— ДА-А-А-А-А-А! — кричал Саня в проигрыше песни.
Давайте немного Вас, читатель, лучше посвящу, что к чему и почему Болош так неистово орёт.
Когда все собрались на отрядном после душа, Гаранжин недоумевающе смотрел на пионеров, мол, чем вы вообще недовольны, и ещё долго рассказывал о тактиках и приёмах, которые ему бы хотелось попробовать или отработать. И тут встрял Модя: «Почему ты нам не говорил это во время игры?» Ну, и они стали ругаться…
Благо в этот самый момент, когда уже назревал спор, отряд вызвали в столовую. Болош опять говорил тост, разве что только с тем отличием, что вместо яблочного сока уже был чай.
После ужина все кинулись по домикам, и начались подготовки к вечернему мероприятию — обещалась встреча с директором.
Если честно, парни парились больше, чем девушки, ибо — о, Господи! — это же сам Йозеф Блаттер! Не то, чтобы они часами выбирали, какие лучше надеть джинсы или толстовки, как выбирали между двумя практически одинаковыми платьями их соотрядницы, но ходить и истерить — да, они ходили и истерили.
Сашка не сказать, чтобы понимал всю эту суету. Ребята всё-таки здесь не первый год и часто видели директора «Движения». Однако, встреча с президентом ФИБА — это всё равно событие.
И вот под гимн лагеря они собрались на плацу. Аля и Бродвей, ведущие, поочередно приветствовали каждый отряд, и, слыша своё название, пионеры откликались кричалкой.
— И завершает нашу перекличку… — Из динамиков послышался рык спортивного автомобиля, и Аля объявила: — Молния-я Ма-акКви-и-н!
— Мы скорость! — отозвался отряд во главе с Манидой. Девушка ещё не успела до конца высушить голову, и потому, когда она тряхнула головой, всех стоящих рядом окрапило каплями воды.
— А знаете кто ещё есть скорость? — риторически спросил Бродвей. Засвистел и завизжал отряд Центральной Африки. — О, Ц. А. кажется поняли, да? И поняли абсолютно правильно — Хьюго Рапидез* и его совожатая Мзия Престеза**!
На сцену под опенинг Короля Льва вышли мулаты с широкими белозубыми улыбками и длинными дредами, и Ц. А. устроили невероятный шум с криками и танцами.
Каждого вожатого, инструктора, спасателя, диджея встречали по-особому, под разные крики и взмахивания руками. Когда Гаранжин встал в строй с пионерами, Бродвей продолжил:
— И вот наша харизматичная, обаятельная, — пока ведущий толкал речи, на сцену, крадясь как шпион, с нацеленными пистолетом из пальцев вышла вожатая, — Нина…
— Ру-у-упо-о-ор! — закричали пионеры Советского отряда, сложив ладони трубкой, и Белов, смеясь с такой глупости, тоже подхватил.
Вожатая поклонилась, и Бродвей как-то странно ей улыбнулся. Присмотревшись, Сашка понял, что этот ведущий был ему как-то больно знаком…
— Погоди, это чё, орбитр Димка, что ли? — обратился он к Едешко, но ответил ему почему-то не его товарищ:
— Да, это он, — голос казался очень нежным, и, когда Сашка огляделся, он совсем свел с ума парня, потому что его обладательницей была та самая голубоглазая Саша… — Он пытается подкатить к Нине, а его сестра Аля над ним смеётся. Ну, это, правда, очень забавно, если понаблюдать. Всем лагерем их шипперим.
— Ага, меня обсуждаем, — к ним подошла белокурая вожатая, но, не дав ребятам оправдаться, наконец, Бродвей сказал то, чего ждали все:
— А сейчас человек, ради которого и благодаря которому мы сейчас собрались здесь. Наш великий маэстро. Йо-озе-еф… — он направил микрофон на толпу.
— Блаттер!
Лагерь кричал. Диджей Джаз включил «It's my life»***. Из-за сцены послышался рёв квадрацикла.
— ДА-А-А-А-А-А! — закричал Саня в проигрыше, у которого резко произошёл отвал всего, показывая козу, и протянул руку, когда директор проезжал рядом, чтобы дать ему пять.
***
Йозеф Блаттер прочитал речь, рассказывая о том, какой замечательный это лагерь, что именно в «Движении» отличный вожатский каст и много различных спортивных и развлекательных мероприятий, про доску, куда клеились звезды за каждое достижение отрядов, первую из которых можно было получить сегодня, за флаг, и по которой определялся победитель смены.
Но это никому не было особо важно или интересно, и потому пионеры разбрелись, кто по парочкам, кто небольшими компашками. Когда вожатые, доселе с преданно сияющими глазами слушающие речи Маэстро, наконец, заметили, что от построенных отрядов остались лишь жалкие ошмётки в лице нескольких человек, то стали панически бегать по плацу, собирая детей, дабы Блаттер этого не заметил.
— И пусть, — подвёл итог Йозеф, — и пусть в этих соревнованиях победит сильнейший. Per aspera…
— Ad astra! **** — ответил лагерь, и под аплодисменты директор ушёл со сцены.
Аля и Бродвей объявили о начинающейся вечеринке, ибо до отбоя оставалось ещё около двух часов. Вожатые стали собирать своих детей в отрядные круги, положив на занятое место флаг.
Советский круг уже был собран, колонки разрывались от громких песен, которые были знакомы каждому здесь присутсвующему, но не Сашке, вожатые стояли в центре, показывая движения, чтобы пионеры за ними повторяли.
— Опа, Noize MC! — обрадовался Саня и выбился вперёд к вожатым, у которых, подпевая и извиваясь, как рыбы на суше, собрались ещё несколько человек: Манида, Лёва, Лёша и Аполлон. — УСТРОЙ ДЕСТРОЙ, ПОРЯДОК — ЭТО ОТСТОЙ!..
***
— А сейча-а-ас, — объявила Аля, — первый медляк на-а смене. Парни приглашайте милых девушек и наслаждайтесь Эдом Шираном.
Джаз — диджей, отличающийся своей добротой и соответствующими щеками, которые вводили абсолютно всех девушек в умиление — включил «Perfect», и все тут же разбились по парам. Сашка краем глаза заметил, как Ваня, скорчив недовольное лицо, куда-то слинял.
Болош робко подошёл к Мадине со спины и уже хотел коснуться её плеча и пригласить на танец, но не успел — Аполлон, хитро блеснув зелёным глазами, протянул ей руку, и Лось, сжав смуглую ладонь, положила голову на его крепкое, но вместе с тем изящное плечо. Саня, выдохнув, отстранился; Жар хлопнул его по спине, и они направились к Гаражу, вокруг которого уже собирались «одиночки», у которых не было пары на медляк.
Белов тоже подошёл к ним. Этот некий клуб составляли человек пять, и среди них была
она — Саша. Парень нервно сглотнул.
Круг в первые же секунды стал резко сокращаться — ребята дружно уходили, а подтягивались редко, по одному. Вовка посмотрел на крестника, стреляющего взглядами на голубоглазую, задумчиво сведя брови.
— Так, — он взял их под руки и подтолкнул друг к другу, — танцуйте, крошки.
Сашка впал в ступор. Медляк да и ещё с крайне красивой девушкой… Ему стало неловко, ибо медляки он не танцевал от роду, а позориться перед
ней совсем не хотелось.
Однако, Сашенька оказалась чуть уверенней. Она взяла его за руку и провела в центр плаца. Её руки обвили нежно шею. Саша заглянула парню в глаза, и сердце Белова вдруг обрело крылья.
You are perfect tonight…
Кто-то сзади — кажется, Рупор, — хихикнула, испортив всю романтику момента. Девушка тоже засмеялась, но тут же она прильнула к его плечу, и Сашка, улыбнувшись, увереннее коснулся её тонкой талии.
