Пусанские супруги

«Она прям как леденец, она очень сладкая.» candy — doja cat

Чонгук натянул штаны, просовывая ногу в штанину и прыгая на другой, чтобы удержать равновесие. В ванной комнате было запотевшее стекло, мокрая зубная щётка красного цвета, пахло древесным и фруктовым гелем, создавая несочетаемый запах. Чонгук повесил мокрое полотенце на крючок у двери, немного расправив его. Он попытался взглянуть на себя в зеркало, чтобы понять, как выглядит прямо сейчас, но в итоге увидел лишь мутную тень. Парень закатил глаза и впился пальцами во влажные волосы, зачёсывая их к затылку. Те непослушными прядями спустились обратно к щекам. Чонгук выключил свет в комнате и вышел, прикрыв за собой дверь. В гостиной уже лежал Чимин, подложив под голову подушку, он ковырялся правой рукой в телефоне, прижавшись к спинке их дивана, но благородно оставив немного места для Чонгука с краю. Сам Пак выглядел немного уставшим после работы, включенный телевизор на каком-то канале с фильмом боевиком его и вовсе не волновал — лента в телефоне была интересней. Брюнет почесал щёку и подошёл ближе, наклоняясь к своему парню и оставляя на его задумчивом, хмуром лбу поцелуй, после чего Гук взял парочку грязных кружек с кофейного столика и понёс их на кухню, чтобы помыть. Чимин ничего не ответил, продолжая также молча лежать, задумчивый чем-то. Когда Чонгук поставил мокрые кружки на тумбу, чтобы дать им высохнуть, вытер руки полотенцем, повесив его на перекладину плиты, щёлкнул светом и направился в гостиную, Чимин уже отложил телефон на тумбу, но держал пульт в руках, переключая каналы. Чонгук выключил свет в гостиной, оставляя только слабые отблески фонарей с улицы, что светили им прямо в комнату, и свет от телевизора. Парень прошёл до дивана и мягко лёг на Чимина, чуть согнув ногу и уложив голову на плечо своего любимого, оставляя освобождённую часть дивана нетронутой. Чимин уложил одну ладонь на поясницу парня, крепче прижимая его тело к своему и продолжил переключать каналы. — О, оставь, — прошептал Чонгук, когда увидел начало знакомого фильма. Чимин словно ещё раздумывал, действительно ли стоит оставлять, а не листать дальше, чтобы найти ещё что-то интересное. Этот фильм о любви с откровенными сексуальными сценами они видели ещё на прошлой неделе, но не смогли досмотреть до конца. В тот раз сильно возбудился Чимин, не мог устоять от поцелуев в щёки и поглаживаний попки Чонгука. На самом деле Чимин никогда не может устоять от этого. Попа Чонгука благодаря тренировкам была мягкой, в определённой округлой форме. Сжимать её и разжимать, легонько сжимать и трясти или вовсе шлёпать было полным наслаждением для Чимина. Конечно, большим наслаждением было раздвигать прекрасные ягодицы в стороны, чтобы дать себе обзор на миленькую дырочку парня. Сколько бы Чимин не жил с Чонгуком, сколько бы раз не вставлял в него член, всегда были шикарные ощущения в самом низу живота, словно это происходит если не впервые, то определённо желанно. Да и ощущения были не только в животе, но и в сердце, а ещё в голове. Понимание того, кого именно трахает Чимин, заставляет его чувствовать любовь, большой прилив энергии, желание обладать этим телом полностью и без остатка. Чимин очень ревнивый, особенно если это касается Чонгука. Его любимого, красивого, самого лучшего парня. Особенно в те моменты, когда он слегка ведёт себя, как ребёнок — хнычет, показушно дует губы и капризничает, когда обнимает его и подолгу не отпускает. В те моменты, когда он раздражён внешними обстоятельствами, складка на его лбу не разглаживается, а движения отрывистые и речь со взбешенными нотками. В те моменты, когда он игривый, хочет покусать своего парня и громко смеётся, если не удаётся убежать. В те моменты, когда он расслабленный перед тем, как уснуть. Он после душа, его волосы влажные и капли воды стекают уже на мокрую футболку Пака, пока сам Гук неподвижно лежит. — Ты снова мёрзнешь? — мягко спрашивает Чимин, потому что сам лежит в худи и шортах, а Гук напялил тёплое худи и штаны. — Немного, — парень приподнимает голову, трётся носом о грудь парня и снова укладывается, смотря в экран телевизора. — Мне принести плед? — Спрашивает Чимин, погладив своего парня по спине. Чонгук слегка прогнулся и тихо выдохнул, когда ладонь Чимина коснулась его поясницы. — Нет, хочу так полежать, — тихо отвечает Гук и замирает, пока ладонь его парня мягко поглаживает по спине. Господи, конечно они оба знают, что их ждёт секс этим вечером. Возможно, обоюдные ласки или долгие поцелуи на этом же диване, но никто из них не спешит набрасываться с дикими поцелуями, насильно срывать одежду и проявлять страсть. В каждом движении Чимина, пока он медленно водит ладонью по спине Гука чувствуется легкость и забота. Сам Гук медленно моргает, едва ли не засыпает, пока вторая ладонь его парня задерживается на пояснице. Чимин слышит мягкий выдох и аккуратно кладёт ладонь на самый низ поясницы, поглаживая кончиками пальцев, надавливая едва сильно. Чонгук прикрывает глаза, его пальцы впиваются в плечи Чимина, а член напрягается, что точно не скроется от парня, лежащего под ним. Пак наклоняет голову, зарываясь носом во влажные волосы, вдыхая приятный древесный запах, смешанный с настоящим запахом Гука. Так пахнет его самая чистая любовь, ведь дышать им, значит жить. Чимин ведёт правой ладонью ниже, поглаживая мягкие ягодицы, а Гук в это время двигает другим коленом, сгибая и его. Округлая и мягкая, спрятанная в штаны попка так и манит, чтобы сжать её, размять до красных пятен в своих крепких пальцах. Чимин поднимает ладонь вверх и снимает кольцо, отложив его на пол, в мягкий ворох ковра. Чонгук облизывает губы, но ничего не делает, прижавшись к телу своего парня. Пак забирается пальцами под резинку штанов и трусов, проводит руками вниз, обхватывая мягкие прохладные ягодицы и слегка разводит их в стороны, слыша призывный вдох со своей груди. Брюнет отклоняет голову, чтобы увидеть лицо Гука с покрасневшими щеками, прикрытыми глазами, дрожащими ресницами и приоткрытыми губами, мягко хватающими новые порции кислорода. Как же чертовски приятно греть эту прелесть в своих руках, понимать, что ты сейчас нужен ему, как никто другой. Приятно сжимать мягкую плоть в руках, надавливать пальцами на гладкую кожу, сводить и разводить ягодицы в стороны, наслаждаться тихими выдохами и почти твёрдым членом, что упирается в бедро. Чимин не хочет тянуть, он хочет доставить ещё больше наслаждения, поэтому приподнимает ладони и стягивает бельё вниз до бедра, пока Чонгук приподнимает попу и помогает ему, придвигаясь выше. Сам Чимин не скрывает того, что у него уже стояк. Прохлада мягко обнимает ягодицы парня с розоватыми следами. Чимин проводит пальцами под ягодицами, собирает крепкие мышцы в кучу, сжимая их и больше не смотрит в телевизор. У него здесь вид намного лучше, чем какой-то фильм. У него в руках прекрасная попка, которую хочется заполнить своими пальцами, своим членом и спермой, своим языком. Гук сейчас расслаблен, несмотря на возбуждение, он мягко поддаётся каждому прикосновению и без отговорок разрешает трогать свою попку, сжимать и разводить в стороны. Брюнет выдыхает с тихим звуком, когда Чимин достаточно широко разводит ягодицы в стороны и ласкает пальцами промежность. Приходится кусать губы и сдерживать потоки стонов, что так и норовят сорваться с губ. Чимин же давит указательным пальцем на сухую дырочку, но не проникает, он чувствует, каким жаром обдаёт его грудь, куда выдыхает Гук. Чувствует, как парень сжимает пальцы на его плечах, как сильнее вжимается грудью и толкается влажной головкой в ткань тонкого худи. Слюна скапливается во рту стремительно быстро, от одной только мысли о том, что может сделать Чимин, и как сильно он заставит Чонгука хныкать и тяжёло дышать. — Сними штаны, — просит Чимин, заставляя Чонгука встать с дивана. В свете от телевизора Пак внимательно осматривает то, как его парень стягивает своё бельё и штаны, оставляя одежду валяться комком около дивана. Чимин садится, опуская ноги на ковёр и смотрит внимательно на то, как Чонгук оттягивает длинную худи, пряча свой стояк. Парень облизывает губы и поднимает ладони, проводя кончиками пальцев по бёдрам, вызывая стаю мурашек по чуть загорелой коже. — Сядешь мне на лицо? Фраза достаточно пошлая, чтобы реагировать на неё совершенно нормально. Чонгук поджимает губы и опускает взгляд на пальцы своего парня, поглаживающие его тело, поднимающиеся к ягодицам. — Давай, малыш, я очень хочу попробовать тебя на вкус, — мягко произносит Чимин и Гук поджимает пальцы на ногах, пока капля смазки впитывается мокрым пятном в его одежду, — покажи мне себя. — Ты издеваешься надо мной, — произносит ослабшим голосом, полным возбуждения Чонгук, разворачиваясь к своему парню спиной. — Всего лишь немного дразню. Чимин поднимает худи вверх, выдыхая и сдерживая все прелестные комментарии, которые он мог бы сейчас сказать. Этот вид достоин всех чудес света и может с ними соревноваться. Его парень был самым красивым на свете и так Чимин думал ежечасно, ведь только Чонгук мог выглядеть так горячо и невинно, так потерянно и одновременно с этим возбуждённо. Он мог выглядеть недоступно, но развратно, отчего по телу разливалась волна удовольствия. Каждый раз, когда Чонгук невзначай намекал на секс или говорил об этом открыто. Каждый раз, когда делал поистине красивый комплимент и просто говорил об учёбе или подработке. Пак мог часами говорить о своей любви к парню, о том, какой он прекрасный, милый, добрый, искренний и самый лучший. Но что стоят слова в сравнении с поступками. Чимин усмехнулся своим мыслям и наклонился вперёд, мягко целуя левую ягодицу, попутно обхватывая пальцами бёдра своего парня, ведя ладонями вверх и удерживая его на месте. Он действительно не против того момента, как Чонгук сядет на его лицо, позволив подарить себе наслаждение. Только Чонгук и сам жаждет этого, виляя бёдрами, отчего не спрятанная в бельё попа колыхается от лёгких движений. Чимин глотает слюну и кусает за правую ягодицу, вырывая возмущённый вскрик. Парень улыбается, целует в место укуса и большими пальцами раздвигает ягодицы, проводя языком по анусу. Колени Чонгука от неожиданности едва ли не сгибаются, а сам он весь дёргается, пытаясь уйти от прикосновения, пока невозможно понять, хочет ли он продолжить это делать или просто потрахаться. Чимин отпускает задницу и снова ложится на диван, подкладывая под шею диванную подушку. Чонгук оборачивается, смотря на него и вскинув брови вверх. — Нужно особое приглашение? — Спрашивает Чимин, отзеркаливая выражение лица своего парня и также вскидывая брови. — Я тебя ударю сейчас, — говорит Чонгук и делает шаг к дивану, только вот залезая, он поворачивается к Чимину спиной и доползает до его лица, сидя на груди. — А как же я буду смотреть на твоё лицо? — Пак задаёт вопрос в шутливом тоне, давясь собственной слюной, пока желанная попа находится перед его взором. — Господи, проживёшь пять минут без моего лица, — шипит сверху Чонгук, задирая повыше худи. — Ммм, пять минут? — Чимин, — Гук снова шипит на парня. — Что? — Закрой рот и принимайся за дело, потом пошутишь. — Но как с закрытым ртом я буду- — Клянусь, ещё слово и я ударю тебя, — Чонгук хмурит брови и толкается попой назад, натыкаясь на лицо Чимина. — Ладно, прости, — Пак позволяет ягодице уткнуться в свою щёку. Улыбаясь, парень снова раздвигает ягодицы в стороны и больше не имеет желания издеваться. Он мягко касается языком ануса, впивается губами и слышит громкий стон сверху. От наслаждения и ощущения влажного языка внизу Гук наваливается боком на спинку дивана, крепко впиваясь в неё пальцами. Он издаёт задушенный вздох и прикрывает глаза, стараясь сконцентрироваться только на наслаждении, которое получает, позволяя Чимину впиваться в него губами и жадно ласкать. От пошлых чмоков и громких ласк языка краснеют щёки у Чонгука, а у Чимина они краснеют от лёгкого удушья, прекрасного запаха геля для душа и запаха самого Чонгука, который не может усидеть на одном месте и постоянно дёргается, проезжается задницей едва ли не по всему лицу Чимина, пачкая его слюной. Чимин тяжело дышит и проезжается языком от мошонки до ануса, впиваясь в него языком и с наслаждением отмечая, как громко скулит Чонгук, запрокинув голову. Пальцами Пак впивается в бёдра парня, иногда двигает руками, чтобы пошире раздвинуть ягодицы или удержать его на месте. Чимин хмыкает и шлёпает по ягодицам в очередной раз, заставляя Чонгука прогибаться в пояснице и стонать. — У меня болят колени, — признаётся Чонгук спустя время, когда язык Чимина выходит из его дырочки и мажет по ягодице. — Тогда ложись, как тебе удобно, — мягко отвечает Чимин, дожидаясь того, как парень осторожно встанет с него с дрожащими коленями. Пак встаёт, поправляя топорщащийся член в шортах, кладёт подушку в другое место и показывает пальцами. Чонгук выдыхает с наслаждением, давая застывшим мышцам немного расслабиться. Пахом он укладывается на подушку, упирается щекой в диван, а руками крепко хватается за подлокотник, впиваясь пальцами. Теперь немного неудобно Чимину, которому приходится сгибаться пополам и упираться коленями и локтями в диван, а также напрягать шею, пока Чонгук ласково поддаётся попой назад и больше не сдерживает громких стонов. — Чимин, ещё, — мягко выдыхает парень, сжимая пальцы на ногах, отчего слышен хруст суставов. Чимин улыбается просьбе и вытрахивает своего парня языком, входя им резко и быстро, оглаживая мягкие стенки и надавливая на них, чтобы раскрыть его для себя сильнее. Чонгук влажный от слюны внизу, и под закрытыми глазами накатывают слёзы от наслаждения. Приятно до боли, до напрягшегося члена, до сжатых пальцев и насильно раздвинутых коленей. Приятно до боли в груди и желания быть таким же заласканным своим парнем. — Пожалуйста, ещё, — просит Чонгук, смущённо кусая свои губы и вновь хмуря брови. У него от накала страсти уже покраснело не только лицо, но и шея, даже грудь пошла красными пятнами. Чимин позволяет себе улыбнуться на каждое «ещё», что слетают с губ Чонгука, позволяет себе насладиться приятной мягкостью и болью в шее, позволяет своему стояку дёргаться в шортах. Чона гнёт, как самую настоящую суку при течке — так послушно он вскидывает бёдра и попу, так сильно тянется ею назад, желая насадиться на мягкий язык, доставляющий ему удовольствие. — Боже! — Вскрикивает Гук на особенно сильном толчке языка и пальцах, что раздвигают ягодицы в стороны до боли, — не останавливайся… я сейча-а-ас, Чимин, ещё, мой хороший, вот та-а-ак. Чонгук сильнее зажимает подлокотники пальцами и откровенно громко хнычет в диван, упираясь лицом в жёсткую обивку. Чимин приподнимает голову от попы и хрустит шеей, которая уже болит от напряжения. Кусая за ягодицу, Пак собирает пальцами слюну со своего подбородка и толкается двумя пальцами во влажный анус. — Блять! — Чонгук вновь выгибается, когда пальцы входят плотно, но легко, через секунду поворачиваются и утыкаются в простату, — трахни меня, ну же. Чимин почти и не двигает пальцами, позволяя жаркому Чонгуку самому насаживаться, шлёпаться ягодицами и давать своему парню прекрасный вид на то, как попа двигается от каждого движения. Пак одной рукой лезет в шорты, доставая возбуждённый член и зажимая у основания. Как же ему самому хочется кончить, кто бы знал. Он весь испачкан в смазке, а стоны Чонгука ситуацию не исправляют. — Блять, — вторит своему парню Чимин, убирая ладонь и придвигаясь, чтобы уткнуться членом между ягодицами, — подрочи себе. Чонгук тянется правой ладонью к члену, крепко обхватывая его в кулак и зажимая головку, пока Чимин делает несколько толчков по его промежности. Пак шлёпает его дырочку своим членом, надавливает на анус головкой и чувствует, как Чонгук кончает. Всё его тело содрогается, он задушенно мычит сквозь прокушенную губу и тяжело дышит. Чимин укладывает член на промежность и надрачивает, буквально направляя головку в анус и кончая на него. Высушивая себя с каждым движением руки, Чимин при этом кусает губы, сдерживая стоны и с наслаждением смотрит, как его сперма стекает к копчику, а после к мошонке. Приходится наклониться за одеждой, что лежит у дивана и мягко вытереть Чонгука, плавно двигая рукой и очищая его от спермы. — Твоё лицо всё в слюне, — делится Чонгук ослабшим голосом, повернув голову в сторону своего парня, — мог бы сказать мне, что скоро кончишь, я бы отсосал. — Молчи, — Чимин тянется пальцами к губам Чонгука, затыкая брюнета, — ни слова, понял? Я хочу поесть и лечь спать, а не ходить со стояком, окей? Чонгук шумно хихикает и переворачивается на спину, давая Чимину вытереть свой член и ладонь. Чон смотрит с улыбкой на то, как его парень старается сильно не глазеть на открытые участки его тела, как он вытирает его с особой осторожностью, чтобы не причинить боль. — Ты хорошо постарался, — говорит Чонгук, опуская худи вниз, — так хорошо вылизал меня. — Ты издеваешься? — Немного дразню, — Чон действительно дразнит парня, отвечая ему его же словами, сказанными ранее. — Скажи ещё что-нибудь, доведи меня и будешь лежать с поднятой задницей и скулить от члена в своей очаровательной попке, ведь больше тебя растягивать я не намерен. — Чи… Чимин! — Что? — Чимин улыбается, поднимаясь с дивана, — всего лишь немного дразню. Он идёт в сторону ванной и может сказать честно, что ожидал, как диванная подушка прилетит ему в спину в знак лёгкой мести. Спасибо, что не пульт.