… — Неплохо, — перебивает парня Чон, игриво ухмыляясь. — Неплохо, значит? — выгибает бровь Мин, перенимая озорной настрой юноши. Он подхватывает удивленного Хосока на руки и по колено заходит с ним в теплую речную воду. — Стой, я ведь пошу… ахах, — Юнги начинает щекотать дергающегося и звонко хохочущего младшего, продвигаясь все дальше до тех пор, пока вода не касается его талии. — Хорошо-хорошо, это было потрясающе, пусти, я не хочу пойти на корм речным обитателям. — Если поцелуешь, отпущу, — выдвигает условие Мин, закусывая нижнюю губу и смотря на юношу. — Пхах… — Что смешного? — мило дуется Хо, не понимая, что же могло вызвать неожиданный приступ громкого смеха у черноволосого. — Прости, я просто сейчас понял, что копирую старые приемчики Чимина. Он тоже частенько таскал брата на руках, особенно в людных местах, а потом ставил такой же ультиматум. Боже. — А он был сообразительным, — хихикает Чон, зачесывая мокрую челку старшего назад. — Да, был… Спасибо, что ты рядом сейчас и спасибо за твои слова. — Я здесь, поэтому, если тебя что-то гложет, ты всегда можешь поговорить об этом со мной, — мурлычет шатен, прикрывая глаза. — А сейчас, давай вернемся обратно в фургон. — Я все еще хочу свой поцелуй, — склоняет голову в бок Юнги, кокетливо смотря на младшего. Хосок по-доброму улыбается, мягко чмокая его в припухшие губы. — Теперь, мы можем, наконец, вылезти из воды? — приподнимает бровь шатен. — Одежда неприятно липнет к телу. — Хочешь, чтобы я помог её снять? — томно выдыхает на ушко младшему Мин. — Хочешь, что бы я прикусил твой грязный язык? — Я шучу, — прыскает Юнги, ласково ероша спутанные темные волосы парня и опуская его вниз. — Пойдем.