"Человек" Зим

Очередной скучный день, урок, парта. Конечно, за четыре года школа действительно смогла измениться, как многие думали, в лучшую сторону. Многие, но не Диб. Всё те же совершенно пассивные, часто недовольные одноклассники, Мисс Биттерс, зелёный придурок. И ведь мало того, что в классах расставили двойные парты, объясняясь работой над социализацией подростков и экономией места — с этим ещё можно было как-то жить, окажись соседом Диба Киф или Гретхен. Да даже Джессика, в конце концов, была бы лучшим кандидатом, чем Зим. Ведь ничто не способно испортить день сильнее, чем рожа злейшего врага, вынужденно маячащая совсем рядом, только голову поверни. Что только эти двое ни вытворяли на уроках, начиная бранью и заканчивая потасовками с порчей имущества. Ясно оставалось одно: обоих происходящее ужасно бесило и лишало к концу дня сил, как физически, так и эмоционально. А Гэз повезло — к ней никого не подсадили, вот она и не жаловалась. Однако, в последнее время, Зим на занятиях не появлялся вообще, и сколько бы «Большеголовый» ни гадал, что заставляло пришельца пропускать уже вторую неделю школы на этот раз, он всегда приходил к одной единственной гнетущей мысли: «Чёртов инопланетный захватчик что-то, да затеял». Либо сидит в туалете, как было при прошлом подобном «исчезновении» — о, Диб дважды не наступит на эти грабли, — либо просто прирос к дивану, неистово пожирая какие-нибудь свои инопланетные закуски, да пялясь в ящик. К слову, теперь Диба сложно было назвать «Большеголовым» — за четыре года он заметно подрос, стал даже чуть выше самого профессора Мембрейна, что заметно улучшило соотношение головы и тела — не придерёшься. Подросший сынишка оказался, к тому же, отличным помощником в делах не только бытовых, но и научных, чему его старик был несказанно рад. Наступил понедельник. Естественно, первые дни недели ненавидели все, но именно на них приходилась масса вещей, выводящих на гнев и злость до дрожи, или же, напротив, пробивающих на смех. К большому сожалению и Диба, и Гэз, этот понедельник протекал, вопреки вышесказанному, ужасно скучно. По крайней мере, им так казалось. — Слушай, тебе не кажется, что Зима нет достаточно давно? — обратившись к Гэз, Диб, заскочивший ради разговора в младший класс, подсел ненадолго к ней за парту. — Может, он опять готовит злобный план, вряд ли же просто сидит и скучает? — Знаешь, — Гэз посмотрела на брата и, отложив игру, продолжила, — Прошло всего две недели, а ты уже беспокоишься. Может, всё-таки, ну его? Сам знаешь, большинство его «зловещих планов» — просто бред. Хотя, конечно, он мог бы спланировать что-то особенное, но… Нет, не думаю. Завершив свою мини-лекцию, Гэз моментально потеряла к Дибу всякий интерес, отвернулась демонстративно и начала готовится к уроку, а парнишка только затылок почесал. За последнюю пару лет отношения между братом и сестрой медленно, но верно приходили в подобие нормы — по крайней мере, за посягательство на личное пространство Гэз раньше и убить могла, а теперь словно и не придавала ему особого значения. Ещё немного поразмыслив о сказанном сестрой, Диб был вынужден покинуть её и вернуться в свой класс, ведь вскоре как раз прозвенел звонок. Диб рассчитывал на по-настоящему серое и нудное продолжение дня, однако что-то в этом расчёте с треском надломилось, когда в кабинет неожиданно влетел смуглый паренёк в водолазке, пижамных штанах и кроссовках, прижимающий к спине кораллового цвета рюкзак. Извинившись за опоздание, он без раздумий устроился на пустующем месте возле Диба и принялся раскладывать вещи. И если второй был заметно удивлен и всё гадал, кто же перед ним, то первый старался сидеть на стуле ровно и будто бы сдерживал так и рвущийся наружу смех, что со стороны, пожалуй, можно было принять и за панику. Мисс Биттерс некоторое время сурово смотрела то на пришедшего, то на список учеников. Она явно пыталась понять, откуда взялось новое лицо среди знакомых и привычных охламонов. — Как тебя звать? — наконец гаркнула она. — Я Зим! Меня не было две недели. — Хм… — после такого заявления, учительница смерила Зима намного более внимательным и изучающим взглядом — вероятно, проанализировала изменения во внешности, — и что-то отметила в журнале. — Я так понимаю, ты все это время лечился. Что ж, рада за тебя. А теперь, время урока! Оставшиеся занятия прошли вполне себе спокойно, если не считать постоянного шушуканья Мембрейнов на переменах. Ну, а под конец учебного дня, Гэз под шумок улизнула, оставив Диба совсем одного. Тот же, после столь долгого ожидания, наконец, решил действовать, однако не в лоб, как это частенько бывало, а намного деликатнее. Простояв какое-то время на крыльце школы, Диб всё же заметил у дверей знакомую, вернее, теперь уже относительно знакомую фигуру Зима и резковатой походкой приблизился к нему. — Что-то не так, Диб-вонь? — удивительно тактично поинтересовался Зим, едва заметив приближение врага. В новой маскировке он отчего-то чувствовал себя намного увереннее. — «Что-то не так»? Не так?! — а вот Дибу совершенно не удавалось взять себя в руки, эмоции в нём так и бурлили. — Это голограмма такая? Что ты задумал? Я выведу тебя на чистую воду! — Голограмма? Ха! Ты идиот! Зиму выслали невероятную, непостижимую для вас, земных обезьян, технологию, прибор, что сделал меня таким. Всё, что ты видишь, настоящее! Правда, пришлось немного изменить базу, чтобы всё… — Погоди, то есть ты хочешь сказать, что… Типа стал человеком? — Именно! — И… Как тебе? Зим на некоторое время задумался, нахмурив брови. Только сейчас Диб сумел намного более детально рассмотреть черты его нового лица: тонкие губы, серо-голубые глаза, загорелая кожа, усеянная крохотными пятнышками-веснушками и волосы, напоминающие внешне его прежний парик. Зим был заметно ниже ростом, однако телосложением обладал весьма спортивным. Спустя минуты, Диб понял, что слишком сильно отвлекся и мало того, что прослушал ответ иркена, так ещё и не сразу заметил, что они, теперь уже оба, смотрят на друг друга слишком долго. Зим, похоже, так же успел оценить парня внешне, «под новым углом», так сказать, и был заметно недоволен большой разницей в росте. — Все нормально? — прожигаемый озлобленным взглядом Диб немного отступил от Зима. Он впервые чувствовал, что не особо настроен на конфликт, надеялся продержаться на безопасном расстоянии. — Нормально? Нормально?! Когда-то ты был лишь на пять сантиметров выше Зима, а теперь на тридцать три!!! — последнее Зим прокричал особенно громко, отдаваясь на волю привычки скакать с одной безумной интонации на другую, после чего резко толкнул Диба, игнорируя его попытку отстраниться, развернулся и быстро, почти бегом, рванул прочь. Вернувшись домой тем же вечером, Диб застал сестру и Профессора увлечённо играющими в приставку. Пусть Гэз и казалась непробиваемо холодной, она действительно ценила время, что удавалось проводить с отцом, а потому казалась сейчас даже чуть дружелюбнее обычного. — Ох, ты уже дома. Как там Зим? — отвлёкшись всего на мгновение, Гэз скривила лицо от недовольства — она опять проиграла. — Только не говори, что он опять готовит злобный план и «бла-бла-бла…». — Сын! — Профессор также с энтузиазмом подстроился под общую беседу. — Я слышал, твой друг излечился от своей ужасной болезни, так что, надеюсь, путать его с каким-то там пришельцем ты больше не будешь. — Но он… — Диб тут же умолк. А ведь Зим действительно теперь является человеком и, кстати, намного больше смахивает на бунтующего подростка, нежели раньше. К словам родни, да и всех прочих людей, в принципе, теперь станет намного труднее придраться, да и как вообще это делать, если и прежде они не замечали очевидного? С этой мыслью, Диб оставил разговоры и направился к себе в комнату. Теперь он всерьёз подумывал о том, чтобы просмотреть материал, отснятый камерами за годы простоя. Не зря же он установил их когда-то, не зря вспомнил о них именно сейчас. «Мда, сколько я туда не заглядывал, года три? Так безответственно… Но за это время у меня хоть наладились отношения с Гэз и папой». Добравшись до стола с оборудованием, Диб с ужасом обнаружил, что все его камеры, по естественным причинам, предусмотренным производителями, давным-давно разрядились. Просидев за просмотром и распределением оставшихся записей аж до самой темноты, увлечённый настолько, что совсем позабыл об ужине, Диб решил, наконец, прилечь и отдохнуть, утрясая в голове безумную кашу из событий минувшего дня. До того, как окончательно провалиться в сон, он всё гадал, что же будет дальше..