I don't know what I'm supposed to do Haunted by the ghost of you Oh, take me back to the night we met Lord Huron, «The Night We Met»
Повествование от лица автора Велен. Один из немногих уцелевших постоялых дворов в округе. Двадцать третий надрез на ремешке. В этой каморке Геральт мог его сделать без посторонних взглядов. «Надеюсь на невозможное, как маленькая девочка. Так же, как и игнорировал её боль и потерянность, как… старый дурак. Словно забыл, каково мне было на её месте», — думал он. Затушив пламя свечи, он опустился на кровать. Казалось, ему приходилось силой натягивать на себя пелену сна, вместе с поношенным одеялом. Во сне его встретило место, где он чувствовал себя чужим и ненужным. Странная мебель, странные предметы, странные окна. Странное всё, кроме неё. Эйлин сидела напротив него… в своей одежде и с розоватыми волосами. Даже в его снах, она не изменяла своей привычке теребить рукава. — Наверно, я уже мертва, — поджала губы она. Геральт ощутил, как тонкое лезвие сползает по его горлу. Не режет, но норовит это сделать. Он не знал: была то совесть, либо же просто жалость. — У меня никогда не было много шансов в этом мире, ты знал это с самого начала. Я уберегла тебя от своей вселенной. Ты, в свою очередь… — не договорив, она грустно улыбнулась. — Ты не дал мне никакого выбора. Глупый, я ведь знаю наши строения лучше тебя. Я знала, как спастись. Но ты всё равно забрал меня. Ты же так умён и благороден. Ты же всё лучше знаешь. — Прости меня, — только мог выговорить он. Эйлин сверлила его насмешливым взглядом. — То, что я тебя прощу, не поможет мне сбежать от чудовища. От этого монстра… мне ничего не поможет, — безразлично констатировала она. Как человек, уже годами ожидающий смертной казни, она рассуждала о своей участи спокойно. — Я приду за тобой, и всё будет в порядке, — не веря собственным словам, говорил Геральт. Он хотел взять её за руку, но боялся. Эйлин слабо посмеялась. — Мы оба можем только понадеяться, что это действительно произойдёт, не так ли? — Я обещаю. — Папа мне тоже обещал, что вернётся. Вильгефорц обещал, что освободит. Ты обещал защиту. Опыт показывает, что обещания мужчин стоят не так уж много, — горько ухмыляясь, она всё продолжала оборачивать это невидимое лезвие в его горле. Мир вокруг вибрировал, словно в любую секунду мог рассыпаться, как скульптура из песка. — Даже если я выживу, почему ты так уверен, что захочу тебя видеть? — Я хочу убедиться, что ты в порядке, — отвечал он, хмурясь. — Одно слово, и я исчезну. Твой выбор. Откуда-то в её руке появился нож. Она сжала пальцы, вбивая лезвие в кожу. Геральт пытался пошевелиться, остановить её, но не мог. Кровь капала на белый стол. Ни один мускул на её лице не дрогнул от боли. В её человеческих глазах сейчас царил нечеловеческий холод. — Что, если я предам тебя? — Голос её немного дрожал. — После того, через что ты прошла, я бы не стал злиться. Мне не понять твою боль. С этим я уже смирился. — Ты смирился с тем, что мне больно? — спросила Эйлин. Выражение её лица вмиг переменилось. Брови разочарованно изогнулись, она сжала лезвие ещё сильнее. — Я не знаю, что делать, — выдохнул он, покачав головой. Это было единственное движение, что позволяло ему сие сновидение. Эйлин посмеялась и разжала пальцы. С неприятным стуком, окровавленный нож упал на стол. — Ты никогда не знал, что делать.***
Миловзоре удалось выудить пару свободных часов во время рабочего дня ещё до того, как село солнце. В библиотеке уже горели некоторые свечи, однако ничьего присутствия она там не заметила. «Раз уж госпожа говорит, что писать не очень сложно, то ей можно поверить», — думала Зоря, внимательно осматривая забитые книгами полки. Для начала она задалась целью улучшить свои навыки чтения. Сердце билось быстро, ей было тревожно от мысли, что она делает что-то запрещённое. Но при этом рвение узнать что-нибудь новое порождало такой неподдельный восторг, что она не хотела ни на что отвлекаться. Случайно ей на глаза попался корешок, на котором были начерчены ужасно знакомые слова, но написанные не на всеобщей речи… а на офирском. Забыв обо всех страхах, Зоря взяла книгу в руки и открыла первый разворот. Она жадно вглядывалась в аккуратно выведенный текст, хватаясь за знакомые слова, как за спасительные соломинки. — Я уже и не надеялась, что смогу вспомнить что-то на… родном, — прошептала самой себе она. Каждый слог, что был ей понятен, вызывал бурю радости. Ещё долго она простояла так, листая страницу за страницей, едва улавливая общий смысл текста. Иногда она шептала себе под нос слова, которые не могла разобрать с первого раза. «Жаль, что скоро опять возвращаться к работе», — думала она, щупая шершавый корешок. Зоря напугалась, услышав рядом шаги. Маг смотрел на неё беззлобно, от этого она опешила ещё больше. Торопливо захлопнув книгу, она виновато опустила голову. — Простите, господин, — выпалила Миловзора. — Я не отлыниваю, я сделала заранее… — Я никогда не запрещал тебе читать, Зоря, — прервал её мямляние Вильгефорц. Служанка подняла на него удивлённый взгляд. — Когда имеешь время и желание — пожалуйста. Я только рад. — Проходя мимо неё, он добавил: — Словари найдёшь на полках около двери. — Спасибо, — тихо сказала она ему в спину. «Я не ожидала ничего, кроме упрёков или наказания», — подумалось ей. От сердца отлегло, она спокойно отложила книгу обратно. Пора было возвращаться к делам по хозяйству. До заката было ещё довольно далеко, но она всё равно спешила. Зимой время неслось с коварной скоростью. Вильгефорц направлялся в лабораторию, где Эйлин училась работать с алхимическими веществами. Предварительно выслушав инструкции мага, естественно. Ничего опасного они пока не изучали, потому он спокойно отлучился в библиотеку за очередным свитком. Сегодня он находился в приподнятом настроении. В такие дни все его опасались. Эйлин озадаченно всматривалась в раствор, что только что сделала. Она силилась почти не обращать внимание на чародея: ей было легче концентрироваться, когда она представляла, что находится в полном одиночестве. А точнее, что судить её было некому. — Я бы хотел, чтоб ты провела время снаружи. За пределами замка. Со мной, — с неестественной расстановкой сказал Вильгефорц. Ведьмачка недоверчиво покосилась в его сторону. «До этого я лишь пару раз так выходила в сопровождении Рика. Что за странные приглашения?» — думала она. Отложив принесённый свиток на край стола, Вильгефорц раздражённо выдохнул: — Ты здесь не пленница. Тебе стоит подышать свежим воздухом. И оденься теплее. Я буду ждать у центрального входа. Недоумение и недоверие не сходили с её лица. Однако вопросов задавать не стала. Эйлин кивнула и рефлекторно протянула ему руку, собираясь в свои покои. На секунду его захватило желание взять её ладонь и согреть своими. Но, истребив это побуждение ещё в утробе, он сковал её запястье сплавом двимерита. Чуть пошатнувшись, она продолжила идти. «Это попытки меня задобрить, чтоб склонить к чему-то? Или просто скука? Или спустя месяц, ему таки стала интересна я как человек, а не только в качестве инструмента?» — раздумывала по пути Эйлин, сминая краешки рукавов. Плотная блуза молочного цвета не давала замёрзнуть в коридорах. «Тревога меня не покидает, когда мы рядом. И тем не менее, я не вижу смысла бежать. Мне ведь некуда. Конечно, я не пленница. Зачем силой удерживать того, у кого нет сил брыкаться», — заключила мысленно она, достигнув дверей своей спальни. День за днём проводя в стенах этого замка, её не покидало впечатление, что она ведёт себя, как рыба, целенаправленно стремящаяся к берегу. Тёмно-синий плащ скрыл под собой её фигуру. Благодаря мутации холод приносил не так много дискомфорта, и всё же в такую суровую зиму без тёплых вещей нельзя было обойтись. «Не хочу ни о чём переживать. Я имею право насладиться зимним лесом, не позволяя разуму измываться над моими нервами. Сколько можно, в конце-то концов? При желании, могу Вилла просто игнорировать», — мысленно говорила она себе, прощупывая стежки рукавов. На первом этаже, как всегда, кипела жизнь. Словно куда бы не ступил чародей, там появлялись слуги, что пытались убедить его в своей бурной деятельности. На Вильгефорце был надет похожего кроя тёмно-коричневый плащ, с заострёнными вставками на плечах. Лицо его выражало лишь спокойствие. Он смотрел в окно, на заснеженный сад. Эйлин вспомнилась их первая встреча: сидя на утёсе, она рассматривала его профиль и пыталась найти что-то знакомое. А он смотрел вперёд и не собирался в ней ничего искать. — Идём? — таки удосужился спросить он. — Давай, — направляясь к тяжёлой входной двери, ответила Эйлин. Из её причёски вместе с русыми прядями выбилась и бело-лазурная. Магу нравилось ходить немного позади неё, разглядывать замысловатые переплетения кос, что делала Марилла на её волосах. Ткань мерно колыхалась за её спиной, когда они вышли в сад. Редкие снежинки медленно падали с неба, солнце было едва заметно сквозь облака. Эйлин остановилась напротив своей любимой скульптуры, что украшала одну из клумб. Она изображала женщину, что всем телом тянулась ввысь, её правая рука была поднята. За спиной её были раскрыты большие крылья, как у бабочки. В каменной ладони лежал снег. — Она такая красивая, — тихо сказала Эйлин, склонив голову к плечу. Вильгефорц хмыкнул. — Как думаешь, к чему она тянется? — К звёздам? — предположила она. — К одной конкретной, — ухмыльнулся он. Эйлин проследила за направлением покрытой инеем руки. — Боже, я и не замечала, — хихикнула она. Скульптура теперь нравилась ей ещё больше. Маг уже шёл дальше, она не спешила его догонять. Потускневшую изгородь из стриженного самшита тоже замело снегом. Улыбка не сходила с лица Эйлин, что-то дёрнуло её тихонько сделать снежок и зарядить им прямо в шею чародея. Тот остановился и медленно обернулся. — Вот как? — Он силился говорить в как можно более грозном тоне, однако всё портило доброе выражение в его глазах. Эйлин выглядела абсолютно довольной своим преступлением. С помощью магии, он поднял внушительное количество снежинок в воздух. — Эй, так нечестно! — воскликнула она, грозя ему указательным пальцем. Маг пожал плечами. — Честно играют только дураки, — сказав это, он легко ударил волной снега по её корпусу. Смеясь, она спрятала ладонями лицо. — Ты просто панически боишься мне проиграть! — опустив руки, заявила Эйлин. Его бровь приподнялась. — Да что ты? — Это очевидно! — Что ж, хочешь честно — полетишь в сугроб честно. Вильгефорц набрал в руки сухого снега и бросил в неё, но она успела улизнуть в другую сторону. Они вошли во вкус этой глупой игры, резво увиливая друг от друга. Эйлин было смешно наблюдать, как его плащ становится всё светлее. Франческа как раз шла около окна, когда заметила их «бой». Лицо её никак не изменилось, она задержала на них взор лишь на несколько мгновений. «Глупый щенок. Стремглав бежит к своему ж наказанию», — подумала она. У большой кучи снега, что поутру слуги собрали с дорожек, Эйлин поскользнулась и едва удерживала равновесие. Воспользовавшись случаем, Вильгефорц подскочил и толкнул её прямо спиной в сугроб, выполняя недавнее обещание. Только вот не рассчитал того, что стёртая подошва сапог подвела и его тоже. Плечом он ушибся об её согнутое колено, а голыми ладонями впивался в снег, чтоб не распластаться окончательно. Поймав его взгляд, ведьмачка громко рассмеялась. Она откинула голову назад, не заботясь о том, что намочит волосы. Он не отводил взора от неё. — Мне нравится, — вдруг сказал чародей. Выдыхая последние смешки, Эйлин вопросительно глянула на него. — Что? — Когда могу тебя рассмешить, — пояснил он. В его груди что-то ёкнуло, крича о том, что он сказал лишнего. Её глаза расширились от услышанного, зрачки превратились в тонкие ниточки. Секунду или две её сжирало желание забыть всё, что она знала о нём до этого момента. Чтоб она могла искренне думать о нём, как об остроумном, красивом, несмотря на механический глаз, человеке. Забыть его безумства и зверства. Чувствовать его приятный запах так, чтоб к нему не примешивалось зловоние крови и предательства. Но она не могла себе позволить такого безрассудства. Тогда и она сама бы стала предательницей. Брови её дрогнули, весёлость испарилась. Вильгефорц тут же отстранился, поднимаясь на ноги. «Имбецил, что ты несёшь?» — ругал его здравый рассудок. В неловкой тишине он протянул ей руку. Она сверлила его взглядом и сжала его запястье с такой силой, что ногтями оставила белые следы на раскрасневшейся коже. Они шли дальше, отряхиваясь от снега. «Красота и шарм чародеев — обман. Не более, чем ещё одна иллюзия, с помощью которой они получают желаемое. Очередной козырь», — думала Эйлин. Ей и от своих слегка изменённых черт было не по себе. В этой красоте было нечто противоречивое и страшное. За воротами их ждал дикий зимний лес. Тишину и покой нарушали звуки шагов, да и идти было не так просто, как по расчищенным дорожкам. Они направлялись к замёрзшему озеру. Останки кораблей были покрыты инеем. Увидев их, Эйлин не смогла сдержать вопроса, что давно не покидал её мыслей: — Почему ты не дашь Регису хоть немного крови или еды? Он выглядит, как мертвец. — Он мой враг, — просто ответил он. Эйлин закатила глаза и раздражённо цыкнула языком. — Ой, пошёл ты. Все вокруг твои враги. — Ты — нет, — в той же до бешенства спокойной интонации сказал Вильгефорц. «Тебе только так кажется», — хотела ответить она, но промолчала. — Я могу дать ему немного своей крови, — предложила Эйлин. Чародей рассмеялся так искренне, как никогда при ней не смеялся. — Твоей-то? Отравленной микропластиком и радиацией? Да ты ненавидишь бедных вампиров больше, чем кто-либо на Континенте, — всё ещё посмеиваясь, говорил Вильгефорц. Продолжил он в более серьёзном тоне: — Я способен самостоятельно позаботиться о своих пленниках, милая. Когда мне понадобятся твои советы — обязательно спрошу. Эйлин рвано выдохнула. С каждым решительным шагом, она увеличивала расстояние между ними. «Самое время сделать вид, что его не существует. Я ожидала ещё худшего, и всё равно обидно, что последний атом надежды пропал. Мудак схватится за любой малейший повод повести себя, как мудак», — думала она, ступая по ледяной глади озера. Хотелось ударить по ней каблуком, посмотреть на трещины. Однако размытое движение в воде привлекло её внимание. Чешуя, словив пару лучей света, засверкала. Существо поплыло к середине озера, а Эйлин следовала за блеском переливающихся плавников. Вильгефорц остался на берегу, занятый магическим укреплением льда, по которому ступала ведьмачка. «Ни одна морская тварь, рыскающая в Седниной Бездне, не помешает моему будущему. И не оставит на ней малейшей царапины», — думал маг. Ветер поднимал в воздух потоки снега, постепенно перенося его с замёрзшей поверхности ближе к лесу. Сирена заприметила Эйлин и остановилась. За спиной два огромных плавника мерными движениями удерживали её на одном месте. Они больше походили на перепончатые крылья. От лицезрения такого фантастического существа, Эйлин одновременно почувствовала и восторг, и испуг. Сирена смотрела на неё с любопытством, пока ведьмачка медленно опускалась на колени. Рукой она расчистила редкие ворохи снега, и теперь могла вполне разглядеть морскую обитательницу: зеленоватая кожа, пепельные волосы, круглые глаза были полностью залиты изумрудом. Зрачки у неё были такие же вертикальные. Чародей напрягся, но пока не двигался с места. «Надеюсь, она там не щупальца кракена разглядывает». Эйлин не заметила, что так и оставила ладонь на льду. Сирена сделала то же самое, будто хотела взять её за руку. Острые когти, правда, выглядели не шибко дружелюбно. — Что ты здесь делаешь, затерявшееся дитя? Что ты делаешь на человеческой стороне? — раздались звенящим эхом слова сирены. Эйлин вдохнула побольше воздуха. «Ох, чёрт», — выругался про себя маг. Он пошёл по следам, что ведьмачка оставила после себя. Он не расслышал того, что она сказала, но по вибрации голоса сразу понял, что это за чудовище. — Не знаю, — одними губами ответила Эйлин. В чертах сирены скользнула грусть. Её народ знал, каково это — оказаться в чужом мире и больше никогда не знать спокойствия. Завидев подошедшего, беловолосая посмотрела на него с отвращением, затем оскалилась. Мириады тончайших, острых зубов. Эйлин убрала руку и испуганно отстранилась. Сирена бросила на неё прощальный взгляд и, взмахнув длинным хвостом, исчезла в непроглядных глубинах. — Я не думала, что прямо все вокруг твои враги, — сказала ведьмачка, потирая замёрзшие руки. — Дикие женщины, особенно те, что живут под водой, не так любезны к человеческим мужчинам. Он предложил ей руку, но Эйлин поднялась самостоятельно. — Прекрасно их понимаю, — отрезала она, отряхивая плащ.***
Эта ночь над Переплютом была непроглядной. Ни один лучик лунного света не достигал плоскогорья. Зажжённые в замке канделябры давали жалкий отпор темноте. У Эйлин всё ещё паршиво получалось избавиться от привычки бродить по ночам. Она знала, что во снах её не ждало ничего хорошего, посему продолжала убегать от них. С полным пониманием того, что так не могло продолжаться вечно. Временное спасение на то и временное. Проходя около купальни, с удивлением она заметила, что настенные факелы не были погашены. Эйлин отодвинула тяжёлую занавесь и прошла внутрь. Увидев единственного, кто был в воде, она не почувствовала и толики былого страха. В этом апатичном состоянии духа её было сложно чем-то напугать. Детлафф сидел бездвижно, по плечи погружённый в воду. Благо, скудное освещение и мутная термальная вода достаточно скрывали его наготу. Эйлин затянула штору на место и медленно подошла к противоположному от вампира бортику. Детлафф проводил её своим неизменно суровым взором. Казалось, ему было лень даже моргать. Она села на каменный пол, поджав под себя ноги. — Не спится? — спросила она. — Вампиры не так сильно нуждаются во сне, женщина. — У меня есть имя. — Мне всё равно. Эйлин легко улыбнулась и кивнула. Она медленно снимала с ног обувь и тканевую перевязь. Детлафф хмуро наблюдал за ней. — Чего тебе надо? — спросил он чуть ли не с отвращением. Эйлин медленно опустила в горячую воду стопы. — Замёрзла, хочу ноги погреть. А ещё… мне жаль, что Регис в таком состоянии. — Морщины на лице вампира немного разгладились. — Не думаю, что он заслужил это заточение. — Никому не нужна твоя жалость, женщина. Полагаю, ты и сама знаешь: боги не заботятся о том, чтоб мы получали заслуженное. — Может, я могла бы помочь? — предложила Эйлин. Она изогнула брови, предвкушая очередной сухой ответ. — Ты — пешка. Особенно с этим дерьмом на запястье, — он кивнул на браслет, — ты не сильнее худой служанки. Регис — древнее существо, умнее, чем кто-либо среди нас. Он бы давно убежал, если бы захотел. — Почему он не хочет, в таком случае? — Ведьмачка в непонимании склонила голову. Она медленно перебирала снятые портянки. — Потому что так будет лучше для всех нас. Борьба с этим безумцем того не стоит. Эйлин смотрела на разводы воды, легко двигая ногами из стороны в сторону. Вампир тем временем облокотился на борт и разминал шею. — Разве ты не можешь просто убить его? — на грани слуха произнесла она. В интонации её не было ни вопроса, ни утверждения. Детлафф посмеялся, не открывая рта. — Я не думаю, что что-либо способно его убить. — С громким всплеском он вновь опустил руки в воду. — Запомни это, женщина: нет ничего хуже в этом мире, чем человек, который заполучил нечеловеческую силу. Люди, по природе своей, агрессивные и голодные. Любой сверхъестественный дар делает их монстрами. — Разве это не то, как они описывают вампиров? — улыбнулась она. — Агрессия и голод порождают прекрасных лжецов. — Я похожа на лгунью? Детлафф смерил её долгим взглядом снизу-вверх, после чего решительно утвердил: — Да.