I'll be good.

      Я медленно схожу с ума…       Белоснежная раковина окрашивается в красный — кровь смешивается с водой, потом полностью исчезает, а за ней стекает ещё больше свежих струек. Я смотрю на это, улыбаясь, ужасно радуясь этой физической боли, которая заглушает незаживающие душевные раны.       Салли не удалось уговорить отца вернуться в Нью Джерси, я сказала ему, что у брата разыгралось слишком бурное воображение, и он сам всё выдумал. Пакертон действительно умерла — её машину занесло на скользкой дороге.       Прошла ровно неделя с тех пор, как Трэвис прекратил наши мимолётные отношения. Я каждую ночь уходила из дома, бродила по пустующей дороге, надеясь на то, что эти грёбаные оккультисты найдут меня и закопают где — нибудь побыстрее. Но никого не было. Приходила я домой под утро, и Сал ничего не замечал, но видел, как мне плохо.       Я снова оставляю на коже лёгкий порез, и кровь стекает по руке так же медленно, как и слеза, которая бежит по щеке. При всех я была спокойна и отчуждённо вела себя, но, как мне казалось, взгляд выдавал меня. Ему не получалось скрыть всю эту боль, которую я испытывала каждый день.       Я бегу по лесу, не останавливаясь и не оглядываясь. Мне холодно, снова болит всё тело, а ещё сильнее — свежие порезы на руках. Я не боюсь ни диких зверей, ни охотников, а, наоборот, жду их, как утопающий — спасение. Да, только они могут помочь мне справится со всем этим.       Очередная большая ветка появляется под моими ногами, и я, спотыкаясь, падаю. Чувствую боль на скуле и бедре — и по телу сразу разливается тепло. Почему мне становится так хорошо от этого?       Я лежу на холодной земле, переворачиваюсь на спину и закрываю глаза. Ночная прохлада обжигает моё горячее от слёз лицо, я ощущаю приторный запах опавших листьев, и становится легче. Слышу смех. Это я так громко смеюсь? Похоже я, потому что рядом никого нет.       Ты снова снишься мне. Каждую ночь я вижу твоё лицо. Оно всегда смотрит на меня нежным взглядом. Слышится твой тихий шёпот, который умоляет меня убраться отсюда, и я начинаю кричать.       «Заткнись. Ты испортил мне всю мою жизнь. Нет, сначала ты показал мне её, а потом так жестоко отнял её. Видишь дыру в моей груди? Её никто не видит, никто не видит тёмную пустоту, которая осталась после разорванного к чертям сердца. Смотри, Трэвис, смотри, что ты сделал. Радуйся, ведь ты хотел, чтобы я жила? Как тебе такая жизнь? Нравится? Мне тоже.»       Эшли боится за меня, ходит за мной по пятам, боится, что я брошусь под машину или с моста, но я не самоубийца. Я ищу другой смерти. «Почему ты не оставил меня у миссис Пакертон? Зачем спасал ото всех, приручал? Чтобы воспользоваться мной, а потом сказать, чтобы убиралась к чертям?»       — Тварь, мразь, ненавижу. — кричу я, что есть силы и вдыхаю ночной воздух.

***

      Сегодня я решила посмотреть в зеркало, прежде чем пойти в школу. Я не ходила всё это время, а сегодня почему — то решилась на это. Да, сегодня я встречусь с ним, чтобы больше ничего не почувствовать, кроме пустоты, которая съедает меня изнутри. Из отражения на меня смотрела слишком бледная девушка, у которой под глазами были слишком большие синяки. Мне их всё же удалось убрать. К счастью, Сал заставлял меня есть, и юбка не так сильно сползала с бёдер. Мне удалось привести себя в порядок и спокойно пойти в школу со своим братом и его весёлой компанией.       Первый урок прошёл спокойно, потому что я провела его в туалете, а моё верное лезвие решило составить мне компанию. Эш долго пыталась меня зайти в класс, но я не соглашалась, а потом решила всё-таки пойти на второй урок.       Трэвис, как обычно, сидел за первой партой, когда я вошла в класс, фальшиво улыбаясь своим друзьям. «Ты знаешь, как мне плохо, ведь ты тоже больше не можешь терпеть. Я скучаю по тебе. Ужасно. Но не покажу этого. А сейчас смотри. Смотри, как я страдаю, и мучайся.»       Я стараюсь не смотреть в его сторону, отворачиваюсь к Эш и Ларри, но чувствую на своей спине его пристальный взгляд.       «Смотри, как я страдаю…» ***       POV Трэвис.       Ты заходишь в класс — я сразу понимаю это, когда слышу твой тонкий голос, а потом оборачиваюсь и вижу тебя, такую маленькую, слишком худую и хрупкую.       Ты стараешься выглядеть непринуждённо, радуешься, но я знаю, что ты чувствуешь на самом деле. Ты обижаешься на меня за то, что я тогда прогнал тебя. Прости, но так было нужно, Бетт.       Если бы я знал, что это так сильно обидит тебя, то никогда бы не стал так говорить. Сал не смог упросить твоего отца, и ты всё ещё в опасности, а мне остаётся только закрываться в комнате и не спать всю ночь, думая о том, как ты, всё ли с тобой в порядке. Я не смыкаю глаз, боюсь услышать щелчок ружья.       Господи, как же сильно я мучаюсь, глядя на тебя. Страдаю от разлуки, скучаю по тебе. Внутри всё замирает, когда я ощущаю твой запах. Господи, я не могу больше держаться.       Я весь урок смотрю на тебя, не прерываясь, а ты чувствуешь это. Я это понимаю по твоим сведенными коленями и напряжённой позе. Ты нервно кусаешь губу, возбуждая меня и моего внутреннего демона, который скоро выйдет наружу. Я так сильно скучал по тебе, Бетт. Какой же я дурак.       Я внимательно рассматриваю твою хрупкую фигуру, пытаясь заметить изменения. Вдруг, мой взгляд цепляется за что — то странное на твоих руках. Боже. Все твои руки покрывает многочисленное множество пластырей. Я сначала не верю своим глазам, но потом убеждаюсь в этом.       «Бетт, только не говори мне, что ты… Нет.»