***
С того случая всё окончательно изменилось: Ники больше не таил от самого себя, да и от Алана тот факт, что альфа стал ему нравиться именно как альфа. Теперь уже лёгкая щетина на зрелом породистом лице, жгуты вен, обвивающие крупные руки, низкий голос с хрипотцой более не воспринимались, что его альфа «старый». Нет, теперь всё это омежку очаровывало и покоряло. А вот сверстники, напротив, стали казаться какими-то недоделанными, словно недопечённый хлеб или типа того. Не вполне было ясно, связаны эти перемены во взглядах и вкусе со взрослением как таковым или с тем, что его пара – взрослый. Хотя, какая разница-то вообще?! Словом, теперь Ники пялился на своего мужчину в открытую и частенько сам лез целоваться. А вот бедному альфе не позавидуешь. Он теперь чуть что, так сразу терялся в ванной. Ник отлично понимал, почему и зачем Алан сбега́л. Это ему льстило, а ещё заводило, поэтому омежка и сам, следуя примеру альфы, укрывался в своей ванной. И в процессе он всё время думал, что они сейчас делают одно и то же, чувствуют одно и то же… Единственное, было нечто такое, наподобие глубокой занозы, что не позволяло Ники полностью раствориться в неге набирающей обороты домашней романтики. Какая-то маленькая, но твёрдая горошина лежала-таки под всеми этими пышными и мягкими перинами. В один вечер юноша не удержался и позвонил папе, чтобы пожаловаться на «вот это вот что-то такое не пойми чего». Камиль спокойно, не перебивая, выслушал сына, а когда тот исчерпал весь свой запас пространных и неопределённых фраз, резюмировал: — Всё просто, солнышко. То, что тебя донимает, называется ревность. — Да при чём тут ревность, пап?! Ал от меня не отходит ни на шаг! — К прошлому своей пары тоже можно ревновать, Ники-Ник. — Да… чёрт… блин… вот же… и что мне с этим всем делать?! — Ну, повыщипывай своему альфе перьев из павлиньего хвоста, пока не получишь хоть какую-то сатисфакцию. И всё. Прими и живи дальше. Это его прошлое, Ники. А тебе принадлежит всё его будущее. Паренек умом понимал, что его папа абсолютно прав, но удобного случая для «выщипывания перьев» вроде как и не возникало, до одного, казалось бы, ничем не примечательного выходного дня. Стояла поздняя осень, но погодка неожиданно баловала, так что пара решила прогуляться с Таей в лесочке напротив дома – хоть какая-то компенсация их летних походов. Как и все жители благополучного частного сектора, они даже и не подумали запирать двери дома и ворота на ключи, которые ещё и с собой придётся брать. Зачем – они же вот прям здесь, недалеко, поэтому просто аккуратно прикрыли за собой и всё. Альфа потянулся за ладошкой своего омежки, тот с удовольствием её вручил – так и пошли гулять, поглощённые друг другом и красотою природы вокруг. А обратно возвратились приятно уставшими, мечтая, что сейчас напьются горячего чаю со сладостями. Отрыли входную дверь… и даже Ники учуял, что в доме неладно, ведь в нём теперь был посторонний! Несло каким-то чужим омегой в преддверии течки! И пока Алан «фукал» да «бекал» на концентрацию феромона, от которого его сразу затошнило, Ники рванул вглубь дома искать незваного гостя. Тот нашёлся быстро в гостевой спальне, да ещё и в таком виде! Возлежал себе на развороченной им же кровати нагишом! На вбежавшего в комнату омежку глянул лишь самую малость удивлённо – не более того. Облаявшая его Тая и то больше внимания к себе привлекла! А вот на появившегося следом альфу он обратил такой похотливый взор, что у Ники на момент даже в глазах потемнело! И вот ещё что: внешность – потрясающе роскошная, чёрт бы его драл! – этого невесть откуда взявшегося течного козла показалась пареньку неопределённо знакомой. Вроде бы уже видел его где-то, но вот где?! — Привет, тигр! — томно протянул омега, соблазнительно раскладывая на постели своё холёное тело. — Привет и пока, Рики! — рыкнул в ответ «тигр». — Если бы ты так часто не менял номера телефонов, то уже давно знал бы, что я занят. А ещё ты явно подзабыл, что я не связываюсь с течными, но это уже так – мелочи. — Кем это занят? Вот этим дитём, что ли?! Ты ж вроде не по малолеткам всегда был, — как ни в чём не бывало продолжил наглец. А до Ники вдруг дошло, почему омега показался знакомым, – он его и вправду видел и не раз. Рики Ричь – модель, актёр и всякое такое. Недостаток таланта с излишком восполнялся красотой и беспринципностью. И вот с этой, пусть и не мировой, но всё-таки знаменитостью кувыркался Алан?! Его, блин, Алан! — Николас – моя пара, — тем временем огрызался альфа. — А тебе пора выметаться, я вызову тебе бета-такси. — Да не спеши ты меня гнать, тигрёнок, — не сдавался красавчик. — Твоему омежке ведь рано ещё играть во взрослые игры, так ведь? И у тебя наверняка накопилось уже немало… напряжения. Буду рад помочь тебе его сбросить. Тут в комнату, полагая, что его уже во второй раз зовут, вплыл изящный рыжий котик. Алан, уловив в чём дело, непроизвольно прыснул со смеху, пришлый омега прокомментировал это как «зверинец какой-то», а у Ники просто сдали нервы – он развернулся и помчал на выход. Быстро обувшись, принялся воевать с курткой – та, предательница, прятала от него проймы рукавов, вот что ты тут будешь делать?! — Сбега́ешь? — притворно скучающим тоном спросил привалившийся плечом к стене и скрестивший руки на груди Алан. — Бросаешь меня, своего альфу, с чужим омегой? Бросаешь дом с чужаком внутри? Разве так поступают хозяева? Уступают самозванцам?! Ник взвыл – ну сейчас будет вам! Швырнул непокорную куртку на пол, порывисто скинул ботинки и твёрдо потопал обратно. Подошёл к зазнавшемуся засранцу близко, прям лоб в лоб, и угрожающе процедил сквозь зубы: — Я тебе, лялька, щас так врежу в твой прелестный глазик, что потом ещё с месяц ни одному гримёру не под силу будет спрятать этот смачный фингал! Вали из моего дома, урод! Что характерно, данную угрозу Рики Ричь воспринял всерьёз. Бухтел там что-то себе под нос, возмущался, но натягивал-таки свои тряпки себе на тушку. Довольный финалом сцены, Алан возвестил о прибытии такси, и возмутитель спокойствия укатил наконец-то прочь. Вот только радовался альфа напрасно – Ники не то что не успокоился, а скорее только набирал обороты. — Почему я должен сталкиваться с таким дерьмом, а?! С какой стати я подвергаюсь унижению в своём же доме? Ответь мне, альфа! Может с того, что ты был гулящей шлюхой?! — Солнышко, ты же знаешь… — Замолчи! — срывающимся голосом перебил Николас. — Плевать я хотел! Почему, я тебя спрашиваю, мне достался такой попользованный альфа?! Почему я девственник, а на тебе пробы ставить негде?! Алан, не смея ничего возразить, уже по обыкновению бухнулся своему омежке в ноги, надеясь снискать пощады, а нарвался на расправу – вышедший на пик истерики Ник, всхлипывая, принялся лепить ему пощёчины поочерёдно то справа, то слева, выкрикивая: — Шалава! Кобель! За что ты мне такой достался?! Как мне с таким тобой жить?! Почему у меня не может быть нормального альфы?! Кто с тобою только не спал?! Потасткун! За что?.. Слова иссякли, а слёзы прибавились. Ники на оставшихся парах ещё немного полупил своего альфу по лицу. Тот и не прятался, не защищался, только глаза зажмурил. Омежка выдохся, опёрся горящими и дрожащими ладонями о свои колени, попытался отдышаться. Жгучие слёзы падали крупными каплями на паркетный пол – из паренька словно бы яд стравливался. Медленно, но верно на душе легчало. В поле зрения попала сидящая в позе лягухи и полной растерянности Тая, о которую беззаботно отирался Тигрик. «А ведь на самом деле всё хорошо», — уже совсем умиротворённо подумал Ники. Слёзы замедлили свой поток, горечь покинула сердце. Омежка поднял взгляд на Алана и обалдел – ну и измордовал он его! Эдак и синяки могут проступить! Ники побежал на кухню, достал из морозилки два пакета с замороженными овощами, спешно обмотал оба в полотенца, развернулся – альфа уже стоял на пороге кухни с видом побитой собаки. — Садись, — скомандовал Ник, кивая на высокий стул. Алан повиновался и сел, куда велели. А потом ему на колени взобрался его маленький божок. Полыхающие щёки обожгло холодом и дополнительной болью. Но альфа и думать об этом забыл, когда его губ коснулись губы его владыки. Настойчивый язык проник в его рот, и он ответил тем же. Губы были солёными, ротик – сладким, поцелуй – упоительным. И в довершение всего Алан услышал долгожданное: — Это я всё из ревности. Ведь я тебя так люблю!19
3 января 2021 г. в 13:30
Ники с искренним сочувствием смотрел на своего, считай, почти что шурина. Эмиль был закутан в плотное одеяло по самые уши, пот струился по вискам, однако его знобило и лихорадило так, что даже зубы начинали стучать. А ещё его явно одолевали периодические приступы боли и спазмы, которые бедный омега перетерпливал стоически молча, только глаза зажмуривал крепко-крепко.
Незваными сами по себе пришли мысли о том, что самому Ники такого терпеть не придётся, и вот это не может не радовать. Чёрт, нехорошо так думать, но всё-таки ему повезло, что рядом будет Алан, сильный, красивый альфа, который сейчас заботливо подносит к искусанным губам брата прохладную воду с дольками лимона, терпеливо поит его, удерживая высокий стакан так, чтобы младшему было удобнее… Запястье с чётко очерченными костяшками напряжено, и сквозь кожу струнами проступают сухожилия… И Ники залипает, приклеивается взглядом к этому одновременно крепкому и уязвимому месту на руке. И это, казалось бы, невинное зрелище почему-то такое необъяснимо волнительное, такое чарующее… И запах альфы вдруг начал восприниматься ярче и сочнее – хочется вдыхать его полной грудью, что Ники и делает.
Алан резко вскидывает глаза на своего омежку, перехватывает его взгляд… Опять! Он опять заметил, как Ники на него пялится, – стыд-то какой! Юнец предсказуемо краснеет и мечтает провалиться куда-нибудь подальше, да хоть под обивку дивана, на котором сидит, забраться, ей-богу! Ситуацию спасают старшие Лэнды, спустившиеся со второго этажа.
— Ты зачем приехал?! — возмущённо шипит папа Алана вместо приветствия. — Ты хоть представляешь, какие слухи пойдут?!
— Вот ещё! Я со своей парой заявился – в чём проблема?! — отбивается молодой альфа.
— Мы сможем представить всем Ника только после его шестнадцатилетия, так что пока всё неофициально! — возмущается родитель. Однако поцелуи в лоб, которыми он одаривает всех своих детей, включая Ники, полны нежности и тепла.
— Ну извини, пап, только мне до ваших сложных схем взаимодействия с окружением нет никакого дела. Братик позвонил – мы приехали.
— А то бы мы без тебя не справились, сын, — мирно выговаривает отец и тоже всех целует в щёки.
— И снова извиняйте, но вам полноценного доверия пока что нет, — улыбаясь, парирует Алан. — Вот Мэтью дождёмся, убедимся, что всё идёт путём, и домой умотаем. А вам, дражайшие родители, лучше всего уже прямо сейчас отправиться в отель или ещё куда – не напрягайте обстановку лишний раз.
— Пф, Мэтью какой-то! — взвился папа. — А ты в курсе, что они с Эми ни разу даже не виделись?!
— Да у меня работа, сессия! Когда мне было с ним на свиданки бегать?! — заспорил Эмиль. — Но мы тем не менее вполне себе познакомились через соцсети. Каждый день списывались, общались… Ал, а он правда такой?
— А «такой» – это какой? — уточнил альфа.
— Добрый, весёлый, жизнерадостный?
— Точно так. Я ж говорил – Мэтью отличный парень!
— А-а, ну… и он действительно такой красивый в реале? Мы фотографиями обменялись… Это не фотошоп?
— Как по мне, так красавец-альфа, но что я понимаю – верно?! Он уже скоро приедет, сам глянешь на него в полном разрешении, HD да без встроенных фильтров…
— Возмутительно! Разве так можно?! — негодующе прервал братьев их папа. — Я бы в жизни так не смог – проводить течку не пойми с кем!..
— Папа! — резко перебил родителя Алан. — Я, конечно, и сам не особо сведущ, но и тебе откуда знать, каково приходится Эми всё это время?! Ты ни единой течки в одиночку не переживал! Я с детства знаю, что у отца специальный календарь есть и весь его рабочий график строится с учётом твоих особых дней. Да вся фирма подчинена твоему циклу, пап!
— Алан, не зарывайся! — пригрозил отец.
— Да я не в укор. Чего там – я и сам собираюсь таким же календарём обзавестись, когда настанет это счастливое время. Просто не всем так везёт, как вам, любимые наши родители. Так что прекратите...
Слова молодого альфы прервал звонок в дверь. Он тут же поспешил открывать, следом потянулись родители познакомиться с партнёром своего сына. Не удержался и Ники – ну любопытно же! И только измотанный Эмиль остался в своём коконе из одеяла и лишь тоненько заскулил, реагируя на приход гостя.
Явившийся альфа искренне улыбнулся Алану, потом чуть смутился надвинувшихся родственников. Впрочем, он быстро сориентировался.
— Здравствуйте! Я Мэтью Гаррисон, свободный альфа, двадцать пять полных лет. Не был, не замечен, не привлекался, — отчитался, слепя прибалдевших родителей белоснежной улыбкой.
Высоченный, с крепкими длинными ногами, узкими бёдрами и талией, но широкими атлетическими плечами, Мэтью смотрелся выигрышно. Единственное, чего явно не ожидали старшие Лэнды, так это того, что новоиспечённый ухажёр окажется негроидной расы.
— Привет, Мэт! — крепко пожимая руку приятеля, вклинился в напряженную сцену Алан. — Это моя пара – Ники. А это наши с Эмилем родители. И они уже уходят, да?!
— Э-э-э, — позабыв про этикет, протянул старший омега.
— Не переживайте, — по-свойски склонив голову набок, постарался успокоить его Мэтью. — У меня младшие братики – оба омежи, оба без пар. Дело деликатное, но житейское. В переписке у нас с Эмилем диалог заладился, так что всё будет хорошо – я уверен! А теперь я лучше пойду к нему, ведь ему наверняка плохо.
— Вот именно! — снова ворвался Ал.
Родители наконец-то сдались и пообещали немедля уехать – лишь кое-какие вещи прихватят и всё. Ники остался на крыльце, чтобы проводить старших Лэндов в путь, а когда снова вернулся в дом… Мэт глядел на Эмиля широко распахнутыми глазами, жадно и глубоко вдыхая манящий запах. Альфа ласково гладил большими пальцами его раскрасневшиеся щёки, горячо шепча какие-то нежности. Алан риторически интересовался:
— Всё нормально, Эми? Не фотошоп?
А Эмиль брата и не слышал – только быстро-быстро стучащее сердце, своё и Мэта, только жаркие вдохи и выдохи, свои и альфы. Омега вцепился в крепкие предплечья темнокожего красавца и пополз вверх по нему, как по дереву, выбрался из одеяльного убежища, обвил длинную шею руками, обхватил талию своими ногами, вжался тесно-тесно и с жадностью цапнул альфу за пухлую нижнюю губу.
— Спальня прямо по курсу, — подсказал Алан, надеясь, что хоть Мэт его ещё слышит.
Сработало – альфа уто́пал в нужном направлении со своей желанной ношей. И только тогда Ники и сам сумел нормально вздохнуть. Всё это зрелище… ему раньше такого видеть, а заодно и чуять не приходилось. Столько эмоций и запахов, такая неприкрытая обоюдная страсть! Это было до того откровенным и волнительным, что Ники просто не смог остаться равнодушным… в определённом смысле.
Ох уж это его взрослеющее тело! Выдаёт сюрприз за сюрпризом! Нет, папочка, конечно, заранее рассказал обо всём, так что первые и всё более часто повторяющиеся эрекции не стали чем-то шокирующим. Обладая полной теоретической информацией по тому, как следует заниматься самоудовлетворением, Ники перешёл к воплощению её на практике. Опять же, всё было примерно так, как папа и предупреждал: первые разы не особо-то и приятно, даже чуточку болезненно, но вот последующие разы… И что ещё любопытней – та сцена, что недавно развернулась перед ним, показалась парадоксально знакомой. Она перекликалась со снами, что в последнее время всё чаще видел омежка, только вместо Мэта и Эми там был он сам и Алан. И все эти сновидения, как один, были так называемыми «мокрыми».
И сейчас Ники стоял на ватных ногах, жутко смущённый и… возбуждённый. Но он же не виноват! Это же секс… такой ещё непонятный, загадочный, пугающий, притягательный. Чего только одни запахи стоят! Алан вот с порога начал жаловаться, что его мутит от феромона течки, но он, само собой, ради братика потерпит. Самого Ника этот запах взбудоражил, а феромон заведённого с пол-оборота Мэта и вовсе добил! Но сильнее всего, тогда и сейчас, омежка ощущал самый главный в своей жизни аромат, такой насыщенно древесный, горько-пряный, идеальный. Ники прикрыл глаза, со вкусом вдохнул и почти поплыл.
— Ники, — выдернул омежку из неги хриплый голос.
Паренек тут же посмотрел на альфу и обомлел: тот рвано и поверхностно дышал, схватившись обеими руками за балясины лестницы на второй этаж. Алан сжимал пальцы с такой силой, что они дрожали и костяшки на них побелели. Альфа тяжело сглотнул и прохрипел:
— Солнышко, беги! Вверх по лестнице и направо ванная. Закройся там и не выходи, пока не… ну, ты сам понимаешь… Чёрт! Любимый, умоляю тебя – беги! Ты так сейчас пахнешь, что я с ума почти схожу!
Альфа был прав – омежке надо было бежать и прятаться, не доводить и не провоцировать. Но он медлил, мало того, ещё и зачем-то уставился на пах мужчины, имея удовольствие наблюдать однозначную реакцию. И Ники захотелось остаться. Остаться и узнать, что будет дальше. Да, это опасно и глупо, но…
— Ники! Пожалуйста! На второй этаж — быстро! — сорвался на крик альфа.
И омежка, всё же осознав всю серьёзность ситуации, послушался и спешно взбежал по ступеням, свернул направо, не сразу, но обнаружил-таки ванную и запер дверь изнутри дрожащими руками. И только привалившись к стене спиной да отдышавшись слегка, приступил к анализу своего поведения. М-да, отчебучивать он стал чем дальше, тем больше! Этот странный новый Ник, в которого он превращался, или уже превратился. Впрочем, новое «я» ему всё более нравилось – так он становился похожим на папу, а папа – лучший из лучших, образец для подражания, так что Ники только довольно хмыкнул и стал спешно раздеваться, чтобы залезть под душ. И, как и попросил Алан, он не выйдет из него пока… словом, понятно, до каких пор.