Пусанские супруги

— Вот поэтому я и не хожу с тобой по магазинам. Не потому что мне не нравится куда-то ходить с тобой — нет, мне это нравится. Но мне не нравится это. Когда ты становишься таким невыносимым. Чимин отчаянно сильно закатывает глаза — кажется, даже радужка полностью пропадает. Чонгук стоит на своём, скрестив руки на груди, выдвинув одну ногу в его сторону — немного враждебная поза, если не знать, что на самом деле враждебно должен стоять Чимин. И что… из-за чего? Всё максимально по-старому. Нет, они любят ходить по магазинам — начиная от аксессуаров для дома, заканчивая зубными щётками, но выбирать вместе одежду не любят. Для этого точно нужны стальные нервы. Обычно всё это решается максимально просто и легко — Чимин покупает что-то, что ему самому нравится, и берёт это для Чонгука. Иногда он целенаправленно идёт в магазин за одеждой для Чонгука (просто потому что Гук чаще всего отмахивается и объясняется тем, что он занят, и у него уж точно нет времени ходить по магазинам и примерять разные вещи, а так как Чимин знает его размеры, то он может сходить и один). И часто вся эта процессия проходит спокойно, без ссор и конфликтов, потому что Чонгуку действительно нравится то, с каким принтом покупает футболки Чимин, или какое мягкое и нежное бельё он для него выбирает. Но иногда… в такие моменты, как сегодня, хочется развести конфликт не просто на пустом месте, а в людном месте. Чимин бросает взгляд на людей, которые выбирают себе одежду и не обращают на них никакого внимания. Но Чонгук давится возмущением, потому что именно сегодня у него проснулось желание сходить в магазин, чтобы купить себе одежду по своему же выбору. И такое бывает, когда хочется самому насладиться всеми прелестями этого процесса: походить по магазинам, вспотеть от усталости, почувствовать боль в ногах от натуги, ещё миллион раз всё померить и наэлектризовать тело. Особенно Чонгука бесит, когда его пушистые волосы поднимаются к потолку. Чимин откровенно ржёт, мол, он ловит связь с космосом, а Чонгук приглаживает ладонями волосы. И самое весёлое во всём этом — когда Чонгук, забывшись, хватается за руку Чимина, и ток разносится по их пальцам, заставляя возмущённо вскрикнуть и охнуть. Чимин отдёргивает ладонь и хмыкает, а Чонгук почему-то всегда смеётся с этого, словно это не больно, а очень весело. И, наконец, причина сего конфликта достаточно простая — Чимину просто не понравились шорты, на которые положил глаз Чонгук. Проблема? На самом деле нет. Шорты обыкновенные — ткань не такая уж и мягкая, но свободная, цвет — тёмное бордо, а длина… ну… она немного… — Да они короче, чем мои трусы! — Чимин возмущённо движет бровями и даже выставляет руку в сторону шорт, — зачем тебе нужны такие короткие? Давай посмотрим с таким же цветом, но длиннее. — Ты как ханжа, — ругается Чонгук и отмахивается, снова берёт шорты в руки, рассматривая их, — нормальная длина. — Да, для проститутки, — язвит Чимин. Чонгук закатывает глаза и цокает языком — у его супруга сегодня явно нет настроения. Чимин этого, кажется, и не скрывает. Он сидит на квадратном пуфике, устало согнув плечи, в руке держит один пакет с новыми футболками, которые они купили себе. Чимин немного устал. Он бы сейчас не отказался от вкусной лимонной водички или съел бы мороженое. И в машину. Срочно, блять, в машину! Туда, где работает кондиционер, и где прохладно. — Хватит ворчать на меня, — Чонгук крепче сжимает шорты, критично выставляя их перед собой, — ты разве не хочешь, чтобы я выглядел красиво? — Ты манипулируешь, — Чимин вздыхает и наклоняется совсем низко, чтобы упереться локтями в колени. Кожа у корней его волос немного взмокла от пота. — Ну, Чимин… — пробует Чонгук, но натыкается на серьёзный взгляд. — Хочешь, я скажу честно, что думаю по поводу этих шорт? — Это прозвучит обидно для меня? — сразу же уточняет Чонгук, потому что перед тем, как согласиться, нужно миллион раз подумать и взвесить все «за» и «против». — Чонгук, — Чимин немного выпрямляется, — я тебя безгранично сильно люблю — хочу, чтобы ты знал это, перед тем, как я начну. Тебе уже не… не пятнадцать лет. И даже не двадцать пять. Эти шорты будут смотреться на тебе не очень красиво. Не потому что тебе уже тридцать шесть, а потому что эта длина не сделает из тебя подростка или человека, который выглядит молодо, ты просто будешь похож на типичного старого гея из второсортных сериалов, это которые красят ногти, бреют ноги, любят слово «гламур» и ходят на каблуках. Чимин выдыхает с чувством выполненного долга, а Чонгук прищуривается. Ещё раз крутит в руках шорты, а потом кладёт их на место — к другим остальным. Он скрещивает руки на груди, молчит ещё несколько секунд, а потом категорично вздыхает. — То есть я старый? — Да нет же, — Чимин снова морщится, — ты не так меня понял, котён. Я не хотел выставлять это именно так, чтобы ты думал, что ты старый, просто, наверное, это лично моя ассоциация, и я не могу воспринимать такие шорты на тебе по-другому. Прости. — Ладно, — Чонгук легко соглашается, — но я примерю их. — Да пожалуйста, — Чимин машет волосами, вплетая в них пальцы и взъерошивая их, — можешь даже фоточку сделать. — Ой, ну тебя, — Чонгук снова хватает шорты в руки и специально машет ими перед лицом Чимина, улыбаясь. Чимин всё ещё припоминает Чонгуку тот случай с фоточками из кабинки. Однажды Чонгук тоже примерял что-то интересное, то ли новые джинсы, то ли брюки, и тогда он делал фотографии своей попы для супруга, пытаясь найти удобные ракурсы, и в тот момент он даже не осознавал, что забыл закрыть дверцу. Слишком увлечённый своим занятием, Чонгук пропускал мимо ушей призывные свисты от парней и смелых девушек, и шепотки с насмешками. Он тогда поднял настроение другим, Чимину тоже, а себе добавил историю из разряда «лучше бы я умер, чем испытал такой стыд». Вот Чимину это казалось очень забавным, поэтому он долгое время не мог забыть про это, а Чонгук первое время специально затыкал ладонями губы супруга, не давая ему сказать и слова, а потом стал на эти замечания тоже хихикать. Покидая своего мужа, Чонгук уходит в сторону кабинок, проверяя несколько раз, закрыл ли он дверцу. Только после этого он расстёгивает свои джинсы, вылезает из кед и снимает низ одежды. Пока разворачивает шорты, поворачивается к зеркалу боком, напрягая мышцы бёдер и ягодиц, словно проверяя, всё ли в порядке. Чимин наверное на это снова закатил бы глаза. Легко и быстро пролезая в шорты, Чонгук натягивает их, теребя завязки. Потом снова поворачивается то одним боком, то другим, и вздрагивает, когда слышит стук в его дверцу. — Мой дорогой мужчина, ты здесь? То, насколько уставшим звучит голос Чимина, заставляет Чонгука почувствовать дольку вины. Не потому что он потянул работавшего мужа в магазины, а потому что Чимин сам туда вызвался. И он оказался прав. Чимин оказался прав по поводу этих шорт. Они очень короткие, настолько, что Чонгук видит свои трусы, торчащие из-под них. Грустно вздыхая, он снова крутится и толкает дверцу, высовывая только голову. — Знаешь, иногда я не люблю, когда ты прав, — с расстроенным тоном и выпяченной нижней губой тянет Чонгук, снова прячась за дверцей. — Что там? — Чимин тянет дверцу на себя, чтобы заглянуть, но Чонгук не даёт — придерживает её рукой. — Да ничего хорошего, — всё ещё тянет он, — жопа вся торчит, а если сяду, то и яйца вывалятся. Чимин отпускает дверцу и прижимается к ней лбом, пытаясь сдержать откровенный смех. Проходящая мимо парочка странно смотрит на него, оборачиваясь, но Чимин всё ещё продолжает сдерживать смех из-за Чонгука, который говорит такие вещи с невозмутимым лицом и очень расстроенным голосом. Хочется как-то пошутить и что-то сказать такое весёлое, бодрящее, но Чимин не может — он почти задыхается, сдерживая себя. — Ты там умираешь? — Чонгук снова выглядывает, надевая джинсы и привычно легко подпрыгивая, чтобы быстрее в них попасть (он просто верит, что если начинаешь прыгать, когда натягиваешь джинсы, то они обязательно должны быстрее надеться). По секрету — это миф. По секрету дважды — все джинсы Чонгука достаточно широкие и ему нет необходимости прыгать, чтобы легче и быстрее их натянуть. — Нет, мне просто стало очень смешно, — Чимин снова всовывает голову в кабинку, наблюдая за тем, как Гук ловко наклоняется, обуваясь. Он даже немного хрипит и жалуется на боль в коленях, а Чимин хватает шорты и уходит, чтобы убрать их на место. Выходят они из магазина в приподнятом настроении. Чимин тянет Чонгука к машине, пока они идут рядом друг с другом, чтобы побыстрее оказаться в прохладе, а Чонгук в свою очередь хватается за ладонь мужа и словно невзначай тянет его в сторону продуктового. Таким образом они оказываются около отдела с мороженым. — Какого чёрта я постоянно ведусь на это? — Чимин хмурится и делает вид, что разговаривает сам с собой. В последнее время они пересмотрели слишком много разных сериалов, поэтому в привычку вошло делать пустой взгляд и смотреть в сторону, словно из ниоткуда появится камера и начнёт их снимать. Сначала они пробовали шутить друг над другом, говоря: «куда ты смотришь?», а потом свыклись и стали смеяться. — Хочу пятнадцать пломбиров, — Чонгук хватает коробку с морожеными, заглядывая в неё. — У тебя горло заболит, — Чимин тянет коробку на себя, — возьми парочку в дорогу до дома. Дома же есть мороженое, и ты всё равно его не станешь есть. Плюс скоро обед, а ты хочешь на сладкое налегать? — Ты такой зануда, — Гук хватает два рожка, — и почему я только вышел за тебя? — Куда? — Чимин комично гнёт брови, — вышел за меня в магазин? Чонгук снова смеётся, в знак поддержки жмёт плечо Чимина и направляется к кассе. Там они довольно быстро оплачивают покупки и практически бегом несутся к машине. Сначала в шутку, а уже на парковке они начинают нешуточные состязания, кто быстрее из них доберётся до машины — вопрос. Чимин хорош в беге, а у Чонгука больше выносливости. Они прибегают почти одновременно — Чимин хватается за ручку и залетает на водительское сидение, а Чонгук упирается руками в горячий капот, шипя и жалуясь на то, что у него была очень неудобная обувь, и теперь у него натёрта нога, прямо пяточка, рядом со старой травмой. Чимин в машине практически сразу включает кондиционер и разворачивает своё мороженое от обёртки. — Дойдёшь до мусорки? — Чимин кивает головой в сторону, протягивая обёртку. — Не-а, сходи сам, — Чонгук заваливается на сидение и жадно выдыхает, отмахиваясь от бумажки. Он хватает своё мороженое и тоже избавляется от обёртки. — Тогда на кнб? — Чимин уже выставляет кулак, готовясь показывать ножницы. — Нет, — Чонгук облизывает пломбир, пачкая язык, — никуда не пойду, отстань. — Ленивая ты задница, Гук, — Чимин вообще-то тоже не выходит из машины. Чонгук легко качает головой и закатывает глаза, посмеивается, пристёгиваясь. Чимин пристёгивается и выруливает очень ловко, подъезжая на машине к мусорке. Он сделает всё что угодно, лишь бы не выходить из машины, а Чонгук ничего не говорит — откровенно смеясь. Только вот закон подлости работает во всей красе и обёртки от их мороженых не попадают в урну, а выпадают из неё. — Неудачник, — подкалывает Чонгук, наклоняясь и стягивая кроссовки со своих ног, потом снимая и носки, засовывая их в обувь. — Да это издевательство какое-то, — Чимин возвращается в машину и в несколько движений доедает мороженое, а Чонгук садится в очень удобную позу — одну ногу он кладёт на бёдра своего мужа, а второй упирается в сидение. Музыка немного давит на уши, но они её не выключают. Чимин периодически кладёт руку на ногу Чонгука, поглаживая её, а сам Гук продолжает облизывать мороженое, посматривая на дорогу и яркие вывески с названиями улиц. Дорога до дома занимает не так много времени. Оставляя машину на «верхней» улице, они спускаются по ступенькам на «нижнюю», выходя на дорожку. Идут домой держась за руки, крепко сжимая ладошки. Чонгук жалуется на потные ноги и снова снимает кеды, утопая ступнями в горячем песке. Чимин ругается, потому что он только сегодня утром всё пропылесосил. Этого песка стало слишком много в их жизни. — Мама правильно сказала, нам пора купить робот пылесос, — Чонгук отдаёт свои кроссовки Чимину, идя рядом. — Наверное, да, — Чимин пожимает плечами — не видит в этой идее ничего плохого. — Ты мне вынесешь воды, чтобы я ноги сполоснул? — спрашивает Чонгук, пока Чимин в ответ только кивает. Около дома они останавливаются. Пока Чимин открывает входную дверь и идёт в кладовую за тазиком, Чонгук устало садится на ступеньки их крыльца. Почти все соседи сидят дома, наверняка тоже прячутся от жары и удушающего солнца, что оставляет загар. Только на берегу около воды видно несколько взрослых и несколько детей, которые в кепках бегают по берегу, плескаясь водой. Чонгук улыбается — он бы тоже пошёл поплавать, но он немного устал. Чимин за его спиной шуршит полотенцем, кидая его на плечи Чонгука, а потом приносит небольшой тазик, в котором они обычно моют ноги от песка. Эти действия вошли в привычку после того, как они стали жить рядом с морем и песком. Гук наступает обеими ногами прямо в таз, обмывая ноги, потом вытирает их полотенцем и воду выливает в небольшой куст около дома. В доме он моет руки и идёт в туалет, а Чимин занимает место у холодильника, осматривая его. — Что будем есть? — он поворачивает голову в сторону своего мужа. — Я хочу поваляться, — Чонгук вздыхает, — пока что слишком жарко, голова вообще не варит. — Ладно, я пока подумаю, что приготовить, — Чимин кивает сам себе. — Не забивай себе голову, — Гук делает свой тон серьёзным, — лучше тоже посиди и отдохни. Я буду валяться прямо под кондиционером, чтобы получить ангину. — Умница, я ведь буду тебя лечить, — Чимин лукаво улыбается. Чонгук уходит в сторону гостиной. Он устраивает себе лежбище — включает телевизор, падает на диван на живот, обнимая обеими руками подушки. Пока что ему слишком жарко, чтобы укрываться пледом, но он висит на спинке дивана, всегда готовый прийти на помощь. А Чимин слушается Чонгука и тоже приходит в гостиную — садится в кресло, сгибая ноги, смотрит фильм, который, кажется, уже смотрел парочку раз, и отвлекается от него только тогда, когда слышит лёгкий храп. Переводя взгляд с телевизора на мужчину, Чимин улыбается краешком губ. Чонгук сладко спит: вымотался и вжался щекой в подушку, из-за чего она выглядит немного сплющенной. Его губы приоткрыты, а волосы упали на веки. Ноги Чонгук вытянул, уперевшись ими в подлокотник дивана. В этот момент Чимин решает мужу не мешать. Он устанавливает прохладную температуру на кондиционере, накрывает любимого человека лёгким пледом и снова садится в кресло, делая звук немного тише. Чонгук спит спокойно почти до самого вечера.