Dominion

POV Тейлор Я вздрогнула, чувствуя ветер на своих волосах. Было до мурашек холодно, но сейчас это не имело значения. НЕТ. Что действительно имело значение, так это стекло. Чертово стекло. Мне пришлось подавить еще одну недовольную гримасу, когда Краулер толкнул меня. Валиант и Ватсон побежали, чтобы не отстать. Разумеется, никто из них не пострадал. — Нет, только я. Только. Блять.Я. «Черт возьми.» Я уже несколько дней путешествовала молча, однако, не бездельничала. Я научилась охотиться с луком и стрелами. Сила Ватсона снова помогает мне с семантикой за ним. Хотя, конечно, я хваталась за тетиву больше раз, чем осмеливалась сосчитать. Я также научилась, по крайней мере немного, как использовать Ругер*, который Шляпница дала мне. Большую часть времени я проводила в попытках чему-то научиться, и Ватсон всегда помогал мне разобраться в происходящем, бормоча себе под нос монологи, чтобы отвлечься от бесконечной тишины. Причуды моей силы. Как…как убивать живых существ. Я не думала, что смогу убить человека… пока еще нет. У меня едва хватило решимости убить оленя или кролика, но все же мне это удалось. Все шло хорошо… до сих пор. — Где ты на этот раз Леди? Ты этого ожидала? — Пробормотала я, немного испугавшись. Стекло пронзило мою левую ягодицу, и она горела в агонии. Потому что, конечно же, это я держала телефон. Мне захотелось узнать, не прислала ли «Леди в Шляпе» еще одно сообщение. Вместо этого, я получила одно от Птицы-Хрусталь. Сука. «Клянусь Богом, я больше никогда не буду пользоваться мобильным телефоном. Блядь!» Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что произошло. Этот крик, этот ужасный визгливый звук сделал моих противников совершенно очевидными. Девятка. Так или иначе, я снова столкнулась с ними прямо посреди гребаного нигде. «Все эти наверняка убитые люди. Все… все эти люди. И я должна присоединиться к этим монстрам?» Я не видела, чтобы кто-то умирал. Я была далеко в горах, далеко за пределами досягаемости маленькой деревушки-города в долине внизу. Я была уже на приличном расстоянии от возможных жертв, когда услышала, как раздался крик. Высокий пронзительный звук, который разразился вместе с рассветом. Сначала едва слышно, но затем, он становился все громче и глубже с каждой секундой, пока мне не пришлось схватиться за уши от боли. Но ничего не произошло. Я не слышала его своими ушами. А вот Краулер-да… А потом стекло лопнуло. С такого расстояния казалось, что все здания стряхивают с себя слой снега. Свет, отраженный от миллионов осколков стекла, бросил яркий отблеск, который на мгновение ослепил меня, когда все вспыхнуло, словно волной. Это напомнило мне лопнувший снежный шар. — Что же мне теперь делать? — Пробормотала я вслух, пока Краулер тащил меня обратно в мой импровизированный лагерь. Маленькие всплески боли бежали вверх по моему телу и вниз по левой ноге. Сквозь деревья я больше не видела маленького городка, но слышала стоны и вой сирен высоко в горах. «Я могу им помочь». Эта мысль поразила меня, как удар, но затем разум все же взял верх. А что для них значила моя поездка в этот город? Я бы контролировала любого, к кому бы ни приблизилась, мешая профессиональным медикам делать свою работу. Но город был маленький. Я уже видела горящие огни, вспыхивающие среди осколков стекла, которыми был покрыт город. Если они были там, внизу, то люди все равно были мертвы. Если бы… хоть что-то отвлекло его. Хоть кто-то. Джек и раньше находил меня интересной. Эта мысль заставила меня содрогнуться, но если?.. Если я сейчас спущусь туда, смогу ли я помочь нескольким людям спастись? Или я просто выброшу свою собственную жизнь на ветер? «Какая это будет большая потеря.» Я вздрогнула, когда меня отнесли в мою маленькую палатку, и захромала, когда Краулер осторожно опустил мои ноги внутрь. Я наполовину вошла, наполовину ввалилась в палатку, прежде чем он успел закрыть за собой дверь на молнию. Я осторожно сняла джинсы и едва сдержала несколько криков, так как это было совсем не безболезненно. К счастью, я все еще была в состоянии ходить, и ничего серьезного, казалось, не было. Я протянула руку из палатки и поймала бинт, спирт и полотенца, которые я заставила своих рабов получить. Телефон был сломан. Его куски разорвались, посылая осколки кремниевого чипа и пластиковой оболочки в мое тело, как снаряды. Устройство выпало из моего кармана в большем количестве частей, чем я могла сосчитать. Мне потребовалось десять или пятнадцать минут, чтобы перевязать рану. Я все это время удивлялась, что кровотечение не слишком сильно. Я могла бы сделать это быстрее, но мое чувство приличия не позволяло мне позволить моим рабам помочь. Я была смущена и немного стыдилась того, что мне пришлось сделать с ними за последние несколько дней, заботясь об их повседневных нуждах так, как я только могла. Может быть, это упрямая гордыня. Но даже зная, что я никогда не услышу, что они думают обо мне, я чувствовала, что у них все еще есть разум где-то там. Я понимала, что они все еще думают о вещах, и что их тела все еще реагируют на раздражители вне моего контроля. — Может быть, я просто не хочу, чтобы руки моего болванчика были первыми руками на моей коже, которые не являются моими собственными. — Пробормотала я вслух. И покраснела, понимая, что они услышали меня, когда я почувствовала небольшой выброс эндорфинов из моих рабов. Черт бы побрал этого Ватсона и его чертову силу. Через несколько минут я, прихрамывая, выбралась из палатки, к счастью, уже не истекая кровью. Я винила в этом абсолютно ледяной холод, а также глупое везение, что стекло не задело ничего важного. Краулер тут же оказался рядом, его колоссальные передние лапы, похожие на руки, мягко поднимали меня, пока он балансировал на спине четырьмя щупальцами. Я улыбнулась ему. Он действительно не был таким страшным, стоило только дойти до… такого. Мне просто нужно было привыкнуть к его глазам. И еще кислоте. А эти шипы… И убийственная мазохистская личность под… «Я нахожу эту… <i>тварь, не такой уж и плохой?! Да что за хуйня со мной творится?!»</i> Я вздрогнула, не обращая внимания на ужасные мысли, и повернула вниз, в долину, где уже начали гореть дома. Ноги моего монстра хрустели в снегу, когда он мягко падал, скрывая опасные осколки стекла, которые засыпали все вокруг. Несколько машин мчались по дороге, лопнувшие ветровые стекла и фары выбрасывали клочья травы, а их водители в панике разбегались. Еще больше людей наблюдали за горящими домами со стороны, но они кричали и убегали от меня, когда видели Краулера. Я сама захватила шестерых или семерых и тут же заставила бедняг бежать прямо на меня, надеясь дотащить их до другого конца моего радиуса и отпустить. Двое из них умерли прежде, чем я успела даже повернуть их назад, атакованные отвратительными механическими пауками. — Эй! Это же Краулер! — воскликнул молодой голос. Я слышала его всего один раз, но забыть его было очень трудно. Ампутация. Я подскочила от неожиданности. Кто-то заговорил! И я не контролировала его! Я знала, что прошло не так уж много времени с тех пор, как я в последний раз слышала чей-то голос рядом со мной, но мне казалось, что прошла целая вечность. Я вдохнула, очарованная голосом, который не создавала сама, но это длилось лишь короткое мгновение. Реальность отступила назад, когда я вспомнила, кто это был. Великое чудовище бережно держало меня в своих объятиях, но мой взгляд стал тверже, когда я увидела маленького ребенка среди огня и смерти. Она казалась такой привлекательной, такой странно успокаивающей, что эта уловка сделала ее еще более зловещей. Несколько рабов, которых я заставляла бежать ко мне, догнали и обогнали меня, убегая на противоположный конец моего радиуса действия. Три женщины, двое мужчин — все они бежали так быстро, как только я могла их заставить, чтобы заставить их покинуть город тем же путем, что и я. Надеюсь, по крайней мере, некоторые люди выберутся из этого места. — Где Джек? — Спокойно спросила я, а затем прервала разговор низким рычанием из горла Краулера. Должно быть, я выглядела потрясающе, когда меня несло такое огромное чудовище, как Краулер, а по обеим сторонам от меня тянулись маски Протектората. Каждый из моих подчиненных был готов нанести удар и уничтожить мерзость, маскирующуюся под ребенка. Ампутация, казалось, даже не замечала этого, копаясь в окровавленной грудной клетке того, что, вероятно, когда-то было человеком. Он все еще был жив и извивался, но моя сила уже не могла его зацепить. — О, я думаю, что Джек ближе к городской площади. Ты собираешься присоединиться к нам? Это такая потеха! Ее голос… я не могу поверить, как это здорово — на самом деле говорить с кем-то. Пока эти слова не прозвучали. Мне потребовались все мои немалые нервы, чтобы не подавиться. — К-как это, потеха? Она посмотрела на меня так, словно не поняла вопроса. — Нет. Неважно… они… они оставили тебя одну? Она усмехнулась. На снегу у ее ног виднелась кровь. — Я никогда не бываю одна. В конце концов, у меня есть семья. Без предупреждения черно-белая полосатая фигура упала с неба, приземлившись с едва слышным стуком. Я вздрогнула, когда Сибирь встала между мной и злодейкой. Маленькая девочка весело улыбнулась и вернулась к своей работе, потянув за один или два фута кишечника и прикрепив его к шнуру, который выпал из одного из ее механических пауков поблизости. Крик эхом отозвался от одного из горящих зданий, и я увидела девочку, окутанную пламенем, хихикающую, пока она беспорядочно извивалась между огнем. Я не знала имени Ожог, когда впервые встретила девятку. Не совсем. Она не была членом «клуба» так долго. Теперь я знала. Я шагнула к этой паре, вернее, Краулер шагнул. Другие мои два раба были напуганы, но ни один из них не был настолько не в себе, чтобы я не могла управлять ими. Во всяком случае, пока. Одно из паучьих созданий Ампутации подошло слишком близко ко мне, и я заставила Краулера раздавить его ногой. — Эй! Это было невежливо. — Она обвинила меня. Я чуть не рассмеялась от такой иронии. Однако она не остановилась, заметив, как Краулер нес меня. — Я же не собираюсь топтать твоих питомцев. — Мои питомцы тебе не угрожают! — Возразила я, мысленно ужаснувшись тому, что назвала их домашними животными, как только эти слова слетели с моих губ. Девушка, казалось, думала об этом в течение нескольких секунд, прежде чем она просияла и сказала:  — Я думаю, что это правда. Джек говорит, что я не должна… Маленькая блондинка моргнула, как будто заметив что-то, чего не видела раньше, и ее глаза расширились от удивления. — О боже мой! Ты ранена! Неудивительно, что ты раздавила мою маленькую игрушку, ты должно быть такая недовольная! Я поморщилась от слащаво-сладкого тона девушки. Ужасный контраст рядом с Сибирью, защищающей ее. Когда Краулер шагнул вперед, все больше и больше людей попадали под мой контроль, их сознание присоединялось к моему собственному. — Ух. Кажется, что-то более интересное только что вошло в город! — Джек говорил это подчиненной мной компании. — А-а, так вы все куклы. Ну, это уже скучно. Доминион. Разве твоя мама никогда не говорила тебе, что это нехорошо-пинать чужие песочные замки? У меня было одно мгновение… «Еще один голос!» Я безжалостно подавила эту мысль, но она все еще была где-то в глубине моего сознания. И это был голос Джека Слэша. Но просто услышать что-то реальное, что не было моим собственным приказом, было так чертовски… освежающе.Я так долго чувствовала себя одинокой… Люди, мои новые рабы, стояли в большом универмаге, сгрудившись в стадо, как скот. Некоторые из них жались друг к другу, держась за руки, пока я не поймала их. Одна из них была кейпом, хотя на ней не было никакого костюма. Только джинсы и ироничный про-христианский свитер. Вероятно, она была даже моложе меня, лежа на земле у ног Джека. Порез на ее правой руке был страшнее любой силы, которой она могла бы обладать. Из раны с пугающей скоростью вытекала кровь. «Неужели она пыталась бороться с Джеком? Дура.» Я подумала, не выбрать ли Тралла, чтобы ответить, но я знала, что это просто даст Джеку цель. Они ответили как один, в то время как трое из толпы немедленно побежали к упавшей маске, один даже разорвал свою одежду, чтобы создать повязку. Я не смогу спасти ни одного из них, если Джек решит убить их, но, по крайней мере, я могу попытаться убедиться, что девушка жива. — Ты это заслужил, — сказала я, чувствуя себя немного напускной бравадой, когда смотрела на Сибирь снаружи и Джека внутри. — Твоя маленькая стеклянная фея ударила меня ножом в задницу. Извините, что я немного отомстила вам. Джек невольно фыркнул, а затем ухмыльнулся толпе. — Видишь ли, это то, чего я никогда не получу. Кто-то, кто будет говорить вот так. Вы все так привыкли к браваде и смертельным угрозам, что начинаете скучать по мелочам. — Ты думаешь, это не бравада? Я польщена, — сказала я. «Притворяйся, пока не сделаешь это. Он хочет услышать что-то новое. Он хочет быть заинтересованным. Развлеченным. Это может дать мне… кое-что.» Мои панические мысли не очень-то успокоили меня. Мне хотелось верить, что я не испортила все только что. Что, пытаясь остановить их и спасти жителей этого маленького городка, я не совершила самоубийство. Может быть, мне стоило просто пойти дальше. С Нильбогом в кармане даже Джек мог бы… НЕТ. Слишком поздно думать об этом сейчас. Я встретилась взглядом с Сибирью. Я не стала опускать свою руку. Способности были ключевым моментом. Я думала о том, какое оружие могла бы использовать против нее. Сила и уверенность, наряду с развлечением Джека, были действительно единственными вещами, которые у меня были. Пистолет, засунутый в одну из чешуек Краулера, был просто шуткой. — Нет… не совсем бравада. — Сказал он, оглядывая толпу перед собой. — Ты немного изменилась. Вы уже убили двести девяносто три человека. Разве есть что-то еще, о чем я не знаю? — О чем ты говоришь? — Мое замешательство разносилось трелями по Моим рабам, заставляя их голоса эхом отдаляться от идеальной синхронизации, с которой они говорили до сих пор. — Ты не грабила банк. Поэтому это сделал я. Двести девяносто три смерти лежат у твоих ног. Это… ударило меня не так сильно, как я думала изначально. У меня не было никаких доказательств. Я ничего не могла тогда сделать, чтобы остановить это. Если бы я поступила иначе, Джек просто убил бы других двести девяносто трех человек, а не тех, кто занимал банк. Я пыталась поступить правильно. Я поступила. — К чему ты клонишь? Но это меня не изменило. Это произошло, когда меня предавали люди, которые должны были спасать меня, снова и снова. — Коротко ответила я. — Ну, мне нравится, как это звучит. Скажи мне, ты передумала насчет того, чтобы присоединиться к нашей маленькой семье? «Леди в Шляпе… я… доверяю тебе.» — Ты сказал, что мне понадобятся кейпы покрепче, если я хочу стать… ну… Я собиралась ворваться в Эллисбург. Я хотела захватить Нилбога. Глаза Джека расширились, и сердцебиение Моих рабов единовременно участилось от слов, которые произносили их рты. — Амбициозно. — Джек молча кивнул. — Но у тебя же нет Нилбога. Все, что у тебя есть-это Краулер, да? — Нет. — Ответила я и подчеркнула это слово, растягивая силу Валианта. Без предупреждения тридцать или сорок рыцарей исчезли, и теперь каждый из них стоял между гражданским лицом и одним из роботов. Я могла чувствовать это в своем радиусе. Шесть пауков. Я оставила пятерых рыцарей, чтобы защитить себя и своих рабов в Кейптауне от Сибирь, но Ампутация была уже слишком близко, чтобы я смогла убежать, если она окажется более опасной, чем черно-белое чудовище. Еще двое встали между той маской и Джеком. Способность девушки, как оказалось, была лучевым оружием. Три разных луча она могла выпустить из своего указательного, среднего и безымянного пальцев каждой руки. Первый был похож на тупой удар кулаком. Второй, как ни странно, мог мгновенно прижечь открытые раны, в то время как третий был разрушительным проникающим оружием, почти как снайперская пуля. Джек изогнул бровь. — Хм. Итак, ты была очень занята. Приятно видеть молодых людей с трудовой этикой. Давай сыграем в игру; я думаю, что это будет моим тестом для тебя. Посмотрим, как много ты узнала, а? Джек повернулся к выходу из универмага и вышел, распахнув перед ним автоматические двери. Он стоял довольно далеко вниз по почти пустынной улице, и я наконец увидела его в открытом свете. Он уже не выглядел таким страшным, как в глазах женщины, которую одна маньячка искалечила так давно. Несколько болванчиков, которых я заставила бежать за собой, выбежали из моего радиуса действия, хотя большая часть споткнулась, когда их собственный контроль восстановился. У одного было достаточно времени, чтобы оглянуться назад. Мужчина лет тридцати пяти или около того. Остальные даже этого не сделали и просто продолжали бежать. Я надеялась, что они хорошо обо мне подумают. Но, скорее всего, нет. — Ну и ну! Интересно, как ты так хорошо завладела моей аудиторией, — громко сказал он, подходя ближе и вертя в пальцах нож. — Сибирь? Будь милой и схвати остальных, хорошо? Сибирь нахмурилась, глядя на Ампутацию и ее близость ко мне. Я не была точно уверена, как я мог сказать, на чем она была сосредоточена, но уверенность все же была. Но саму Ампутацию, похоже, этого даже не волновало. Она уселась на одного из моих рабов, и с каждой минутой ее глаза становились все шире и шире от восторга. — О боже мой! Его сила удивительна! Могу ли я сделать его своим? Доминион? Ну пожалуйста! Я уже могу понять так много вещей! О боже, Джек! Я наконец-то понимаю, почему я не могла полностью устранить необходимость спать раньше! Это все из-за бактерий! Тебе просто нужно… О. Ну, это немного раздражает. Она заставляет вас говорить шаг за шагом пошаговое руководство решения вашей проблемы? — Спросила девушка. Она была так похожа на обычную маленькую девочку, что по телу пробежал холодок. — Ах, вот до чего я могла бы додуматься, если бы он был рядом! Я смогла бы сделать самую лучшую чуму! Я содрогнулась. Укрепила свою решимость. Я должна была стать одной из этих людей. Краулер высадил меня на землю, и я опустилась на колени, чтобы стать ростом наравне с девочкой. — Он мой сын. Может быть, ты сможешь поиграть с ним, когда я присоединюсь, но он мне нужен для твоих тестов. — Сказала я девушке с улыбкой. — Если у меня ничего не получится, я думаю, что он твой, если ты сможешь поймать его, верно? «Что, черт возьми, я наделала?» — Доминион права. Она еще не одна из нас. И если мы хотим, чтобы это было приятно, нам нужно будет позволить ей иметь ресурсы, которые она уже приобрела. Разве ты не согласна, малышка? — А-А-А… ну, если ты умрешь, я позвоню дибсу! — Надулась Ампутация, дергая Ватсона за рукав. Этот человек был так напуган, что я не была уверена, смогу ли заставить его двигаться. Я успокоилась и была счастлива обнаружить, что это мой так собственный ужас повлиял на его. Точно так же моя собственная решимость успокоила его. Это также могла быть Сибирь, но я предпочитала думать, что имею к этому хоть какое-то отношение. И все же лучше умереть здесь, чем попасть в Клетку. Даже если мне это не удастся, я уже сделала все, что могла. Это было лучшее, что я могла сделать. Мне все равно, если никто не узнает. Я сделала все, что могла… Птица-Хрусталь внезапно вылетела из-за угла здания, солнечный свет танцевал в красивом массиве вокруг ее тела, сверкая в тысяче различных призм.Я зарычала. — Хм. Опять эта маленькая девочка? — Сказала женщина, приземляясь на землю в водовороте стекла, который разбросал снег и позволил ей идти по сухой земле. — Почему ты даешь ей еще один шанс? Она уже потерпела неудачу. Не говоря уже о попытке продать Краулера. Джек рассмеялся: — Маленькая сердцеедка также новичок в этой игре. Ты ведь тоже когда-то была такой, правда? Можно сделать послабления. — Хм. Я не понимаю… В тот момент, когда женщина оказалась лицом к лицу с Джеком, я сделала еще одного рыцаря с силой Валианта прямо позади нее. Я не была уверена почему. Возможно, из-за раны в моей ягодице, возможно, из-за того, как она унизила меня в ту ночь, когда я впервые встретила Девятку, или, может быть, она просто напомнила мне об Эмме. Избалованная девчонка, пугающая людей, потому что ей нравилось чувствовать себя сверху. Так или иначе, в ту же секунду, как она появилась в поле зрения, я увидела красный цвет. Проекция ударила ее. Стекло разбилось в замедленном движении, когда замедление времени рыцаря вступило в силу, замедляя все, что касалось его, медленно погружаясь в его броню. В какой-то момент проекция рассеивалась, но я была уверена, что даже пулям потребуется по меньшей мере несколько секунд, чтобы проникнуть так глубоко. Осколки ее собственного стекла разбились о ее щеку. Смотреть, как женщина теряет контроль, как она кувыркается через улицу и падает в снег, было очень приятно. Джек ухмыльнулся и легонько зааплодировал, а девочка рядом с ним захихикала. — Осторожнее, Птичка. Кроткие остаются такими только до тех пор, пока им не покажут, как быть сильными, а Доминион видела многое. Птице-Хрусталь потребовалось мгновение, чтобы встряхнуться, стекло дико металось вокруг, когда перестраивалось вокруг нее. Она скорее поднялась в воздух, чем встала, Принцессой Зубчатой Смерти. Она повернулась ко мне, ярость охватила ее теперь уже испорченное лицо. Я хранила молчание, но рыцари Валианта были готовы к атаке, а мои рабы в здании департамента помогли кейпу внутри направить свои пальцы прямо на нее. Может быть, я и буду убита сегодня, но она точно не будет тем, кто это сделает. Стекло вращалось вокруг нее, образуя то, что я начинала считать ее костюмом. Но отдельная вещь, труба из зазубренных шипов, начала подниматься от здания и вращаться вокруг. Я напряглась, ожидая, что вихрь стекла вот-вот обрушится на меня. — Минуточку, Птичка. Короткие слова Джека заставили женщину похолодеть, но она посмотрела на него так же резко, как и на меня. Но даже так конструкция из стекла, которую она создала, перестала двигаться. Осколки стекла медленно вращались в воздухе. Я улыбнулась другой женщине, все еще чувствуя ожог там, где стекло проткнуло мою плоть. Она с ненавистью посмотрела на меня в ответ. Паря в воздухе, она вздрогнула, когда Краулер зарычал на нее. Я носила очень большую палку, и она это знала. Единственное, что спасало ее раньше, было мое нежелание использовать его. А сейчас? Ну… если бы мне пришлось начать убивать людей, она была бы неплохой жертвой. Что-то в ней просто меня раздражало. Та корзина, в которой она видела меня, когда я пряталась… это ранило остатки гордости, которая начала расти с тех пор, как я доверилась Щляпнице. — Почему ты продолжаешь развлекать эту маленькую сучку, Джек?! — Прошипела женщина ядовито, с сильным и трудным для понимания акцентом. — Она просто трусиха. Она даже не причинила никому вреда, не говоря уже о том, чтобы убить! Она не может быть одной из нас! Я не знала, что мне делать-возмущаться или гордиться. Джек ничего не ответил женщине. Вместо этого он повернулся и посмотрел на меня. Взгляд, которого я не ожидала. — Но она была ранена. И я обнаружил, что именно те, кто испытал наибольшую боль, лучше всего учатся отвечать взаимностью. Сочувствие? Не жалость, а настоящее искреннее сочувствие? Это… это не имело никакого смысла. — Вы ведь были глубоко ранены, не так ли? Мир вырвался из-под твоих ног, твое сердце вырвалось наружу. Убеждения рвутся и разбиваются в клочья. — Он и не спрашивал. Он просто рассказал мне, что со мной случилось. — Те, кто должен был помочь тебе, не сделали этого, не так ли? Они просто повернулись к тебе спиной. Всю свою жизнь тебе говорили, какие хорошие герои были, и они просто подводили тебя, раз за разом. Но даже сейчас ты упираешься. Ты чувствуешь, что я дьявол, вручающий контракт. Сюда! Подпишись кровью! Я поморщилась от того, как сильно это простое сочувствие подействовало на меня. Трудно было припомнить, что этот самый человек убил чужого мужа, а маленькая девочка, которая озабоченно нахмурившись, смотрела на меня — превращала женщину в смесь из бритвенных лезвий только потому, что могла это сделать. — Так и есть, Доминион. Но поверь мне. Я не буду бить тебя ножом в спину. Если ты присоединишься к нам, я буду тебе настоящим другом. И тебе никогда не придется беспокоиться о том, что я тебя предам. Я знаю, каково это-не иметь других вариантов, когда не к кому больше обратиться. Жаль, что я не могу сказать, что эти слова не шевелят что-то во мне. Мне стало легче, когда я увидела мертвеца, лежащего на снегу, с распростертыми кишками. Но это задело меня за живое. Совсем чуть-чуть. Будет ли это так плохо-принадлежать кому-то? Чтобы просто, наконец, иметь где-то свое место? Где угодно? — Ты могла бы иметь семью с нами! На самом деле мы не так уж и плохи, если к этому привыкнуть. Ожог это тоже сначала не понравилось, но теперь? Ну… посмотри, как она себя ведет! Одно из каждых четырех зданий в маленьком городке было охвачено огнем. Девушка смеялась, когда она горела и танцевала. Телепортируясь через огонь способом, который бросал вызов всей логике или смыслу. Мне было трудно поверить, что даже Сибирь сможет сказать ей, что Джек хочет, чтобы она была здесь, не говоря уже о том, чтобы загнать ее в загон. Манекена тоже нигде не было видно. — Это выглядит мрачно, не так ли? — Утешительно сказал Джек. — Но ты и так это знаешь. У тебя не было бы двух масок Протектората, если бы так не повернулась ситуация. Но они заставили тебя похитить их. Разве не так? Они заставляли тебя делать такие вещи. Чтобы выжить. Иметь свою жизнь… Они так и сделали. Гнев овладел мной. Больше на себя за то, что почувствовала себя поколебленной тем, что он говорил. За то, что согласилась со всем, что он сказал. — Н-ну и что?! Так что только потому, что дерьмо не пошло по моему пути, это дает мне карт-бланш просто… просто…! — Я помахала руками вокруг этого разрушения. Хаоса. — Я просто… я просто хочу с кем-нибудь поговорить, черт возьми! — Это все, чего ты когда-либо хотела. Разве не так? Я содрогнулась. Сибирь снова упала с неба. Я решила, что она спрыгнула с крыши. Она… жевала что-то похожее на человеческую ногу. Она тоже была не одна. Манекен был всего лишь на мгновение позади нее. Его тело было заключено в странный на вид белый материал, составляющий его руки, ноги и туловище. Одна рука неестественно большая, другая необычайно тонкая. Первозданный цвет сочился красным. Нет никаких сомнений в том, что это было. — Я не должна была…! Я не должна была бы делать это только для того, чтобы принадлежать тебе. Я блять не должна была! — Я настаивала. Я чувствовала себя ребенком, кричащим, что мир несправедлив, но не могла этому сопротивляться. В глубине души я решила свалить все на Ватсона. — Язык! — Неодобрительно прозвенела Ампутация. Как, черт возьми, он узнал? Откуда он так легко узнал, зачем я здесь? — Это раздражает. Я знаю. Тяжесть всех этих моральных принципов давила на твою голову с самого рождения. Они так сильно пылятся на ветру. Но это не имеет значения. Попытайся на мгновение отпустить их. Мы начнем медленно и легко. Я знаю, что больно отбрасывать бесполезные предубеждения, но просветление поначалу ослепляет. Так сказал Платон. Он был умным парнем, понимаешь? Я моргнула, когда поняла, что он шел ко мне с каждым словом. Он уже был рядом с моим… Валиантом! Я даже не успела понять, что он приближается. — Что… ты имеешь в виду? — Спросила я, стараясь не показывать своего страха. Я была готова призвать своих рыцарей, а Краулер напрягся, готовый в любой момент прыгнуть. Однако, Джек уже убрал свой нож. Это была… угроза? Но если бы он хотел убить меня, то, вероятно, не сделал бы этого, верно? — Я начну с того, что позволю тебе сыграть роль героя. Это будет больно, но ты поймешь, насколько все это бессмысленно. Защищать слабых! Но когда ты была слаба, никто не защищал тебя. Спасать невинных! Ты же невиновна. Кто тебя спас? Ха! Великая ложь, предназначенная для детей. — Эй! Я же ребенок! — Запротестовала Ампутация. — И такая взрослая, чтобы уже понять, с чем у Тейлор столько проблем, не так ли? — по-отечески обратился он к девушке. Так или иначе, это не было покровительством. Он не… смеялся надо мной или еще над чем-нибудь, и не издевался над Ампутацией. Девочка радостно зарделась. Мурашки пробежали по моим рукам, когда он положил руку мне на плечо, как… как делал папа до маминой смерти. Я даже не заметила, что он перестал это делать… «Откуда он знает мое имя?» — О-откуда ты знаешь мое имя? — Спросила я его. Прошло уже несколько недель с тех пор, как я осмелилась прикоснуться к компьютеру. Еще со времен Кливленда я была уверена, что любой намек на меня заставит спецотряды стрелять снова и снова. Я не могла этого вынести. Он опустил глаза, как будто ему было грустно. Я не хотела ему верить, но он выглядел таким настоящим. — Мне очень жаль. Я думал, что ты знаешь. Протекторат предложил за твою голову награду и вынес смертный приговор. Но ведь ты никогда никому не причиняла вреда, не так ли?.. Ч-что? Эти… ублюдки! Это не должно было меня удивлять, но удивило. Так или иначе, это произошло. Еще один гвоздь в моем Живом Гробу. Или, может быть, бар в моей открытой тюремной камере. У меня не было хорошей метафоры. Мама была бы разочарована. — Там будут тесты, — вдруг сказал Джек. Я моргнула, выйдя из своей ярости на Протекторат. Но вернемся к Джеку, который с каждым днем становился все более благоразумным. До тех пор, пока я буду убивать героев…таких как Дракон. Как Чейз, этот лживый переговорщик, сволочь. Как София и Эмма. Я… я могла бы убить их. Я думала, что смогу убить их, если придется. Если бы было большее благо, которое могло бы из этого выйти. — Вашим вторым испытанием будет спасение людей, оставшихся в этом городе. Разве это не звучит весело? — Спросил он. — Но мы вернемся к этому позже. Я нервно посмотрела на огонь, который все больше разгорался. Я больше не слышала никаких криков, но люди в универмаге были в полном порядке. Я уже начала сомневаться, что в городе вообще остались люди. — Потом уже не будет никаких живых людей. Тогда будет довольно трудно кого-то спасти. — Ожог… эта девчонка может быть такой занудой! — Джек вздохнул, словно ругая непослушную дочь за то, что она оставила белье на полу. — В любом случае, это не проблема. Там всегда есть еще люди. Птица-Хрусталь приземлилась некоторое время назад рядом с Манекеном, и Сибирь исчезла, чтобы забрать огненную девушку. — Тогда какой же мой первый тест? — Спросила я, страшась ответа. — Расскажите мне о себе. Я моргнула. «И это все? И это все, что мне нужно было сделать?» — А точнее, расскажи мне о всех людях, которых ты любишь. И о всех, которых любила. Ты же можешь сделать это для меня? — Спросил он, делая акцент на слове любила. Это… болезненно короткий список. Почему он это делает? Какой же в этом смысл? Сила Ватсона немедленно увеличила мои умственные способности, как только он нашел проблему, и ответ пришел очень быстро. — Ты заставляешь меня ненавидеть их. Ты собираешься заставить меня… — Я замолчала, прикусив язык, чтобы не говорить дальше. Джек улыбнулся мне и засмеялся в сторону Ватсона. Как он узнал об этом? — Близко, но не совсем, маленькая сердцеедка. Я поморщился. Знал ли он, как сильно я ненавижу это имя? Он, казалось, использовал его каждый раз, когда боль от того, что я творила, казалось, уменьшалась. Как будто он знал… знал… — Я покажу тебе, почему ты их уже ненавидишь. Но это уже мой тест. Остальным придется давать их позже. — Он повернулся к ним, повысив при этом голос. — У нас появился новый кандидат! Подберите свои тесты с умом. Так же Птица? Обиды тебе не льстят. Женщина вздрогнула, и я фыркнула в неподобающем веселье, прежде чем смогла остановить себя. Женщина пристально посмотрела на меня, прежде чем ухмыльнуться, так как она, казалось, поняла, что ей придется как-то проверить меня. Я зашла так далеко, что это уже было выше моего понимания. Шляпная Леди. Пожалуйста, не позволяй ему заставить меня… не… Я даже не знала, о чем еще просить. Но я знала, что Шляпница была единственным человеком, который когда-либо отвечал, когда я просила о чем-то. Но, на этот раз никакого сообщения не было.