I'll be good.

      POV Бетт.       Очнулась я в палате, рядом со мной, на соседней кровати, лежал Трэвис, спокойно положив руку на перевязанный бок. Всё его лицо было в синяках, глаз снова заплыл, стал тёмно — бордовым, а нижняя губа была разорвана. Он дрался.       Наши кровати стояли слишком близко, но мне всё равно пришлось немного подвинуться, чтобы осторожно дотронуться до его руки и слабо сжать холодные пальцы.       «Боже, милый, что он с тобой сделал?» — спрашиваю я себя мысленно, а потом снова чувствую подступившие слёзы.       Трэвису пришлось столько всего вытерпеть. Он так упорно борется за жизнь, и я ужасно рада тому, что у него ещё остались силы на то, чтобы сохранить её. Теперь, надеюсь, с ним всё будет хорошо.       Я не могу уснуть, всё время смотрю на него. Фелпс продолжает мирно спать, даже не думая, наверное, о том, как я счастлива. Я рада, потому что теперь наконец — то могу быть с ним и не бояться того, что нас кто — то увидит или будет специально выслеживать нас. О такой спокойной жизни я раньше могла только мечтать.       Дверь палаты слегка открывается, и я вижу отца, который тихо старается подойти ко мне и садится рядом.       — Бетт, как ты себя чувствуешь? Всё хорошо? — он обеспокоенно осматривает меня, а потом трогает повязку на моей голове.       — Нормально. — я продолжаю держать руку Трэвиса, слегка улыбаясь.       — У тебя лёгкое сотрясение, а ещё был сильнейший шок, но, надеюсь, что скоро ты поправишься. Сал очень сильно переживает за тебя. Хочешь, я его позову?       — Чуть позже. Папа, что с Трэвисом? Почему он до сих пор не просыпается? — обеспокоенно спрашиваю я, а отец смотрит на Трэвиса с неким восхищением.       — Он был на волоске от смерти. Если бы мы привезли его чуть позже, то врачи не смогли бы помочь, но Трэвис достаточно хорошо продержался. Он крепкий парень.       — Бетт, ты действительно его любишь? — он спросил это, мягко глядя на наши руки и слегка улыбаясь.       — Да, больше, чем собственную жизнь. — я уверенно киваю головой, а отец меняет свой взгляд на более задумчивый, а потом снова задаёт мне очередной вопрос.       — Тогда почему ты мне ничего не говорила о своём парне?       — Я хотела познакомить вас на пикнике, но… Папа, это я во всём виновата. Я не должна была идти туда. Это из — за меня он… — я всхлипнула, вытирая свободной рукой слёзы и посмотрела на отца, который сейчас с сочувствием глядел в сторону Фелпса.       — Тише, Бетт. Ты не виновата. Он действительно молодец, смог сделать то, чего не сделал я несколько лет назад. И я очень рад, что у тебя наконец — то появилась крепкая опора. Чёрт, вы уже такие взрослые с Салом, я не заметил, как вы уже выросли. Время летит так быстро…       — Но раны не лечатся. — тихо прошептала я, вспоминая мрачную маску собаки.       — Некоторым всё же удаётся зажить. — говорит отец, загадочно улыбаясь, а я не понимаю, почему. — Бетт, я знаю, что это прозвучит странно, но я сделал Лизе предложение.       — О, Господи, папа, я так рада за тебя. Наконец — то и ты перестанешь сидеть дома в одиночестве. Надеюсь, что Лизе удастся оторвать тебя от вечерней трансляции футбола. — я улыбаюсь, а потом не могу сдержать смеха.       — Она тоже любит футбол, поэтому вряд ли она сможет это сделать. — говорит папа, а потом радостно смотрит на меня. — Бетт, знай, я люблю вас с Салом и всегда желаю вам добра, поэтому, если ты хочешь быть с Трэвисом, я возражать не буду.       — Даже несмотря на его… — мне неловко продолжать фразу, но отец всё понимает.       — Даже несмотря на это. Трэвис смог доказать, что он гораздо сильнее меня. Настолько, что может даже противостоять своей природе. Хотя, я уверен, что его природа ничем не отличается от нашей. — я поняла слова отца и слабо кивнула в ответ.       В палату зашёл Сал и, увидев меня, сразу подбежал ко мне и обнял. Я тоже очень крепко заключила его в свои объятия и не собираюсь отпускать.       — Бетт, я так испугался за тебя. Как же хорошо, что это всё закончилось. — голос Сала дрожит, а я пытаюсь успокоить его, мягко гладя по спине.       — Тише, братик, я тоже рада видеть тебя. Ты… Сал, он мёртв? — тихо спросила я его, а брат сразу поник, потому что понял, кого я имела в виду.       — Да, Бетт, но тела не нашли. Я думаю, что его забрал культ. — сказал Сал, а я снова попыталась его успокоить, мягко улыбнувшись.       — Не бойся, Сал, всё уже позади. Больше никаких призраков, культа и расчленёнки.       — Надеюсь на это. — казалось, что Сал говорит это как — то неуверенно.       Да я и сама сомневалась на счёт светлого будущего. После всего того, что свалилось на наши плечи за последнее время, мы уже перестали верить в чудеса и прочую оптимистичную хрень.       После недолгого разговора Сал ушёл, потому что его прогнали медсёстры. Нам нужно было отдохнуть.       Я снова легла на кровать, повернулась к Трэвису. Его рука продолжала свисать с кровати, и я снова осторожно взялась за неё. Теперь его ладонь стала теплее, но Фелпс всё ещё не двигался. Успокаивали меня только его спокойное дыхание и спокойные, едва заметные движения груди при вдохе и выдохе.       Через какое — то время меня начало клонить в сон, но я не уснула, потому что явно почувствовала, как тёплые пальцы уверенно, но слабо обхватывают мою ладонь. Я быстро открыла глаза и увидела, как Трэвис слегка дёрнулся в судороге, а потом очнулся.       — Трэвис. — я тихо шепнула, а Фелпс медленно повернул голову в мою сторону и слабо улыбнулся.       — Бетт, — он ужасно хрипел, но я всё равно понимала, что он говорит, — если так выглядит рай, то мне здесь не нравится.       Он хмурится, а я тихо смеюсь, продолжая нежно смотреть на него.       — Нет, Трэвис, мы живы и сейчас лежим в больнице.       — Я думал, что успел оттолкнуть тебя. — он обеспокоенно начал осматривать меня, а я чувствую, как начинаю злиться.       — Да, успел. Но чем ты думал тогда? Если бы с тобой что — то случилось… — мой шёпот становился уже слишком громким, но Трэвис вовремя перебил меня.       — Тише, малыш, теперь всё будет хорошо. Я же жив.       — Дурак! Надо было думать, прежде чем так рисковать своей жизнью. — я пыталась вырвать свою руку из крепкой хватки его пальцев, но Трэвис вдруг оказался сильнее меня. Он был слабым после анестетиков, но всё равно не отпускал мою руку.       — Не обижайся, прости, Бетт, в следующий раз я подумаю… — я снова посмотрела на него, а потом увидела лёгкую ухмылку. — прежде чем снова брошусь под пули.       — Ты неисправимый. — я громко выдохнула, а потом всё же освободила свою руку и показательно отвернулась от него. «Подумай над своим поведением, Трэвис.»       Фелпс ещё недолго звал меня, а потом замолчал, видимо, уснул, а я совсем скоро тоже закрыла глаза. Он знал, что я не обижаюсь, а просто также сильно боюсь потерять его, как и он меня. Да уж, мы точно не будем спрашивать друг у друга разрешения, чтобы совершить какое — нибудь безрассудство. В этом мы с ним очень сильно похожи.