«У нас есть вечность, поэтому мы потерялись друг в друге Потому что время не ловило, время не ловило нас.»
norma jean martine — when we were young
Чонгук всё ещё дует губы и искоса наблюдает за своим парнем, который в десятый раз проверяет сумку с документами и вещами на скорую руку, которые им могут понадобиться, типа портативки, пары запасных наушников, таблетки и вода. Чимин собрал два чемодана самостоятельно, они ещё с вечера стоят в коридоре и ждут своего выхода в свет. Как чертовски долго они ждали эту поездку, на которую копили год, чтобы отправиться отдыхать не только вдвоём, а всеми вместе, всемером! Это же такое счастье для них — отправиться куда-то вместе. Они заранее обсудили, куда бы хотели поехать, обсудили их дальнейшие планы, что они будут делать по приезде и кто чем займётся, кто что хочет посетить. Собираются ехать в середине сентября, получив отпуска в одно время, конечно же, позаботившись об этом. Конечная точка их путешествия — скромная Швейцария, к которой они пришли после недели споров и обсуждений. А выбирали между Майами и ещё парочкой стран. Решили, что в Майами поедут в следующей жизни, ведь столько денег, сколько у них сейчас, они больше не смогут накопить. Тут ведь и за выпуск после учёбы кому-то денег подкинули, много различных вложений. Часть денег для семьи Чонгука и Чимина пришлось отнять. Но не поэтому грустит Чонгук, дуя губы и хмуря брови. Он уже полностью одет, осталось только взять куртку и нацепить маску на лицо. — Всё ещё болит? — с заботой спрашивает Чимин, откладывая портфель Чонгука в сторону и подходя к парню, чтобы сесть рядом с ним и мягко обнять за плечи. Ту самую скромную сумму парочка чигу отняла для специальных брекетов на зубы Чонгука, который долго к этому шёл и особо не видел проблемы, если честно. На самом деле их скоро снимать, но после каждой подтяжки Чонгук день не ест и даже рта не раскрывает, сидит себе хмуро или укрывается одеялом, чтобы поспать, мечтая о том, как боль просто отойдёт на задний план и прекратится. — Сколько раз повторять, что твоя улыбка прекрасна? — Чимин мягко обхватил щёки своего парня, чтобы поднять его голову и заглянуть в глаза, — не сомневайся в этом, малыш, мы все любим твою улыбку. Чонгук не отвечает, отводит взгляд, слишком смущённый этим, чувствуя себя каким-то прыщавым подростком-девственником, хоть на деле это было и не так. Чимин отпустил щёки Чонгука и полез за вибрирующим телефоном в карман. Пока разговаривал, ещё раз обошёл всю квартиру, проверяя все розетки и прочую ерунду. А Чонгук подхватил свой портфель и сумку Чимина, направившись одеваться. Около дома их ждало такси с Хосоком и Юнги, которые помогли засунуть чемоданы в машину. Чимин приветливо улыбнулся водителю, поздоровавшись кивком головы, пока Хосок принялся тыкать свой телефон с каким-то видео Чонгуку в лицо. В аэропорту было людно, хоть и не был особый сезон для отдыха. Люди сновали с чемоданами, уставшие и сонные, некоторые были бодры и улыбчивы. Юнги сверяется со временем на часах и толкает Хосока в спину, прося поторопиться. — Где остальные? — спрашивает Чонгук, помогая своему парню везти его чемодан. — Ждут в каком-то углу, не помню точно, сейчас позвоню им, — ответил Хосок, доставая телефон. Его чёрно-синяя куртка задралась, открывая вид на яркую футболку. Чонгук натянул повязку на лицо и позволил себе сладко зевнуть — от боли он сегодня мало спал, а потому предпочитал поспать в самолёте, хотя бы не весь перелёт, но часть так точно. Юнги подтянул бандану на голове и тоже спрятал часть лица в маске, не желая контактировать с кем-либо. Мин уселся на свой же чемодан, а через секунду был сбит со спины каким-то крупным телом, весело хохочущим. — Блять, какого чёрта ты творишь, — обернулся Юнги, смотря на улыбчивого Тэхёна, который показал ему язык и подлетел к своему другу, крепко обнимая. — Вы давно ждёте? — Тэхён стал засыпать парней вопросами, — ничего не забыли? Джун едва паспорт не оставил дома, вы бы видели Джина, я его такого злого ни разу не видел, даже страшно стало. Как зубки нашего Гу? — Потише, — поморщившись попросил Юнги, вскинув ладонь и прижав пальцы к вискам, словно у него начались дикие головные боли. Чимин же рассмеялся легко и звонко, сделал шаг по направлению к Тэхёну и притянул его к себе за талию, укладывая голову на плечо друга. Закатывая глаза, Чонгук выдыхает и указывает кивком головы на идущих к ним парней. — Пора спешить, — единственное, что он говорит, получая нежный взгляд своего парня. В самолёте, когда они уже парят над землёй, Чонгук бросает взгляд на заснувшего Чимина, который положил свою голову ему на плечо, мило посапывая. Странно, ожидалось, что уснёт Чонгук, но у него-то ни сна в глазу, одна только бодрость и зубы, кажется, больше не болят. Теперь просыпается голод и желание подвигаться, потому что сидеть в одной позе неподвижно и так долго Чону надоедает. Парень аккуратно перемещает голову Чимина на другое плечо, поближе к Хосоку, который строчит кому-то сообщения и удивлённо смотрит на парня. Чонгук тянется к своему портфелю в ногах, достаёт камеру и настраивает, после поворачивается в сторону Чимина, делая фокус на его сонном лице и щелкая кнопкой. Улыбаясь, он переводит объектив на Хосока, который уже показывает знак пис и широко улыбается, счастливый от этой поездки. Чонгук приподнимается со своего места и проделывает пару шагов до нужного ряда, где фотографирует остальных парней, а после достаёт телефон и снимает их на видео, едва заметно улыбаясь из-под маски. Намджун читает книгу, держа её в руках и хмурясь. Он иногда поджимает губы и переворачивает страницы, закидывая одну ногу себе на колено. Джин рядом ест еду с Тэхёном на пару, разговаривая, и только Юнги спокойно ковыряется в телефоне, показывая Чонгуку знак сердечка пальцами и даже не поворачивая голову в его сторону. Хихикая, Чон спешит обратно, снимает вид из окна и прячет камеру, дёргая ногой и не зная, как занять себя. Он знает их дальнейший план, они всё изучили и проверили миллион раз, но конкретно сейчас ему очень скучно. Чонгук пробует спать, пробует ковыряться в телефоне, пробует рисовать и радуется, когда просыпается Чимин. Его парень трёт заспанные глаза и потягивается. Суставы едва слышно хрустят, а у Чонгука губы горят назвать его старичком-хёном. — Не спишь? — спрашивает Чимин, сладко причмокивая губами и посматривая на Чонгука, — сними уже эту маску, здесь жарко. Пак отстёгивает свой ремень и поднимается, ещё раз потягиваясь и ударяясь рукой о соседнее сидение. Хосок всё ещё ковыряется в телефоне, даже не обращая на ребят никакого внимания сейчас, а Чимин пробирается сквозь ноги Чонгука, но замирает, когда парень ловит его ладонь и тянет вниз, на себя, заставляя наклониться. — Ты куда? — В туалет. — Я с тобой. — Боже, Чонгуки, — смеётся мягко Чимин, наклоняясь к уху своего парня, — я пописать сходить могу без тебя? Чон отнимает руку и облокачивается на спинку, смотря на Чимина прищурившись. Пак вздыхает и прикладывает пальцы к запястью, давая понять, что будет ждать его через несколько минут. Хосок игриво двигает бровями, и Чонгук тянется через сидение, чтобы шлёпнуть хёна по плечу. Их шуточная борьба прекращается, когда Чонгук подскакивает и гордо задирает подбородок, ловко минуя ряд сидений и отправляясь к уборной. Он скребётся в дверь, и Чимин пускает его, закрывая сразу же за парнем. Пак становится напротив, стягивает маску под подбородок парня и кладёт ладонь на затылок, приближая его лицо к своему, мягко целуя в губы. Пока они бережно обнимают друг друга, даря лёгкие поцелуи, поглаживая по волосам и выдыхая в горячие рты, в салоне едва не поднимается спор. Тэхён пристаёт к Юнги, желая заглянуть в его телефон, пока Мин отмахивается и отвешивает парню лёгкие подзатыльники, желая спрятать вещь подальше от парня. Как можно дальше. Джин смеётся, наблюдая за ними и отбирает в свою очередь книгу у Джуна, заставляя обратить внимание на себя. Пока они разговаривают, Хосок подхватывает телефон и толкает Тэхёна в бок, кивая на коридорчик. — Не понял, что ты хочешь сделать? — Заснять нашу парочку, они же сто процентов ебутся в туалете, вы, кстати, следующие? — Спрашивает Хосок, начиная смеяться и видя, как смех подхватывает Джин, а серьёзный Джун отмахивается, делая вид, что ничего не понимает. Делая вид, что это не они с Джином утром успели уже потрахаться в кровати и перед вылетом в туалете аэропорта. — Мы не сделали самое главное, — подхватывает «пошлую» идею Тэхён, — мы не сделали секс-календарика, кто когда займёт палатку, а кто займёт туалет или трейлер. Юнги тоже подхватывает всеобщий смех, убирая телефон. Они в кругу, приближены максимально друг к другу, шутят тихо, едва сдерживают громкий смех и всё поглядывают на дверь, дожидаясь друзей. Джин тоже поворачивает разок голову, но натыкается взглядом на закрытую дверь. Он успокаивается, когда приносят еду и просит Джуна поесть вместе с ним, потому что в прошлый раз Джун пропустил и читал книгу. Хосок подходит к двери, включает камеру и стучит костяшками пальцев, делая свой голос максимально строгим и неузнаваемым. — Как долго? Дверь приоткрывается и показывается в щёлке Чимин с распухшими красными губами и странным взглядом. Он закатывает глаза, шепчет «придурок» и протягивает руку вперёд, желая отодвинуть телефон или даже выхватить его, но Хосок сдавленно смеётся, вскрикивает и быстро убегает. Стюардесса смотрит за всем этим со странным взглядом, не понимая, остановить этот хаос сейчас или подождать, пока они успокоятся. Из туалета выходят двое, смущённо поправляясь, направляясь к своим местам. Хосок поменялся с Тэхёном местами, поэтому Чонгук, проходя мимо, всё-таки щипает парня за плечо. Джун смеётся с лица Хосока, который от боли выгибает губы в трубочку и делает страшные глаза. Чонгук плюхается на своё место и с улыбкой смотрит на Чимина, прижимается к нему боком и просто оттаивает после дозы спасительных поцелуев. Он достаёт наушники, делясь одним с Чимином и прижимается головой к его плечу, укрываясь своей курткой, чтобы поспать немного. Чимин поворачивает голову и мягко целует парня в волосы, а после шёпотом переговаривается с Тэхёном о его делах и прошедшей неделе. Прилетают вечером, уставшие и измотанные дорогой. Сверяются с часами и жалуются на головную боль. В такси все не помещаются, поэтому ждут автобус и едут до домика, который снимут на одну ночь у пожилой пары. Там они показывают документы и отправляются в общую комнату. — Сказали, что покормят и предоставят душ и три комнаты. У них двухъярусные кровати, поэтому все спим раздельно, — говорит Джун, почёсывая щёку. Сонный Юнги кивает, затаскивая свой чемодан и садясь на кресло. Ему на колени плюхается такой же сонный Тэхён, который вовсе не собирается двигаться. Тэхёну просто нужно тепло и плечо, на которое можно прилечь, а сонный Юнги подходит как никогда. Джин с Чимином распределяют комнаты, закидывая каждому на кровать сумку или ставя чемоданы, чтобы парни не перепутали свои места. Укладываться решают по несколько человек: Джун с Джином и Юнги в одной комнате, Чонгук с Чимином и Тэхёном в другой и Хосок отдельно. Все знают, что Хосоку немного проблематично спать с кем-то из парней из-за чуткого сна, поэтому уступают ему комнату одному. В общей комнате парни потихоньку стягивают куртки, оставаясь в более лёгкой одежде. Джун убеждается насчёт погоды, мило беседует с парочкой, пока Хосок накладывает каждому в тарелку еды. Он ставит всё на столик и зовёт парней. Чонгук уже рядом, фотографирует их первую еду и всё посматривает в окошко на природу, равнину и тёмное небо. — Во сколько просыпаемся завтра? — Спрашивает Юнги, всё ещё сидящий в кресле и лениво поглаживающий спину задремавшего Тэхёна. Хосок смеряет их взглядом и садится на своё место. Хозяева спрашивают у Джуна, нет ли у них аллергии на собак и запускают парочку стареньких питомцев, которые часто остаются у них дома, потому что ночами прохладно. Чимин с Чонгуком окружают собак, поглаживая и смеясь, играясь с ними, как со своими детьми, пока Джин едва не наступает на них. Самый старший из них ругается на парней, отправляя их жестом руки на большой диван. Хосок смеётся и открывает своё пиво, остальным протягивая другие бутылки. Тэхён просыпается и шумно зевает, а Чонгук забывается и широко улыбается, обнажая зубы. Ребята не делают акцент, зная, как это стесняет парня, не смотрят пристально и никак ни на что не намекают, от чего Чон им просто благодарен за это. — Завтра надо проснуться пораньше и съездить за трейлером, потом за продуктами и сходить в горы, потратим день только на это, — Чимин притягивает к себе тарелку, с жадностью поедая пасту и кусочки мяса на ней. — Лучше не пить много сегодня, можно выпить завтра побольше, — говорит Чонгук, который поджимает одну ногу под себя и отдаёт кусочек мяса псу, что сидит рядом с ним. — Мне кажется, я не встану завтра, очень устал, — замечает Тэхён и слышит пару согласий со стороны, некоторые ребята и правда сильно устали после перелёта. — Поставим будильник на десять, не будем сильно стеснять хозяев, — Джун пожимает плечами и отпивает из своей бутылки, склоняясь к Джину и открывая рот, пока тот отдаёт ему немного мяса из своей тарелки. Юнги почти с нежностью наблюдает за тем, как парни кормят друг друга и улыбаются. Переводя взгляд на Тэхёна, Юнги ловит Хосоковы глаза и опускает собственный взгляд в тарелку, вздыхает от всех этих трудностей судьбы и выбора, от непонятных взглядов, которые уже сидят в горле. Вздумалось им попасть в эту передрягу, из которой они сами не знают как можно выбраться. И знали бы — не смогли. — Вы как хотите, а я уже спать, — Тэхён встаёт со своей тарелкой, моет и убирает посуду, пытаясь жестами объяснить женщине, что он справится сам и помощь ему вовсе не обязательна. — Кто-нибудь пойдёт в душ сейчас или утром? — спрашивает Джун, чувствуя, как нежные пальцы Джина вытирают уголок его губ от соуса пасты. — Схожу сейчас, — поднимает руку Чонгук, поспешно поднимаясь со своего места. Он убирает за собой посуду, а после идёт в их совместную спальню, чтобы наклониться к чемодану с вещами и достать упакованные банные принадлежности. В ванной Чонгук склоняется над раковиной, чистя зубы, пока Чимин заходит следом, закрывая дверь. Пак кладёт ладонь на поясницу уставшего парня, поглаживая лёгким движением, а после раздевается, как можно скорее, чтобы принять душ. Душевая кабинка встречает духотой и паром, пока Чимин быстро намыливает себя, посматривая через стекло на Чонгука, полощущего горло. Тот тоже принимается раздеваться, складывая свои вещи, а после залезает к своему парню, потеснив того к стене. Получив ещё один поцелуй в плечо, Чимин улыбается, наклоняется, чтобы утянуть парня в глубокий поцелуй, обхватить его за талию и прижаться своим пахом к его. Стук в дверь останавливает их, заставляя оторваться. Чимин с разочарованным выдохом вылезает, вытираясь полотенцем и переодеваясь в сменную одежду. Чонгук заканчивает чуть позже. Они больше не переговариваются с ребятами, потому что сильно устали. Чонгук, заходя в спальню, сразу убирает одеяло с кровати в сторону и ложится в неё на живот, подгибая ноги и утыкаясь лбом в стену. Тэхён уже тоже в кровати, листает ленты соцсетей, медленно моргая. Чимин подходит к кровати Гука, наклоняется, подарив тому пару ласковых поцелуев и послушав его сонное сопение, укрывает одеялом парня, заправив волосы за ушко. Он выключает свет и залезает в свою кровать, желая спокойной ночи Тэхёну, который прячет телефон под подушку и долго ворочается, пытаясь найти удобную позу. Они засыпают слишком быстро, уставшие и измождённые. Просыпаются от хмурого Джина, который по привычке поднялся рано и решил всех разбудить. Чимин шумно зевает, впивается пальцами в волосы, растрёпывая их ещё больше. Чонгук на кровати ниже потягивается, также шумно зевает и кидает подушку в Тэхёна, который зарылся лицом в одеяло, обнажив ноги. К ним в спальню заходит вполне себе добрый Хосок, который сдёргивает одеяло с Тэхёна, щекочет его пятку, чуть не получив ею же по лицу. Они собираются медленно и разбито, благодарят хозяев и пакуются, чтобы уехать за трейлером. Время проходит в сонном состоянии, в трейлере они рассаживаются удобно, уезжая на обозначенное место. Юнги с Джином уезжают за продуктами, пока остальные ребята остаются с сумками и вещами. Чонгук с Чимином, ласково воркуя, берут огромную сумку с пятиместной палаткой и принимаются её собирать. Кто бы мог подумать, что из такого прекрасного вечера, когда солнце окончательно зайдёт за горизонт, вид на горы под ночным звёздным небом станет таким красивым, может случиться плохое. И начиналось всё хорошо: ребята приехали из магазина, началась активная готовка ужина на вечер. Из колонок играла любимая музыка, все были заняты каким-то делом. Юнги с улыбкой смотрел на Тэхёна, который помогал Джуну складывать стульчики около стола. Хосок помогал Джину готовить, Чимин с Чонгуком распивали пару бутылок алкоголя, уже повеселев и покраснев. Только Чонгуку было мало, он поднялся, проморгавшись и пошёл за следующей бутылкой в трейлер. — Он собирается напиться в говно сегодня? — спрашивает Тэхён, кивая Чимину, который смотрит вслед своему парню. — Видимо да, — не спорит Чимин. — Зачем ему пить так много? Мы ещё даже не поужинали нормально, ещё поиграть хотели, а он сейчас вырубится. — Ты прав, надо остановить его, — Чимин поднимается, отправляясь в трейлер. Пак кутается в куртку по пути, открывает дверь и поднимается по ступенькам, замечая, как Чонгук натягивает на себя толстовку и куртку. Парень кладёт телефон в карман штанов, туда же отправляет карту с деньгами и шнурует обувь. Чимин замирает, опираясь боком о тумбу, смотря на своего парня с непониманием в глазах. — Ты куда? — Гулять, — легко отвечает Чонгук. — В смысле гулять? Сейчас? — Ну да, а что такого? Я недолго, приду через часика два, — Чонгук выпрямляется, подходя к своему парню. — Ты с ума сошёл? — Чимин вытягивает лицо от шока, скрещивая руки на груди, закрываясь и возмущённо осматривая с ног до головы Чонгука, — ты в таком виде никуда не пойдёшь. — В каком таком виде? — Чонгуку алкоголь ударяет в голову немного не так, как думал Чимин. — Пьяный. Мы собирались поиграть, поесть, а потом можем с тобой погулять по этой местности вдвоём, — Чимин пожимает плечами и практически насильно закрывает выход собой, не пропуская парня. — Я не настолько пьяный, хватит меня контролировать. Я что, не могу сходить погулять? Ты мне кто, отец? Ты мой парень, уважай мои решения, — Чонгук чуть повышает голос, стоя на своём. Только вот и Чимин не собирается отступать. — Гук, успокойся. Ты грубишь, — Чимин поджимает губы, сжимая пальцы в кулаки и убирая руки с груди, позволив им повиснуть вдоль плеч. — Ты вечно меня прессуешь, — Гук шумно хмыкает, устало закатывает глаза и выглядит заёбанным жизнью и этими отношениями, — мне на улицу уже даже выйти нельзя, на два часа от тебя отойти. Это бесит, Чимин, ты не даёшь мне дышать. — Но не сейчас, когда мы все вместе тут, — Чимина задевают эти слова, — Гук, всё было хорошо. Сегодня алкоголь на тебя плохо влияет. — Ага, это ты так свои проёбы сглаживаешь? Алкоголем? Я даже не пьян, а ты снова заговариваешь мне зубы! — Гук от злости стучит кулаком по тумбе, создавая лишний шум. — Я тебя что, на цепь сажаю? Я же сказал, что сходим погуляем завтра или сегодня попозже, какого чёрта ты вздумал стоять на своём? — Чимин тоже злится, делая шаг ближе к Гуку, от которого пышет яростью. — Я заебался, понимаешь? Твоя забота уже у меня в горле, — Гук шипит, показывая пальцами себе на горло, а Чимин знает, что каждое их дальнейшее слово — ошибка на ошибке. — Хочешь сказать, я заебал тебя?! — Пак вскрикивает громко и теперь ребята точно знают, что у них здесь ссора не для лишних ушей. — Да, блять, именно это и хочу сказать! Я пошёл, мне это надоело обсуждать. Ты опять будешь стоять на своём, может мне стоит ещё и спать лечь прямо сейчас, может ещё и соску мне притащишь, если я такой ребёнок для тебя?! — Господи, замолчи, — Чимин напирает, чувствуя, как от переживаний начинает дрожать его голос, — какого чёрта ты несёшь? Так сильно напился? Ты хоть понимаешь, что можешь куда-нибудь вляпаться, пока пьяный? — Так дай мне блять уже во что-то вляпаться, я хочу жить, а не сидеть вечно с тобой в четырёх стенах, боясь выходить на улицу вместе, потому что тебя блять обижают какие-то высказывания про педиков! — Замолчи! — Чимин отвешивает первую пощёчину своему парню, заламывая брови от боли. Пак тяжело дышит от гнева и раздражения, его волосы спутались и упали на красный лоб. Чонгук потирает губу с каплей крови в уголке и отвешивает пощёчину Чимину, заставляя парня от неожиданности отшатнуться назад, вскрикнув от боли. Ручка верхней тумбы больно впивается в плечо. Кажется, на этом месте стесалась кожа и точно будет синяк. Чимин тяжело дышит от боли и непонятного страха, которое заставляет его остановиться, смотря на Гука во все глаза. Тот выглядит преданным, разочарованным, стирает кровь с губы и смотрит на шокированного Тэхёна, который стоял у открытой двери и распахнул широко глаза от шока. Он немного замялся, кусая губы, но увидев таких парней, даже и не знал, стоит ли что-то спрашивать. — Спасибо, что портишь нам отдых, — едко выдает Чимин, кусая свои губы, чувствуя слёзы на дне глаз. — Я всего лишь хочу свободы. — Тогда зачем мы встречаемся? — Чимин делает шаг вперёд, заглядывая своему парню в глаза. — Зачем, если я не даю тебе свободы? Отношения это гулянка по ночам пьяным? Что за херню ты несёшь?! — Что за херню несёшь ты?! Эгоист конченный, какого чёрта я вообще разговариваю с тобой, если ты дальше своего носа не видишь ничего! Чонгука трясёт от злости, он отталкивает грубо Тэхёна, спускаясь по ступенькам и уходя на дорогу. Юнги и Хосок бегут за ним, подхватив свои куртки. Они идут рядом с ним, пытаясь вывести парня на разговор, но Гук отгоняет предательские слёзы и понимает, что первая ссора самая тяжёлая. Грудину разрывает от страха и боли, от предательства, а ещё от огромной вины. Они не ссорились даже по мелочам, а здесь он позволил себе толкнуть парня, толкнуть грубо, причинив боль. Он никогда так не поступал даже с друзьями, а здесь сорвался из-за усталости, большой дозы алкоголя. И сейчас бы пойти извиниться и спокойно поговорить, только вот Чонгук уверен, у него будет дрожать голос, он не сможет посмотреть своему парню в глаза и нормально попросить прощение. В трейлере Чимин прислоняется поясницей к тумбе и морщит лицо от боли, прикладывая пальцы ко лбу, растирая кожу. Он понятия не имеет, как долго Чонгук держал в себе эти мысли и как тяжело ему порой бывало. Но он скрывал, молчал, ничего не говорил на этот счёт, а сегодня просто слетел с катушек. Тэхён подходит к парню, аккуратно кладя ладони на плечи и обнимая. Чимин упорно держится камнем, проглатывая слёзы и не давая себе выплеснуть боль, переживания и огромную вину перед своим парнем. На поляне тихо. Джин и Джун жуют мясо, выключив музыку, Чимин садится поближе к костру, потому что его дико трясёт. Тэхён накладывает другу побольше еды, подавая тарелку. Чимин к еде так и не прикасается, продолжая смотреть на огонь. Тэхён вскоре уходит спать в трейлер, Джин и Джун уходят в палатку, укладываясь поближе друг к другу. Чимин достаёт свой телефон из кармана, смотрит на заставку с их общей фотографией и кусает губы. Он действительно боится некоторых осуждений, грязных комментариев, злых и подлых взглядов, он боится не за себя, а за Гука и их отношения. Вдруг Чонгуку надоест постоянно прятаться от общества и скрывать отношения и им придётся расстаться. Чимин не готов расставаться, ведь его сердце выбрало Чонгука надолго, на тот случай, когда до смерти и до последнего вздоха хочется держать его ладонь в своей, когда хочется смотреть на его старое лицо, на улыбку и знать, через что они прошли вместе, сколького добились и сколько трудностей преодолели. Чимин стирает первую солёную каплю с экрана и набирает номер Гука, прислоняя телефон к уху. Тот отключает звонок сразу же, не желая разговаривать. Чимин ищет в контактах номер Юнги, вновь прислоняя телефон к уху. — Да. — Он в порядке? — спрашивает Чимин. — Да. Всё хорошо. Ложись спать, не жди нас. Пак убирает телефон в карман, скрещивает руки и прислоняется к спинке стула, смотря на догорающий огонь. Тот пускает языки пламени, пока угли догорают, полыхая красным. Сейчас бы пройтись по этим углям босиком, но Чимин даже не почувствует боли. Самая сильная боль у него в груди, там осознание того, что эта ссора может стать концом всего. Их отношениям, совместной жизни, любви. Чимин продолжает любить Чонгука, даже за такую пощёчину не сможет разлюбить, хоть десна и болит. Болит сильнее в груди. Пак признаёт, что не хочет расставаться, не хочет ничего прекращать. Он хочет извиниться, сказать, чтобы Гук возвращался, только вот… его парень хочет свободы. Нужно ослабить поводок на его шее и отпустить в дальнее плавание. Чимин чувствует себя якорем, чувствует себя так, словно Гуку нужно нагуляться, а потом он просто вернётся, как только такая жизнь ему надоест. Слёзы вновь накатывают на глаза и Чимин признает, что Чонгук стоял на своём и продолжит стоять. Он наверняка соберёт вещи утром, как вернётся, и захочет уехать, чтобы больше не видеться с Чимином. От осознания этого становится совсем больно и Чимин впивается пальцами в волосы у корней, оттягивая их с силой, чтобы отвлечься хоть на какую-то другую боль. Горячие слёзы всё-таки скатываются с глаз, оседая на кончике носа и падая прямо под ноги в траву. С каждым падением слёз Чимин чувствует, как падает его душа. Туда же, прямо в ноги, оседая на траве и разбиваясь в виде осколков. Он не может пойти спать, не может перестать названивать Гуку, слушая автоответчик. Выключил телефон. Ему хочется побыть одному, а Чимин мешает. Просто мешает ему, как ненужный человек рядом. Знал бы Чимин, что он ошибается в своих мыслях, то даже бы не стал волноваться. Он бы пошёл спать почти со спокойной душой, но сейчас его выворачивает наизнанку. Тэхён просыпается ближе к рассвету, когда на улице становится немного светлее. Он проверяет постель под потолком и выходит из трейлера, кутаясь в кофту. — Пошли спать, — он протягивает руку к Чимину, почти насильно поднимая того со стула. — Он ещё не пришёл, — Чимин стягивает куртку и обувь в трейлере, кладя телефон на тумбу. — С ним ребята, они его одного не оставят. Ложись спать, — Тэхён зевает, потирая щёку. — Лягу. — Ложись сейчас, иначе совсем не уснёшь, — Тэхён подталкивает друга к кровати и наблюдает, как тот отодвигает одну подушку от себя, укрываясь одеялом, — постарайся поспать, правда. Когда он придёт, вы спокойно поговорите. Ответом служит тишина, Тэхён решает не докапываться до парня. Он поправляет тому одеяло и ложится на нижнюю постель, отворачиваясь к стене. Спустя несколько минут он проваливается в сон, а после засыпает и сам Чимин, сжимая в пальцах одеяло, чтобы чувствовать хоть что-то, хоть какую-то поддержку. Чонгук с Юнги и Хосоком приезжают к восьми часам, когда все ещё спят. На месте около трейлера лежат пакеты с мусором, костёр давно потух, стулья расставлены как попало. Палатка наглухо закрыта, Джин с Джуном наверняка решили придержаться того, чтобы не лезть в их отношения и не решать за них. Они лишь помогут в трудную минуту, но никогда не будут уговаривать сделать что-то, ведь парни должны прийти к этому сами. Юнги ложится спать к Тэхёну, который даже не обращает внимание на постороннее тело рядом. Хосок сворачивается на передних сидениях, укрываясь курткой. Чонгук проходит к постели, где наверху спит Чимин, свернувшись в клубок. Его лицо опухло от алкоголя, недосыпа, слёз и переживаний. Чонгук дёргает рукой, чтобы погладить парня, но шипит сквозь зубы. Боль в груди была настолько сильной, что упёртый парень решился сделать себе боль физическую, чтобы хоть как-то компенсировать ту дыру, которая образовалась в его сердце. Он всю ночь пролежал на кушетке, смотря в потолок, пока ему забивали руку татуировками. Он отдал почти все деньги на это и даже немного жалеет, что допустил такую процедуру. Мог бы и остановиться на одной. Только вот хотелось доказать. А что? Доказать, что «взрослый», самостоятельный и может сам развлекаться? Доказать кому? Чимину? Себе? Чонгук тяжело вздохнул и положил ладонь на щеку Чимина, поглаживая тёплую кожу. Не разбудить бы его. Самому бы куда-нибудь лечь, чтобы уснуть, поспать хоть немного, ведь глаза щиплет от боли, от недосыпа. Хочется просто упасть и лежать на полу, лишь бы никто не трогал и не давил своими советами, как поступить лучше. Чонгук знает, что проебался. Чонгук знает, что беспричинно стал ругаться и кричать, что поднял руку на своего парня. Чимин ворочается и вздыхает, открывая глаза. Он смотрит несколько секунд, моргая и фокусируя взгляд на парне, а после прищуривается, отгоняя липкие объятия сна, в которые, честно сказать, хочется вернуться. — Пойдём поговорим? — шепчет Чонгук, спрашивая так тихо, чтобы не разбудить других. Чимин раздумывает секунду, понимает, что хочет дать парню подзатыльник, но в тоже время хочется крепко обнять и просить остаться рядом. Нужно ведь и о себе думать, не отдавать всего себя в отношениях. Чимин не может. Чонгук, как оказалось, тоже. Они давно подарили друг другу сердца и души. Идут молча и долго, почти до самого озера с ледяной водой. Солнце заходит за тучки, когда парни садятся на берегу, молча поджимая губы. — Я признаю, что поступил хуёво, — Чонгук говорит первым, ковыряя шнурок на своей обуви и не поднимая взгляд на парня, — я знаю, что очень сильно обидел тебя, не должен был вообще кричать и бить, я сожалею. — Чонгук, — устало прерывает Чимин. — Прости меня, — Чонгук кусает нижнюю губу, — я знаю, что повёл себя, как полный мудак. Ты ждал этот отдых, а я испортил его своим ребяческим поведением. Но я постараюсь это исправить, правда. — Гук, — Чимин зовёт парня, протягивает руки к его шее, крепко обнимая вопреки всем неприятным чувствам в груди, — прости меня тоже. Гук прижимает дрожащее тело парня поближе к своей груди и вздыхает запах его волос. Тот почти не пахнет собой, от него веет тонной грусти и костром. Неприятный запах и Чонгуку даже хочется скривиться, прикрыв нос. Но вместо этого он прижимается лицом ближе, вдыхает глубже, наказывая себя за всё содеянное. — Прости, что не даю тебе дышать, — Чимин устал от переживаний, он задирает лицо к Чонгуку, поджимая дрожащие губы. Чон кладёт ладони на щёки своего парня, оглаживая со всей любовью, которую только может собрать. Он смотрит на несколько красивых родинок, на тёмные круги под глазами, в глаза, полные усталости и искривлённые от переживаний губы. Больно, чертовски сильно больно смотреть на него такого. Чимин же вглядывается в глаза парня, ища там намёк на обиду или злость, натыкаясь на противоположные чувства, от которых становится ещё тяжелее дышать. — Я люблю тебя, чертовски сильно люблю тебя, не хочу и не хотел делать тебе больно, — шепчет Гук, не убирая пальцы со щёк своего парня, — я дышу только рядом с тобой. Верь мне, я прошу тебя. Ты видишь все мои эмоции и чувства, как на раскрытой ладони, я чист перед тобой. — Я знаю, — Чимин приглаживает растрёпанные волосы Чонгука и снова смотрит в его глаза, — мне всё равно больно. Я делаю тебе больно? Тебе плохо со мной? Почему ты не сказал раньше и мучил себя? — Господи, о чём ты? — Чонгук позволяет себе оставить быстрый поцелуй на лбу Пака, — у меня никогда не было таких мыслей. Я просто устал очень сильно и много выпил. Я больше вообще к алкоголю не притронусь, — Чонгук морщится. — Я тоже люблю тебя, — Чимин прикрывает глаза, — пообещай, что больше такого не будет. Таких ссор. Я так волновался за тебя, долго не мог уснуть, — Пак прижимается губами к щеке Чонгука, который утягивает парня на себя, сам же укладываясь спиной на камни. Они слышат шум от волн, пока ветер гоняет их. Земля холодная, но горячие руки Чимина, пролезающие под куртку, только греют Чонгука. Он снова целует его в макушку, позволяет лечь на своей груди и они почти засыпают так — крепко обнявшись на холодных камнях. — Пойдём обратно? — спрашивает Чимин спустя двадцать минут, садясь и помогая Чонгуку подняться. Парень еле стоит на ногах от усталости, его ведёт в разные стороны, — иди сюда. Чимин помогает облокотиться на своё плечо, неспешно идя в сторону трейлера. Им чудом удаётся залезть на верхнюю кровать без шума. Чонгук сразу стаскивает толстовку через голову, обнимая Чимина поперек талии и прижимая к своей груди. Чимин закидывает ногу на талию Гука, прижимаясь ближе и с удивлением рассматривая свежие татуировки с покрасневшей кожей. Только когда Чимин находит инициалы своего имени, он впивается пальцами в футболку Гука и кладёт голову на его плечо, упираясь носом в шею, засыпая. Лёгкая боль осталась на душе, но оба парня понимают, что не хотели доставить друг другу боли. Оба парня понимают, что любят друг друга до потери сознания и остановки сердца. Врознь жить намного тяжелее, чем так. Они решили ссору, простив друг друга слишком быстро. Ребята смотрят на них, улыбаясь и ничего не говоря, когда находят их сплетённые тела в обед. Они спят слишком крепко, чтобы слышать хоть что-то. А оставшиеся дни не отлипают друг от друга, на всех выставках в музеях, осматривая достопримечательности, гуляя по улицам и магазинам — всегда вместе, чуть ли не за руку. Друзья думают, что после этой ссоры они стали намного ближе друг к другу. Чимин же думает, что живёт в богатстве. Это не тот момент, когда у него есть дом, работа и брендовые вещи. Богатство — это когда твою ладонь тайком сжимают, когда приносят полевые цветы и улыбаются ярче лучей солнца. Когда преодолевают большое расстояние, чтобы застегнуть куртку и поцеловать в разрумянившуюся щёку. Чонгук согласен с Чимином, ведь для него богатство — иметь любящего парня под боком, заботиться о нём и быть всегда в любви. В том самом прекрасном и окрылённом чувстве. Никакие ссоры не помогут им разлучить друг друга и заставить сомневаться в любви друг к другу. Прижимаясь телами по ночам, они будут шептать ласковые и заветные слова.