Жизнь как она есть

Марина вернулась домой, открыв дверь своим ключом. Никто, кроме кота Ириса, радостно прибежавшего в коридор, ее не ждал. Родители до вечера на работе, Анюта- в школе. Как раз сейчас ей нужна была именно такая обстановка. Едва дойдя до кровати, Марина забылась долгим тяжелым сном. Ее разбудил трезвонивший на всей громкости телефон. «Мама», - было написано на светившемся экране. Я не могу, - телефон полетел в кресло. Не успела девушка лечь, как телефон снова напомнил о себе, уже более настойчиво. Марина включила дозвон и стала слушать. В трубке послышался встревоженный заплаканный голос матери: -Мариш!? Что случилось? – мама заплакала. Мне звонили из школы, - Она всхлипнула. Я сейчас буду! Марина молчала. -Марин? -Мм?... -Доченька моя! Как же так?? Этого не может быть! Ошибка!!- Марине было тяжко слушать мамины возгласы. - Я скоро буду! Жди меня!- Телефон отключился. Вскоре прибежала мама, Лариса Викторовна. С порога обронив тяжелую сумку, как была, в обуви, заторопилась в комнату. Не найдя дочери там, поспешила в кухню. Ее взгляд бил тревогу. Марина слегка оправилась и сейчас сидела с ногами на кухонном диванчике, размешивала ложечкой чай. Она, ничего не слыша, уставилась в окно…Там собиралась гроза...В небе кричали птицы, чертя какие-то непонятные знаки. Мать застыла на пороге. Увидев свою дочь, целую и невредимую, Лариса Викторовна облегченно рассмеялась и кинулась обнимать и целовать Марину, попутно спрашивая ее о произошедшем. Спустя 2 часа, мама выудила у Марины все особенности произошедшего. Уныло горел свет на кухне; черный заваренный чай давно остыл. Окно квартиры ярко выделялось среди уснувшего дома. Анюта уже крепко спала, не подозревая, насколько серьезный разговор идет в их доме. -Нельзя просто поддаться обвинениям,-сурово заметил отец, Алексей Васильевич,-Сразу всех собак повесят! Он сидел за столом, переламывая спичкам хребты. -У нас дочь пострадала! Оборона была...Так ведь было?-он переспросил Марину. Девушка не поднимала глаз на родителей, сидя скрестив руки у живота. Она ни на секунду не переставала думать, сколько теперь ей осталось СПОКОЙНО ЖИТЬ...Без громких обвинений, косых взглядов, бойких сплетен бабок, постоянно сидящих у подъезда. Около одиннадцати часов, когда обсуждения были почти закончены, дверь комнаты с щелчком открылась. Сощурившись от яркого света люстры, вышла босая, растрепанная девочка семи лет-Анюта. Вслед за ней с жалобным урчаньем выбежал Ирис, радуясь спасению из темного заточения. -Мам? Я не могу уснуть. Я не хочу спать...Я попить, девочка прошла в кухню и, увидев на столе нетронутую кружку с остывшим чаем, взяла ее. Говорят, дети чувствуют людей, и сейчас, нехотя отхлебывая из большого синего стакана, Анюта одним глазком рассматривала всех присутствующих. Видя растерянных родителей и безразличное лицо любимой сестрички, она насторожилась и , почти ничего не выпив, поставила стакан у раковины. Спросила с неудовольствием и небольшим упреком: -Вы ругаетесь? Она подошла к маме, и та усадила ее, как маленькую, к себе на колени: -Ну что ты,-она тихонько шмыгнула носом, -мы разговариваем просто. Иди. Иди спать. Мы скоро тоже ляжем,-она, подталкивая девочку рукой, попробовала изобразить подобие улыбки... -Что-то случилось, сдвинув брови, подумала Анюта. Может они знают, что меня поругала учительница? С такими тяжелыми мыслями девочка прошлёпала в комнату и закрыла дверь. -Ну что, -вставая, пробасил папа, -всё наладится! Дай Бог! Завтра пойдем в больницу, заверим по факту...Они так просто не отделаются у меня, -тихо добавил он, хмуря и без того озабоченное лицо. Какой-то постаревшей, сгорбленной походкой папа двинулся с кухни. Он очень любил своих дочек, и каждое печальное известие выбивало его из колеи. Мама поцеловала Марину, чего давно не было, в лоб и, лаково посмотрев ей в глаза, сказала: -Мы тебя очень любим. Ты не раскисай! Все будет хорошо! Вот увидишь!-она придерживала голову дочери в ладонях. Еще раз чмокнув ее в щеку, пожелала спокойных снов и, проводив Марину спать, погасила в доме свет. Всё погрузилось во тьму...