Очень плохие дела

Армитаж Хакс приехал забрать Бена на красном Lotus Elise. У Бена буквально отвисла челюсть, когда Хакс подъехал к его дому и опустил стекло, посмотрев на него, немного приподняв брови. – Вот дерьмо. Хакс ухмыльнулся, и Бен вновь ощутил знакомый холод, пробежавший по спине. Было странно, как много и как мало, казалось, он мог сказать с помощью этого выражения лица. Будто он пересказывал Бену какую-то эзотерическую шутку, и тот совсем не помнил, что она значила. – Садись. – Что, даже не собираешься открыть передо мной дверь? Видимо, ты не так уж и сильно хочешь меня покорить, Армитаж. – Сомневаюсь, что у меня хватит на это сил. И не зови меня так, никто меня так не называет. – Но разве это не твоё имя? Хакс скривился: – Просто Хакс, если позволишь. Если позволишь. Бен недоверчиво покачал головой и подошёл к двери со стороны пассажирского сидения. Он скользнул внутрь, и Хакс переключил передачу, не смотря на него. Но он всё ещё ухмылялся, и у Бена появилось внезапное, странное и сильное желание наклониться и слизать это выражение с его губ. – Ну. Так куда едем? – Тебе нравятся суши? – Черт, да, просто обожаю их. – Хорошо. Они выехали с обочины, кто-то просигналил, но не было никаких шансов, что Хакс бы кого-то задел. Он водил как долбанный маньяк. Как очень. Умелый маньяк. Примерно пять минут спустя адской гонки по городским улицам, проездов на красный и пренебрежения нормальными, здравомыслящими людьми Бен смог ослабить хватку на двери. Он мог опознать человека, который умел обращаться с мощной машиной, когда видел его. Черт, Хакс смог бы даже обогнать По на деньги, а ведь тот был самым лучшим водителем из всех, что знал Бен. Но не то чтобы он когда-то говорил ему об этом. – Ты в порядке? – Ты водишь как психопат. Хакс посмотрел на него тёмными глазами, его ухмылка (хотя, ладно, сейчас он по-настоящему улыбался) едва заметно стала острее. – Не можешь справиться с этим, детектив? Хочешь, чтобы я притормозил? Бен ощутил, как что-то тёплое и приятное свернулось в животе. – Думаю, я смогу выдержать. Хакс вновь улыбнулся, и машина поехала быстрее. Бен усмехнулся, когда они проехали на красный свет в пятый раз, и сказал: – Черт, ты должно быть влажная мечта любого регулировщика в этом городе. – Возможно, некоторых из них. Думаю, это зависит от их предпочтений. Бен издал удивленный смешок, и слова Хакса оказались в какой-то степени пророческими, потому что как только он произнёс их, за ними вспыхнули красно-синие огни. Бен заметил, как Хакс бросил взгляд в зеркало заднего вида, после опустил руку на рычаг переключения передач. Машина ускорилась, и Бен подпрыгнул на сидении. – Чувак! Хакс зловеще посмотрел на него и произнёс: – Да. Правильно. – Ты что, постоянно сбегаешь от копов? Хакс прищурился, смотря на дорогу. – Только когда знаю, что смогу уйти. – Да, конечно. Прости, что порчу тебе веселье. – Ты ничего не портишь, детектив, – они остановились у обочины, и Хакс развернулся к нему. – Я только начал. Бен на мгновение застыл, пойманный в плен его кристальных глаз, плывя в сладком тоне его голоса. Он всегда узнавал обещание, когда слышал его. – Знаешь, – как в тумане начал Бен, – тебе не обязательно постоянно называть меня «детектив». Если только, – легко добавил он, пытаясь скрыть, как все мысли в его голове были прикованы к яркой темноте в его глазах. – Тебя это не заводит. – Возможно, и заводит. Черт. Этот мужчина совсем не умел сдерживаться. Бену наполовину рассмеялся, наполовину закашлялся, потому что было что-то восхитительно пугающее в том, как Хакс смотрел на него. Иногда Бен сам смотрел так на подозреваемых, на убийц, которых, как он чувствовал, он уже прижал к стене. Инспектор постучал в окно, и Хакс опустил стекло, не отводя взгляда от Бена. – Вы вообще в своём уме? – огрызнулся инспектор. – Вас засекли со скоростью восемьдесят два на участке в двадцать пять. Выходите из машины– Бен закатил глаза и наклонился в сторону Хакса, возможно, даже больше, чем нужно было. От него пахло солёной водой и чем-то металлическим. – Привет. – Сэр, сядьте– Бен громко вздохнул: – Простите за моего друга. Он просто хотел покрасоваться. – Что ж, тогда он сможет сделать это в камере– Бен пересел на своё место. – Я могу показать значок. – Детектив Соло, – внезапно произнёс офицер так, будто от его имени остался неприятный привкус во рту. – Да, – извиняющимся тоном ответил Бен. Он не думал, что узнал офицера (хотя в нем было что-то знакомое), но он совсем не был удивлён, что его узнали. Недавно его лицо было во всех новостях, и он мало держал себя в руках ещё до дела Генерала. – Я прослежу, чтобы он больше не превышал, – он положил ладонь Хаксу на бедро, скорее просто испытывающе, и снова наклонился к нему. Хакс только самоуверенно улыбнулся офицеру, но больше никак не отреагировал. Не сдвинулся с места, не попытался оттолкнуть Бена от себя. – Ты же больше не будешь превышать, правда, Хакс? – Если я должен. – Ещё как должны! – отрезал офицер. – Хорошо, я могу отпустить вас, но мне всё равно придётся выписать вам штраф. Я– Бен уныло улыбнулся. – Если вы правда считаете, что это нужно сделать. Ещё раз, как вас зовут, офицер– – Уайт. – Офицер Уайт. Хорошо, если я поведу, это поможет? – Хакс позади него ухмыльнулся, его дыхание обожгло кожу за ухом. Бен мотнул головой. – Даже не знаю, Соло. Вы трезвый на этот раз? – О. Теперь Бен понял, почему офицер Уайт выглядел так знакомо. Он неосознанно нахмурился и так сильно сжал челюсти, что громко клацнул зубами. – Конечно, – елейным голосом ответил он. Внутри закипало раздражение. – Потому что я не хочу снова звонить вашему дяде– Бен отодвинулся от Хакса, и ему ужасно хотелось посмотреть, как он на всё это отреагировал. – Не нужно, – отрезал Бен. – Ваша начальница Клейн, верно? Почему бы вам просто не позвонить ей? – лицо офицера потемнело. – Или. Если вы не хотите терять ничьё время, – он оскалился. – Вы можете. Нахрен. Вернуться в свою машину. А мы поедем дальше. Офицер Уайт. – Ну. Хорошо, – ответил тот, зло и пораженно посмотрев на него. – Если вы поведёте. Я могу вас отпустить. – Идеально. Тогда я поведу. – Черта с два... – прошипел Хакс ему на ухо. – Только если ты хочешь провести наше свидание в камере. – Я, – Хакс прищурился на Бена, когда тот отстегнул ремень безопасности. – Хорошо. Бен ухмыльнулся. Один-ноль в его пользу. – Прекрасно. Не беспокойтесь, офицер Уайт. Все будет честно. Тот кивнул. – Наслаждайтесь свиданием, – отозвался он прохладным голосом. – Обязательно, – довольно ответил Бен. Но улыбка не коснулась его взгляда, и по виду Хакса было понятно, что он оценил его переход от мягкой лести к острому предупреждению. Если Уайт хотел покомандовать, Бен мог сделать в точности то же самое. И последнее, что он собирался терпеть, так это чтобы какой-то гаишник угрожал ему пустой тратой времени. Он бы никому никогда не позволил выписать Хаксу штраф. И уж тем более засадить его за решётку. Офицер развернулся к своей патрульной машине, пытаясь выглядеть так, будто это он сделал Бену одолжение, хотя сам Бен думал, что все вышло как раз наоборот. Сейчас он окажется за рулём Elise, и если сегодня ему больше ничего не светило, то этот вечер уже можно было считать успешным. Когда Бен пересел на водительское сидение, Хакс бросил на него взгляд. Взгляд человека, оценивающего противника, человека, который готовился к бою, который, как он знал, ему понравится. Бен ухмыльнулся и выхватил ключи из его рук. – Так куда именно ехать? * Бен был рад, что надел свою лучшую рубашку, когда Хакс назвал ему нужную улицу. Он притворно злился, сидя на пассажирском сидении, пока давал ему указания, а Бен пытался никуда не врезаться. Каждая деталь в этой машине была другой, и пусть это и было потрясающе, но ощущалось в какой-то степени и немного вычурно. Ему удалось сдержаться и не открыть рот от удивления, когда Хакс сказал ему, куда они едут. Если это и значило иметь богатого парня, то Бен определённо смог бы к этому привыкнуть. В дверях очень маленького здания стояла очередь из безупречно одетых людей. Хакс просто прошёл мимо них, будто делал это постоянно. Бен пошёл за ним и сделал вид, что это всё не было охренеть как странно. Хакс буквально остановился перед людьми, говорящими с хостес. – Эм, – начал Бен, но его девушка-хостес прервала его, заговорив на английском с акцентом. – А, мистер Хакс. Мы не ожидали вас сегодня. Свободных столиков нет! – но она всё равно ему улыбнулась. – Но разве это когда-либо было проблемой? – ответил Хакс на прекрасном японском с небольшим акцентом. Девушка улыбнулась ему снова и тоже перешла на японский. – Конечно, нет, Хакс-сама, для вас у нас всегда есть место, – она посмотрела на пару, с которой говорила, и произнесла: – Извините, – после снова перешла на японский. – Сюда, пожалуйста, – она посмотрела на Бена и повторила то же самое, но уже на английском. Бен приподнял брови. – Особое обслуживание? Мы правда такие шикарные? – Это я шикарный, – ответил Хакс. – Ты просто красивый. Бен рассмеялся, в голове странно замутило. – Я никогда ещё не был ничьим эскортом. Хакс внимательно осмотрел его, когда хостес подвела их к уединённому столику с орхидеями в центре. – Верится с большим трудом, – Бен сел, и Хакс бросил взгляд на меню, которое она передала Бену. – О, не нужно. Я сам сделаю заказ для нас обоих, – ответил он ей (всё ещё на японском, конечно). Она улыбнулась, забрала меню и ушла, чтобы предупредить официантов. Бен расплылся в улыбке, ужасно довольный, что не дал Хаксу понять, что понимал каждое его слово. Казалось, он пытался немного покрасоваться перед Беном, разговаривая с хостес на другом языке. Бену казалось это милым, если говорить честно. Сегодня он водил его машину; так что Хакс мог себе это позволить. – Что тебе нравится? – спросил Хакс. – Я не особо привередливый, когда дело касается суши, – пожал плечами Бен. – Хорошо. Тогда я закажу, – произнёс Хакс в этот раз на английском, и Бен попытался не скалиться. Так Хакс был маленьким рыжим боссом, да? Красивый, властный и бледный, с веснушками, покатыми плечами и– Он говорил что-то. – М? – Саке, детектив. Какое саке тебе нравится? – Э, – запнулся Бен. Главным образом, потому что он просто обожал саке. Но когда он открыл рот, чтобы сказать Хаксу, чего он хотел, он представил По, который радостно сливал водку в канализацию; Лею, которая улыбалась так, будто он сделал что-то, достойное похвалы, и говорила: «Я горжусь тобой, Бенджамин»; Фазму, которая, ухмыльнувшись, похлопала его по спине, когда он вернулся к работе. – Мне. Просто. Воды. Спасибо. – Исключено, – небрежно ответил Хакс. – У нас свидание. Да и саке здесь потрясающее. Бен был уверен, что так оно и было. – Ну, – он прочистил горло. – Нет. Просто воду. Или чай. Я люблю чай. Хакс нахмурился, но через мгновение его лицо прояснилось. Бен снова прочистил горло, потому что впервые за вечер ему не понравилось, как Хакс на него посмотрел. – Я вижу, – Бен понимал, что сделал – практически велел Хаксу отстать, потому что он не хотел делать, что ему хотелось. Но Хакс заставил себя улыбнуться. – И сколько ты уже чист? Ну, Бен знал наверняка, что такие разговоры точно не подходили для первого свидания. Вот любопытный ублюдок. – Около недели? – ответил он, пытаясь выглядеть небрежно. Он заставил себя рассмеяться. – То есть. Ничего такого. Я не. И я не был. Я просто. Стараюсь не налегать. Несколько... дней, – он чувствовал, как у него горело лицо просто от взгляда Хакса. Их неловкий разговор прервала официантка, и Бен ещё никогда в своей жизни не был так счастлив её видеть. Женщина – на самом деле изумительно красивая женщина – улыбнулась Хаксу и даже не стала говорить по-английски. – Хакс-сама, мы совсем вас не ждали! Я очень рада, что вы вернулись! Тот довольно улыбнулся. – Добрый вечер, Май-чан. Май посмотрела на Бена, присмотрелась и улыбнулась вновь. – Кто ваш деловой партнёр, Хакс-сама? Вы не приводили его раньше! – она перешла на английский. – Добрый вечер, сэр! Хакс прервал её, и Бену пришлось изо всех сил сдерживаться, чтобы не дать ему понять, что он понимал его. – Мы здесь не по делам, Май-чан. У нас свидание. Она посмотрела прямо на Бена и произнесла: – Он очень красивый, Хакс-сама. И слишком милый для вас, – подразнила она, наморщив симпатичный нос. Хакс очаровательно улыбнулся. – Только не говори ему. Не думаю, что он догадывается, – но Бен всё равно заметил, как взгляд Хакса стал острее, раздражённее. И, опять же, ему пришлось сдерживаться, чтобы не ляпнуть, что это Хакс был слишком красивым для кого угодно, особенно для такого, как Бен. Хотя, по крайней мере, он сегодня побрился. Май подмигнула Бену, но продолжила говорить с Хаксом. – Я даже не думала о таком, сэр. Что вы и джентльмен будете пить? – Просто воду, Май-чан. Ему тоже. И чайник чаю. – И никакого саке? – выпалила она. – Мы получили особый заказ на прошлой неделе. Всего двенадцать бутылок. Я оставила для вас одну, но я не могу прятать её вечно, – добавила она, заговорчески понизив голос. Бен попытался не скривиться. Грёбаное особое саке. Ну просто потрясающе. – Нет, благодарю, Май-чан, – Хакс ухмыльнулся. Бен ощутил, как жар скрутил всё тело. – Не хочу сегодня вечером терять голову, – ответил он таким же заговорческим тоном. – Он очень умный, знаешь. Лучше держаться начеку. – Конечно, сэр, – кивнула Май. – И мой обычный заказ, – Май кивнула ещё раз и ушла. Хакс перешёл на английский. – Я заказал специальное блюдо от шефа. Для нас только самое лучшее. – Ты часто здесь бываешь? – Несколько раз в месяц, – пожал плечами Хакс. – Всегда по делам, – после он ухмыльнулся, и Бен увидел его идеальные зубы. – Никогда ради удовольствия. – Где ты выучил японский? – выпалил Бен. Он не сказал, что был поражён безупречностью его грамматики. Пусть она и была слишком формальной. – Я из семьи военных, – просто ответил Хакс. – И из-за отца. Мы часто переезжали, когда я был подростком. – Поэтому у тебя есть акцент? – впервые Бен увидел в глазах Хакса реальное раздражение. – Да. Ирландский, – холодно усмехнулся он. – Моя мать была гражданкой Ирландии. Я проводил с ней каждое лето, пока мне не исполнилось пятнадцать. Бен кивнул. Так его родители не жили вместе. В этом они с Хаксом были похожи. – Лето в Ирландии, а весь оставшийся год на военной базе? Где ещё ты жил? Кроме Японии. – В Германии. А кроме этого мы в основном оставались в Штатах. Бен подпёр голову кулаком. Он мог бы рассказать Хаксу, что свободно говорил на семи языках и баловался ещё несколькими. Было бы забавно, если после этого Хакс взглянул бы на него с немым восхищением. Но было ещё веселее позволить ему и дальше цепляться за своё ложное чувство превосходства. Бен наслаждался этой игрой даже больше, чем следовало. – Итак, – начал Хакс. Его голос стал странно тяжёлым. – Расскажи мне о своём деле. Ты ещё не выяснил, что случилось с бедным мистером Сноуком? – Бедным Сноуком? Ты запел совсем по-другому с нашего прошлого разговора. – Я просто не осознавал, что в офисе без него будет намного тише, – повёл плечами Хакс. – У нас есть определённый прогресс, – признался Бен. Хакс немного выпрямился. – Правда? – Да. Только мне нельзя. Ну то есть. Я не должен говорить с тобой о текущем деле. Ты же понимаешь. Хакс снова ухмыльнулся. Черт, ему правда нужно было прекратить делать это. – Думаешь, я пойду к прессе, детектив? – Зови меня Бен, – произнёс тот. – Пожалуйста. – Бен. Он ощутил, как обожгло щеки. Хакс произнёс его имя, будто пробовал что-то сладкое. – Он вигилант, – выпалил Бен, буквально нарушив все свои принципы. – По крайней мере, это моя теория, – он сделал акцент на слове моя, пусть мог бы и не делать этого. Но было приятно пообщаться об этом с кем-то в романтической обстановке, кто не был связан с его областью деятельности. Кто мог оценить его работу. И как бы Хаксу не нравилось называть его «детективом», Бен бы поспорил, что ему удалось бы вытянуть из него хоть что-то по делу, пусть это и было идеальным способом, чтобы ему понравится. Одним словом, он просто обожал бесстыдно флиртовать и пускать пыль в глаза. Но, по крайней мере, он скрывал это лучше Хакса. – Вигилант, – выдохнул тот, будто Бен только что произнёс что-то невероятно сексуальное. Он наклонился к нему ближе, обхватил левой рукой правую. – Расскажи мне ещё. – Я правда не должен, – рассмеялся Бен. – Нет? – Хакс раздул ноздри. В этот момент Бен довольно ясно увидел, насколько Хакс ненавидел, когда ему... не подчинялись. Он не попросил Бена рассказать ему больше – он приказал ему. Волоски на задней части шеи встали дыбом, по позвоночнику прокатился жар. Бен терпеть не мог, когда ему кто-то приказывал. Эти ноздри должны были разозлить его. С Хаксом будут проблемы, внезапно понял он, вспомнив, с каким выражением лица он отдал ему ключи от машины, как у него затрепетали ноздри, когда Бен сообщил ему, что его офис тоже обыщут. До По ему нравились парни, которые пытались его контролировать. Это было что-то вроде кнопки полного самоуничтожения, потому что Бена просто бесило, когда кто-то пытался сказать ему, что делать. От старых привычек трудно избавляться, размышлял он, против воли улыбнувшись. Он не успел ничего сказать – Май принесла им поднос с водой и чаем. Её взгляд дольше положенного задержался на Бене, и Хакс это заметил. Его ноздри вновь затрепетали, и – ну разве это не было интересно? Так он уже ревновал его? Черт. Как бы это не закончилось, это будет грёбаной феерией. – Нет, не думаю, – легко ответил Бен, поднеся стакан с водой к губам. – Хм. Я вижу. – Видишь что? – быстро спросил Бен. – Ничего, – ухмыльнулся Хакс. – Уверен, что ничего, – он посмотрел на Бена с неимоверным весельем во взгляде. – На что ты намекаешь? – Я ничего не говорил, – ответил Хакс со смехом. Он налил себе чашку чаю. – Хочешь? – Нет, ты продолжаешь об этом думать. – Тогда скажи мне, о чем я думаю. – Ты думаешь, я полон дерьма. – О, я бы так не сказал. – Это не сработает. Ты не сможешь заставить меня рассказать тебе о деле. – Конечно. Я даже мечтать об этом не мог. Бен понял, что слишком сильно наклонился вперёд. Он откинулся назад, стул глухо ударился об пол. Он недоверчиво хмыкнул. Хакс сделал глоток чаю. Бен скрестил руки на груди. И Хакс улыбнулся ему. Не ухмыльнулся. Не оскалился всеми зубами, как любил это делать. А по-настоящему улыбнулся. – Хорошо, но если это куда-то попадёт, клянусь богом, ты окажешься за решёткой. – У тебя нет оснований, чтобы посадить меня в тюрьму, детектив. Бен махнул рукой. – Хорошо, я кое-что нашёл, – у Хакса засияли глаза. – У всех жертв были судимости. – Хм. – Ну, кроме Сноука. Видишь ли, Сноук не вписывается в шаблон. Он богатый и со всех сторон защищённый. Люди бы заметили, перестань он появляться на работе. Так что я начал копать, – Бен сделал паузу и отхлебнул чаю, наслаждаясь тем, как Хакс едва заметно наклонился вперёд. – Твой партнёр был замешан в по-настоящему тёмных делах, Хакс. Ты об этом знал? Тот скривился. – Только не говори, что теперь это допрос, Бенджамин. Бенджамин. Черт, черт, черт. – Нет, просто мне интересно. В любом случае они все такие. Неофициально они все замешаны в действительно ужасных... махинациях. – Махинациях, значит. Бен пожал плечами. – А ещё я начал составлять профайл. – М, так ты ещё и профайлер? – подразнил его Хакс. – Ну, технически, нет. Но на деле – да. Я это просто обожаю. – Правда? – Да. И у меня очень хорошо получается. – Сможешь составить мой профайл? – Это плохая идея, – рассмеялся Бен. – Почему? Тот приподнял брови. – Потому что ты ценишь свою неприкосновенность. Тебе не нравится, когда кто-то разбирает по частям твой образ, – Бен замолчал и ухмыльнулся. – Ты думаешь, что тебя невозможно прочитать. И тебе совсем не понравится, когда кто-то докажет тебе обратное. Хакс снова раздул ноздри, взгляд приобрёл кристальную твёрдость. – Тогда ты просто обязан рискнуть. Бен наклонился вперёд, сделал вид, что осматривает Хакса, хотя уже знал всё, что ему было нужно. – Ты любишь всё контролировать. Это пронизывает все области твоей жизни. Твоя одежда и волосы всегда в идеальном состоянии, дом, офис и машина безупречно чисты. Привычки, которые ты приобрёл в военной семье, после укоренились в твоей жизни после армии. Но в конце концов они исходят из твоей личности, а не из выученной рутины. Это... желание всё контролировать распространяется даже на твои эмоции. Ты думаешь, что выражение твоего лица всегда тщательно выверено, ты думаешь, что никогда ничего не показываешь, но. Твои ноздри раздуваются, когда ты раздражён, а ещё ты ненавидишь, когда кто-то тебе противоречит. Не подчиняется тебя. Плюс, – добавил Бен наперекор своему здравому смыслу. – У тебя очень выразительные глаза. Лицо Хакса осталось бесстрастным. Но его взгляд. Черт, от этого мужчины просто кружилась голова. – Ты знаешь, насколько ты привлекательный. И ты знаешь, насколько очаровательным считают тебя окружающие. И ты используешь это в своих целях. А когда это не срабатывает, ты достаёшь кошелёк. А когда и это не срабатывает, – выражение лица Бена стало жёстче. – Ты начинаешь злиться. – Но ты никогда этого не видел. – Правда. Но я видел фото с места преступления. С того раза, как ты убил того мужчину. И я нашёл записи с камер. Думаю, ты о них и так знаешь. Их изъяли без ордера, так что их нельзя было использовать в суде. Что было очень хорошо для тебя, потому что, – Бен моргнул, – ты смотрел, как он умирал. Хакс склонил голову, прищурил глаза. – Я уже говорил, что остался с ним. – Ты смотрел, – Бен поставил локти на стол. – Ты присел над ним, не ставя колени на землю – чтобы на одежде на осталось крови – и ты смотрел, как он истекал кровью. И тебе понравилось. – Это очень серьёзное обвинение, детектив. Так, получается, ты пошёл на свидание с убийцей? Бен оскалился, выражение лица стало немного злобным. – Я тоже наблюдал за ним. До того, как ты застрелил его. Если бы ты был другим человеком, копы бы вышибли тебе мозги прямо там. – И что заставило тебя так думать? – Язык тела. Агрессия. Скорее всего, он бы обчистил тебя после, чтобы всё выглядело как ограбление, но он хотел не этого. Он искал крови, – Бен пожал плечами. – Очевидно, я не могу с ним поговорить, поэтому не знаю всех причин. Хакс молча смотрел на него, скрестив руки на груди. Бен зевнул – для него здесь не было ничего необычного – и заметил, как Хакс сильнее прищурился. – Очень впечатляюще, Бенджамин, – Бену захотелось его поправить. Никто кроме Люка и Леи не называл его так. Но, что удивительно, ему понравилось, как это говорил Хакс. – Хочешь узнать, что я понял о тебе? – О, конечно. Просвети меня. – Я завораживаю тебя. Бен недоверчиво рассмеялся. Он что-то зачастил с этим в последнее время. – Это всё, что мне нужно знать, – повёл плечами Хакс. У Бена не было времени, чтобы придумать ответ, потому что Май принесла им суши, и Бен отвлёкся на еду – что всегда было эффективным способом, чтобы отвлечь его. Здесь был самый щедрый выбор, какой он вообще видел в своей жизни. Май принесла огромный поднос, на котором было по две порции каждого блюда, и Бен даже не пытался сосчитать, сколько видов маки, сашими и нигири здесь было. Он с аппетитом осмотрел всё и понял, что до этого Май принесла им мисо-суп и эдамамэ, но они были так увлечены разговором, что даже не притронулись к ним. Хакс снова перешёл на японский. – Спасибо, Май-чан. Что ты нам принесла? Она улыбнулась Бену, после взглянула на Хакса. – Дайте ему это, Хакс-сама, – она изящно указала на безымянное блюдо, на котором вместо двух кусочков сашими лежало четыре. Она смотрела на Бена, и если бы он не знал, о чём они говорили, он бы подумал, что они обсуждали еду, а не его самого. – Очень подходит для свидания. Это фугу. Очень опасная, – добавила она, подмигнув Хаксу. – Если не знаешь, как её готовить. – Да, я слышал о ней, – пробормотал Хакс, посмотрев на Бена. – Пусть и никогда не пробовал. – При правильном приготовлении токсины вызывают лёгкую эйфорию, – очень профессионально произнесла Май, немного выпрямившись. Затем улыбнулась и многозначительно повторила: – Очень подходит для свидания. – У тебя много опыта в подобных вещах, Май-чан? – Вы очень спешите, Хакс-сама, – ответила Май, звеняще рассмеявшись. – Но возможно. Хакс бросил на неё взгляд и легко улыбнулся, после взял палочками тонкий кусок рыбы. Он мастерски умел ими пользоваться, после чего протянул рыбу Бену. – Она сказал, это фугу. Бен заставил себя не улыбаться. – Фугу? – переспросил он, будто не знал. – Иглобрюхая рыба, – ответил Хакс. – Известное ядовитое блюдо японской кухни. При неправильном приготовлении токсины вызывают паралич и смерть, – он ухмыльнулся. Чтоб его. У Бена скоро сведёт пальцы на ногах, потому что он постоянно поджимал их, когда Хакс смотрел на него подобным образом. Как будто он был куском мяса на этих палочках, а не человеком, который собирался его съесть. – Однако цель приготовления не в том, чтобы полностью избавиться от яда, а в том, чтобы уменьшить его до потребляемого количества. Чтобы вызвать небольшое... Покалывание внутри. Эйфорию. Бен позволил ему продолжить, потому что ему очень нравилось слушать, как Хакс говорил о эйфорическом покалывании. Тот протянул руку над столом, и Бен почувствовал, как всё его внимание сконцентрировалось на пальцах, державших палочки, на полупрозрачной рыбе, элегантно зажатой между деревом, отчётливо проступающих мышцах на предплечье Хакса, которые проглядывались сквозь его серо-голубую рубашку, и... О. О, боже, это было просто не честно. Он заметил расплывчатые чёрные линии, бегущие по его руке – военную татуировку. Бен тяжело сглотнул. – Попробуй, – произнёс Хакс. Ну, хорошо. Правда, а разве у него вообще был выбор? Хакс бесстрастно наблюдал, как Бен наклонился к его руке. Он не попытался ему помочь, не поднял ладонь немного выше, и Бену пришлось наклониться ещё, чтобы обхватить губами рыбу, которую Хакс соизволил ему предложить. В самый последний момент он решил немного порисоваться, позволив куску рыбы на мгновение свеситься с его губ. Хакс посмотрел на него горячим тяжёлым взглядом. Май, необъяснимо застыв, всё ещё наблюдала за ними. Он облизал губы и начал жевать, с внезапной вспышкой удовлетворения заметив, как расширились зрачки Хакса. Он сглотнул. Ухмыльнулся, показав зубы. – Вкусно. Май рассмеялась, посмотрев на Хакса, который, не выказав никаких признаков того, что ему понравилось шоу, сам взял кусок рыбы и съел его. – У вас с ним будет очень много работы, Хакс-сама. Он вас совсем не боится. – Я знаю, – ответил Хакс. – Вот поэтому он мне нравится. Бен почувствовал, как губы начали растягиваться в улыбке, и взгляд Хакса заострился. Прежде, чем он смог полностью себя выдать, он заговорил на безупречном японском: – Почему я должен его бояться? Ты знаешь что-то, чего я не знаю, Май-чан? Она удивлённо открыла рот. После покраснела и начала смеяться. Но Бен смотрел на Хакса. На его щеках тоже выступила краска, но Бен не думал, что это было из-за смущения. На самом деле, когда шок прошёл, он выглядел донельзя довольным. – Почему вы не сказали, что ваш парень говорит по-японски? – выдохнула Май, слегка шлёпнув Хакса по руке. Бен взял ещё кусок фугу с тарелки и прожевал его с широкой ухмылкой. – Это только наше первое свидание, Май-чан, – сухо ответил Хакс. – Я не знал. – Очень грязный трюк, – сказала она Бену. – Правда? – выдохнул тот. – Это не я начал разговор о ком-то, кто был прямо перед ними. – Что я и говорила, Хакс-сама, – снова рассмеялась Май. – Очень много работы, – после этого она развернулась и ушла, её длинная коса ударилась о её спину. Бен бы посмотрел ей в след, но взгляд Хакса было слишком трудно игнорировать. – Видимо, так и есть, – пробормотал тот на этот раз на английском, поскольку Май больше не было рядом. – Ты говоришь на японском. – А ещё, – Бен начал загибать пальцы. – На испанском, китайском, русском, немецком и арабском, – он снова ухмыльнулся, – свободно, – добавил он, потому что ему было совсем не стыдно. Он взял ещё суши и посмотрел на Хакса, пока жевал. В его взгляде появилась тень, от которой Бен задрожал. – Как. – Как? – Как. Бен пожал плечами. – Мне хорошо даются языки. На самом деле, мне много всего хорошо даётся. Но давай посмотрим, – он замолчал. – Испанский и немецкий я выучил в школе. Японский – из-за матери, потому что она любит Токио, и мы ездим туда в отпуск минимум раз в год. Китайский и русский я выучил... из-за своего отца. Точнее из-за его друзей, – уклончиво произнёс Бен. – А арабский пришлось выучить несколько лет назад, потому что пришлось допрашивать одного парня, который не говорил по-английски. Языковой барьер раздражает. Всегда проще, когда можешь поговорить сам, а не обращаться к переводчику. – То есть у тебя всё так просто получилось? – Ага. Сначала занимался в интернете, чтобы понять основы, а потом пошло само. – Тогда на каких языках ты говоришь не свободно? – спросил Хакс. – На французском, – скривился Бен. – Просто ненавижу его. Но мой итальянский получше. И мой кантонский довольно сносный, – Бен пожал плечами. – Как только знаешь достаточно языков, все они начинают казаться легче. Ты уже видишь паттерн. Меня можно оставить в большинстве европейских стран, и я выживу. С ближним востоком всё было бы сложнее. Ну, и я бы совсем облажался в большинстве районов Африки, – он замер и задумчиво добавил, – думаю, надо как-нибудь это исправить. Сейчас он откровенно хвастался. Наверное, ему нужно было остановиться, но Хакс продолжал смотреть на него, и его взгляд был горячим и чистым, как дно пламени, и Бен просто не мог замолчать. Он сунул в рот ещё рыбы, чтобы уже наверняка заткнуться. Хакс облизал губы. – Завораживающе. Бен усмехнулся. Значит, это было взаимно. * Все шло слишком идеально, чтобы закончиться без нареканий. К концу вечера Бен чувствовал, как все нервы внутри гудели. С каждой секундой он узнавал всё больше мелких подробностей о Хаксе: о его вечно приподнятом уголке губ, изумрудных прожилках в кристальных глазах, рассыпанных по носу бледных веснушках, о том, с каким изяществом он держал себя. Бен хотел вылизать каждую веснушку, обкусать эти губы, разрушить эту элегантность своими руками, ртом и– – Могу я принести вам что-то ещё, джентльмены? – прервала его мысли Май, как он был уверен, в последний раз. – Спасибо, Май, – ответил Хакс. – Думаю, мы закончили. Принеси счёт, пожалуйста. Она ушла, и Бен наклонился над столом, наконец обвив пальцами ладонь Хакса. Она просто лежала на столе, и когда Бен накрыл её своей огромной рукой, взгляд Хакса вспыхнул от удивления. – Знаешь, думаю, я могу привыкнуть к этому, – начал Бен низким голосом. – К чему? – К тому, чтобы меня кормил ужином и опаивал очаровательный миллионер, – поддразнил он. Он чувствовал себя легко – такого не было уже несколько недель. Его вечер не прошёл в жизнях других людей, и ему не нужно было пить, чтобы избавиться от этого; Хакс забирал себе всё его внимание. И Бен говорил правду – он правда мог к этому привыкнуть. – Но ты не пил, – ответил Хакс, и Бен довольно подумал, что он не стал убирать свою руку. А ещё он не стал отрицать часть про миллионера, хотя ведь Бен просто пошутил. И вот это было уже интересно. – Опаивал чаем тогда, – поправил себя Бен. Май принесла им счёт и шире улыбнулась, когда заметила их соединённые руки. Но до того, как она успела сказать что-то об этом (а Бен был уверен, что ей очень хотелось), Хакс убрал свою ладонь, чтобы взять чек. – Где здесь уборная, Май-чан? – спросил Бен, когда Хакс вытащил из кошелька чёрную карту. Май показала ему, как пройти, после чего взяла карту Хакса двумя руками. У него немного кружилась голова, когда он смотрелся в зеркало в туалете, и, возможно, провёл там немного больше времени, чем нужно, чтобы убедиться, что его волосы лежали хорошо. Каждый мужчина и женщина, с которыми он был, говорили, что они были его главным достоинством. Возможно, он мог заставить Хакса хотеть прикоснуться к его волосам, так же как Бен хотел прикоснуться с каждой веснушке на его лице. Когда он вышел из туалета, Хакс был не один. Крупный мужчина в дорогом костюме положил обе руки на стол и наклонился над ним, его лицо было всего в нескольких сантиметрах от его. Хакс равнодушно наблюдал за ним, но Бен узнал его гнев в том, как напряглись его плечи, которые совсем недавно были расслаблены, когда Бен держал его за руку. Бен заметил, как мужчина поднял руку и ткнул пальцем в лицо Хакса. – Послушай, рыжий уёбок, твои мудаки из Первого Ордена– Бен начал закипать уже от «рыжего уёбка», перед глазами вспыхнули искры. Бен похлопал его по плечу, и когда он развернулся, он взял его лацканы пиджака и буквально поднял над землёй. Он молчал. И просто смотрел. Позади него Хакс довольно хмыкнул. – Убери от меня свои грёбаные руки! – выплюнул мужчина. Его лицо покраснело от ярости и шока, потому что его ноги буквально болтались над полом. Он не был маленьким. Просто Бен был намного больше. Он молча развернулся и поставил мужчину подальше от Хакса, после чего развернулся к нему и очень подчёркнуто произнёс: – Он тебя помешал, малыш? Хакс по-настоящему улыбнулся. – Уверяю тебя, я бы точно справился сам. Это просто... один недовольный клиент. – Да кто ты, нахер, такой... – мужчина дёрнулся вперёд, схватил Бена за руку и попытался развернуть к себе. Когда тот обернулся, он фактически ткнул ему в грудь указательным пальцем. О. Ну, хорошо. Бен уставился на палец, и, казалось, в тот момент мужчина понял, что совершил чудовищную ошибку. – О, господи, – тихо начал Хакс. – Думаю, ты только что напал на офицера полиции. Бен двигался так быстро, что, он надеялся, Хакс не заметил, как он заломил руки того мужчины ему за спину и ткнул его лицом в стол, из-за чего ваза с орхидеями упала на пол. В ресторане внезапно стало очень тихо, и к ним подбежала встревоженная Май. Честно говоря, было очевидно, что это была чрезвычайная ситуация. Но когда он обернулся, Хакс наблюдал за ним, и его зрачки были такими огромными, что радужки больше не было видно. – Ты не можешь... Отпусти... Съеби от меня... – мужчина под ним яростно пытался вырваться, но Бен держал его в том лёгком захвате, который выучил ещё когда носил униформу. Тогда ему приходилось держать подозреваемого одной рукой и одевать на него наручники другой. Ну, для Бена это было легко. Ведь у него были очень большие руки. – Ты собираешься его арестовать? – небрежно спросил Хакс тихим голосом, но его слова буквально звенели во всем зале. Бен посмотрел на мужчину. Он был самым худшим представителем всех этих богатых парней. Постоянно говорил: «Да ты знаешь, кто я», «Я отберу твой значок» и «Это произвол», и Бену отчаянно хотелось бросить его на ночь в камеру, просто чтобы позлить его. Он бы мог закрыть его за «нападение» на полицейского. Этого бы хватило на несколько часов, пока он бы не вызвал своего адвоката. И, конечно же, Бен бы проследил, чтобы он смог позвонить ему только через несколько часов. Но это значило, что ему пришлось бы ехать в участок. Бен повернул голову и посмотрел на Хакса, решив, что ему хотелось оказаться в другом месте этим вечером. А именно, если вечер продолжил бы идти также хорошо, в штанах Хакса. Бен отпустил мужчину. Тот встал, лицо всё ещё было красным, и выглядел он так, будто готов был разораться, но Бен прервал его. – Сегодня тебе повезло. Но только потому, что ты не стоишь бумажной волокиты, – он наклонился к нему и заговорил низким голосом, чтобы их никто не услышал. – Но я всё ещё могу передумать, так что предлагаю тебе вернуться за свой стол и оставить нас в покое. Бен повернулся к Хаксу, мельком заметив, как мужчина поправил пиджак и бросил на Бена уничтожающий взгляд. – Ну. Не могу не признать, что мне понравилось, что мою честь так защищал большой и страшный детектив, но я не думаю, что это было так уж необходимо, Бенджамин. Я в состоянии за себя постоять, – Бен осмотрел Хакса. Он рвано дышал. Его щеки были красными. А глаза – чёрными. – Я это знаю, – ответил Бен, затаив дыхание. – Хочешь уйти отсюда? Хакс встал, и это стало его самым быстрым и несдержанным движением за весь этот вечер. – Веди нас. Малыш.