Мстительный дух городка Иньшэн

      Иньшэн оказался раздражающе оживлённым и суетливым, а что самое главное — полным всяких бестолочей, что совсем не смогли им помочь. От калейдоскопа таверн, лавок и прочих заведений за сегодняшний день уже откровенно тошнило. Все расспросы заканчивались недоуменными покачиваниями головой, разговорами, что в Иньшэне ничего необычного не происходит, или же вовсе взглядами в их сторону словно на умалишённых.       Даже даочжан спустя почти восемь часов бесцельного брожения по Иньшэну выглядел удручённей обычного, однако до сих пор не отказывался от своей затеи.       Первоначальную идею, по которой одарённый художественными навыками господин Ле изобразит на портрете пару пропавших человек, к счастью, отмели ещё до применения на практике. Причём сделал это Сяо Синчэнь, в максимально тактичной форме пояснивший, что в расспросе на словах они, быть может, добьются большего успеха. Сюэ Яну лишь оставалось безразлично повести плечами — мол, делай что хочешь, — а самому сдерживать рвущийся наружу смех. Едва ли в изображённом с максимальным старанием человеке, больше напоминающим плохо пошитое чучело, кто-то смог бы опознать бывшего жителя Иньшэна. А если таковой и правда существовал, то у него для этого городка были весьма плохие новости. А ведь он и правда старался — не было иного выхода! Просто когда дело касалось живописи, каллиграфии и прочих внеземных материй, Сюэ Ян как никогда остро ощущал себя какой-то неудавшейся пародией на Ле Чжанмэя.       — Осторожнее.       Сюэ Ян поспешно вынырнул из собственных мыслей, чуть было не врезаясь в проезжающую буквально в цуне от него повозку. Благо, что Сяо Синчэнь успел оттащить его за рукав, словно он теперь был слепцом и не мог видеть дороги.       Ле Чжанмэй коротко кивнул в знак благодарности и всё же поспешил вырвать рукав из чужих рук. Сюэ Ян был откровенно зол и успел проголодаться. А ещё, смотря на бесконечное множество крыш домов, Сюэ Ян с нездоровым интересом раздумывал, исчезнут ли его порезы, если весь город сгорит дотла.       — Вы всегда здесь жили? — внезапно спросил Сяо Синчэнь — до этого они почти не говорили. Должно быть, лицо господина Ле помрачнело, потому что тот тут же поспешил добавить, слегка улыбнувшись: — Просто я заметил кое-что в вашем стиле сражения ещё в лесу. Поэтому и спрашиваю.       — Что заметили? — насторожился Сюэ Ян, пытаясь не выдавать опасения в голосе.       Неужели даочжан мог догадаться? Нет. Он вёл себя предельно осторожно, ни разу не опустился до стиля боя, присущего уличному бродяжке.       — Приёмы ордена Ланьлин Цзинь, — ошарашил его ответом Сяо Синчэнь.       — Но…       — Я заметил, что вы использовали их ещё в первую нашу встречу. Думал, показалось. Но сегодня снова в этом убедился.       — И что с того? — бросил он немного грубо, лишь бы прекратить этот разговор.       — Кажется, здесь мы ещё не были.       Раньше, когда им необходимо было вытрусить из горожан нужную информацию, этим занимался лишь Сюэ Ян. Сейчас в идеальной схеме появился один большой изъян — многие жители Иньшэна боялись даже одного вида господина Ле. Стоило ему чёрным пятном появиться за белой спиной Сяо Синчэня, те сразу замолкали, словно лишались языка, опускали глаза в пол, боясь лишний раз вздохнуть. Вот тут ему становилось и впрямь обидно: жалкий, продавший своё тело неудачник смог получить такую репутацию, которую не имел сам Сюэ Ян. Да, его, демона Куйджоу, боялись, пытались не показываться на глаза, но боялись с такой ненавистью, что та буквально лилась через край. Страх же перед Ле Чжанмэем, казалось, был пропитан чем-то необъятно-мистическим, большим, чем просто банальной ненавистью.       Последний на их пути чайный дом грозился стать очередной неудачей, если бы не увиденные в отдельной комнатке четверо заклинателей. Первые, что им удалось найти за всё это время.       Сюэ Ян уселся поодаль и заказал себе еды, предлагал и даочжану, но тот отказался и тут же направился расспрашивать заклинателей. Беседа не складывалась с самого начала хотя бы потому, что те совершенно не хотели разговаривать с незнакомцем. Но Сяо Синчэнь был настойчив, пытаясь узнать причину, по которой орден игнорировал происходящее за пределами города. Разговор накалялся, и спустя пару минут самый разговорчивый из мужчин перешёл на откровенную грубость.       Это заставило Сюэ Яна отставить тарелку и развернуться вполоборота. Чайный дом был огромным, таким, что, даже следя за кем-то, он едва ли мог привлечь чужое внимание, к тому же разговор вёлся в полузакрытой комнатке.       — Уверяю вас, господа, — всё так же спокойно продолжал даочжан, — я спрашиваю это не для личной выгоды. Но дело и правда серьёзное, так что если вы что-то знаете…       — Тогда что? — Тот, что говорил больше всех, с грохотом опустил чашу на стол и, кажется, даже немного пролил содержимое.       — Тогда скажите об этом мне, — лицо Сяо Синчэня не изменилось, чего нельзя было сказать о той самой стали, снова окрасившей его голос.       Теперь Сюэ Ян был уверен: тот прекрасно замечал тон собеседника, просто держался какой-то странной тактики.       — Ну разумеется! — хохотнул мужчина, залпом допивая всю чашу. — Чёрт побери, — он повысил голос, — что вы, бродячие заклинатели, о себе возомнили? Заявляетесь в чужой город и…       Прямо перед Сюэ Яном что-то промелькнуло, закрывая обзор. Перед ним так не вовремя водрузили кувшин с вином.       — Я не заказывал, — буркнул он, уже привставая из-за столика, чтобы вновь услышать разговор.       — Это от хозяина чайной, господин, — услужливо поклонился официант, после чего поспешил исчезнуть из поля зрения.       Сюэ Ян лишь отмахнулся, вообще не придавая этому значения. Тот оратор всё продолжал свою речь, вовсю пестрящую бранью. Взяв свой меч, Сюэ Ян случайно взглянул на оставленное на столике вино и довольно улыбнулся.       Откровенные ругательства закончились, и Сяо Синчэнь не заставил собеседника долго ждать.       — Из всего сказанного вами, — констатировал даочжан так, словно вёл непринуждённую беседу в кругу близких друзей, — я вижу, что вы любите решать проблемы самостоятельно, не прибегая к чужой помощи. Это и правда достойно похвалы, однако в таком случае вам стоит самим заняться этим делом, господа заклинатели. Иначе я буду вынужден настаивать на том, чтобы вы мне всё же ответили.       — Да ты что, совсем, что ли…       Кто знает, во что именно вылилась бы эта красноречивая фраза, если бы не вино, щедро вылитое прямо на голову говорившему. Мужчина так обомлел, что не сразу нашёл в себе силы на то, чтобы обернуться. С совершенно глупым выражением лица он моргал, наблюдая за тем, как капли скатываются у него по лицу и волосам, стуча по полу.       Когда он всё же относительно пришёл в себя и повернулся, то встретился с безмятежным взглядом еле заметно улыбающегося ему Сюэ Яна. Тот откинул кувшинчик, с грохотом укатившийся в сторону.       — Ты! — с хрипом закричал заклинатель, грудь его хаотично вздымалась, а в глазах полопались сосуды, делая взгляд того довольно жутким. — Чёрт возьми! Ле Чжанмэй, проклятый ублюдок, совсем рехнулся?!       — Что такое? — Сюэ Ян деланно потянулся, присаживаясь за стол и выглядя при этом невероятно расслаблено. — Друг, неужели ты не рад моему обществу? — хищно улыбнулся он в перекошенное от гнева лицо. — Ты так невежлив, что мне начинает казаться, будто мне тут не рады.       Сяо Синчэнь смотрел на него с откровенным интересом.       — Знаешь, а ведь ты мне теперь должен, — деловито продолжил он, пододвигая к себе тарелку и принимаясь накладывать еду. — Из-за тебя я лишился целого кувшина вина. Кто знает, может, оно было паршивым… но я же так и не попробовал!       — Да я тебя, сволочь…       Облитый вином мужчина наконец-то пришёл в себя, вскидывая руку для удара. Сюэ Ян даже не шелохнулся, зато мгновенно среагировал до этого сидящий неподвижной статуей Сяо Синчэнь. Он без особых усилий перехватил кулак, почти достигший безмятежного лица господина Ле, который, казалось, и вовсе не собирался уворачиваться.       — Прошу вас, будьте сдержанней, — мягко оборвал зарождающиеся крики даочжан. — Уверен, что это недопонимание.       — Недо… — тот выпучил глаза, переводя взгляд с одного заклинателя на другого.       — А я вот уверен, что недопонимания тут нет, — Сюэ Ян бессовестно наворачивал еду с чужого стола, тон его был мягким до невозможности. — Ты должен сказать спасибо за то, что на твою башку вылилось лишь вино. В следующий раз отыщу что-то иное, чтобы смрад не смывался неделями — будет под стать твоей наглой роже, — он поднял голову, и в чёрном взгляде блеснули недобрые огоньки. — Впредь в разговоре с уважаемым человеком думай как следует, прежде чем открыть свой грязный рот. Ты понял меня, мой друг?       Сюэ Ян поднялся, на ходу доедая последний кусочек мяса.       — Идёмте, даочжан Сяо, они же знают не больше, чем девки из весёлого дома, — бросил он, смотря на затихших заклинателей сверху вниз. Руки их напряжённо подрагивали, в глазах плескались самые разные эмоции, но ни один так и не схватил лежащий неподалёку меч. — Хотя тут я не прав — те часто во многом сведущи, так что я ненамеренно оскорбил их, сравнив с этими старыми пьянчугами, что из кожи вон лезут, лишь бы доказать окружающим, что они вовсе не бесполезны.       Сяо Синчэнь явно хотел возразить, но передумал и, просто кивнув, не оборачиваясь, пошёл вперёд Сюэ Яна. Тот же внимательно окинул взглядом оставшихся у стола. Он знал, что его голос всё ещё в досягаемости слуха даочжана, поэтому пришлось развернуться и оставить на прощание короткую улыбку.       На улице начало моросить, что добавляло ещё больше омерзения в текущее настроение. Сюэ Ян буквально разрывался от негодования, прекрасно понимая, что только присутствие даочжана спасло тех идиотов от чего-то в разы хуже просто вылитого на голову вина. Уж он бы придумал для каждого такое увеселение, что агония бы не заканчивалась до первых лучей солнца.       Сам Сяо Синчэнь выглядел лишь немного расстроенным, однако и молчал больше обычного. Молчал и Сюэ Ян. Он знал, всегда чувствовал, что даочжана случаи, подобные этому, никогда не злят, только глупо расстраивают, словно за все годы нельзя было, наконец, взять и смириться с уродством окружающего мира. Принять как должное, а не придумывать где-то там, в своей блаженной голове, ему оправдания.       — Жаль, что всё так вышло. Мне кажется, эти люди были единственными, кто мог нам помочь, — наконец бесцветным голосом произнёс Сяо Синчэнь. — Думаю, с самого начала стоило говорить вам. Я, как бы это сказать, — он еле заметно усмехнулся, — никогда не умел расположить к себе, чтобы что-то у кого-то узнать.       Сюэ Ян буквально ощутил, как зло скрежетнули его зубы.       — Я тут, если вы заметили, тоже не любимец публики.       — Но хотя бы не чужак, — пожал плечами тот, к счастью не берясь комментировать ситуацию с отношением горожан к Ле Чжанмэю.— Однако ваша выходка с вином, господин Ле, — серьёзно взглянул на него Сяо Синчэнь, — была явно неуместна.       Тот только хохотнул.       — Я и не думал влезать в разговор, просто не смог удержаться, — вскользь ответил Сюэ Ян. — Мелкие заклинатели, подобные им, вечно мнят о себе бог весть что, так что их необходимо вовремя спускать с небес на землю.       — И всё же в следующий раз не обливайте никого.       Сюэ Яну показалось, что ситуация в целом даочжана даже смешила, однако издержки воспитания ни за что не позволили бы ему посмеяться над такой аморальной выходкой вроде бы уважаемого господина.       — Не идите сейчас пешком. Лучше используйте меч. Доброй ночи.       — М-м, — пробормотал он себе под нос, даже не услышав адресованных в свою сторону слов.       Оказалось, он чуть было не прошёл нужный ему поворот. Сюэ Ян как-то потерянно осмотрелся, продолжая стоять на том же месте. Сяо Синчэнь уже скрылся из виду. Снимать повозку не хотелось, идти пешком, откровенно говоря, — ещё больше, полёт на мече стоило потренировать где-то подальше от скопления людей (ещё не хватало грохнуться с чужого оружия всем на потеху). Мысль об остановке на постоялом дворе тоже не приносила ни капли радости. В этот день вообще ничего не приносило радости, даже еда показалась какой-то пресной. Сюэ Ян просто бродил по улицам, кутаясь в тёмный плащ то ли от холода, то ли интуитивно не желая быть замеченным кем-то, кто бы мог знать Ле Чжанмэя. Пару раз он купил себе сладости у уличных торговцев, уминая их вовсе не от голода, а просто потому, что хотелось чем-нибудь себя занять.       Ноги сами привели его к уже знакомому чайному дому. Сюэ Ян долгое время стоял неподалёку, совершенно не понимая, зачем он тут и что вообще собирается делать. Те заклинатели что-то знали, поэтому он решил во что бы это ни стало добиться от них нужной информации. Поставив перед собой хоть какую-то цель, Сюэ Ян даже еле заметно взбодрился.       На этот раз он заплатил за целую комнатку, которая так удачно граничила с той, где всё ещё восседали их недавние знакомые. Тонкие бумажные ширмы позволяли не только отчётливо слышать все разговоры, но и видеть говорящих. Для этого Сюэ Ян приблизился к резным орнаментам, через которые виднелись силуэты четырёх мужчин. Он совершенно ничего не пропустил, потому что облитый вином мужчина только вернулся, уже успев переодеться и даже высушить волосы. Настроение у всех было прескверное. Только заказав и осушив пару кувшинчиков вина, они наконец-то продолжили разговор.       — Говорят, сегодня его много где видели, — начал один из мужчин.       — Кого? — тот, что сидел дальше всех от Сюэ Яна, с маленькой козлиной бородкой, уже успел захмелеть.       — Кого-кого! — зло бросил его собеседник. — Выродка Чжанмэя, кого же ещё. Вечно ж так: как только он вылазит в Иньшэн — жди беды.       — Я не могу понять, — голос того, что с лёгкой руки Сюэ Яна искупался в вине, всё ещё взбудоражено подрагивал, — мы же вроде всё с ним уладили, когда отделились от ордена. Какого демона ему от нас тогда надо? Мы мало того, что не при делах, так и на его дела закрываем глаза. И с каких это пор он якшается с какими-то безызвестными заклинателями? Ему, насколько мне память не изменяет, и одному всегда было неплохо.       — Отчего это безызвестными? Разве вы не слышали, как Чжанмэй к нему обратился? Даочжан Сяо, ведь так?       — Так, — фыркнул тот, кто ещё не подавал голоса, — ну и что с того?       — Довольно давно имя одного человека, так кстати походящего по описаниям на того, кого мы сегодня видели, было у многих на слуху. Моя мать же родом из Вэйфана…       Его перебили язвительные смешки.       — И снова он не упускает возможности утереть нам нос своим внеземным происхождением.       Все трое синхронно засмеялись.       — Да заткнитесь вы! — фыркнул говорящий. — Я сейчас не о том. В общем, мы жили не так далеко от Ланьлин и Цинхэ, а от именитых орденов, сами знаете, слухи разлетаются только так. Многие говорили о некоем даочжане Сяо Синчэне, ласковой луне, холодном ветерке, — он задумчиво почесал переносицу, — ну или что-то вроде того.       Сюэ Ян хмурился всё больше — ему совершенно не нравилось, что те заговорили о Сяо Синчэне. И это ведь он сам забылся, что выдал его имя при посторонних. Глупо было бы считать, что даже спустя столько лет оно навсегда кануло в лету.       — О, я, кажется, теперь понял.       — Да и я слыхал, — сидящий с краю как-то небрежно отмахнулся, — да вот только столько лет с тех пор прошло.       — А ведь тогда у этого даочжана с нашим Чжанмэем не так мало общего, — хмыкнул тот, кто начал всю эту историю.       — Чего это?       — Так он же против именитого ордена попёр вроде, вот и оказался чёрт знает где после этого. Говорили, будто якшался с какой-то грязью, а потом исчез из мира заклинателей так же быстро, как и появился в нём.       — А Чжанмэй-то тут причём? — недоумевал один из его собеседников, придерживаясь ладонями о край стола. — После того позорного случая он уже никого интересовать не станет.       — Мразь, — гневно бросил тот, на чью голову недавно пролилось вино, — он думает, будто его руки развязаны делать что угодно. Как же. Клянусь вам, ублюдок Ле ещё будет ползать передо мной на коленях. И я не посмотрю ни на каких там бродячих заклинателей, ошивающихся рядом с ним!       — Я вот что хочу сказать, — с лёгким презрением начал другой. — Неудачники даже в мире заклинателей всегда притягивают себе подобных. А там уже вопрос времени, кто из них быстрее другого утянет на дно.       — Это да.       Мужчины в унисон подняли чаши с вином.       — Но а я всё же не понимаю, — звякнул чашей тот, что с бородкой, — вроде же говорили, будто он ещё и слепым был.       — Уж точно слепой, раз якшается с ублюдком Ле.       Сюэ Ян чувствовал, как всё тело буквально пробило липким ознобом, и совершенно не заметил, как сбилось и потяжелело дыхание. Раздался треск — фарфоровая чаша всё же раскололась, а горячие остатки чая обожгли ладони.       Он подозвал к себе девушку, разносящую еду и напитки, и, видя её словно в тумане, быстро распорядился, чтобы никто не беспокоил его и господ в соседней комнатке, а в подтверждение своих слов отдал той увесистый мешочек. Девушка испарилась вместе с деньгами, а Сюэ Ян довольно перекинул меч с ладони на ладонь.       С талисманом наготове он остановился возле входа и по-прежнему так, чтобы оставаться незаметным для говорящих, прислушался. Те уже окончательно опьянели, так что едва ли можно было разобрать бессвязный бред, льющийся потоком. Сюэ Ян прилепил на стену один талисман, на котором до этого небрежно набросал заклинание собственной кровью, после чего ввалился внутрь, закрывая за собой хлипкую ширму. Он обратил внимание на собравшихся лишь после того, как залепил дверь другим талисманом.       Заклинатели за столом так и ахнули, во все глаза таращась на приближающегося к ним мужчину.       — Ох и не учит вас ничему жизнь, да? — сладко протянул он.       Наверное, он был даже рад — ужасно хотелось прояснить даже самую первую их стычку.       — Опять ты, Чжанмэй, — тот, которого Сюэ Ян облил вином, даже подскочил от такой невиданной дерзости. — Давай, говори, какого чёрта тебе от нас надо, и проваливай отсюда! У тебя с нами разногласий нет, или ты забыл?       — В чём-то ты прав, — Сюэ Ян неотрывно следил за лицом мужчины напротив, — у вас, помойных крыс, быть может, нет разногласий с Ле Чжанмэем. Но вот незадача, — он с каждым шагом оказывался всё ближе и ближе, — у вас, и у тебя в частности, появились маленькие разногласия со мной. А я не Ле Чжанмэй, — Сюэ Ян покачал головой, весело улыбаясь лицу напротив, — я, поверь мне, много хуже него.       Мужчина даже не успел отреагировать, как сверкнуло серебряное лезвие меча. Он упал, что-то невнятно мыча и забрызгивая пол льющимся из его рта бесконечным потоком крови. Сюэ Ян перебросил с ладони на ладонь что-то, в чём схватившиеся за мечи заклинатели не сразу смогли опознать язык своего товарища.       Он швырнул его на стол прямо кому-то в тарелку и, сделав предупредительный жест в сторону поднявшихся мужчин, склонился над тем, что всё ещё валялся на полу, расцарапывая его деревянное покрытие ногтями.       — Посмотри на меня, — он погладил того ладонью по щеке. — Ну давай же, неужели я настолько тебе отвратителен, что ты даже смотреть на меня не хочешь?       Тот зарычал что-то нечленораздельное, задёргался под нависшим над ним Сюэ Яном и даже попытался врезать ему пару раз руками. Двумя точными ударами он пригвоздил обе ладони мужчины прямо к полу. Тот замычал, кровь из его рта потекла в разы обильней, как из пробитой артерии, и брызнула прямо на лицо Сюэ Яна.       Он легко увернулся от двух выпадов в его сторону, а третий отразил с пронзительным криком того, в кого вонзился его меч чуть ли не по самое основание. Пронзённый Бэйцзи Гуаном заклинатель повалился на пол, широко распахнув глаза.       — Что же ты теперь молчишь? Как гордо заявлял, что Ле Чжанмэй будет перед тобой на коленях ползать, да? Давай, скажи мне, — он склонился над мужчиной так, что слышал отрывистое, хрипящее (наверное, предсмертное) дыхание, — скажи мне, кто тут неудачник.       — Чжанмэй, — раздался надрывный голос за спиной (Сюэ Ян запомнил этого заклинателя, так как именно он начал весь разговор о Сяо Синчэне, а сейчас пялился на него в животном страхе своими крошечными крысиными глазками), — если мы оскорбили тебя, то готовы просить прощения. Остановись сейчас, прошу тебя. Вспомни, что мы встали на твою защиту в тот день.       Правда это или нет, что связывало этих ублюдков с Ле Чжанмэем — было плевать.       — О, тебя послушай, так всё так просто, — рассмеялся Сюэ Ян, поднимаясь. Он вытер губы от крови. — Я убил твоего дружка, а второму отрезал язычок. Что скажешь? Разойдёмся теперь, словно ничего и не было?       — Да, — тот выставил руки перед собой, — да, давай разойдёмся.       — Нет, — протянул он, — я так не считаю.       Внезапным выпадом Сюэ Ян схватил за шею второго заклинателя, того, что был с глупой бородкой. Пальцы сжались так сильно, что кожа под ними начала синеть. Послышался хруст позвонков, а потом глухой удар — тело безвольно повалилось на перепачканный пол.       Остался лишь один. Сюэ Ян надвигался на него нарочито медленно, смакуя каждый шаг, а тот, лишь пошатываясь, пятился, то и дело спотыкаясь обо что-то на полу.       — Почему же ты стал так молчалив?       Он ощутил, как заклинатель вздрогнул от страха, держа рукоять меча так крепко, что побагровели ладони.       — Почему больше не болтаешь почём зря? Ну же, расскажи мне ещё грязных слухов. Я в предвкушении.       Он сделал резкий выпад ногой, отчего мужчина повалился на пол и выронил из скользких ладоней меч, который тут же отлетел в сторону.       — Ты — демон, Чжанмэй, — мужчина приподнялся на локтях, а в его глазах уже чётко вырисовывалась безысходность. — Ты и впрямь не человек.       Губы Сюэ Яна растянулись в зверином оскале, а в глазах плескались мрачные, чёрные, как смоль, языки пламени. Он вынул из запястий другого мужчины окровавленные кинжалы — тот, к слову, уже не подавал признаков жизни, — и вернулся к начатому.       — Может, демон, может, человек, — безразлично фыркнул он, рассматривая кинжалы, — мертвецу-то какое до этого дело?       Он со всей силы вонзил кинжал тому куда-то под рёбра, прекрасно зная, что удар не будет смертельным. Заклинатель закричал, затрепетал под ладонью Сюэ Яна, которой тот прокручивал лезвие вокруг своей оси.       — Будь ты проклят, — извергнул тот хрипящим голосом, — будь ты проклят, Ле Чжанмэй! Не будет такой жизни, в которой твоя душа сможет переродиться, ублюдок!       — А ты ранил меня в самое сердце, — Сюэ Ян картинно схватился за вздымающуюся из-за смеха грудь.       Тот приподнялся, тем самым вгоняя лезвие кинжала ещё глубже и словно не обращая на это никакого внимания. Его губы окрасились тёмно-бордовым.       — Ты же знаешь, что это лишь дело времени, — заклинатель задыхался в собственной крови и шептал так отчаянно, словно боялся, что не успеет, — скоро найдётся управа и на тебя.       Сюэ Ян резанул даже не глядя, лишая лежащего на полу заклинателя языка. Тот наконец-то замолчал — вот так чудо! Ничего полезного так и не сказал — лишь пустая болтовня. А теперь корчился от боли, подобно своему товарищу, который уже успел отправиться в мир иной.       Он разглядывал лужи крови на полу, хаотично валяющиеся в них тела, искусно расписанные ширмы, в которые так изящно теперь вплелись кровавые узоры. Ему казалось, что его последняя жертва, наконец, отдала концы, что даже радовало — происходящее ему порядком надоело. Ощутив рядом слабую возню, Сюэ Ян рассёк чужое горло кинжалом, чтобы на этот раз всё было наверняка.       Он поспешно покинул Иньшэн, так и не попавшись никому на глаза. Наверное, это была удача — в запале он едва ли стал выбирать дорогу. Тракт был тёмным, и ориентироваться приходилось лишь по памяти, что прежде не подводила. Сюэ Ян чувствовал себя просто до омерзения опустошённо. Нет, не из жалости, упаси боги, а из-за чего-то, чего он и сам был не в состоянии пока понять. Его не отпускала глупость и тщетность всего, что произошло, а ещё мысль, что разум помутился и заставил забыть: он больше не был демоном Куйджоу. Он был Ле Чжанмэем. И уже завтра весть о кровавой резне в чайном доме непременно разлетится по всему Иньшэну. И уже завтра Сяо Синчэнь сумеет сопоставить все факты.       И что дальше? Ле Чжанмэя посчитают виновным, схватят, казнят? Что тогда будет?       Сюэ Ян нашёл себя лежащим прямо на полу своей комнаты, в лучших традициях измазанной кровью. Чья-то ладонь коснулась лба, прикосновение было неестественно мокрым и холодным.       — Пошла прочь! — ядовито выплюнул он, со всей силы ударяя по протянутой руке.       Сестра Ле Чжанмэя не удержалась и всё-таки несколько неуклюже повалилась на пол. В её блестящих глазах плескалась обида, до которой Сюэ Яну не было никакого дела.       — Что ты ко мне прилипла? — он скинул с себя плащ, насквозь пропитанный кровью. — Что ты хочешь от меня?       — Чжанмэй, я хотела вытереть кровь.       Сюэ Ян на мгновение потерял дар речи.       — То есть тебя не смутило, что я в ней словно искупался?       — Давай я помогу, пожалуйста, — еле слышно прошептала девочка. — Мама пока не знает. Я вытерла следы на лестнице.       Он задумчиво смотрел на Лайин, пока та выжимала пропитанную кровью ткань, вновь и вновь смывала ту с его лица и рук.       — Ты ранен, Чжанмэй?       Дрожащими ладонями она провела по свежим порезам на руке заклинателя.       Сюэ Ян вздрогнул словно ошпаренный и вырвал руку. Он совершенно не заметил, как приподнялся рукав и размоталась повязка на отметинах. Взглянув на руку, он не поверил собственным глазам — четыре пореза теперь выглядели как давно зажившие царапины.       — Ты чего смеёшься?       Сюэ Ян вскинул брови — честно говоря, он и сам не заметил, как стал смеяться.       — Сегодня прекрасный день, — он покачал головой. — Кто бы мог знать, что он будет таким прекрасным, — говорил он уже, скорее, самому себе.       Девочка больше не задавала вопросов и, доведя дело до конца, направилась к выходу.       Сюэ Ян продолжал с безумным упоением поглаживать затянувшиеся порезы. Нет, выходит, он не зря поубивал всех этих ублюдков. Теперь на руке оставалось всего-то с десятка два порезов. Дело оставалось за малым.       Лайин всё это время стояла у двери, не спуская цепкого взгляда с Сюэ Яна, упоённо разглядывающего собственную руку. Он никак не мог заметить, с какой силой пальцы девочки обхватили дверную раму.       — Кто ты такой? — послышался вопрос, вдребезги разбивший ночную тишину.