Вершина эшелона

Вязкий сон утянул в свои объятия, казалось, уже навсегда. Он был неспокойным, тяжёлым, больше смахивал на забытьё. Никак не хотел отпускать. А ему и не хотелось просыпаться. Он отчаянно хватался за протянутую руку своего сновидения, утягивающую его в царство Морфея, пока чья-то настырная и мозолистая рука с другой стороны упёрто пыталась вырвать его оттуда в реальность. Даже сквозь сон он ощущал, как ладонь нагло оглаживала его обнажённые бёдра и ныряла под рубашку, проводя пальцами по позвонкам. Без нежности и любви, но зато пошло, настойчиво, с желанием показать, кто здесь главный. Было страшно, больно и противно. Глаза открывать не хотелось совершенно. Не хотелось видеть и ощущать все эти прикосновения в полной мере. Жмурился и елозил. Длинные ресницы дрожали, а после глаза всё же раскрылись. Хотелось заснуть опять, но не вышло. Сонно моргая, попытался уловить хоть что-то, но зрение было слишком расплывчато. Тупая боль в голове и ломота по всему телу ситуацию только усугубляли. Липкие похотливые прикосновения куда-то исчезли. Он был здесь один или все эти касания лишь часть реалистичного сна, образ которого он не помнил? Но зато его тело помнило каждый отпечаток пальца, которые словно оставляли ожоги на фарфоровой коже. Пошевелиться тяжело, но что-то подсказывало ему, что слабость нужно срочно побороть, подняться и бежать. Шестерёнки в голове задвигались только сейчас, по обрывкам воссоздавая картину мгновения, после которого он провалился в сон. Да, выбираться нужно, определённо. Он понятия не имел, сколько пролежал ещё, тяжело дыша и хлопая ресницами, но всё-таки нашёл в себе силы и приподнялся на локтях, весь дрожа. Зрение вернулось, но в комнате всё равно было темно, чтобы что-то разглядеть. Одно мог сказать точно — он был здесь один, лежал на скрипучей кровати с видавшей виды простынёй и дряблой подушкой. Щурился, когда крутил головой, и заметил единственный источник света в этой комнате — маленькое узенькое окошко под самым потолком, по которому градом колотил дождь. Ощутил всем телом холод и сырость и понял, что продрог до костей. Пробежал глазами по комнате и увидел, что обстановка весьма скудная. Хотя, даже так было слишком мягко сказано. Смахивало на подвал или какой-то вконец запущенный притон. Стены обшарпаны, а пол покрыт многолетним слоем грязи. А после взгляд его замер на двери. Гнилая, но на вид толстая и тяжёлая. Он с трудом сполз с шаткой кровати, ступая голыми ступнями на ледяной каменный пол и буквально чувствуя, как вся грязь въедается в его кожу, но плевать. Нужно добраться до двери, что он и пытался сделать, пошатываясь, но упорно следуя к цели. Его ужасно штормило, и поначалу он даже не верил, что всё же добрался, пока цепко не схватился за ручку двери. Заперта, ожидаемо. Дёрнул пару раз, чтобы убедиться, и толкнул от себя, и только тогда отшатнулся в сторону и опёрся на стену, пытаясь унять дрожь в коленях. Оставлять его одного здесь явно долго не будут, нужно действовать, пока не поздно. Быстрый взгляд на окно дал понять, что в лучшем случае пролезет только его голова. Остаётся только один путь к побегу — через дверь. Которая заперта. Выбить он бы её не смог даже при очень сильном желании, а значит, остаётся только вскрывать. После нескольких минут утомительного и, казалось, бесполезного поиска среди хлама, с трудом борясь с головокружением, он нашёл обломок проволоки. Тут же кидаясь к двери, сунул её в замочную скважину. Молился, чтобы всё получилось, ведь он не персонаж книг, у которых всё и всегда удаётся. Прошуршав всё отверстие двери, его охватил огромный восторг, когда замок тихо щёлкнул. Победа. Или нет? Подскакивая на ноги, дёрнул за дверь и собрался бежать. Куда — плевать, просто бежать, подальше отсюда, на свободу. Неожиданная удача вскружила голову настолько, что он даже не заметил тяжёлые шаги. Стоило только шагнуть за порог, как тут же впечатался лицом в крепкую мужскую грудь. Захотелось вскрикнуть от неожиданности, когда обладатель этой самой груди тяжело опустил свою медвежью лапу на хрупкие плечи и ухмыльнулся самодовольно, почувствовав страх жертвы, но он сдержался и только тихо ойкнул. — Далеко собрались, Ваше Высочество? — спросил огрубелый голос с нескрываемой насмешкой, буквально прыская ядом от такой радости, что смог застать королевича врасплох. Эрен даже пискнуть ничего не успел. Его тут же грубо развернули и заломили руки за спиной с такой силой, что суставы начали болезненно хрустеть. Голову потянули назад, грубо хватаясь за волосы. Мальчишка забрыкался, пытаясь вырваться, но мешала ломящая боль на затылке и в руках. Громила сзади попытался швырнуть его обратно на кровать, но принц отчаянно сопротивлялся, упираясь пятками в пол. Эрен слышал, как жадно облизывается и чуть ли не хрюкает от восторга его мучитель, предвкушая расправу над жертвой. — Пусти, сволочь, — прорычал со злобой. Безнадёжно, но всё же. Лапа, державшая волосы у самых корней, исчезла и переползла на лицо. Эрен почувствовал, как неприятно похотливые пальцы начали давить на его челюсть, заставляя раскрыть рот. Недолго вышло сопротивляться, и уже через секунду он лежал на постели лицом вниз и с раскрытым ртом, в которые проникали три пальца. Противно до рвоты. Эрен со всей силы вгрызся в пальцы в своём рту, кажется, даже почувствовав вкус крови на языке. Насильник с громким матом вырвал свою ладонь изо рта принца и отскочил в сторону. Эрен времени зря не терял, тут же подскочил с кровати и рванул к открытой двери и, возможно, сбежал бы, если бы в проходе не возникли ещё две фигуры массивного телосложения. Казалось, что это уже конец, потому что в таком шатком состоянии и с хрупким телом он не выстоит против таких противников, но Эрен продолжал сражаться. Уроки самообороны можно было сразу забыть, ведь скорее у принца травм будет больше, если попытается ударить такую груду мышц. В этой ситуации на руку играла его тонкая и изворотливая фигура. Мальчишка нырнул под локоть одного из тех, кто перегородил путь к отступлению, и побежал со всех ног за дверь, пока громилы пытались осознать, что произошло. Только стоило ему высунуться за поворот, он очутился в коридоре, по которому навстречу к нему с грозным видом шли ещё захватчики, не такие огромные, как те, что прижали его в комнате, но всё равно ослабевшему Эрену не под силу. Сколько их здесь вообще? Наверняка, если бы не шатало так, то он точно смог бы вмазать парочке громил. Но сейчас он ощущал себя тряпичной куклой, и обороняться не имел сил. Сзади мальчишку схватили за талию, и Эрен даже среагировать не успел, его уже потащили обратно в комнату. Пальцами он изо всех сил вцепился в дверь, стараясь вырваться, но всё тщетно. С противным скрежетом ногтей о дерево, его оторвали от спасительной двери. А дальше всё по новой: скрученные за спиной руки, попытки увалить на постель и мерзкие прикосновения к его телу. Ублюдки, что надвигались на него в коридоре, уже вошли в комнату и присоединились к своим сообщникам, к просмотру того, как другие их товарищи пытаются завалить брыкающегося пацана на кровать. Впечатать принца лицом в грязные простыни вышло быстро. Эрен, чувствуя, что руки с его тела пропали, перевернулся на спину и понял, что взят в кольцо. Кровать окружена хищниками, которые буквально пожирали его своими голодными и похотливыми взглядами. Принцу позволили встать, смеясь с его настырности, а он в свою очередь постарался прорваться сквозь окруживших его амбалов, но один из них, хрипло рассмеявшись, легко отшвырнул мальчишку обратно на кровать. — Босс нам дал карт-бланш на игры с тобой, поэтому сейчас мы на тебе оторвёмся по полной, малыш, — рухнув на постель, ехидно прошептал мужик. Его дыхание разило алкоголем. Насильник не скрывал своего животного восторга, ловля на себе испуганный взгляд жертвы. А у Эрена всё перевернулось внутри от того, как его только что назвали. Так назвал его Леви в последний раз перед тем, как уйти. Это грело сердце и всё тело в целом, вызывало бурю мурашек и заставляло в очередной раз убедиться в том, что для него он самое дорогое на этом свете сокровище. Сейчас же это слово вызвало только страх и отвращение. А ещё обиду и злость, ведь только Леви мог его так называть. Леви и никто больше. Где он, интересно, когда так нужен? Эрена кто-то сзади притянул к себе спиной за волосы, а после перехватил запястья. Ещё один оседлал его бёдра и потянул свои лапищи к его лицу, одной рукой до боли сжимая челюсть, а второй старательно пытаюсь что-то протолкнуть сквозь стиснутые зубы и поджатые губы. Вскоре до принца дошло, что это таблетки. И явно не пилюли от кашля. Поэтому ни в коем случае нельзя было сейчас сдаваться и уступать. Держаться до последнего, не позволить запихнуть эту гадость себе в рот. — Давай же, детка, не выделывайся, — произносит лукаво морда напротив, словно вся эта ситуация для него развлечение на вечер. Хотя, так ведь и было. Для них всех это просто развлечение, ведь могли бы убить ещё давно и не мучать, но они предпочли позабавиться, медленно изводя. Это уже не чей-то приказ, это их личная прихоть. Разумеется, когда ещё выпадет такая возможность? Шанс поразвлечься с юным принцем… Не желая больше церемониться, Эрену зажали нос, отрезая всякий путь к кислороду. Он замотал головой ещё сильнее, стараясь вырваться из их рук, но так хватка становилась только сильнее, а воздуха всё меньше. В конце концов принц не выдержал, слегка приоткрыл рот, чтобы сделать глоток воздуха, и этого вполне хватило, чтобы впихнуть ему в глотку сразу несколько горьковатых на вкус пилюль. Даже после этого его не отпустили, а повалили на постель и, продолжая зажимать ему нос и рот. Дышать позволили только тогда, когда кадык на горле мальчишки проигрышно дрогнул. — И к чему были все эти сопротивления? — послышался вопрос с долей усмешки. Словно им это не нравилось. Нравилось до безумия, иначе бы не рычали от восторга, глядя как беззащитный мальчишка безуспешно старается вырваться из лап оголодавших зверей и всё равно проигрывает. Было бы ведь так скучно, будь Эрен послушным. Хоть и огромные ладони исчезли с его лица, дышать было по-прежнему тяжело. Принц не мог наглотаться воздуха, его было катастрофически мало. Он очень надеялся, что все пытки на этом закончатся и его оставят одного, в агонии подыхать от дряни, которой его накачали, но нет. Холодные пальцы мазнули по обнажённому бедру, закрадываясь под край белья и проводя меж ягодиц. Эрен испуганно вскрикнул и вздрогнул всем телом, раззадорив ублюдков, окруживших его словно стервятники, и вызывая у них задорные смешки. Его вновь схватили, но на сей раз под мышки. Эрен почувствовал, как его ночную рубашку рванули в разные стороны и от неё отскочили пуговицы. Послышались вопли, вызванные неизвестно чем. Ублюдки загалдели, пожирая голодным взглядом мальчишку, обездвиженного по рукам и ногам. — Да он пользованный! — завопил какой-то тип. Тогда, поборов свой помутневший рассудок, Эрен понял, что стало причиной такой реакции. Метки. Его метки. Они были по всему телу. От чувствительного паха до аппетитных ключиц, всё было усеяно следами любви, которые Леви с такой жадностью ставил в их совместные ночи. А потом с такой же жадность зализывал и выцеловывал каждый засос и укус. Они грели тело и душу. Заставляли почувствовать себя неодиноким. Кричали, что он принадлежит только ему. Не прикасаться. Не смотреть. Даже не думать. Но никого это не останавливало, только заводило больше. Эрена рывком перевернули на живот, а ему захотелось взвыть от обиды, но он дал себе приказ держаться и не плакать. Даже если его тело разорвут на кусочки, безысходность задушит его голыми руками, а тоска по Леви сожрёт юношеское сердце, не подавившись, он всё равно не заплачет. Он будет стойким до конца. Тело резко обмякло и прошибло в пот. Все те силы, которые береглись на сопротивления и очередную попытку сбежать, исчезли в один миг, сделав Эрена ещё больше похожим на тряпичную куклу. Кажется, он понял, лошадиную дозу чего ему насильно впихнули в рот. Сзади навалились всем телом, вжимая в постель. В нежную кожу на плече впились чьи-то безжалостный зубы, кусая так больно, что Эрен не смог сдержать крика. Он, кажется, даже почувствовал, как потекла кровь, а чужие губы размазали её по всей лопатке. Груда мышц сзади исчезла так же резко, как и навалилась. Сквозь восторженные вопли и нетерпеливое пыхтение громил вокруг Эрен услышал, как звякнула сталь, а после по нежной ягодице прошлось заточенное острие ножа, срезая бельё и намеренно задевая кожу. — Подонки, уберите руки, — прошипел Эрен в простыню, тяжело шевеля губами, за что получил звонкий шлепок по заднице, а после ещё один по бедру, и опять. Брыкаться и так не было сил, но ему ещё вдобавок с нажимом давили на позвоночник, вдавливая постель. Мальчишка дрожал всем телом от осознания, что ему уже точно не сбежать и даже не вырваться. Этот мир не такой, как на страницах книг, здесь тебе не придут на помощь храбрые герои. Беззащитная принцесса сгинет в лапах дракона. — Не волнуйся. Раз пользованный, то больно не будет, — донёсся насмешливый голос над ухом, а в следующее мгновение всё тело прошибла адская боль. Между ягодиц обманчиво нежно скользнул чей-то член, а после грубо начал входить в нерастянутое отверстие. Слёзы выступили, но на уровне инстинктов, мальчишка по-прежнему продолжал сдерживаться, лишь закричав от режущей боли. Он, правда, пытался не вопить, ведь знал, что им это нравится. Кусал губы до крови, глушил стоны, но не выходило. А мужик над ним продолжал упорно входить, матерясь и сжимая кровоточащую ягодицу. Ему доставляло нереальное удовольствие то, как мальчишка под ним извивается в агонии и орёт. Не без усилий член вошёл до упора, и амбал шумно выдохнул и снова приложил Эрена по ягодице, оставляя яркий отпечаток пятерни. Отдышавшись, он ухватил пацана за спутанные волосы и под тихий писк рванул его на себя, едва не вырвав их с корнями. Мощная ладонь легла на изящную шею и медленно начала сжимать, выжимая из мальчишки жалобные стоны и кашель. Член в заднице задвигался, выходя до середины и снова впиваясь до основания. Было больно, чертовски больно, но умолять Эрен не собирался. Он понимал, что это бесполезно и только ещё больше возбудит его мучителей. Хватка на шее начала слабеть, а ладонь постепенно перемещаться на подбородок. Эрену едва не свернули голову, заставляя повернуться. В истерзанные губы жадно впились чужие, по-хозяйски сминая и пытаясь проникнуть языком внутрь, что удалось, стоило только пальцами немного надавить на челюсть. Эрена тошнило от того, как чей-то склизкий язык вылизывал его зубы и нёбо. И проблема была в том, что язык этот был не Леви. Тошнить начало ещё сильнее, только уже от самого себя. Принц предпринял единственное, на что был способен — прокусил чужой язык зубами до крови, за что тут же получил удар по лицу. Громила, таранящий его, сразу же отстранился, отшвыривая мальчишку от себя на постель, злобно шипя: — Гадёныш. Эрен почти ничего уже не слышал и мало что понимал, но чётко почувствовал, как в рот ему что-то насильно впихнули, а после на затылке затянулся тугой узел. А после вновь режущая боль между ягодиц. Толчок за толчком, в него проникали всё глубже. Только, кажется, ублюдок позади уже сменился. Эрен впивался в кусок ткани между зубов, скулил в него и, наверное, орал бы от рвущей изнутри боли, если бы не этот самодельный кляп во рту. Член, долбивший его задницу, менялся через какое-то время. Кажется, позади него уже даже выстроилась очередь желающих натянуть королевский зад. Эрен уже сделал всё, что было в его силах. Изнутри его пожирала безудержная истерика и непонимание. Ему хотелось облегчить свои страдания потерей сознания, хотя в этот момент ему и смерть казалась очень привлекательной. Но ему не давали, периодически раскрывая веки, скрывающие помутневшие глаза, а ещё били по лицу так, что лопалась кожа. А уродам, что пыхтели над ним, было до одури приятно. Если Бог и вправду существует, то он дарует ему кончину. Эрен уже даже не стонал, не ёрзал и даже почти не дышал. Смотрел в потолок безжизненным взглядом. Гомон стих, больше не было слышно пошлых высказываний и рычания. Его, наконец, оставили или он просто оглох от собственных воплей. Боли тоже не чувствовалось. Мальчишка подумал, что его мучениям всё же пришёл конец, но от ключицы до уха по шее прошёлся влажный язык, оставляя после себя вязкую слюну, что говорило о том, что от него ещё не отстали. — Мы ещё вернёмся, — заверил его хриплый голос над ухом. Раздался грохот, с которым закрылась дубовая дверь. Плакать уже можно было, но Эрен и сейчас этого не сделал. Возможно, всё же заплакал бы, если бы не бессилие. Он погряз в отчаянии. Вместо плача от осознания собственной ничтожности, Эрен, наконец, прикрыл глаза. И стало невероятно спокойно. Но что-то вновь потревожило его. Веки принца вздрогнули обессилено. Он услышал грохот за дверью и понял, что сейчас на нём отыграются вновь. Но уже плевать, он опустошён. Пускай. Дверь открылась, и на пороге появился мужской силуэт. Эрен даже не вздрогнул от страха, пусть. Вошедший же в свою очередь тут же кинулся к кровати. Мальчишка ощутил прикосновения, какие-то слишком аккуратные, а ещё… испуганные? Его руки огладили окровавленное лицо, переходя к спутанным прядям волос, а после узел на затылке ослаб, и из зубов вынули обрывок ткани. Эти касания будоражили и заставляли внутри что-то биться. Они были слишком нежными после того, как его грубо хватали и хлёстко били. Эрену не верилось. Было слишком хорошо и приятно, чтобы это и впрямь оказалось правдой. Он бы решил, что просто умер, получил то, что так желал последние часы, но прикосновения были слишком тёплыми, слишком живыми. — Леви, они ещё вернутся? — спросил Эрен, едва шевеля губами и начиная давиться собственными слезами. Ладонь скользнула по лицу, едва касаясь опухшей кожи. Палец мазнул по разбитой губе, пачкаясь в запёкшейся крови, а дальше скользнул ниже, на шею, проводя по синеющим полосам от удушливого захвата. Мальчишка чувствовал, как дрожала ласкающая его рука. — Не вернутся, — послышался сдавленный ответ. К его виску припали холодные губы. Ледяные, дрожащие, но самые любимые и родные. Эрен, кажется, впервые разревелся от облегчения.