Ни к чему

– Мелкий, где тебя носит? – голос Вадима в трубке звучал не раздраженно, скорее устало. – Я в неположенном месте стою. Ну да, парковаться здесь – целая история. А заезжать на подземную ради пары минут тоже бессмысленно. – Да я здесь, через полминуты буду, – это я говорил, уже проходя через турникет. – Все, выхожу. Отвечать Вадим не стал, просто отключился. Да и не нужно было – я тоже сразу увидел его «Фольксваген», стоящий у тротуара напротив входа в универ. Поставил тачку он действительно паршиво. Так что я ускорил шаг и через секунд десять уже залезал в салон. – И что? – поинтересовался Вадим, включая поворотник, чтобы встроиться в медленно ползущий к светофору поток. – Холодно на улице было ждать, – пояснил я в своё оправдание. – Одеваться надо теплей, – без осуждения посоветовал Вадим. – Иначе задницу отморозишь когда-нибудь. Тут он был прав: с одеждой я вечно промахивался. Хотя, скорее, виноватой стоило считать мою лень, а не неумение одеваться по погоде. Можно же потратить пару секунд и надеть поверх футболки толстовку. Так что я промолчал, полез вместо ответа за сигаретами. В пачке сиротливо болталась одна штука, которую я приберёг на вечер. – Как учёба? – вопрос прозвучал, как раз когда я, прикурив, сделал первую затяжку. Учёба, блядь. Сегодня мне пришлось отпроситься с работы, чтобы вечером попасть на пересдачу. Вадим это прекрасно знал. – Я все сдал, если ты об этом, – я приоткрыл окно. – Хорошо, – Вадим коротко кивнул. Мы замолчали. В последнее время наше общение вообще было каким-то неуклюжим. Я постоянно боялся, что Вадим может расценить мое поведение двояко, а сам он явно чувствовал себя не в своей тарелке после моих кухонных признаний. Так-то я вообще думал, что на следующий день отправлюсь с вещами на выход, но прошёл уже почти месяц, а никаких видимых последствий нашего разговора не случилось. Кроме этой неловкости. Хотя это все равно было лучше, чем мое избегание, которое в итоге и вылилось в произошедший пиздец. Я зло затянулся, стряхнул на улицу пепел, набравшийся на кончике сигареты. Если б не мой психоз, все было бы нормально. И Вадиму не пришлось бы становиться сопричастным моей шизе. А что, удобно, свалил с больной головы на здоровую. Только вот легче от этого не стало. Что мне мешало сказать тогда, что меня парят события в метро? Что я «не могу забыть залитый кровью пол вагона и торчащие наружу кишки какого-то мужика» и прочее в этом роде. Вадим бы поверил. Легко. Я умел быть убедительным в таких делах. Хотя мне не пришлось бы даже ничего придумывать. Какой черт дёрнул меня спиздануть то, что я спизданул? Хотя это опять враньё. На самом деле, в глубине души, я глупо и совершенно неоправданно надеялся, что Вадим отреагирует так, как я бы хотел. Что оказывается, он чувствует ко мне то же самое. Как можно было всерьёз на это рассчитывать? – Ты чего такой заёбанный? – Вадим коротко глянул в мою сторону. Хороший вопрос. – Ты точно такой же, – отвечать не хотелось. Вадим помолчал, тоже полез за сигаретами. В отличие от моей, пачка у него была почти полной. Я щелкнул зажигалкой, Вадим коротко благодарно кивнул и прикурил. Сказал: – Ты не в том смысле заёбанный. Тут же бросило в жар. Это он что же, хочет поговорить о… проблеме? С чего бы? Я что-то себе придумал? Мы же месяц молчали. И вроде все было нормально. Ну, насколько оно может быть нормально в такой ситуации. – Ты о чем? – сказать это спокойно стоило некоторого труда. Вадим было хотел ответить, но его прервал телефон. – Блядь, – в унисон моим мыслям выругался Вадим и ткнул в кнопку приёма вызова. Так как связь стояла громкая, телефон был подключён через блютуз, я слышал весь разговор от начала и до конца. Звонили Вадиму с работы. И он долго и нудно выяснял у собеседника, как так вышло, что тот не получил отправленный ему ещё два часа назад файл. Я тупо пялился в окно, слушая претензии собеседника и вялые попытки Вадима его вежливо послать. Сигарета дотлела до фильтра, я затянулся в последний раз и выбросил ее в окно. Через минуту то же самое сделал и Вадим. В итоге оказалось, что письмо случайно было отправлено в спам вместе с рекламой. Выслушав извинения и попрощавшись, Вадим зачем-то снял телефон с держателя и, периодически поглядывая на дорогу, принялся что-то искать в почте. Комментировать происходящее я не стал. До того момента, как Вадим, не заметив сразу попытавшегося резко встроиться придурка на «Ниссане», едва не въехал ему в бочину. – Осторожно! – это я выкрикнул одновременно с тем, как Вадим ударил по тормозам. Телефон вылетел у него из пальцев куда-то под сиденье. Сзади истерично засигналили. – Прости, – негромко попросил он зачем-то. – Я этого козла не видел. Потому что смотрел не на дорогу. Что, впрочем, не оправдывает попытку мудака на «Ниссане» втиснуться в такую дырку без поворотника. – Телефон поднимешь? – он безуспешно попытался пошарить в ногах. – Я сам не достану. Я отстегнул ремень и, под назойливые сигналы компьютера, сообщающего о таком вопиющем нарушении, перегнулся через ручник, поднырнул Вадиму под руки, чтобы попытаться нашарить упавший аппарат. Чтобы нормально доставать до места, куда он предположительно мог улететь, мне пришлось буквально лечь Вадиму на колени. И тогда… Я осознал это секунд через десять. В смысле, позу. И это осознание словно обдало кипятком. Я тут же почувствовал, как к горлу подступает почти что тошнота, а член, словно по команде, упёрся в ширинку. Блядь! Я лежал на коленях у своего брата, делая вид, что ищу телефон, а сам думал только о том, как Вадим молча вдруг сначала мягко гладит меня по шее, а потом тяжело опускает ладонь на затылок, направляя. И что я… Руку мне Вадим положил на спину. Очень осторожно. Но я все равно дернулся так, будто он вылил на меня кипятка. – Я сейчас правильно все понимаю? – глухо спросил он. Или мне показалось, что глухо. Потому что в ушах беспощадно шумело. Твою мать! – Я… – я тяжело сглотнул. – Я не знаю. Наверное? – это прозвучало ебучим вопросом. А ещё я нашарил телефон. И теперь чувствовал, как он почти скользит во вспотевшей ладони. – Ты же понимаешь, что не будешь отсасывать мне в машине? – я почувствовал, как он сильней надавил мне на спину, словно пытаясь от чего-то удержать. Я почувствовал себя мерзко. – Я и не пытался, – голос у меня охрип. – Извини, если… – я дернулся, пытаясь встать, но Вадим почему-то не убирал руку. – Стой, – теперь он конкретно не позволил мне. – Антош. Нет. Ты не правильно... Блядь! Встань, – он сам, за воротник, вздёрнул меня наверх. – Я не в смысле, что мне противно. Я же… Я понимаю. Я смотрел на свою руку, сжимающую телефон, и не мог сказать ни слова. Единственное, чего сейчас хотелось – это выйти из машины. На ходу. – Я просто не хочу, чтобы это было так, – слова Вадима доносились как издалека. Он вообще никак не хочет. Потому что, блядь, я его брат. – Ты никак не хочешь, – повторил я. – Эй, – Вадим вдруг взял меня за руку. – Посмотри сюда. И послушай. Я молча дернулся, пытаясь вырвать ладонь. Смотреть я не хотел. Слушать тоже. Потому что не хотел позорно расклеиться. Снова. А ещё мне было пиздец как стыдно. – Тогда просто послушай, – попросил он. – Я обо всем этом думал, – машина затормозила, Вадим убрал руку, боковым зрением я увидел, как он переключается на нейтралку. – Что тебе хреново. Я вздрогнул. Направление разговора перестало мне нравиться от слова совсем. – Мы могли бы попробовать, Тош, – как-то мягко сказал Вадим. – Я не знаю, в какой форме, но могли бы. Я с силой закусил губу. Он трахнет меня из жалости. Прекрасно. – Что попробовать? – я знал, что веду себя как мудак, но контролировал это плохо. – Не еби нам обоим мозг, – посоветовал Вадим. – А то ты не выебешь меня? – пара сигаретных ожогов меня бы успокоили. А может и не пара. Но чёртовы сигареты закончились. Зато у Вадима нет. – Блядь, Антон! – торможение получилось определенно резче, чем нужно. – Дай сигареты, – выдавил я. – Пожалуйста. Вадим протянул пачку. Попросил: – И мне прикури. Я достал сразу две, щелкнул зажигалкой, по салону поплыл дым. Когда я отдавал сигарету брату, то задел его пальцы. Где мое спокойное принятие ситуации? Я же… Да нахуй. Я судорожно задрал рукав, сбил с сигареты пепел. – Ебанулся?! – Вадим схватил меня за запястье. – Хватит! Я отчаянно рванулся, пытаясь прижать, наконец, сигарету к коже, но сделать это было не так-то просто, брат держал крепко, так, что это было конкретно больно. Я вцепился второй рукой, пытаясь разжать его пальцы. Сзади засигналили – мы явно давно пропустили зелёный. А потом Вадим просто затушил мою сигарету пальцами. Сухими. Мы оба замерли. Вадим осторожно, не разжимая пальцев, потянул сигарету, выбросил в окно. Молча тронулся. Его собственная тлела у него между губ. Ее он выбросил следом. Я скосил взгляд на его левую руку, лежащую на руле. Разглядеть ожоги в полутьме было сложно, потому я потянулся, перевернул его ладонь. Подушечки обоих пальцев были ожидаемо обожжены. – Прости, – жалко попросил я. – Успокоился? – поинтересовался Вадим, переворачивая руку, снова укладывая ее на руль. – Да, – я все пялился на его пальцы. Болеть такое будет пиздец как долго. – Молодец, – он кивнул. Больше мы не говорили. *** Дома заговорить я тоже не решился. Просто молча сидел и смотрел, как Вадим залепляет пластырем пальцы. В груди было паршиво. Так, что мне казалось, будто одно движение – и там что-то лопнет. А потом Вадим вдруг сказал: – Пошли. – Что будем делать? – я удивился тому, насколько спокойно звучал мой голос. – Разберёмся, – так же спокойно ответил старший. – Поднимай свою задницу. Я послушался. Поплёлся за ним следом, чувствуя, как гулко гудит пустота в голове. И когда Вадим молча начал раздеваться – стоял, тупо пялясь. И даже когда он подошёл – так и не смог шевельнуться. – Давай, – Вадим подцепил мою футболку, снял. Взялся за джинсы, попросил: – Сними сам. Я деревянными, непослушными пальцами расстегнул их, стряхнул с себя, оставаясь в одних трусах. – Носки сними, – посоветовал Вадим. Подождал, пока я выполню, потом сел на кровать и предложил: – Иди ко мне. От такого обращения меня переклинило. Я шагнул в его сторону, потом ещё. А потом Вадим вдруг дёрнул меня на себя, заставляя сесть на колени лицом к лицу. – Хорошо, – он погладил меня по спине. – Тебе нормально? Ответить я не мог, потому просто кивнул, стискивая в пальцах его плечи. На самом деле, я все ещё не мог до конца поверить, что это происходит. Вот прям здесь и сейчас. Со мной. – Нужно решить, чего ты хочешь, – его левая рука скользнула по пояснице, на секунду исчезла, а потом Вадим мягко погладил меня по затылку. – Все равно, – я пялился ему в лицо, но не мог понять выражение. – Тогда просто говори, если что-то не так, – я чувствовал, как он мягко гладит меня по затылку заклеенными пластырем пальцами. Все будет так. Просто потому что это он. Я бы дал ему сделать все, что угодно. А потом Вадим меня поцеловал. Чуть жёстче сжал пальцы на затылке и накрыл мои губы своими. Я жалко дернулся навстречу, но он не дал. Просто продолжил целовать, удерживая на одном месте. Он целовал так всех своих девок? Или такое только для меня? Беспочвенная ревность. Он ведь… Со мной – не так как с ними. Потому что на меня у него не стоит. А вот у меня встал сразу. Я специально чуть отстранился, чтобы не тереться членом Вадиму об живот. Но я хотел. Вжаться так, чтобы стало больно. По-настоящему. Он словно это почувствовал, велел: – Сядь нормально. – Я просто… – я замялся, пытаясь сформулировать. – Я знаю, что у тебя стояк, – Вадим насильно дёрнул меня ближе, вжимая в себя. Ну, охуеть теперь! Меня перетряхнуло, я вцепился в его плечи как ненормальный, а потом не выдержал и обнял за шею, пряча лицо. – Ну ты чего, мелкий? – как-то растерянно попросил Вадим. – Что-то не так? – Нет, – я едва выдохнул это. А потом заставил себя отстраниться и в пару неловких движений оказался на полу. На коленях. Попросил: – Закрой глаза. Вадим молча послушался. Тогда я осторожно потянул вниз его трусы – он приподнялся, позволяя. Конечно, у Вадима не стоял. Но я и не ожидал иного. Так что просто погладил его по бедру и, помедлив, взял в руку. Я ни разу не дрочил другому парню. И тем более не отсасывал. Вадим молчал, но я чувствовал, как напряжено под моей ладонью его бедро. Тогда я поцеловал рядом со своими пальцами. Прижался губами к горячей коже, ощущая жёсткие волоски. От этого он едва заметно вздрогнул и вдруг положил руку мне на затылок. Выходит, все нормально? Это разрешение? Мне бы самому решиться. Я облизнул губы, зачем-то закрыл на секунду глаза, а потом взял в рот. Глупо надеясь, что у меня что-то получится. Что Вадим представит себе что-то и… Как я не кончил в ту же минуту – не знаю. Одного осознания, что Вадим сейчас позволяет мне это, было бы вполне достаточно. Я чувствовал на языке мягкость кожи, то, какой Вадим теплый. Но и только. Даже спустя пару минут. Если возбуждение тут и имело место быть – то только незначительное и чисто механическое. И я отлично понимал, что это значит. Только вот отстраняться отчаянно не хотел, сам не зная, на что надеясь. Весь этот балаган прервал Вадим. – Тош, – он взял мое лицо в обе руки, заставляя прекратить. Я малодушно закрыл глаза. Он этого не хочет. Возможно, даже испытывает отвращение. – Ты ни при чем, надеюсь, ты понимаешь? – я почувствовал, как он осторожно, большим пальцем, вытирает мою нижнюю губу. – Просто… Просто он ничего не чувствует. – Хочешь, я поюзаю таблетки, – Вадим погладил меня под глазом. – Аптека в двух шагах. Я помотал головой. Это был бы совсем пиздец. – Тогда просто делай, что говорю, – он дёрнул меня наверх, заставляя подняться, толкнул на кровать, лёг рядом. – Все будет нормально. Тёплая ладонь прошлась по животу, Вадим погладил меня чуть ниже пупка, а потом потянул вниз белье. Я помог. Вадим бросил трусы на пол. – Нормально так? – спросил Вадим, мягко обхватив мой член пальцами. Ответить я не смог, потому что судорожно ловил ртом воздух. – Тош, – Вадим на секунду прижался лбом к моему лбу. – Оближи, – и протянул мне ладонь. – Так будет лучше. Я сглотнул, прижался губами к центру его ладони, провёл языком. Потом ещё раз. Не знаю как, но Вадим знал, что предлагает. Я вылизывал его ладонь, одновременно пытаясь заставить себя не тереться об него членом, но Вадим насильно протолкнул своё бедро мне между ног, так, чтобы мы оказались прижаты друг к другу совсем близко, буквально сплетены ногами. А потом просто отобрал у меня свою ладонь и, отстранившись, обхватил ею мой член. Я всхлипнул, но вовремя зажал рот рукой. – Не молчи, – вдруг сказал Вадим. – Не надо. От этих его слов я и кончил. Захлёбываясь дыханием и глупо дёргаясь. И это было раз в сто охуенней, чем когда я кончал один. Даже не в сто. Это просто нельзя было сравнивать. Мою крышу унесло далеко и надолго. А мозги вытекли через член. Я лежал абсолютно без мыслей, просто слушая, как рядом дышит Вадим. Его рука до сих пор была на моем члене. Он провёл по нему так же, как всегда делал я сам, после того, как кончал. Я опустил руку вниз и тронул его пальцы своими. А потом взял за руку, чувствуя на его коже свою сперму. – Вадим? – позвал. – Что? – он снова прижался своим лбом к моему. – Прости, – я стиснул его руку. – За что? – брат мягко тронул мою щеку губами. – Что тебе пришлось все это делать, – хрипло выдохнул я, чувствуя, как в груди собирается тугой мерзкий ком. – Я тебя люблю, мелкий, – как-то очень мягко сказал Вадим. – Ради этого можно и потерпеть, да? – голос сорвался, я опять говорил совершенно не заслуженные Вадимом гадости. – Ты зря думаешь, что мне противно, – Вадим сжал мою руку, словно заставляя почувствовать влагу между нашими ладонями. – Не надо херни. Я снова закрыл глаза. Под веками пекло. Вадим молча отстранился, осторожно вынул свою ладонь из моей. Потом встал. Мне хотелось дернуться за ним, вцепиться в запястье, упросить остаться. Но я просто лежал с закрытыми глазами, стискивая в кулак испачканную руку. Как будто это было каким-то доказательством. Правда, я не знал, чего. Что мне дрочил мой брат? Что у него на меня не стоит? Что я заставил его ёбнуться в эту грязь вместе со мной? Или того, насколько я эгоист. Вадим взял меня за запястье и принялся вытирать испачканную в сперме ладонь влажным полотенцем. Я открыл глаза. Он действительно сидел рядом и вытирал мою сперму с моей ладони. А я тупо на это пялился. Что дальше? Лучше бы мне собрать свои вещи и свалить. Подохнуть подальше отсюда. Чтобы Вадим этого не видел. Того, насколько я неблагодарный. Он и так сделал слишком много. А мне все равно мало. Но в реальности не бывает так, чтобы все или ничего. Тогда нахуй такую реальность? Вадим отложил полотенце на пол и снова лёг рядом. Не одеваясь. Сказал вдруг: – Я не знал, что ты настолько хотел со мной. Я все, что угодно сделаю. Только этого все равно будет недостаточно. – Не молчи, мелкий, – попросил Вадим. – Курить хочу, – я тяжело сглотнул. Не только курить. Вадим дотянулся до висящей на стуле куртки, вытащил из кармана пачку, вынул сигарету и зажигалку, прикурил. Но в руки не дал, поднёс к моему рту, а когда я потянулся забрать, легко шлепнул по запястью. Я спорить не стал. Хотя бы потому, что воспользоваться сигаретой не по назначению хотелось ещё больше, чем просто курить. Какой же я ебанутый. – Что мне сделать, Тош? – Вадим затянулся сам. – Чтобы у тебя мозги на место встали. Вышибить мне их. Вместо ответа я дёрнул плечом и снова закрыл глаза. Так было легче. Ком в груди все разрастался. Вадим помолчал, затянулся ещё, затушил сигарету о выломанную из пола паркетную плашку, потом потянул меня к себе. Накинул на нас одеяло. Я спрятал лицо между его плечом и шеей и замер. *** Вадим заснул почти сразу. Понял я это по ставшему размеренным дыханию. Я чуть отодвинулся, вгляделся в его лицо. Мы не то чтобы были похожи. Разве что слегка. Цветом глаз и волос. Может, формой губ. А так… Вадим родился куда лучшей версией. Я осторожно погладил его висок, провёл по правой брови. В груди защемило от странной болезненной нежности. Он ведь действительно сделал это все только для меня. Потому что я его брат. Потому что я настолько ёбнулся. Я медленно, чтобы не потревожить, встал, забрал сигареты и пошёл в ванную. Присел на бортик, прикурил. Мыслей особых не было. Разве что скребло внутри какое-то странное ощущение. Я смотрел на тлеющий кончик и пытался это ощущение отловить. А потом вдруг понял. На секунду зажмурился, вдохнул и сжал пальцы. Не дернуться стоило усилия. Это было куда больней, чем просто прижигать предплечье. Та боль была уже привычной, а эта долбанула по нервным окончаниям как кувалдой. Но это оказалось неожиданно успокаивающе. Теперь я знал, что почувствовал Вадим. Потому я снова щелкнул зажигалкой, уже совершенно спокойно докурил и с чувством глубокого удовлетворения отправился обратно в койку. Вадим не спал. Смотрел на меня странно. Я положил пачку на место и подошёл к кровати. – Ебанутый ты ребёнок, – негромко сказал Вадим и дёрнул меня вниз, заставляя улечься. Я сжал пальцы, будя начавшую утихать боль, и закрыл глаза.