***
Слизерин действительно считал, что идея Фирга не так уж плоха, как показалась ему на первый взгляд, хоть и ничего об этом ему не сказал. Но в отличие от воина зельевар ожидал чего бы то ни было от змей, а не магов. Он совершенно не верил в абсурдное предположение фения о колдующем из деревушки Мерлине. Но в чём задача синезубых серебрянок? Зачем они здесь, в опустевшей деревне, и на пути к такому же пустому Скап-Герду? Змееуст ни на миг не допускал того, что рептилии здесь просто так, на всякий случай. Слишком далеко от других поселений, чтобы посылать их нести страх. Слишком бессмысленно оставлены здесь – мертвецам не нужны сторожи. Медленно наползала ночь. Время от времени вздыхал за спинами магов пёс, то проваливаясь в дрёму, то стряхивая с себя малейший сон. Финн гнусавил себе под нос песню о Бриане Бору. Слизерин недвижно замер, вглядываясь в подступавшую темноту вокруг – мысли его были заняты синезубыми серебрянками и их ядом. Он думал, даст ли планируемый эксперимент с кристаллизованной отравой хоть какой-то положительный результат, сможет ли более крупная серебряная рептилия стать смертоносной более мелкой. А ещё он задумался, смертелен ли яд василиска для магических гадюк лжеМерлина… В разрывах облаков зажглись звёзды. Емтхунд завозился, привстал и нетерпеливо фыркнул. Поднялся, подбежал к ставшей прозрачной стене и принялся беспокойно рыть её лапой, не обращая внимания на подзывания фения. Очень быстро стала понятна причина беспокойства Бриана – в колодце проснулись рептилии. Они медленно вылезли наружу и, чуть мерцая в темноте, принялись ползать по площади, вычерчивая причудливый узор на земле. - Что они делают? – раздался напряженный голос Фирга. Зельевар наблюдал за змеями, не отводя взгляда. - Ищут, - наконец, ответил он. - Что? - Кого. - Нас, что ли? – Финн достал из ножен клинок. - Едва ли, - немного помолчав, покачал головой змееуст. – Похоже, они просто ищут живых. - Зачем? - Я похож на зачаровавшего их мага?! – не выдержал зельевар. - Ты похож на болтающего со змеями! - Чтобы «болтать» с ними, - ядовито процедил Слизерин, - нужно выдать им своё присутствие. - Тогда как ты можешь знать, что именно они делают?! Финнгриф стремительно поднялся на ноги, зельевар остался сидеть: - В их примитивном сознании вспыхивают чёткие картины, заложенные создателем. Искать живых и убивать. - Тогда почему они не чуют нас? - Ночь длинная, - мрачно ответил змееуст. То, что гады не чуяли по крайней мере его, говорящего, было действительно странно – даже применённые чары не могли полностью скрыть его присутствие от пресмыкающихся. Но образы-задачи в их головах действительно были чёткими и до примитивности простыми – заполучить забредшего человека и умертвить. - Эй, я, кажется, знаю, что это такое они пишут телами на площади, - медленно проговорил всматривающийся в развернувшуюся перед их взорами едва серебрящуюся в ночной темноте картину фений. - Тот самый знак-чары от Мерлина? – спросил Слизерин, уже предчувствуя, что прав. Финн кивнул, а зельевар издал тяжелый невесёлый смешок: - Какой же я глупец. Конечно. Они не ищут – оттого, возможно, и нас не чуют. Они приманивают. Если ты прав и они выписывают символ, данный вам Мерлином… он ведь не искал для вас гадов, он манил их к вам. Помечал как жертв. А сейчас они с его помощью приманивают сами… Мужчина оборвал себя на полуслове и тяжело прикрыл глаза. С силой провёл ладонями по лицу и, уставившись на серебрящихся в темноте змей, произнёс: - Я знаю, откуда взялись остальные инферналы на холме. - Змееловы. – Фирг потемнел лицом. – Но я думал, что орден превратился в почётную армию лично великого мага… - Не говори ерунды, - поморщился змееуст, - в почётной гвардии числятся старички или просто везунчики. Змеи вернулись с новыми силами после небольшого затишья, весь остров снова оплетён ими. Юные маги толпами идут на службу королю и Мерлину, а те в свою очередь делают всё возможное для успокоения вновь поднявшейся паники среди народа. А тому, что из новых охотников на гадов пропадёт пара-тройка десятков, люди не особо удивятся. Весь первый созыв змееловов коварный злобный Слизерин выкосил подчистую, что уж поделать, - выплюнул последние слова зельевар. - Но как они приманивают магов? И зачем? - Как – точно сказать не могу, - медленно покачал головой змееуст, - не я их зачаровывал и не я давал указы…а вот зачем… вероятно, для создания армии инферналов. - Но ведь… мы сожгли их всех! - Свежие силы никогда не лишние, тебе ли не знать, как воевавшему в рядах детей Дану. - Откуда ты знаешь о моей службе в Ульстере? – тут же нахмурился Фирг. – Не припоминаю, чтобы я делился этим с кем-либо в нашей теплой компании, кроме Лестранжа. - Со мной не надо «делиться», я сам возьму необходимое, - равнодушно заметил Слизерин. Финнгриф с минуту враждебно смотрел в глаза магу, а затем усмирил гнев и спросил: - И что, они каждую ночь занимаются приманиванием? Змееуст неопределённо повёл плечом. - Кто знает. Но я сомневаюсь насчёт этого. Ежедневные пропажи магов в этой местности могли бы привлечь излишнее внимание, тем более, если они исчезали здесь не по одиночке. Вероятнее определённая цикличность активности рептилий. - Мы положим конец любой цикличности их активности, ведь так? – с вызовом спросил Фирг. - Мне нужны несколько змей живыми, - напомнил ему зельевар. - Их здесь с десяток, если не больше. - Можешь убить две трети, остальные должны выжить. - Ты хочешь притащить мерлиновых отродий в наш дом?! – сквозь зубы прорычал Финнгриф. - Я хочу заколдовать их в колодце, как сделал это сегодня днём, и здесь же проверять на них яд! – прошипел в ответ Слизерин. - Я думал, наша задача – убить Мерлина, а не забавляться с созданной им отравой, - издевательски протянул воин. - Наша задача – выжить при устранении Мерлина, а для этого нам нужно быть как можно лучше подготовленными и осведомлёнными. Взгляды магов скрестились не хуже мечей, казалось, вот-вот полетят искры. По венам змееуста побежал гнев, обычно яркая зелень глаз воина потемнела от ярости. Мужчины тяжело дышали, смотря друг на друга, готовые к атаке и защите одновременно. Низкий рык емтхунда быстро вернул их к реальности – синим серебром замерцал колодец. Змеи скрылись в молодой траве и всё вокруг снова замерло. Маги посмотрели друг на друга, глубоко дыша и обуздывая эмоции. - И что теперь? - выдавил Финнгриф. - Ждать рассвета и ухода рептилий, - тяжело проговорил змееуст, - если тебе, конечно, не возжелалось ворваться в змеиный клубок в поисках нелепой смерти. Медленно ползло время. Не было заметно никакого движения или особого колебания магии, но зельевар чувствовал, что, единожды потревоженная сегодня рептилиями, в полный покой она так и не возвратилась. Емтухнд немного лениво побродил по дому и сел у прозрачной стены, наблюдая за раскинувшейся темнотой. Слизерин стоял рядом с выходом, а Финн шуршал у него за спиной, перебирая хозяйский хлам и позвякивая мечом. Мысли его были путаными и туманными, полными далёких отголосков волнений и страхов, похожих на беспокойные волны моря, но змееуста мало волновали душевные призраки воина. Все переменилось слишком неожиданно. Бриан заскулил и рухнул на пол. Шерсть на холке встала дыбом. Он, сгорбившись, сел, поджал хвост и замер, истерично залаяв. Поздно почуяв неладное, Слизерин успел только повернуть голову к животному, как Фирг подскочил к нему и что есть силы скрутил ему руки за спиной. Палочка из змеиного дерева покатилась по полу, ловко выбитая фением. - Volo tibi pacem animi! Volo tibi pacem animi! Volo tibi pacem animi! – как можно быстрее произнёс зельевар, но чары не принесли противнику покоя духа. Слизерин отчаянно пытался вырваться из поистине железной хватки, шипя проклятия вперемешку с чарами. Почти сразу запястья обожгло огнём, быстро застывшим тугими верёвками. Змееуст начал лихорадочно нашептывать другие заклинания, но Фирг с недюжинной силой трепал его, как куклу, раз за разом выбивая из лёгких воздух и не давая закончить плетение слов. Слизерин чувствовал, как гнев внутри кипит и клокочет, разъедает барьеры и проникает в самые глубины, с таким трудом замурованные прежде. Сквозь щели и трещины – пока крохотные, но постепенно расширяющиеся, ползла тьма, жаждая подчинить волю и силу, разум и чувства. - Прекрати это сумасшествие! – выкрикнул Слизерин, сам толком не понимая, к кому именно он обращается. Фений снова совершенно по-магловски ударил его, а потом проревел раненым животным и пнул на землю. Маг упал, перекатился и вскочил снова на ноги. Тьма бурлила в нём, придавая силы и питая магию. В мгновение ока путы обернулись змеями и покинули запястья, мигом бросившись к нападавшему. Бриан захлебывался скулежом и поочередно бросался то на Фирга, то на Слизерина, и последний метнул в животное усыпляющие чары и повернулся к фению, готовый отразить атаку. К удивлению, зельевара, воин не попытался хоть как-то одолеть веревки-змеи – он лишь отскочил в дальний угол, выставил меч и палочку, готовый обороняться, и принялся сыпать проклятьями в адрес противника. Змееуст изо всех сил боролся с внезапно вырвавшейся тьмой, жаждущей умыться кровью обидчика, тянувшейся вырвать его строптивое сердце и скормить ярости. Он сжал ладони, до крови впившись в них ногтями, погасил зародившиеся тёмные чары на кончиках пальцев, посмотрел на перекошенное от смеси ужаса и ненависти лицо Финнгрифа и вскинул руку вперёд. Глаза Финна казались больше обычного, а зрачок почти затопил всю радужку. Казалось, глазами воина на колдуна смотрит сама тьма. Не дожидаясь, когда буйство противника снова сменит страх, змееуст призвал палочку и громким высоким голосом властно произнёс: - Volo ut legitur mens tua! Lego mens! Lego mens! Lego mens!* Неестественно блестящие глаза распахнулись шире, и зельевар погрузился в поток сознания фения. Бурная река неслась дикими пенистыми лошадьми, сметая всё на своём пути и грозя растоптать Слизерина. С трудом лавируя между ошалевшими скакунами, зельевар прислушивался к гомону мыслей Финнгрифа, набатом громыхающих в шуме белой воды: «Убить!». «Он уничтожит род!». «Он заодно!». «Он сам такой же, как и тот!». «Убить!». «Растопчет, раскрошит наши черепа!». «Он опасен и силен, он враг!». «Убить!». «Отравлен сам и отравил её!». «Убить!». «Или убьёт тебя!». «УБИТЬ!». Задыхаясь, чувствуя, что тонет в потоке, попадает под нескончаемые копыта бесчисленных коней, Слизерин вынырнул из сознания Финнгрифа. Взмахом руки заставил верёвки-змеи застыть в сантиметрах от покрывшегося испариной воина и всмотрелся в него, силясь поймать взгляд. Тот в ужасе крутил головой вокруг, будто видел что-то, недоступное глазу зельевара.***
Фирг сам не мог понять, что именно случилось. Он осматривал дом в поисках каких-нибудь сведений о смерти жителей деревни: случайную пометку, не до конца нацарапанную руну, безграмотное предложение на народной латыни – что угодно, что могло бы пролить свет на их умерщвление. В какой-то момент он просто услышал голос Слизерина. Фений прислушался: змееуст обращался явно не к нему: он говорил на змееречи. Финнгриф обернулся к магу и увидел, что тот стоит к нему лицом, вытянув вперёд костлявую белую руку. У его ног медленно чертил узоры змеиный клубок. Красные глаза с тонким вертикальным зрачком воин с изумлением увидел и у рептилий, и у самого змееуста. Тот разомкнул губы, и изо рта показался длинный раздвоенный язык. - Кровь Гриффиндора, мои дети… Она вознесет нас выше самозванца! Зельевар плотоядно улыбнулся и вдруг отвернулся. В эту минуту воин, напрочь забыв о мече, бросился вперёд, лихорадочно бормоча заклинание огненного бича. Он скрутил Слизерина и обвил его запястья магическими путами. - Я убью тебя! –шипел маг, вырываясь из плена, но Финнгриф цепко схватил его и наносил удары, пока не потерял чувствительность рук. Он понимал, что держит опасную змею, возможно, даже более гибельную, чем сам Мерлин. И в этот же момент фения охватил страх. Неистовый ужас от осознания, кого они все пригрели на груди, сколько они ему открыли и насколько доверились. Он пнул врага подальше от себя и бросился в дальний тёмный угол, что есть силы ударив по пути обезумевшего Бриана, пытавшегося вцепиться ему в ногу. Змееуст поднялся в полный рост – казалось, его тень затопила всю комнату – и наслал клубок гадов на Финна. Алые змеиные глаза полыхали огнём, из клыкастого рта лилось шипение, и Фирг понял – это его последние минуты. Он должен был убить тварь, обезопасить Гриффиндоров, не дать Слизерину объединиться с Мерлином, но вместо этого чудовище убьёт его. Оно, совсем потерявшее человеческий облик, смотрело на него, приковывало к полу одним взглядом. Змееуст выбросил руку, призвал своё оружие. Змеи принялись плясать вокруг воина, не нападая, выжидая чего-то. Испуганный донельзя, почти забывший от страха и отчаяния, как дышать, мужчина заглядывал в глаза рептилий и читал в них свою смерть. Неожиданно прямо в его голове раздался громоподобный голос зельевара: «Я не причиню вреда, полоумный!». Фений поднял взгляд на мага и, готовый драться до последнего, до хруста в суставах сжал меч. Алые глаза смотрели на него с презрением и гадливостью, раздвоенный язык трепетал, шипя что-то рептилиям. Финн верил глазам, но вместе с тем не мог не верить тому, что слышит в глубине сознания: «Что бы ты ни видел, это ложь. Иллюзия. Морок!». Змееуст с плавностью пресмыкающихся скользил по полу, подбираясь всё ближе к воину. Послушные его шипению змеи всё уже сжимали кольцо вокруг пленника. Рычавший как безумный до этого Бриан кулем лежал у двери. «Он спит. По-настоящему спит, и никому не добраться до его сознания, как до твоего. Понимаешь, Фирг?». Колдун вскинул руки к потолку, и над ними зажглись световые сферы – с десяток, не меньше. Но шары были не привычными отстраненно-спокойными светильниками, нет. Финн видел: на этот раз в них заключено живое пламя, поразившее инферналов и теперь готовое сожрать его тело. «Даже желай я твоей смерти, я не смог бы тронуть кровь Грифона», - голос Слизерина в голове фения звучал спокойно и осторожно, - «Подумай сам, я столько месяцев провёл наедине с Атхен. Неужели я не нашёл бы способа умертвить её, желай я этого на самом деле?». Раздвоенный змеиный язык заклинателя гадов последний раз скользнул вдоль губ и исчез, сменившись обычным, таким же, как у самого Финна. «Разве человек вроде меня, положивший жизнь на собрание и сохранение родного острову наследия, пустил бы всё прахом ради преходящей власти и скоротечной славы?». Слизерин замер, огненные сферы приблизились и опустились к голове Финнгрифа. «Разве ты бы в здравом уме набросился на врага, как какой-то магл, врукопашную? Разве, желай я убить тебя, ты был бы до сих пор жив?». Глаза змееуста вдруг потеряли свою красноту, став привычного серого цвета. «Разве я жил бы столько лет затворником, проклиная себя и делая всё возможное для приближения часа, когда Годрика можно будет пробудить?». Зрачки мага снова стали круглыми. Человеческими. «Разве брауни – Кама, Майл – не почуяли бы во мне ложь, зло, тайный умысел и вред для Гриффиндоров?». С глаз фения будто опала пелена. Шары света были привычных бледноватых оттенков, будто в сферах бились не привычные тонкие свечи, а далекие отблески лучей солнца. Слизерин – обычный, хорошо знакомый воину Слизерин, сероглазый, черноволосый, с острым, но человеческим языком - стоял перед ним, раскинув руки не в пафосной атаке, а в осторожном прошении. Он медленно снял перчатку, закатал рукав мантии, показывая Финну здоровую, не пораженную язвами и гниением кожу, и протянул ему ладонь. - Я, может, и чудовище, Фирг, - с пергаментно-бледным лицом сказал змееуст, - но я не враг.***
Воин дрожащей рукой сжал ледяную даже сквозь перчатки ладонь старшего мага, и тот помог ему подняться. Собрав волю в кулак, он на трясущихся ногах дошёл до мешков с сеном и рухнул на них без сил. - Что это было? – слабым шепотом поинтересовался воин. - Магическая закладка. Очень мощная, но несколько… неаккуратно выполненная. Кто знает, возможно, поспешность сыграла своё дело. Ты ведь явно видел и слышал что-то иное, не то, что происходило в действительности? Фений сделал несколько глубоких вдохов, отёр пот со лба всё ещё трясущимися руками и уставился в пол: - Ты был полузмеем. Красные глаза с вертикальными зрачками, раздвоенный язык. Вокруг тебя был целый выводок гадов, ты управлял ими… Ты сказал, что кровь Гриффиндоров поднимет тебя выше самозванца. Слизерин нахмурился, припоминая последнее путешествие в Элладу, немного помолчал, а потом сказал: - Этого ты боялся, верно? Недоверие, опаска, сомнения, страхи… - Внезапно объявившийся Слизерин в разгар змеиной чумы на острове – очень странная фигура, - кивнул Фирг. – Да и ты сам не особо пытался хоть как-то расположить к себе. Змееуст равнодушно пожал плечами. - Спасибо, - неожиданно сказал Финн. Зельевар поморщился: - Я себя спасал. - Ты бы мог меня убить. - Нет, не мог. Под тяжелым взглядом Слизерина воин умолк ненадолго. - Как... как ты это сделал? – прохрипел он наконец. – Как пробился сквозь такой мощный… реальный морок? Слизерин взглянул на мужчину. Прикрыл на секунду глаза, вспомнил, как из подобного кошмара в земле эллинов его вырвал полный страха и мольбы голос Атхен, который он и сейчас, казалось, эхом слышал где-то глубоко в себе, усмиряющий внутреннюю тьму и безоговорочно верящий в змееуста, и ответил: - Магия и многие десятилетия её изучения.