Мой милый клоун

Прошёл почти месяц после того случая с Джеком и Джеффри. Последний на протяжении всего этого времени старательно избегал бывшего соседа, а если и приходилось пересекаться, то делал вид, что клоун пустое место. Сердце Джека было окончательно разбито хладнокровностью Джеффа. Поняв, что убийца не простит его, Монохромный ушёл в депрессию. Его уже мало стали интересовать убийства, кто сколько человек убил и т.п. Его вообще теперь мало что интересовало. За последние две недели мало кто из Крипипасты видел клоуна. Он почти перестал выходить из своей комнаты, никакие уговоры и сила не могли вытащить его. Он только отнекивался и говорил что-то по типу «Я потом поем». Но тарелка всегда оставалась полной, в какое бы время суток она бы ни стояла. С Джеффом тоже всё было далеко не найс. После той ссоры он не раз дискутировал сам с собой по поводу правильности поступка. Странно, что у него ещё была совесть, которая, видимо, проснулась после затяжной спячки и теперь разрывала брюнета на части. В общем, дела у этих двоих катились, мягко говоря, к чертям собачьим. Где-то четвёртая неделя бойкота. Джефф проснулся от настойчивого стука в дверь. Кому, блять, придёт в голову будить его в такую рань?! Бормоча все известные ему проклятья, Улыбка открыл дверь. К его удивлению, перед ним стоял сам Слендермен. Вот так сюрприз. — Доброе утро, Джеффри. — Что тебе от меня нужно? — не думая о том, что таким тоном лучше не говорить с Тонким, выпалил парень. Ему было глубоко фиолетово до последствий, сейчас важна была причина всего этого непорядка. — Я пришёл по поводу Джека… — Даже слышать о нём не хочу! — перебил старшего Джефф. Он был готов слушать о чём угодно, только не об этом клоуне. — Джефф, я любезно прошу тебя заткнуться. Если ты дашь мне договорить, то я буду тебе крайне признателен. — Валяй. Мне как-то похуй. — Джефф, мне кажется, ты неправильно поступил с Джеком… Возможно в какой-то степени и правильно, но всё же… Я думаю, тебе стоит прекратить этот бессмысленный бойкот. — Ни-ког-да, — по слогам выговорил брюнет. Мысль о примирении была для него слишком противной, сравнимой разве что с казнью. Он больше не хочет иметь ничего общего с этим идиотом, которому наплевать на чужое мнение, чувства и желания… Как он мог думать, что Джек любит его? Он только использует парня, как игрушку, а когда она испортится, тут же возьмётся за новую… Хотя в глубине души Джефф понимал всю эгоистичность собственных мыслей. Может он был просто недостаточно терпелив? Не все люди одинаковы, к каждому нужен отдельный подход… Об этом забыл брюнет, оценивая поведение клоуна. Не всем же равняться под одного человека, так ведь? Какой же он идиот… — Ты точно в этом уверен, Джефф? — как из тумана до Джеффа донеслись слова Слендера. В последнее время парень стал слишком часто отвлекаться. Надо над этим работать. Но мы не об этом. — Я подумаю… Возможно, я и прощу этого ублюдка Джека. Мне нужно время, чтобы подумать. — Это твой выбор, не буду спорить… Но не советую тебе тянуть с этим. Твой друг увядает на глазах. Пожалуй, это всё, что я хотел сказать. — Но… — И да, на завтрак можешь не приходить вместе со всеми. Это будет как небольшое извинение за то, что я поднял тебя в такую рань. Еда, если что, будет в микроволновке. А теперь иди и спи дальше. С этими словами Тонкий Человек развернулся и через пару мгновений растворился в полутьме. Джефф ещё какое-то время стоял в дверях, не в силах пошевелиться. До него медленно доходил смысл сказанного. — Помириться с Джеком?! Это вообще, блять, возможно?! — были первые слова Улыбашки, после того как он вновь вернулся в кровать. Спать не хотелось, от слова, совсем. Сейчас надо было думать о более глобальных вещах. Таких, как Джек… — Это был всего лишь ёбанный спор! Откуда вообще взялись такие, блять, последствия?! Я не хотел этого признавать, но, похоже, мне всё-таки нравится Джек… Но теперь всё стало слишком сложно… Ааааа, голова кипит! Джефф был в замешательстве. Парень не знал, как выпутаться из этой и без того сложной ситуации. Но надо было что-нибудь предпринять…

***

Джек лежал в своей комнате, смотря на потолок. Уже несколько дней он не выходил из своей комнаты и просто лежал на кровати, не делая ровным счётом никаких движений. Жизнь для него утратила смысл, собственно, как и всё вокруг. Хотелось просто умереть, но, увы и ах, этого сделать не получиться. Не здесь и не сейчас… В дверь постучали. Это был не Слендер, Джек понял сразу. Тонкий Человек стучал уверенно, а эти «удары» были крайне нерешительными, и в любой другой ситуации Джек бы даже не услышал их. Но сейчас они чётко слышались в этом тихом помещении. — Кто там? Слендер, если это ты, то говорю сразу, я не буду есть, – обратился клоун к персоне за дверью. В ответ он услышал то, что заставило сердце Монохромного чуть ли не в прямом смысле выпасть из груди. — Джеки, ты немного не угадал. Попробуй ещё раз, может и догадаешься. Клоун подходит к двери. И стремительно распахивает её… — Джефф… Перед ним стоит Улыбашка. Его Улыбашка. По щекам Джека текут слёзы. Он не может ничего сказать. Нету подходящих слов. — Джек… — Отойди от меня! — размазывая слёзы по щекам, Монохромный отдаляется от идущего к нему Джеффа и захлопывает дверь прямо перед носом убийцы. — Нет, я не могу поверить, просто не могу… Клоун, опёршись о стену, медленно сползает на пол. Новый поток слёз течёт по щекам, оставляя мокрые дорожки… — Я не могу простить его… И он наверняка тоже… Так зачем он явился? Поиздеваться над моей беспомощностью и что я размяк, стал похож на девчонку? По сути, он будет прав… — Джеки? — раздаётся робкое из-за двери. — Уйди! — Но Джек… — Никаких "НО", Джефф! Я не намерен слушать издёвки в мою сторону! Так что, прошу тебя уйти по-хорошему! За дверью повисла гробовая тишина. Но это длилось недолго. Клоун видел, как ручка его двери медленно повернулась и дверь открылась. Монохромный наблюдал это в замедленном режиме, будто время специально для него замедлило свой ход… — Джеки? Парень моргнул. Перед ним сидел никто иной как сам Джеффри Вудс, и в его взгляде не было ни капли злости. Только доброта и искреняя нежность. — Что тебе надо от меня? — Я пришёл попросить у тебя прощения, Джеки… Было прекрасно видно, что парень нервничает. Но Джеку было всё равно. Главное, что Улыбашка был искренним, а всё остальное отходит на второй план… — Ты серьёзно? Это не очередной наёб, не рофл? — показное недоверие, которое уловить в голосе клоуна не сможет только совсем отбитый. — Нет, я серьёзно. Ты вообще будешь слушать? Сейчас Джек реально похож на девчонку (только с сюрпризом, лол). Надутая нижняя губа, явно недовольное лицо говорили сами за себя. "Сколько бы времени ни прошло, он никогда не изменится», — усмехнулся про себя Джефф. — Джек, выслушай меня сейчас, прошу тебя. Я правда сожалею, о чём наговорил тебе тогда. Мне до сих пор… стыдно, понимаешь? Просто ты тогда перегнул палку, и я вышел из себя. Думаю, если бы ты оказался в такой же ситуации, твоя реакция не сильно отличалась бы… — Джефф, я… Улыбашка замер на полуслове, ожидая продолжения высказывания. Джек замялся, не зная как продолжить. — Понимаешь… Я был просто эгоистом и полным дураком. Я не заслуживаю твоего прощения, Джефф… И я прекрасно понимаю, что ты никогда не любил меня и притворялся только ради спора со Смайл Догом… Джефф не ожидал, что клоун знает про тот злосчастный спор. Похоже, у стен действительно есть уши. — Джек, ты ни в чём не виноват… Я тоже не красавец, мне нужно было не срываться на тебя, а просто понять и по возможности помочь. Хреновый из меня друг… И насчёт того спора… Он уже не имеет значения, да и Смайл наверное уже давно позабыл про это. Как минимум, я на это надеюсь. Клоун посмотрел на парня. В его глазах отражалась покорность судьбе и, похоже, он был готов принять любой исход. Джек крепко обнял Джеффа. Последний попытался отпрянуть, но, сообразив, что произойдёт неловкость, обнял Монохромного в ответ. — Так ты любишь меня, Джеффри? — слышится шёпот над ухом брюнета. — Точно и безоговорочно, мой дорогой клоун…