Мстительный дух городка Иньшэн

      Весна брела по здешним краям медленно и неохотно — днями припекало так, что приходилось искать укрытие в спасительной тени, а ночи оставались по-прежнему холодными и зябкими. Путь не имел конкретной цели, но выбирали они его так, чтобы как можно скорее отдалиться от Иньшэна, а также не приближаться к землям великих орденов — в этом и Сюэ Ян и Сяо Синчэнь оставались солидарными. Не оставалось ничего, кроме как двинуться на юго-восток, обходить при этом все большие поселения, и словно нагонять весну, что распустилась в этих краях во всей своей красе. Видя, как Сяо Синчэнь наслаждается тем, что предстаёт перед глазами, — чуть ли не каждым цветущим деревом, каждым порывом ветра, каждым красочным закатом, заливающим небо, каждой незначительной мелочью — Сюэ Ян отчего-то помалкивал, и лишь в редких случаях язык всё же поворачивался, чтобы обругать очередной бурелом, преграждающий путь, или очередной сельский тракт, превратившийся в непроходимое болото. Нечисти встречалось незавидно мало, а если и встречалась — то едва ли за её уничтожение удавалось урвать у крестьян хоть что-то кроме подгнивших овощей с прошлого урожая. Сюэ Ян всё полушутил, что так недалеко и помереть с голоду, а потом пришлось прекратить даже это — любая шутка, затрагивающая смерть, отзывалась на светлом лице даочжана мрачными тенями, и хоть он ни разу не упрекнул его в этом — лишь потому, что Сюэ Ян не переступал негласно установившихся границ, что в разговорах, что просто — каждый раз становилось не по себе. Гроз всё не было, однако, начались дожди — скверное время, чтобы ночевать в лесу под открытым небом.       Удача улыбнулась внезапно, очень сомнительно, но в самый подходящий момент — да и выбирать, к сожалению, не приходилось. В мелкой деревушке, где каждый дом, казалось, находился в ли друг от друга, потребовалась помощь так кстати проходящих мимо заклинателей — обычно те забредали в такую глушь не часто. Говорили, что разбушевавшейся дьявольщины было немало, но особенно громкими оказались речи старухи, что сетовала на призрака, скрипящего каждую ночь полупрогнившими деревянными досками на потолке, хрипящим и исчезающим с появлением первых лучей солнца. Призрак, что некогда был молодым мужчиной, оказался податливым настолько, что в первую же ночь его удалось изловить и отправить туда, куда им так следовало отправляться — не без упокоения несчастной души, разумеется. Старуха рассыпалась в благодарностях, и в итоге предложила заклинателям переждать сезон дождей здесь — благо, что дом был немаленьким — и ещё совершенно случайно обронила, что дел по хозяйству невпроворот, и помочь ей — какое же совпадение! — некому. В разговоре проскользнула совершенно незначительная мелочь — тот самый призрак был некогда умершим сыном хозяйки дома.       Чай, что она сделала сразу после разборки с духом, оказался на удивление неплохим — неплохим настолько, что Сюэ Ян в своей обыкновенной манере не стал кривиться и выражать свои мысли на этот счёт.       — Господин заклинатель просто копия моего сына, — самозабвенно покачивая головой, она плюхнула чашу на стол. — И чертами, и манерами, а взгляд!       Её глаза были целиком и полностью направлены на Сяо Синчэня, поэтому тот удивлённо вскинул брови, и чуть позже вежливо улыбнулся.       — Сравнивать уважаемого заклинателя с деревенщиной? — прищурился Сюэ Ян, опережая даочжана с ответом.       Тот тут же взвился, бросая строгий взгляд на сидящего по правую руку.       — Госпожа Хунджи, прошу вас, простите моего друга, — виновато обратился он к старухе. — Он просто устал с долгой дороги, вот и не следит за своими речами.       — Ещё как…       Сюэ Яну не дал договорить язвительный голос хозяйки дома.       — Да что его винить-то? — фыркнула она. — Он как появился на пороге, несмотря что весь такой статный с виду, я сразу поняла — внутри та ещё дрянь. Таких я в жизни встречала немало!       Объект всеобщих обсуждений прорычал что-то себе под нос, и дёрнул было руку в сторону меча, прислонённого к столику. Сяо Синчэнь успел перехватить его запястье и потянуть из-за стола, на ходу вежливо, как всегда, поясняя хозяйке дома, что они скоро вернутся — хотя та, судя по всему, была бы совсем не против, если бы один из них всё же затерялся где-нибудь по дороге.       Глаза Ле Чжанмэя стали чёрными и горели, подобно дикому огню, Сюэ Ян отдёрнул руку, за которую его тащили точно скот на привязи, чем он не преминул поделиться вслух. На его лице даже не нашлось места ярости, когда Сяо Синчэнь тихонько и явно нехотя рассмеялся, всеми силами — это было заметно — пытаясь прекратить.       — О да, смейся, даочжан, — Сюэ Ян картинно рассёк руками воздух — злость всё ещё грызла, хоть и вытеснялась удивлением. — Мне указали моё место — смейся, на сердце полегчает.       — Я вовсе не из-за этого, — заверяюще покачал головой тот. — Слова по отношению к тебе были очень грубыми, впрочем, как и то, что сказал ты о покойном сыне этой женщины. Прошу, не груби ей больше — она ведь отнеслась к нам по-доброму.       — Ага, по-доброму, — хмыкнул тот, — да старой карге просто огород не вскопать без чужой помощи. Решила найти дураков, поездить на их спинах, а потом выпнуть куда подальше.       — Мы не станем задерживаться здесь надолго.       Сяо Синчэнь смотрел так выжидающе, что Сюэ Яну не осталось ничего, кроме как протянуть:       — Ла-а-адно, — он закатил глаза, — не ценишь ты мою покладистость, Сяо Синчэнь, ох, не ценишь…       Тот улыбнулся в ответ, даже глаза будто бы посветлели, хоть и судить об этом было странно посреди ночной темноты.       — А смеялся-то чего, если не надо мной? — в напускном недоверии вскинул бровь Сюэ Ян.       — Я просто подумал: сколько ты уже в этом теле, и многие, даже из тех, кто знал господина Ле, так и не догадались, что в его теле поселился кто-то другой. А госпожа Хунджи только увидела тебя и тут же… Поразительная проницательность.       — Холодно тут, идём, даочжан, — смурнее произнёс тот, — не хочу тут свалиться с простудой на радость этой ведьме.       Сюэ Ян распахнул глаза и тут же наткнулся взглядом на нависающую прямо у изголовья высокую статуэтку Гуаньинь. Две бронзовые руки богини раскинулись вперёд, и, не заметь он их по пробуждению, непременно бы ударился головой. По правде, ложились они в кромешной темноте — старуха, держа в руке крошечную свечу, указала заклинателям на расстеленные кровати, а потом пошла прочь вместе со свечой. Были у неё ещё свечи или нет, было неясно, но видя подавленность на лице Сяо Синчэня, Сюэ Ян вздохнул, и отправился вслед за хозяйкой дома. Обмен колкостями прошёл по всем параметрам, но в итоге, услышав, что это нужно не Сюэ Яну, а его спутнику, старуха быстро уступила и отдала злополучную свечу.       Эта тема всегда оставалась закрытой, словно негласным табу, как и множество других тем. Сюэ Ян отчасти догадывался, но предпочитал много не думать, а просто подбрасывать ветки в горящий костёр или сменять талисманы, пока даочжан этого не видел. Или видел, но предпочитал молчать.       Этой ночью он промолчал вновь, только окинул водрузившего на стол подсвечник Сюэ Яна пронзительным, немного задумчивым взглядом.       В этой части дома веяло холодом и сыростью, словно здесь никто и никогда не зажигал огня. Ни шагов, ни голосов, да вообще ничего не было слышно, только раздражающее пение птиц за окном. Приподнявшись на локте, он бросил хмурый взгляд на пустующую кровать по другую сторону комнаты. Недоброе предчувствие неприятно кольнуло где-то в груди — меча даочжана тоже нигде не было. Сюэ Ян подскочил и, ориентируясь только по памяти, бросился к выходу, чуть было, не сшибая горы всякого хлама по углам коридора, а в завершение — и саму хозяйку дома, застывшую на пути с чем-то увесистым в руках.       — Ты куда так несёшься, дурень? — донеслось следом, но он уже не слушал, распахивая дверь и буквально вваливаясь, запыхавшись, на веранду.       — Даочжан, так, а ты… тут, — едва ли Сюэ Яну было ведомо смущение, но своё поведение вызвало волну раздражения.       — Тут, — легко усмехнулся Сяо Синчэнь. Он сидел на ступеньках и грел ладони о чашку чая, от которой в воздух поднимались густые струйки пара. — Ты удивительно рано проснулся.       — Правда? — Сюэ Ян лишь сейчас огляделся по сторонам, замечая, что только-только занялся рассвет. — Странно, — хмыкнул он, переминаясь с ноги на ногу. — А ты что же, не спал и вовсе? Мы же легли несколько часов назад.       — Я так привык, — улыбнулся тот зареву на горизонте, с которого не спускал глаз, и отпил из чашки. — В это время воздух всегда такой свежий, и невероятно тихо.       — Свежий воздух я чувствовал и лёжа на кровати, — усмехнулся Сюэ Ян, — из дыр тянуло только так.       — Не придирайся. Не все живут в богатых поместьях со слугами и садами, — оборвал мягко Сяо Синчэнь. — Я уже пообещал госпоже Хунджи залатать крышу и заделать прорехи в стенах.       — В поместьях с садами и слугами… это ты на меня так намекаешь? Издеваться над обескровленными, ничего не скажешь, вот они — благовоспитанные господа!       — Сюэ Ян, — даочжан оглядел его так внимательно, что тот не сразу нашёлся, чтобы вопросительно вскинуть голову, словно ожидая подвоха. — Почему ты вышел на улицу в нижних одеждах, да ещё и босиком?       Сяо Синчэнь, чёрт побери, оказался прав — и от этого захотелось посильнее приложить ладонь ко лбу. Тем не менее, ушёл он и вернулся с абсолютно невозмутимым видом, на этот раз, присаживаясь неподалёку и принимая чай из рук даочжана — почему-то он был уверен, что тот будет смеяться, но всё вышло как раз-таки наоборот. Всё ещё было чертовски холодно, даже морозно, солнце выплывало очень медленно, словно что-то хватало его и тянуло обратно за горизонт.       — Почему ты взял с собой меч? — вопросительно изогнул бровь Сюэ Ян, поглядывая на оружие, лежащее неподалёку от Сяо Синчэня.       — Давно не уделял время тренировкам, — он отставил чашку и взял в руки меч, перебрасывая тот из ладони в ладонь. Тот казался неестественно грубым в его ладонях, словно принадлежащим другому человеку. Даочжан перевёл взгляд на Сюэ Яна, что смотрел на этот меч со странной задумчивостью. — Ты так ничего и не сказал об этом мече.       — Что тут скажешь, — повёл плечами тот, — меч как меч.       — Вот именно, — усмехнулся Сяо Синчэнь с лёгкой грустью.       — Если бы Шуан Хуа остался при мне, я сохранил бы его для тебя, — вырвалось у Сюэ Яна опрометчиво и немного зло. Он отвернулся и уставился вперёд, в сторону горизонта, где поднималось солнце.       Сяо Синчэнь долго молчал, краем глаза было заметно, как неотрывно он смотрит, словно прожигая своим проницательным взглядом.       — Почему ты взял Шуан Хуа себе? — спросил, наконец, даочжан.       — А кто бы мне запретил его брать? — огрызнулся Сюэ Ян, поджимая губы. — Знаю, противно, тошно и омерзительно с того, что я трогал его своими руками.       На деле, он самую малость опасался, что Сяо Синчэнь решит спросить, убивал ли он кого-то его мечом, или скорее — как много убивал. В любом случае ведь пришлось бы врать. Но тот не спрашивал, будто заранее зная ответ.       — Я просто… — даочжан так и не договорил, отвернулся в полной растерянности, причина которой была неясна, лицо его заметно побледнело.       — Я ничего плохого с ним не делал, правда, — желая поскорее избавить лицо того от этого странного выражения, заговорил Сюэ Ян. Приврал, конечно, но ведь могло быть и хуже. — Знаешь, а я ведь даже спал с ним порой в обнимку! Вот скажи, о каком ещё мече так заботятся?!       Губы Сяо Синчэня дрогнули, но вовсе не от смеха. Краска с его лица схлынула окончательно.       — Ну вот что ты, даочжан, в самом деле! — разочарованно воскликнул тот, совсем легко тряся Сяо Синчэня за плечо. — Я тут тебя успокоить пытаюсь, а не напугать, честное слово! Жаль, что так с Шуан Хуа вышло, правда, но ведь ты теперь жив, а то всего лишь меч.       — Ты прав, — кивнул тот и грустно улыбнулся.       — Не делай такое лицо больше, пожалуйста.       — Какое — такое?       — Лицо человека, что выбирает спрыгнуть ли ему со скалы или повеситься на ближайшем дереве. Я, так и знай, помогать тебе не стану ни с тем, ни с другим. Сам сделаю то же самое и стану донимать тебя на том свете!.. Странно, — он задумчиво сощурил глаза, — почему я раньше об этом не догадался.       Грусть постепенно исчезала с его лица, а спустя мгновение, Сяо Синчэнь позволил себе тихонько рассмеяться, и у Сюэ Яна отлегло от сердца.       — Я тут побеседовал с госпожой Хунджи, — сменил тему даочжан, что было и к лучшему. — Она мне рассказала деревенские слухи, что тут ходят про разную нечисть. Заклинателей в этих местах не было уже очень много лет, вот и накопилось.       — Отлично, — он потянулся, — пошли тогда.       — Нет. Пойдёт кто-то один, а другому стоит остаться, чтобы начать помогать госпоже Хунджи по дому.       — Вот гуй, — взвыл Сюэ Ян. — Оставь меня с этой каргой на весь день, сам будешь свидетелем — повторю судьбу её сына, — он изобразил верёвку у шеи.       — Ладно, если ты не хочешь, тогда останусь я.       — Эх ты, вижу же, как давишь на совесть, — он закатил глаза.       — Вовсе нет, — пожал плечами Сяо Синчэнь. — Мне не сложно сделать ни то, ни другое.       — Подожди-ка! — он спустился с крыльца, поднял с травы сухую ветку и разломал ту на две неравные части. Лишь вернувшись обратно, он поймал на себе и ветках в руках внимательный взгляд даочжана и сообразил, что сделал глупость. Сюэ Ян уже было хотел отшвырнуть те, как Сяо Синчэнь перехватил его за запястье.       — И правда, — тот улыбнулся совершенно спокойно, — давай сделаем так.       — Правда? Давай всё же выкину.       — Нет, не нужно. Это ведь была очень хорошая традиция.       — Ага, — растерянно пробормотал Сюэ Ян, садясь на ступень ниже, — только как же тебя теперь обманывать прикажешь! Я ж не фокусник, чтобы вечно прятать в рукаве ветку подлиннее.       — Тогда можно просто не обманывать, — пожал плечами даочжан.       — Скукота, — он откинулся на ступеньки, крутя ветки в руках. — Сам тогда и держи, а я тянуть буду. Вот выиграю — сам будешь с её крышей возиться.       Но он не выиграл, поэтому пришлось остаться, наблюдая за удаляющимся силуэтом Сяо Синчэня с досадным поражением. Работа не клеилась до самого вечера — то выпадал из рук молоток, то рассыпались гвозди, что впоследствии приходилось нашаривать в высокой траве, то поскальзывалась нога, и он лишь чудом успевал ухватиться за что-то, чтобы не навернуться с высоты. В каждый из этих случаев, Сюэ Ян не скупился на ярко описывающие ситуацию слова, радуясь, что даочжана не было поблизости, можно было ни в чём себя не ограничивать. Сам Сяо Синчэнь вернулся уже к самой ночи и, коротко рассказав о встретившимся ему чиан-ши, в котором был ни один десяток духов, отправился спать. По сути — никто в здравом уме и не стал бы его отговаривать — выглядел тот, надо сказать, на редкость измученно.

***

      Сон был крепким лишь в первые ночи, а потом, когда накопленная усталость постепенно исчезала, стал прерывистым, неспокойным, охваченным смутной тревогой, не имеющей объяснения. Сюэ Ян подскочил на кровати, дыхание сбилось, ладони пришлось сжимать и разжимать от холода. Что-то промелькнуло вспышкой пламени прямо за окном. Очень нехотя, пришлось обуться, кое-как накинуть верхнее ханьфу и, прихватив меч, тихо выскользнуть на улицу. Темнота была такая, что свет зажжённого талисмана осветил всё лишь в паре шагов. Но этого оказалось достаточно — из тьмы выскользнул силуэт хозяйки дома.       — Ты, какого гуя ты делаешь? — одним рывком он преодолел разделяющее их расстояние, схватил ту за горло и прижал к недобро заскрипевшей стене. — Так и знал, что ты выкинешь что-то подобное.       — Отпусти, — прохрипела госпожа Хунджи. Сюэ Ян послушно разжал ладонь, но вместо этого прижал к её горлу остриё Бэйцзи Гуана.       — Даже не думай поднимать шум, — он кивнул в сторону дома, явно намекая на то, что ни одно слово — что бы тут не происходило — не должно достигнуть ушей Сяо Синчэня.       Она нехотя, одарив его очень недобрым взглядом, всё же кивнула.       — Убери от меня свою железку, — прошипела она, хватаясь за горло и кашляя от недавнего удушья. — Вот ведь бешеный пёс.       Сюэ Ян склонился, поднимая с земли выпавший из ладоней старухи талисман. То, что он был написан кровью, это ещё ладно, но смысл написанного заставил его удивлённо вскинуть брови.       — Это твоих рук дело? Он же неправильный. И вообще…       — А ну отдай сюда, — госпожа Хунджи уязвлённо вырвала талисман. — Кто тебе сказал, что он неправильный?       — Я сказал, — фыркнул Сюэ Ян. — Во-первых, какого чёрта ты задумала? Во-вторых, это определённо талисманы-ловушки. В-третьих, на кой ты морочила нам голову, если и сама могла сделать всё это?!       — У меня не хватило духу на то, чтобы изгнать собственного сына, — она опустила голову со вздохом. Сюэ Ян только скривился:       — Святая невинность.       — Это всё неважно, — холодно ответила госпожа Хунджи и протянула талисман обратно Сюэ Яну. — На улице теплее, чем в доме, ты не находишь?       — Да… — он взял талисман, слегка нахмурившись, — я как-то не следил. Так. Опять морочишь мне голову?       Старуха ухватила его за запястье и без слов затащила внутрь дома. Сейчас холод действительно ощущался мурашками по коже.       — Я прожила бок о бок с этим холодом пятнадцать лет. Я знаю, о чём говорю, — свеча в её руках зажглась, казалось бы, сама по себе. Сюэ Ян только закатил глаза от столь жалких фокусов, не собираясь это комментировать.       — Твой сынок вновь пожаловал? — изо рта шёл пар, если бы не полусонное состояние, он непременно заметил бы неладное ещё тогда, сразу по пробуждению.       — Вы же сами его изгнали, — фыркнула та. — Или схалтурили?       — Следи за языком, если он тебе дорог, — в момент ощетинился Сюэ Ян. — Слушай, ты меня уже достала своими загадка…       — Твой друг сегодня ведь ходил охотиться на тварей? — она вскинула бровь, с садистским удовольствием наблюдая за работой мысли, отражающейся на его лице. — На кого именно?       — Чиан-ши… вроде бы, — Сюэ Ян со злостью выдохнул. — Вот ведь чёрт!

***

      — Даочжан? — он присел на колени около кровати, вглядываясь в спокойное лицо Сяо Синчэня. Надо сказать, даже слишком спокойное для всегда чутко спящего человека, над которым только что раздавались не особо тихие голоса. Тёмные волосы разметались на контрастном белом фоне, и такого же цвета казалось лицо, на которое изредка попадали блики от всё ещё зажатой в руках госпожи Хунджи свечи. Та предусмотрительно не двигалась дальше порога. — Даочжан, — повторил Сюэ Ян, хватая руку того — прикосновение ощутилось холодом. Он нахмурился и сжал ладонь в своих ещё крепче, наверное, даже слишком. — Сяо Синчэнь! — он с силой встряхнул того, но ничего не происходило. Всё плыло. Кажется, он пытался согреть ладонь своим дыханием, кажется, ничего не выходило. Кажется, он даже позволил себе впасть в секундное безумие, допустить мысль, что всё вокруг слишком, до мельчайших деталей, похоже на то, что он уже видел прежде. Но теперешний Сяо Синчэнь отчётливо дышал, и этого хватило, чтобы осторожно отпустить его руку и подняться на ноги.       — Идём, — он кивнул старухе и вышел, так и не дожидаясь ту, скользящую вместе со своей свечой по пятам. Сюэ Ян был уверен, что без колебаний сломает той шею, если она заикнётся хотя бы словом о произошедшем.       Но госпожа Хунджи оказалась на редкость предусмотрительной и несвойственно молчаливой. Она принялась возиться с каким-то барахлом на кухне, в то время как Сюэ Ян расположился за столом, выводя аккуратные символы на новых талисманах.       — По цепи талисманов на каждую сторону света. Умно, — она усмехнулась, указывая на череду символов. — А вот такому в современных академиях при орденах не научат.       Он поднял недобрый взгляд:       — Кто сказал, что я научился этому при орденах? — У старухи было на редкость острое зрение — символы, что она указала, не принадлежали основному заклинанию и были в то лишь умело вплетены. — Для того, чтобы изгнать эту тварь, нужно заранее прикрепить всё это в правильном порядке, за исключением последнего. Я сделаю это, дальше — ты позаботишься о том, чтобы заманить его внутрь. Потом я замкну цепь.       Он успел вовремя спрятать все талисманы — как раз к тому моменту на пороге вырисовался призрачно-белый силуэт Сяо Синчэня. Он легко улыбался и совершенно не выглядел сонным.       — Почему вы сидите здесь так поздно?       Сюэ Ян и госпожа Хунджи мельком переглянулись. Не было секретом, что ради своей безопасности, духи, завладевшие чужим телом, могли идти на самые ужасные ухищрения, поэтому сейчас перед ними стоял весьма правдоподобный Сяо Синчэнь.       — Этот паршивец разбудил меня посреди ночи и мне пришлось готовить ему лекарство.       Сюэ Ян на это лишь закатил глаза.       — Ты плохо себя чувствуешь, друг мой? — даочжан взволнованно потянул ладонь в его сторону.       — О, нет! — он отшатнулся от ладони, словно та могла обжечь. — Я просто превосходно себя чувствую, даочжан. Прямо лучше некуда, — он коротко кивнул старухе, а сам направился в сторону комнаты. — Сейчас вернусь, провожать не нужно, — отсалютовал он ладонью.       Талисманы были прикреплены, оставался лишь один — в его ладони. Хотелось надеяться, что дух окажется не из сообразительных и позволит заманить себя в ловушку. К счастью, так и вышло.       — Что ты делаешь? — нахмурился Сяо Синчэнь, только-только сообразив, что творится неладное.       Сюэ Ян лишь усмехнулся, с проклятой тварью говорить он был откровенно не намерен.       — Надеюсь, ты в курсе, что если в ловушке окажется не одержимый человек, это может ему навредить? — поинтересовалась госпожа Хунджи, которая словно была сторонними наблюдателем. Хорошо, что хотя бы свою часть дела выполнила без лишних слов.       — Это не он, — холодно бросил Сюэ Ян и прошёл вперёд. Они стояли на расстоянии нескольких цуней друг от друга, разделённые невидимым барьером от заработавших талисманов. Он нагло усмехнулся Сяо Синчэню в лицо.       — Друг мой, почему ты всё это делаешь?       — И снова мимо, — расхохотался вдруг Сюэ Ян. — Ты хотя бы понимаешь, что каждым своим словом загоняешь себя в могилу, в которую, уж поверь, я тебя прямо сейчас и отправлю.       — Неужели ты снова хочешь убить меня?       — Не-а, не выйдет, — цокнул он языком с улыбкой.       Дух замолчал, яркие глаза Сяо Синчэня недобро сверкнули — такого, по правде, Сюэ Яну видеть ещё не приходилось. Было даже самую малость любопытно.       — Как ты понял? — спросил тот совершенно непохожим голосом — холодным, презрительным. — Всё, что было сказано — я всё черпал из его памяти.       — Всё, что было сказано, не спорю, очень похоже на правду, — Сюэ Ян шагнул ещё ближе. — Однако, мой паразитирующий друг, ты не учёл, что эти воспоминания, — он склонился почти вплотную, шепча: — себя давно изжили.       Один удар — и Сяо Синчэнь с прикреплённым на грудь талисманом упал на колени, хватаясь за голову. Сюэ Ян поставил дополнительный барьер, а потом опустился прямо на пол и, прислонившись затылком к стене, принялся ждать, пока всё закончится.       — А ты молодец, — старуха вдруг похлопала его по плечу, так внезапно — что даже не нашлось подходящих колких фраз, чтобы красочно объяснить, что он думает по этому поводу.       Сюэ Ян повёл плечом и вскинул голову:       — А ты, старая ведьма, завтра красочно объяснишь, какого чёрта ты знаешь так много того, чего обычная милая старушка знать не должна.       — Если я милая старушка, то ты тогда кто? — расфыркалась госпожа Хунджи — Можешь не сидеть тут, иди, ложись в другой комнате, гуй знает, когда твой дружок очухается.       Сюэ Ян оценил выделенную привилегию, но всё же махнул рукой — никуда уходить он уж точно не собирался.

***

      Сяо Синчэнь не сразу открыл глаза, поначалу жмурясь от слишком яркого света, который отбрасывала стоящая у кровати свеча. Он с трудом приподнялся и замер — Сюэ Ян заснул прямо возле его кровати, и сейчас, от постороннего движения слабо закопошился и вскоре открыл слипающиеся глаза.       — О, ты очнулся, даочжан, — он потянулся и несколько раз моргнул, чтобы прогнать сон. — Как самочувствие?       — Не хочу произносить скверных слов, — усмехнулся Сяо Синчэнь, откидываясь обратно. Сюэ Ян рассмеялся и облокотился о край кровати. — Надо же, сколько раз сам делал это, но ни разу ещё такого не случалось. Всё же на практике это гораздо более жутко, чем в теории.       — Ничего, бывает, — Сюэ Ян потянулся за чем-то и вскоре поднёс Сяо Синчэню пиалу с какой-то не самого приятного цвета жижей. — Старая ведьма сказала, что от этого силы восстановятся быстрее. Пей, но только на свой страх и риск, — он выразительно кашлянул. — Не буду говорить, что мне напоминает эта бурда по цвету, а то отобью весь аппетит.       Сяо Синчэнь выпил всё до конца и отставил пиалу, выражение его лица казалось очень напряжённым.       — А я не буду говорить, что она напоминает по вкусу, — он несколько раз вдохнул и выдохнул, видимо, пойло было на редкость мерзким, учитывая то, каким терпеливым и непривередливым обычно был даочжан. — Но ничего. Завтра поблагодарю госпожу Хунджи.       — Ты ещё стряпню учителя Вэя не пробовал, — хихикнул Сюэ Ян. Многие воспоминания притупились, но только не это.       — Стряпню учителя Вэя? — вскинул брови Сяо Синчэнь с усмешкой. — Не расскажешь, почему ты постоянно называешь Старейшину Илина «учителем Вэем»? А ещё как вышло, что ты пробовал приготовленную им еду?       — О, расскажу, даочжан. Обязательно расскажу, — он усмехнулся, забирая пиалу из-под лекарства и ставя ту на пол. — Когда-нибудь.       Сяо Синчэнь кивнул и больше не задавал вопросов.       — Спасибо, — сказал он через какое-то время.       — А? — Сюэ Ян приподнял голову.       — За то, что сделал сегодня.       — Да… обращайся, — хмыкнул он. — Ты ведь меня тоже недавно вытащил. Но и я тебя тогда, из окрестностей Иньшэна. Так что теперь за тобой должок!       — Ладно, — с полуулыбкой кивнул даочжан.       — Я запомню это, чтобы ты знал!       — Я тоже, — пожал плечами Сяо Синчэнь.       Сюэ Ян заменил огарок свечи, поставил ту ближе и уселся обратно.       — Ты не расскажешь, что творится с твоей ци? С моей-то всё понятно — Ле Чжанмэй был слабаком, хоть и сформировал золотое ядро, в основном выезжал лишь на хитростях. Я и сам так делал, но в его теле даже тёмную энергию должным образом не подчинить. Ну, а ты?       Сяо Синчэнь, хоть и сразу понял вопрос, долгое время молчал, смотря в пустоту.       — Я думаю… что сбился с пути самосовершенствования.       Какое-то время Сюэ Ян смотрел на него очень выразительным взглядом, а потом всё-таки не выдержал и рассмеялся в прижатую ко рту ладонь.       — Прости, прости, — махнул он ладонями, видя обречённый взгляд Сяо Синчэня. — Просто если ты-то сбился с этого своего пути, то типы вроде меня на него и вовсе не вставали.       — Дело в другом. С самого своего пробуждения в Байсюэ я не мог прийти к гармонии, не мог медитировать, я просто чувствую, как всё хаотично внутри. Знаю, ты будешь смеяться, но мне кажется, что так недалеко и до искажения ци.       — Я не буду смеяться, — на этот раз Сюэ Ян говорил серьёзно. — Но, по правде, очень уж сомневаюсь, что тебе может такое грозить. Поверь, если я за свою жизнь так и не получил искажения, хотя баловался с очень большим количеством интересных вещей, то тебе-то и подавно не светит. Слушай, даочжан, а как давно ты пробовал медитировать, ну и всё прочее даосское, что ты там обычно делал?       — Давно, ещё до встречи с господином Ле.       — Тогда попробуй снова. Ведь прошло время, что-то могло измениться.       — Может быть, ты и прав.       — Тогда давай на ночные охоты всё же ходить вместе? — осторожно предложил Сюэ Ян.       — Я… не знаю, — Сяо Синчэнь вздохнул. — Это…       — Ладно, не хочешь, не нужно ничего мне объяснять. Однако, до тех пор, пока ты не разберёшься со своей ци, я буду ходить на охоты сам. Или цепляться за тобой. Думай сам, какой из вариантов тебя устраивает больше.       — Можно задать тебе вопрос? — Сюэ Ян поморщился, но всё же кивнул. — Как ты понял, что то был не я? Я слышал всё, что он говорил, но, честно говоря, не понял и сам. Что из всего сказанного?       Он усмехнулся, но на этот раз не стал поворачиваться, и вообще говорил с явным нежеланием.       — На самом деле, было три вещи. Нет, даже четыре. Во-первых, ты не любишь когда нет света, а он бродил себе в темноте и хоть бы что. Во-вторых, у тебя есть пагубная привычка винить в своей смерти себя и никого больше. В-третьих, если бы ты был в сознании и увидел, что я что-то замышляю, то не пытался бы вести разговоры, и хотя бы взял в руки меч. Ведь ты знаешь, что мне нельзя доверять. И, в-четвёртых, — Сюэ Ян хрипло рассмеялся, подкладывая себе руку под голову, — ты не стал бы звать меня другом.       Воцарилась гробовая тишина, такая, что было слышно шуршание веток за окном.       — Поспи немного, даочжан, — пробормотал он просто из надобности что-то сказать. Сюэ Ян всё ещё сидел на полу, положив голову на самый край кровати, и уходить — да хоть бы и назло — не собирался. Он с большим трудом сдержался, чтобы не дёрнуться, когда руку, лежащую на кровати, накрыла чужая ладонь. Вместо этого, всё тело само по себе напряглось до предела, словно ожидая подвоха. Он покосился на Сяо Синчэня. Какое-то время тот молчал, его рука то и дело подрагивала, словно отражая всю глубину внутренних коллизий.       — Сюэ Ян, я бы… не хотел, чтобы ты так обо мне думал, — наконец, произнёс он. — Всё это, — Сяо Синчэнь вздохнул, — очень непросто. Но, я думаю, что нам стоит попробовать. Завтра можем вместе пойти на ночную охоту.       Сюэ Ян вскинул голову, выражение его лица казалось немного растерянным, но он быстро стряхнул то и произнёс с уже привычной язвинкой в голосе:       — Ну уж нет, — фыркнул он, — завтра я буду отсыпаться за то, что ты устроил сегодня ночью.       — Значит, в другой день, — устало улыбнулся Сяо Синчэнь.       — Ага, — кивнул Сюэ Ян и с чувством выполненного на сегодня долга опустил голову и закрыл глаза. Где-то на задворках всё ещё маячила мысль, что неплохо бы доползти до кровати, но было откровенно лень. Кажется, за окном уже медленно светлело рассветное небо.