4.
Следующая неделя прошла как в тумане. Голова раскалывалась на тысячу мелких кусочков, мысли тоже никак не хотели собираться в единое полотно, и Ричи чувствовал себя отвратительно. Единственное, что его радовало хоть немного, это то, что для появления метки соулмейты должны были хотя бы поговорить. То есть либо этот человек был мягко говоря охуительным, раз Тозиер не заметил, как в его палец впивалось не меньше сотни крохотных игл, либо Ричи этого просто не помнил. «Как это, блин, вообще возможно? Может, я какой-то бракованный?» Парень стопроцентно знал, что до дня рождения метки не было, потому что свое кольцо он надел как раз-таки на тусовку в честь дня рождения. Значит, временной промежуток ограничивался концом декабря и концом января. Просто бомбезно. В университете, где практически на каждом занятии он знакомился с новыми людьми, потому что курсы активно смешивали, свою родственную душу найти было легче легкого. «Ты. Всрал. Соулмейта». — Ты можешь развесить объявления. Ну, знаешь, прости меня, мой родной человек, но я полный кретин и потерял тебя, — Стэн смотрел на Ричи в отражение зеркала и одновременно приглаживал свои русые кудри. — Но я сомневаюсь, что кто-то откликнется. — Конечно, не откликнется. Он же меня тоже потерял, и ему тоже должно быть стыдно, — Ричи злился. — Лучше бы вообще этих соулмейтов не было. Жил бы себе прекрасно и никого не трогал, но нет же, в этом мире обязательно будет какая-нибудь фигня, которая все портит. — Не говори так. Начнешь отрицать связь и станешь похожим на сморщенную жопу нашего вахтера, — Урис уже натягивал куртку, аккуратно расправляя рубашку на себе. — Даже не хочу знать, откуда у тебя такие глубокие познания. Стэнли обернулся, брезгливо осматривая его, и Ричи со своего месте увидел, как друга начало потряхивать. — Какой ты мерзкий, Ричард. — Так почему нельзя отрицать связь? — Говорят, характер становится невыносимым. Не то чтобы как женщины-Скорпионы, но хуже в несколько десятков раз. В мысли Тозиера моментально влетел Эдди со своей дотошностью и настырностью. Они пересекались в университете несколько раз после знакомства, но парень отчего-то только жалостливо улыбался ему и совершенно ничего не говорил. Кажется, это была та тактичность, которой Эдди учился, и, похоже, получалось у него неплохо. — А ты куда? Можно с тобой? Уже устал думать. — А ты начинал? — подколол его Стэн. — У меня же отработка. Опять с этим твоим Эдди, — красивое лицо Стэнли скривилось, будто он почуял что-то откровенно неприятно пахнущее. — Во-первых, он не мой, мы это выяснили. А во-вторых, он, безусловно, конченный, но довольно… — Ричи попытался подобрать эпитет, который бы подошел Каспбраку, — милый. Да, это подойдет. — Да ты даже сам не уверен в этом, а меня пытаешься убедить, — Урис обернулся. — Так ты собираешься или нет? — он нетерпеливо посмотрел на друга. — Давай быстрее, не хочу вонять потом. До здания университета они дошли быстро, Ричи даже пустил парочку снежков в широкую спину Стэнли, но ни разу не попал и бросил эту затею. Но затем получил снежным комком в затылок, когда обогнал Уриса, чтобы поскорее попасть в тепло, и недовольно обернулся на лучшего друга, вытряхивая тяжелый снег из кудрей. Сделав вид, что обиделся, он чуть отстал от Стэна, которому, если быть честным, было все равно — не он криворукий, который не мог попасть снежком в цель с двух метров. И когда Стэнли не ожидал, Ричи запрыгнул на него, обхватывая длинными ногами плотный торс. — Кретин, — друг рассмеялся, но вместо того, чтобы скинуть Тозиера, он рванул вперед так быстро, как только позволяла ему тяжелая туша на собственной спине. Они влетели в гримерку, распахивая двери с такой силой, что осыпалась штукатурка около дверного короба, но это только сильнее рассмешило парней, и Ричи, вскинув руку, начал громко кричать. — Мы прибыли на финиш первыми, мой славный конь! — Тозиер спрыгнул со Стэна, мягко пружиня кроссовками, и второй парень принялся делать глубокие вздохи, чтобы выровнять дыхание. — Могу поспорить, — в поле зрения появился Эдди, и его теплая улыбка заставила сердце Ричи забиться быстрее. — Привет, Ричи, — парень мягко пожал руку Тозиера. — Стэн, — уже холоднее добавил он. — Каспбрак, — Стэнли коротко кивнул в ответ. Ричи залип, глядя, как под загорелой кожей Эдди перекатывались мышцы, потому что парень — чтоб его пчела в жопу ужалила — был в борцовке. Растянутый вырез и тонкие лямки совсем не прикрывали узкие ключицы, они, если быть честным, вообще ничего не прикрывали. Через плечо было переброшено белое полотенце, которым парень пару раз промокнул лоб. Ричи перестал дышать, потому что Эдди, подмигнув, отпил воду из бутылки. Тоненькая струйка вытекла изо рта, но Каспбрак тут же подтер ее полотенцем. Тозиер шумно выдохнул. — Эдди, я должен просто разбирать вещи по категориям? — из маленькой комнаты раздался низкий голос, и в двери показался высокий парень. Его голубые глаза были выразительными, отметил Ричи, и определенно очень очаровательными. Каштановые волосы, разделенные на косой пробор, аккуратно убраны назад, открывая высокий лоб, а правую бровь будто рассекал невидимый шрам. Но глядя на этот, казалось бы, недостаток, Тозиер понимал, что парень все равно выглядел чертовски привлекательным. Его длинные руки обхватывали коробку, но юноша моментально отставил ее, чуть улыбнувшись и подходя к Эдди со спины, тут же кладя широкую ладонь на его узкое плечо. По сравнению с этим парнем, так же, как и с Ричи, Каспбрак тоже выглядел совсем крохотным, и от этого незначительного жеста где-то в глубине Ричи вмиг вспыхнул мерзкий огонек — захотелось прижать Эдди к себе и сказать всем, что этот коротышка принадлежал ему. Тозиер встрепенулся, когда услышал короткий вдох со стороны Стэна, и мгновенно устыдился своим мыслям — с чего бы Эдди принадлежал ему? Ричи даже не был уверен, что парнишка ему симпатизировал. — Это Билл, — с какой-то нежностью представил незнакомого юношу Каспбрак, и Тозиер вновь ощутил укол ревности. — Ричи, — Эдди дотронулся до тозиеровского плеча, легко ударяя по нему, и Билл тут же протянул ладонь, намереваясь пожать Ричи руку, что тот сразу же и сделал, чувствуя грубой кожей мягкость чужих пальцев. — Стэн Урис, мой однокурсник. Я рассказывал тебе. — Здравствуй, Стэн, — Тозиер, обративший внимание, что с ним вслух не здоровались, ощутил напряжение со стороны лучшего друга и взглянул на него. Твердая ладонь Билла вытянулась вновь, и Стэнли на автомате протянул в ответ дрожащие пальцы. Ричи все еще смотрел на Стэна, когда увидел, как в страхе расширились его глаза. Зрачки сжались в крохотную точку, и нефритовая радужка стала неестественно яркой. Краем глаза Тозиер заметил движение, и перевел взгляд на Эдди, который так же шокированно смотрел на Билла. Прямо на запястье его руки, у самого основания кисти, медленно проступало красивое «Saturni», украшенное округлыми завитушками. Стэн, вырывая похолодевшие пальцы из трясущейся ладони, уже расстегивал верхние пуговички рубашки, оттягивая жесткую ткань и оголяя четкое «Solis» сбоку на шее, будто напечатанное классическим шрифтом на каком-то компьютере. Тишина была неловкой, все четверо ошалело таращились друг на друга, переводя взгляды, когда Эдди наконец-то не выдержал. — Обосраться. Билл укоризненно посмотрел на Каспбрака, как будто бы посылая ему призыв быть более вежливым, а Стэнли, казалось бы, забывая о том, что только что он нашел своего соулмейта, раздраженно закатил глаза. Ричи тупо моргал, пытаясь осознать происходящее. — Это сильно ощущается? Такое можно спустить на тормозах? Тозиер всегда был практичным. Не любил раскидываться лишними словами и обещаниями, любил делать все так, чтобы потом не пришлось переделывать, и любил сразу смотреть в саму суть, а не ходить вокруг да около. Совсем как сейчас. Он абсолютно точно порадуется за лучшего друга, но позже, потому что Ричи просто был таким, и его это устраивало. — Думаю, если хорошенько нажраться, можно, — наконец-то отозвался Урис, и Тозиер мог поклясться, что заметил, как благоговейно посмотрел на друга Билл, встрепенувшись после его молчания. Неприязнь, которая появилась к этому парню, сейчас сошла на нет, ведь, по сути, никакой угрозы уже не было. «Какой нахрен угрозы?» — Рич? — Стэн смотрел на него так, будто звал уже добрых десять минут, и Тозиер потер глаза пальцами, пытаясь сосредоточиться. — Ты в порядке? — Да, я, — Ричи наблюдал за Эдди, который отошел от них и стянул с плеча полотенце: на лопатке у него была небольшая татуировка, по форме напоминающая прописную букву «М» с какой-то закорючкой сбоку, — в порядке. Тозиер отшатнулся и, наступив на что-то позади себя, споткнулся. В сознании возникла мысль — где-то он такую татуировку уже видел. «Может, это всего лишь какой-то известный символ?» — С ним все хорошо? — спросил Билл, и Ричи перевел на него взгляд. В груди защемило, когда он увидел рядом с ним обеспокоенного Эдди. — Все нормально. «Не нормально».***
Конечно, после таких событий ни о какой отработке речи быть не могло. Билл настаивал на том, чтобы остаться и помочь ребятам, но Стэнли категорически отказался, говоря, что сейчас не самое лучшее время для уборки, а потому парни, вчетвером, собрались и ушли через черный ход, намереваясь прийти утром. Сейчас они сидели в небольшом кафе, что находился через несколько улиц, и Эдди опять сокрушался о том, что ему вновь принесли сахар, хотя он его и не просил. — Эд, успокойся, — Билл закинул в рот палочку картошки фри. — Ну заберут они потом, что с того? Эдди покосился на Ричи, который, услышав это, усмехнулся. — Каждый раз они приносят тебе сахар, и каждый ч-чертов раз ты пытаешься доказать мне, что они не правы. Я-то что могу с этим сделать? — Найти такое кафе, где бы меня послушали, — немного капризно вставил Каспбрак и отхлебнул чай. Стэн изумленно посмотрел на него, и Тозиер мог буквально слышать, какая тирада разгорелась в его голове, потому что, Ричи это очень хорошо знал, Стэнли не любил подобное поведение. Излишняя строгость, привившаяся ему от отца, не позволяли ему быть капризным и шумным, не позволяли привлекать к себе чужое внимание, а Эдди был именно таким — требующим, чтобы все смотрели только на него. — Прости, а он обязан? — Урис, сидевший в углу с сжатыми коленями и прямой спиной, облокотился на стол, выставляя локти. Его поза была напряженной, плечи казались шире, а мускулы на руках, которых на деле было не так уж и много, больше. Каспбрак молча уставился на него, приоткрывая влажные от чая губы, но тут же сомкнул их обратно и вскинул руки будто в поражении. Ричи видел, как дергался его кадык и как расширялись ноздри, но парень так ничего и не сказал, прячась за чашкой с чаем. — Ты, черт возьми, смог заткнуть его! — Билл восхищенно посмотрел на Стэна, и Тозиер даже ощутил жалость к нему, потому что знал — Стэнли еще надо было добиться. Да, соулмейты, да, данное природой, но этого хрыча нельзя было просто взять и затащить в постель, нет. Ему нужны были звезды, романсы под луной и сопливые записочки в сумке с самого утра. Он был романтиком, и Ричи совершенно не представлял, чтобы кто-то, похожий на самого Ричи, — ведь соулмейт Уриса был Козерогом — смог бы удовлетворить все критерии Стэнли. Ведь Ричи не был не то чтобы романтиком, нет. Он с этой романтикой рядом не стоял и даже ее не нюхал. Он был прагматичным и расчетливым, он не видел смысла в цветах и безделушках, потому что на деньги, потраченные на подобную чепуху, можно было купить что-то нужное. Кусок мяса, например. Или пачку таблеток от головы. Или пачку презервативов на худой конец — такой подарок подошел бы обоим партнерам. Но Стэн видел в этом необходимость, и Ричи мог только посочувствовать бедному Биллу. — Так ты, Стэн, первокурсник? — Очевидно? Твой друг так и сказал, — по лицу Билла Стэнли понял, что был чересчур резок, и постарался смягчить тон. — Я учусь на факультете режиссуры. — А я сценарист. Почти рядом, — когда Билл улыбнулся пошире, Ричи понял, что улыбка ему очень шла, но, как и сам Тозиер, вероятно, использовал он ее не часто. — Не хочешь прогуляться, Ричи? На Эдди уставилось три пары глаз, но парень ничуть не смутился, пристально смотря в лицо Ричи. Тот стушевался, но быстро кивнул. — Раз вам тут так весело, мы, пожалуй, пойдем, — Каспбрак резко встал, выходя из-за стола и хватая куртку на ходу. Когда Ричи повязал шарф, Эдди уже ушел, и Билл виновато посмотрел на двух друзей, будто извиняясь за его поведение. — Он такой, ну. Любит преувеличивать. Тозиер поймал на себе испуганный взгляд Стэна, но все же двинулся за Эдди, оставляя новоиспеченных соулмейтов один на один.***
— Что с тобой не так? — спросил Ричи, как только парни вышли из теплого помещения, и порыв холодного воздуха встрепенул его волосы. — Со мной все так, — Эдди огрызнулся и накинул капюшон на голову, закрывая таким образом лицо. — Просто Стэн меня нервирует. Я бываю довольно резок, а потому могу наговорить всякого, знаешь. Билли меня потом будет пилить целую вечность, если я все испорчу. «Билли». Это мерзкое чувство, которое Тозиер идентифицировал как ревность, опять зажглось внутри него по совершенно непонятной для него причине. Потому что, ну, парень никогда не был ревнивым настолько, чтобы начинать злиться, но сейчас ему хватало всего лишь ласковой формы имени человека, к которому и ревновать-то было бессмысленно. Хотя бы, черт побери, потому, что человека, которого Ричи ревновал, он совсем не знал, и во всем этом не было никакого смысла. — Почему из сотен тысяч людей ему достался твой Стэн? — Каспбрак остановился, оборачиваясь, и весь его внешний вид говорил о том, как он был растерян. — Он странный, и грубый, и высокомерный, а Билли очень ранимый, и… — Он не мой. И Стэн вообще ни капли не такой, как ты говоришь. На самом деле вы очень похожи, и то, как ты описал его, больше подходит тебе, Эдди, — ощетинился Тозиер, услышав в адрес лучшего друга пусть и на половину правду, но все внутри парня вопило о необходимости отстоять честь друга. — Мы разные. — Скажи это ему, когда увидишь, как он складывает ватные диски в специальную коробочку, миллиметр к миллиметру, или как считает ватные палочки, чтобы в упаковке их было ровно сто штук, иначе у него начнется горячка. — Вообще-то использование специальных контейнеров очень удобно, — Эдди нехотя улыбнулся, скривив губы. — Главное помыть руки, когда будешь перекладывать. — Это именно то, о чем я говорил. Напряжение немного рассеялось, когда Ричи тоже улыбнулся, и парни наконец двинулись вверх по улице, рассматривая еще украшенные витрины. — Как продвигаются дела с поиском соулмейта? — Никак. Я за этот месяц с таким количеством людей познакомился, не буду же я подходить к каждому и спрашивать? К тому же, прошел Новый год, прошел мой день рождения, и там, и там было огромное количество людей. Я не представляю, как буду проворачивать все это, — выдохнув, Тозиер грустно усмехнулся. — Ты был на вечеринке в честь Нового года? — Эдди остановился около киоска с кофе, запрашивая привычный зеленый чай. «Когда он успел стать привычным?» — Да, — Ричи потер шею, тоже замирая. — Набрался так, что не помню, как до дома дошел. Еще эта Марш с третьего курса обыграла меня в бир-понг, так что я после того, как зашлифовал бурбон пол-литром пива, на утро чуть не умер. — Марш? — Ага. Была моей наставницей, когда я поступил. Нагло жульничала, мерзкая девчонка, — улыбка на лице Ричи была вовсе не злобной, когда он сказал эти слова, даже наоборот. — Стоп, так это ты танцевал на столе? Слышал, это был кто-то очень пьяный, — Каспбрак поблагодарил девушку за стойкой, отказавшись от сахара, и крепко обхватил бумажный стакан, млея от тепла. — Может, и я. Говорю же, не помню. Ты тоже был там? — Был, — просто ответил Эдди. — Но Билли тогда зас… — парень запнулся, отводя взгляд, — ставил, заставил меня взять смайл, и после этого я уже мало что помню. Но на утро я тоже чуть не умер. Порозовевшие на морозе щеки побледнели, когда Каспбрак что-то вспомнил, и юноша затормозил, останавливаясь посреди дороги. Пальцы, все еще напряженно держащие стакан с чаем, уже побелели от силы, с которой Эдди давил на плотный картон. Его глаза бегали по лицу Ричи, и от этого взгляда Тозиеру стало не по себе. — Все нормально? — Нет, мне… мне пора идти, прости, — Каспбрак вдруг развернулся и пошел в обратную сторону, туда, откуда они с Ричи пришли. — Эдди? — позвал его парень, совершенно не понимая, что происходит. — Увидимся, Ричард, но мне пора, — бросил через плечо Эдди, чуть обернувшись, но шаги его становились шире, и в конце концов он побежал, раскидывая пятками снег и спотыкаясь. «?»5.
Эдди бежал. Бежал быстро, и его горло, казалось, стало размером с игольное ушко, легкие горели. Он перепрыгивал через кучки снега, счищенные на обочину, он брызгал мокрой слякотью, которая была на дороге, обливая грязью прохожих — задняя сторона его джинсов была неимоверно испачкана. Он залетел на третий этаж, перескакивая через каждые три ступени, и наконец оказался в собственной комнате — чистой, уютной и безопасной. Стянул пальто, сразу вешая его на кровать, ботинки, и заперся в ванной, одновременно снимая с себя вещь за вещью, пока не остался в нижнем белье. Его внимательный взгляд осматривал каждый сантиметр собственного тела, парень растягивал кожу пальцами и проверял любое, как ему казалось, укромное место. Сердце колотилось, будто готовое раскрошить ребра в труху, но Эдди едва ли замечал, что воздух выходил через горло с громким свистом. Если бы и было какое-то оправдание тому, почему Эдди хотелось потрепать Ричи по непослушным кудрям и ни разу не упомянуть расческу, то оно могло быть одним-единственным, ведь Каспбрак всеми фибрами души ненавидел торчащие волосы. И если сейчас Эдди найдет на себе хоть одну метку, помимо созвездия, это будет означать, что именно Ричи был тем, из-за кого Каспбрак не мог сидеть потом целую неделю. Но меток не было. Ни одной. Эдди проверил все, начиная пальцами на ногах и заканчивая шеей. Юноша выдохнул, присев на крышку унитаза, и положил голову на раскрытые ладони. Ему было спокойней от того, что в его жизни ничего не поменяется в ближайшем будущем, ведь он был одиночкой. Он любил одиночество и меланхолию, которую оно дарило, и это безумное спокойствие, которое оно в себе несло. Эту безмятежность и некое равнодушие. Эдди ни о ком не думал, кроме себя, не беспокоился по пустякам и не ругался из-за того, что не купил цветы на очередную годовщину, потому что он всегда находил деньгам разумное применение. Он мог есть только ту еду, которую хотел, ею не надо было ни с кем делиться, и никто никогда не пользовался его шампунем и не спал на его простынях. Ему это нравилось, и менять свои привычки ради кого-то он был не намерен. Но Ричи, не скрывая его к Эдди отношения, заставлял работать сердце на износ. Он был одновременно холодным и безумно теплым, его бледная кожа была поцелована солнцем, и рыжеватые веснушки, коих и у самого Каспбрака было вдоволь, выглядели совершенно иначе. Его темные глаза, будто обожженная глина, были глубокими и бесконечными, словно космос. И в этом космосе Эдди хотел потеряться. Необоснованно, беспричинно и абсолютно навечно. А еще Каспбрак элементарно хотел его, такого красивого, невозможного и потрясающего. Он, до безобразия неромантичный и черствый, хотел дарить комплименты и целовать подрагивающие веки, хотел делить одну постель и просто быть счастливым. — Эдди? За своими размышлениями парень не заметил, как в ванную комнату постучали, а потому встрепенулся, пожимая плечами и понимая, что он озяб. — Ричи вернулся к нам и сказал, что ты убежал. Что-то случилось? Приглушенный голос Билла звучал обеспокоенно, а потому Эдди встал и открыл дверь, обдавая себя еще более прохладным воздухом. — П-почему ты в таком виде? — друг прошел следом в комнату, где Каспбрак уже натягивал на себя большой свитер с высоким горлом, но, полностью надев его, понял, что сверху оказалась изнанка. — Черт, — Эдди выругался сквозь зубы и потянул свитер вверх, застревая головой в узком вороте. — Что это у тебя? — Билл оказался совсем близко, и Каспбрак отшатнулся от друга, налетев бедром на стол. — Где? — недовольно спросил Эдди, вылезая из кучи шерстяной ткани и чувствуя, как его волосы стоят торчком от статического электричества. Палец ударило током, когда юноша перехватил рукав. — Ай! — Здесь, — Билл отвернул голову Каспбрака от себя и провел пальцем вдоль кромки волос, ощущая, как малюсенький разряд тока кольнул его в подушечку. — Что там? — Эдди вскинул руку, трогая участок кожи за ухом. — Читается плохо — почерк кошмарный, но похоже на «Lunae». И луна рядом. Убывающая. Тело моментально похолодело, хотя Касбрак тут же почувствовал, как ему стало жарко. Легкие вновь сдавило. — Понедельник, — прошептал он себе под нос. — Господи, Билли, я нашел своего соулмейта! И, Господи боже, он такой баран, — Эдди прикрыл глаза и зажмурился. — И я, я такой недоумок. Я ходил с этими метками почти целый месяц, Билл. Поверить не могу, что был под дрянью в то время, когда нашел родственную душу, — Каспбрак мрачно посмотрел на своего лучшего друга, который только пожал плечами. — Так это произошло на Новый год? Почему ты понял это только сейчас? — Вы, козероги, все любители потупить, или это только я заслуживаю такой участи? — Можно подумать, ты такой весь из себя умный, — Билл ухмыльнулся. — Так кто это? — Это парень, с которым я переспал в ту ночь, — Эдди заглянул в шкаф, ища там спортивные штаны и носки. — Ты что сделал? — голубые глаза смешно расширились. — Позволь напомнить, кто засосал меня и заставил взять таблетку. Никого не припоминаешь, Билли? — Каспбрак уставился на покрасневшего Билла и принялся натягивать штаны. — А я вот помню. Зато то, что произошло потом, я понял только по горящей от каждого движения заднице. И мы с тем парнем оба не поняли, что произошло, пока сейчас не выяснилось, что метки-то уже давно появились. Бедный Ричи, он уже две недели пытается вспомнить каждого, с кем он здоровался и разговаривал, а это всего лишь я. Могу представить его лицо, когда он узнает. — Так это Ричи?! — Билл, казалось, вообще не соображал, что говорил Эдди, потому что получилось все слишком красиво — два лучших друга всю жизнь растили друг друга для других лучших друзей. — А ты разве не понял еще? — Я... Их прервал громкий шум со стороны входной двери, и Каспбрак, стоя все еще в одной штанине, быстро спрятался за шкаф, пытаясь надеть штаны побыстрее, чего у него, конечно, не вышло. В дверь постучали еще раз, более настойчиво, и Билл, тягостно вздохнув, открыл ее. — Э, Билл? — Эдди резко распрямился, слыша голос Ричи, и перестал дышать. — А ты надеялся увидеть кого-то другого? Несколько секунд стояла тишина, и Каспбрак сделал крохотный вдох, хорошенько прислушиваясь. — Мне нужен Уильям Денбро, — ответил Тозиер, и Эдди подавил смешок. — Так это я и есть, — в голосе Билла парень тоже услышал смех и подумал, как, наверное, покраснел Ричи. Нога, наконец, скользнула в штанину, и Эдди плавно завязал бантик из шнурка на поясе. — Тогда мне нужен твой сосед по комнате. Очень и очень срочно, ты не мог бы позвонить ему? Пожалуйста. — Ну раз ты так просишь, конечно, — теперь Билл рассмеялся. — Эдвард! Громкий для такой небольшой комнаты крик показался Каспбраку буквально оглушающим, и парень, зажав трясущимися пальцами край свитера, вышел в коридор. — Привет, Ричи.