Прикасайся к моему телу

Две прекрасные девушки с цветными волосами разбавляли глубокую ночь увлекательной игрой под известным названием «Правда или действие». Комнату освещал приглушённый розовый цвет, бросая тени на лица музыкантов, тишину квартиры нарушали откровенные ответы и негромкий смех. Обе были настроены сегодня узнать самое тайное. — Правда или действие? — в очередной раз спросила Алина. — Правда! — задорно ответила рыжеволосая, и лицо барабанщицы приняло крайне задумчивое выражение. — Как ты любишь целоваться больше всего? — Алина устремила взгляд на Соню, уже готовую отвечать. — Мне нравится, когда эмоционально. Вот прям как будто сейчас навсегда разойдёмся. Нравится ощущение, что меня мало человеку, когда он становится единым организмом со мной, — с воодушевлением говорила рыжеволосая, подкрепляя свои слова жестами. — Какому такому человеку? — с подозрением уточнила Алина. — Ну тебе. Другого-то не имею, — с усмешкой ответила Соня. — Правда или действие? — Правда. — Расскажи мне то, чего я о тебе не знаю. Такой простой вопрос поставил барабанщицу в тупик. Под звонкий смех Софьи она десять минут пыталась вспомнить хоть что-то. — Короче! — внезапно осенило её. — Я тебе не рассказывала ведь, как мы познакомились с Кокосом? — Не припоминаю. — Значит, точно не рассказывала: такое бы ты запомнила, — она посмеялась и продолжила свой рассказ. — Было это года так три назад. Меня друг притащил на вписку, где абсолютно все ожидаемо накидались так, что едва ли помнили своё имя. Это был чей-то частный дом. Я пошла на задний двор немного проветриться. Вываливаюсь, значит, из дома и вижу, что не одна соскучилась по свежему воздуху. Чьё-то пьяное тело, представившись Юрой, чуть ли не с ходу стало меня обнимать. Не знаю, где был мой мозг и что мной движило, но я охотно на это отвечала. В общем, история о том, как мы потрахались пьяные в стельку на заднем дворе дома какого-то левого чувака. Комнату наполнил звонкий смех Сони. — Серьёзно, что ли? — продолжая смеяться, спросила она. — Ну да. Мне вот только утром совсем не смешно было. Соня смеялась всё громче, рисуя про себя эту нелепую картину. Чтобы успокоиться, ей понадобилось аж несколько минут. — Давно я так не смеялась, — вытирая проступившие слёзы, оценила история девушка. — Ну и каков же Юрец в постели? — А это уже второй вопрос. — Ах ты! — обиженно воскликнула Соня, бросая в смеющуюся Алину подушку. — Сонь, да ты головой-то подумай! Я же сказала, что в дрова была, я не помню толком нихуя. — Ну ладно, ладно. Задавай уже, твоя очередь. — Правда или действие? — Действие. — Хочу послушать твои стоны, — с лисьей улыбкой намекнула Алина, поймав смущение рыжей. — В смысле? — Постони, Сонечка, у тебя хорошо получается. Щёки Софьи залились краской. Она пыталась придумать способ ухода от желания. — Ну давай же! Кого ты стесняешься, солнце моё? Ты передо мной все свои горизонты расширяла и не один раз, а тут просто постонать стесняешься? — Ну блин, ну я не знаю… — смущённо говорила девушка. — Я тебя сейчас заставлю водой мастурбировать при мне, так что выбирай меньшую из зол. — Шантажист. Соня закрыла глаза, не найдя им места, и постаралась поймать нужную волну. В комнате повисла полная тишина. Сидящая напротив Алина выжидающе сверлила девушку взглядом. Наконец, первый, едва слышный стон сорвался с губ рыжеволосой. Она постепенно наращивала звук и интенсивность, входя во вкус. Когда её голос почти сорвался на крик, заворожённая Алина подалась вперёд, затыкая Соню жадным поцелуем. — Ты прекрасна, — прошептала барабанщица, отстранившись. — Продолжим игру? — Пожалуй, да. Девушки вновь сели друг напротив друга. — Правда или действие? — спросила Соня. — Правда. — Есть ли что-то такое, что ты хочешь мне рассказать, но по какой-то причине боишься? Если да, то что? Алина опустила вниз взгляд и закусила нижнюю губу, подбирая слова. — Да, есть такая информация, — не поднимая глаз, уверенно сказала она. — Расскажи. Барабанщица закрыла руками лицо, ожидая плохой реакции. Соня, видя её сильное волнение, села рядом и обняла за плечи. — Ну же, давай. Что там за страшная информация такая? — шутливо спросила рыжеволосая. — Да не страшная она совсем, просто я не знаю, как ты к этому отнесёшься. — Ну тем более! Давай уже. — Ну, если коротко, я целовалась с какой-то левой девочкой-фанаткой во время наших с тобой отношений. — И всё, что ли? — Ну да… — Алина недоумённо посмотрела на совершенно спокойную Соню. — Ой, а страху-то было! Давай-ка проясним, конфетка: я не считаю поцелуи изменой в любом их качестве и количестве. Целуйся, с кем хочешь! — Ты серьёзно? — Абсолютно! — Вот это да, а я думала, что тебя это очень расстроит. — Всё, забудь уже про это. Было и было. Соня взглянула на часы. Они показывали 4:15 утра. — Вот это мы заигрались, конечно, — прокомментировала она. — Кажется, пора заканчивать. — Пожалуй, да. — Так, я в душ, а ты пока разбирай наше царское ложе. — Как скажешь, мой фюрер. Соня поднялась с кровати и, прихватив с собой длинную футболку с нижним бельём, направилась в ванную. Раздевшись, девушка отдала себя струям тёплой воды. Настроение было игривым после стонотерапии, и Соня подумала, что вполне можно побаловать себя оргазмом. Опустившись на гладкую белую поверхность, она сняла с душа насадку и немного увеличила напор воды. Её ноги бесстыдно раскинулись по разным бортикам ванны, а мощная струя уже была направлена на чувствительный комочек. Соня закрыла глаза и прикусила губу, подавляя стоны. Всего за пару минут её накрыла волна мощного возбуждения, заставляя сделать напор ещё сильнее. Поглощённая своими ощущениями, она не расслышала, как в ванну зашла Алина. — Вот так пойдёшь за ватными палочками, а обнаружишь такую прелестную картину, — отодвинув шторку, пошутила она. — Заткнись, Олешева, — хрипло ответила Соня, приоткрыв глаза. Та опустилась и, взяв девушку за подбородок, одарила рыжеволосую горячим поцелуем. — Не буду мешать. Только не молчи, Сонечка, я хочу тебя послушать ещё раз. Алина взяла упаковку ватных палочек, за которыми пришла, и покинула ванную, намеренно не закрыв дверь до конца. По квартире стали разлетаться сладкие стоны Сони и шум воды…