***
Забини продолжал стоять на подъездной дорожке, стараясь не шуршать щебнем. Взгляд Драко обещал расправу. Этого только дурак не заметил бы. — Надеюсь, ты мне сейчас назовёшь достойную причину, по которой припёрся почти в девять вечера, да ещё и испоганил своим «охренительно не вовремя» появлением финал моей встречи. И я надеюсь, что это никак не связано с тем, что ты опять на побегушках. — А что? По-дружески уже зайти нельзя? — ухмыльнулся Блейз. Подобное поведение выбешивало Драко только сильнее. — Мы оба знаем, кто из нас чей друг. — Он недобро сощурился. — И что-то подсказывает мне, что ты пришёл не просто так.Глава 10
12 июня 2020 г. в 11:34
Драко забрал её. Просто взял и забрал. И она не знала куда. На улице уже сгущалась тьма — время сумерек подходило к концу, а ночь вступала в свои права. Тот незначительный клочок неба, который Гермионе удалось разглядеть между немного сдвинутыми шторами, никак не подсказывал, где она находилась.
Потрескивающий в камине огонь освещал незначительный участок перед диваном в соседстве с парой кресел, а стоящие на каминной полке часы показывали семь с небольшим. Висевшее над круглым циферблатом прямоугольное зеркало отражало лежащую на диване Гермиону и часть комнаты позади.
Инстинкт самосохранения взял верх, и изящная девичья рука сама потянулась в поисках волшебной палочки, чтобы как можно скорее отправить Патронус, но так и не сумела нашарить сумочку. Ужас, отразившийся в карих глазах, мог бы перерасти в истерику, если б не послышавшийся тихий голос Малфоя откуда-то справа, где располагалась входная дверь в помещение, по интерьеру больше напоминавшее гостиную:
— Не надо.
— Что «не надо»? — глупо повторила Гермиона, не сводя глаз с Драко, будто он мог напасть на неё в любую минуту.
— Не надо бояться. Это не Малфой-мэнор. — Короткая пауза была какой-то вымученной, будто воспоминания о бывшем доме доставляли ему не меньше боли, чем всем, кто там когда-то побывал. — Я давно там не живу. С тех пор как уехала мать.
Его неторопливые шаги к креслу казались крадущимися, но не вызывающими опасения. Драко хотел не напугать, а, скорее, успокоить присутствием, о чём выразительно говорил его взгляд, демонстрирующий Гермионе, что бояться ей нечего.
— Где я? — коротко спросила она, приподнимаясь на локтях и откидывая лёгкий плед, укрывавший босые ноги. Туфли стояли рядом, и ей не составило большого труда быстро просунуть ноги в классические лодочки. Ощущение отсутствия на ногах обуви дарило чувство уязвимости, от которой Гермионе хотелось как можно скорее избавиться.
— У меня дома, — спокойно поведал Драко, присаживаясь рядом, но не в кресло, как планировал, а на диван, поближе к ней. — Я же не мог бросить тебя там. А явиться на Гриммо или в «Нору» с такой ношей на руках — самоубийство. Поттер с Уизли даже разбираться не станут.
Мысленно согласившись с логичностью его доводов, Гермиона поправила чуть примявшуюся юбку и поискала глазами сумочку, которая, как оказалось, лежала в кресле. Она даже не заметила её отражение в зеркале.
— Я так понимаю, ты воспользовался парной трансгрессией, — не столько спросила, сколько констатировала Гермиона.
— Так и есть. Я сдал экзамены, ещё когда вы по лесам бегали, скрываясь… Ну. Ты. Помнишь.
Последние слова Драко, скорее, выталкивал через силу.
— Помню, — отозвалась она. — А ребята вот только сейчас решили вспомнить, что этот навык был бы кстати. Почти два года не могли собраться с духом и подать заявку на участие в аттестации.
Гермиона не знала, зачем рассказала об этом Малфою. Просто само вылетело. Да и слушал он, выказывая неподдельный интерес, подчёркиваемый сдержанной полуулыбкой.
— Ты, наверное, голодна. Я как раз собирался ужинать. Может, присоединишься? Мне было бы приятно, да и Линк старался на двоих. Тем более уже поздно, чтобы, придя домой, что-то ещё готовить и… — Он как-то замялся, словно не хотел навязываться. — В общем, может, задержишься?
Спрашивать, кто такой Линк, не имело смысла — тут же появившийся в комнате домовик, чем-то напоминающий погибшего Добби, объявил хозяину, что ужин на столе.
— Я всё-таки, наверное, пойду. Мне уже пора. Рон наверняка волнуется, — как-то неуверенно произнесла Гермиона, поправляя немного задравшийся рукав блузки, из-под которого выглядывала часть уродливой надписи «Грязнокровка».
Её жест не остался незамеченным, от чего Драко неосознанно прикрыл ладонью своё предплечье. Им обоим было о чём сожалеть, и они это прекрасно знали.
— Ты пытался… ну в смысле… свести её? — Гермиона боялась спрашивать об этом, но потухший взгляд серых глаз наталкивал её на мысль, что эта тема мучительна не только для неё.
Всё ещё ждавший ответа домовик жалобно прижал уши и с глубочайшим сочувствием посмотрел на Драко. Несложно догадаться — ему что-то известно, но он никогда не посмеет без разрешения раскрыть рот и выдать тайну хозяина. Молчаливый взмах бледной кисти тут же дал понять эльфу, чтобы тот исчез с глаз и не появлялся, пока не позовут. Ужин явно откладывался на неопределённый срок, и продолжать ждать распоряжения не имело смысла.
— Пробовал. — Тяжесть сгустившейся атмосферы, воцарившейся в гостиной после её вопроса, ощущалась во всём. — И мне даже удалось, но ненадолго.
Крепкая хватка с виду хрупких девичьих пальцев вокруг его плеча причинила Драко ощутимый дискомфорт. Он чуть отпрянул от придвинувшийся Гермионы, не оставив без внимания не только её совершенно ничем не скрываемую нетерпеливость, но и то, как восторженно заблестели её глаза. Теперь он знал, что могло бы их связать хотя бы на некоторое время. Почувствовать в ней внезапно вспыхнувший азарт было несложно — им настолько сквозило от неё, что это можно было ощутить за километр.
— Расскажи, пожалуйста, — с каким-то затаённым придыханием выпалила она.
Для Гермионы это было важно — настолько, что она готова забыть всё плохое, что связывало их много лет, и молча внимать каждому его слову. Да что слову! Любой намёк на избавление от уродливого шрама, которым наградила её Беллатриса, мог осчастливить настолько, что слёзы сами начинали подкатывать к глазам, а губы — трястись от едва сдерживаемых эмоций.
— Тише, Гермиона, тише, — принялся успокаивать её Драко. — Я расскажу. Я не собирался скрывать.
— Но ты прогнал домовика, — тонко намекнула она. — Мне показалось, что ему что-то известно об этом. — Гермиона не стала акцентировать внимание на том, что Малфой внезапно назвал её по имени, чего раньше никогда не случалось. Сейчас её куда больше занимала информация, за которую она готова была заплатить почти любую цену.
— Конечно ему известно всё, что происходит с его хозяином. Он служит мне почти с рождения.
Драко даже не пытался сбросить её руку, наслаждаясь нежданным прикосновением. Пусть даже таким, но всё же прикосновением. Вплоть до того момента, пока Гермиона не осознала, что вцепилась в его руку настолько крепко, что на плече может остаться отпечаток.
— Прости, я… — Не найдя что сказать в оправдание, она просто отпустила и ещё раз оглядела гостиную, пытаясь найти место, куда можно спрятать взгляд.
Решив, что нет смысла смущать её ещё больше, Малфой поднялся с дивана и подошёл к шкафу, извлекая на свет наполовину наполненную бутыль. Янтарный цвет напитка подходил под описание огневиски, но содержимым могло оказаться всё что угодно.
— Будешь? — предлагая напиток, спросил Драко, наливая себе в бокал не больше чем на пару внушительных глотков.
— Нет, — всё ещё ожидая повествования, тихо ответила Гермиона, переводя взгляд на часы. Стоило поторопиться, иначе, чего доброго, Рон с Гарри поднимут на уши всех друзей и знакомых, бросаясь на её поиски. Малфою тогда несдобровать. — Я всё ещё жду ответа, — напомнила она.
— Я много что предпринимал, но эффективным было только одно зелье, — опрокинув в себя жидкость, проговорил Драко. Обжигающий напиток тотчас обдал горло и камнем провалился в желудок, растекаясь приятным теплом.
Гермиона навострила уши, стараясь запомнить каждое его слово. Память ещё ни разу не подводила её, и Малфой мог даже не рассчитывать, что она будет бегать к нему за разъяснениями. Главное — узнать, что за зелье, а дальше она в состоянии справиться сама.
— Эффект был недолгим, — не упуская ничего, принялся рассказывать он. — Метка пропала на пару минут, не более. А затем появилась вновь как ни в чём не бывало. — Чуть поморщившись от воспоминаний, Драко продолжил: — Зато ломало не по-детски. До сих пор не могу забыть ощущения, как трещат кости, а суставы выворачивает так, словно зажатые в тисках. Я даже не помню точно, сколько прошло времени, но Линк утверждает, что всё длилось около нескольких часов. После этого я с трудом смог сориентироваться хотя бы в том, где нахожусь.
— Что за зелье? — аккуратно спросила Гермиона, надеясь, что он выложит если не состав, то хотя бы название.
И этого было бы уже более чем достаточно!
— Это не то чтобы зелье. Хоть его и можно так называть, — замялся он, отставляя пустой бокал. — Это часть ритуала, в котором участники принимают что-то вроде зелья.
— Не понимаю… — совершенно искренне прошептала Гермиона, следя, как Драко принялся размеренно расхаживать вдоль гостиной, пытаясь объяснить ей суть вопроса.
Её увлечённость подогревалась ещё и тем, что Малфой периодически останавливался и бросал короткие взгляды в её сторону, словно оценивая степень заинтересованности.
— Тебе наверняка попадалось где-нибудь упоминание, что раньше чистокровные волшебники заключали браки не так, как это принято теперь, путём похода в Министерство. А через различные ритуалы, описанные в древних рукописях времён ещё моего пра-пра-прадеда. Если честно, можно долго перечислять приставку «пра-». И этих ритуалов, кстати, довольно много. У каждой семьи свои.
Потрескивающие угли в камине почти догорели, и, к величайшему удивлению Гермионы, Драко не поленился достать палочку и отлевитировать пару поленьев в огонь. Сентябрьские ночи становились холодными.
— И при чём здесь Чёрные метки?
— При том, что в моей семье будущие супруги в обязательном порядке всегда проходили ритуал, чтобы, так сказать, «очиститься» перед вступлением в брак. Ни для кого не было тайной то, что невинность соблюдали немногие, а мои предки довольно строго относились к этому. Хотя сейчас мало что изменилось, но, тем не менее, ритуал никуда не делся и до сих пор используется нашей семьёй.
— Хочешь сказать, что это, как ты выразился, «что-то вроде зелья» способно помочь в решении проблемы?
Разговор с Малфоем становился всё более интригующим и поглощал всё её внимание, заставляя напрочь забыть о времени. Сейчас Драко больше не казался ей таким уж гадким, как тот мальчишка, что учился с ней в школе. Он довольно сильно изменился. Стоило признать, что теперь он стал больше похож на мать, нежели на отца. Это отчётливо угадывалось как в его аристократической сдержанности, так и в осторожно подобранных словах, отчего его речь казалась более дружелюбной и участливой.
— Хочу сказать, что мне оно не помогло. Хотя принцип его действия для очищения души и тела очень близок к любому очищающему заклинанию или зелью, которое ты могла бы использовать, чтобы стереть шрам. Возможно, его можно как-то доработать или усовершенствовать, но я, к сожалению, не мой крёстный, так что…
Можно было не договаривать. В этом Драко чертовски прав. Навыки и знания Снейпа сейчас были бы весьма кстати. И, возможно, он даже мог когда-то пытаться что-то придумать, но Гермионе ничего не было об этом известно. Профессор специально не пытался удалить метку, вероятно, ожидая по просьбе Дамблдора, что Тёмный Лорд может объявиться вновь и роль двойного агента окажется полезной. А записи уже не раздобыть. Министерство беспощадно вычистило его кабинет, а заодно и дом, пытаясь опровергнуть слова Гарри, что тот был героем и продолжал помогать, несмотря на убийство директора.
— Ты можешь показать мне состав того, что ты использовал?
Вопрос Гермионы не удивил Драко. Естественно, ей хотелось узнать подробности, о которых известно лишь ему, раз уж это фамильный рецепт.
— Проблема в том, что записи хранятся в родовой библиотеке и не поддаются копированию. А любая попытка сделать запись приводит к тому, что они просто исчезают с бумаги.
— Ты можешь просто вынести записи из библиотеки? — сразу же предложила Гермиона.
— Нет, — отрицательно покачал головой Драко. — На библиотеку наложено родовое заклинание, препятствующее этому, которое может снять лишь тот, кто наложил. А как ты можешь догадаться, мой отец сейчас немного занят отбыванием срока в Азкабане. И нам вряд ли позволят отвести его на пару минут домой. — Сочувствующе поджав губы, Малфой убрал руки в карманы брюк и обернулся к окну, за которым уже стемнело. — Выход один. Если ты хочешь увидеть описание, то тебе придётся пересилить себя и вновь навестить мрачные стены Малфой-мэнора.
Гермиона чуть повела плечами и обхватила себя руками, будто утешая саму себя.
— Я могу закрыть те комнаты и даже, наверное, часть крыла, в котором всё произошло, — предложил он, заметив её реакцию в отражении окна. — И мне, видимо, стоит извиниться за то, что я тогда…
Малфою было непросто вспоминать тот день, а извиняться за слабость — ещё сложнее. Он до сих пор не мог простить себе, что его помощь проявилась лишь в том, что он намеренно скрыл ото всех, что узнал в изуродованном лице парня Поттера. Ему следовало тогда броситься в тётку Авадой и, прихватив троицу, сбежать вместе с ними, но страх — как минимум за судьбу матери — взял своё.
— Нет, не стоит, — довольно тихо, но не слишком, чтобы не услышал Драко, произнесла она. — Мы все тогда боялись. Всем было страшно.
Пауза навела обоих на мысли, что разговор затянулся и стоило бы его отложить на какое-то время.
— Ну, ты же помнишь, как варил его. Ты мог бы попытаться пересказать мне.
— Это будет довольно сложно, — отрываясь от созерцания вида за окном, привычно ухмыльнулся Драко. Наконец-то на его лице промелькнуло что-то знакомое, что напомнило ей о Хогвартсе. — Там листов тридцать и заклинание на латыни на полторы страницы. Я, конечно, могу попытаться вызубрить всё наизусть, но вероятность ошибки довольно высока. Зелье я варил в Малфой-мэноре. Тогда мне помогала мать. У неё хорошая латынь. Я могу составить таблицу используемых в нём ингредиентов — это не будет копированием — и освежить в памяти этапы изготовления, но вот с языком у меня плоховато. Так что, если хочешь, я мог бы в течение года попытаться подтянуть навыки и в этом. Но придётся подождать.
— Куда проще, если я схожу туда.
Гермиона была несказанно рада, что родители оказались дантистами, а медицинские справочники на латыни никогда не покидали полок семейных шкафов. Миссис Грейнджер всегда с некоторым умилением посматривала на дочь, когда та брала с полки учебники и пыталась выучить язык древних римлян, лелея надежду на то, что ей всё же захочется пойти по родительским стопам и стать врачом.
— Я, в общем-то, не тороплю, — возвращаясь к Гермионе, произнёс Драко. — Если хочешь, я пока мог бы заняться списком ингредиентов, хотя, если честно, мне тоже не слишком хочется возвращаться туда.
«Неудивительно», — тут же вспыхнула мысль в её голове.
Некогда родной для Малфоя дом, ставший местом смерти и мучений других людей, вряд ли теперь когда-нибудь вернёт былую привлекательность. Драко ещё повезло, что никто из них тогда не погиб, если не считать пары десятков домовиков, прислуживающих его семье и время от времени становившихся либо ужином Нагайны, либо попадавших под горячую руку Тёмного Лорда. Линк — единственный домовик, которого Драко прятал в своей спальне, чтобы тот не погиб. Теперь несчастный эльф был готов ради него на всё.
— Мне нужно время подумать, — поднимаясь с дивана и прихватив с кресла сумочку, высказалась Гермиона.
Близость стоявшего рядом Малфоя заставила её немного отшатнуться. Он больше не пугал её, но всё произошедшее за день было слишком волнительным, и ей было над чем подумать.
— Хорошо. Я провожу тебя, — абсолютно спокойно произнёс Драко, аккуратно прикасаясь к её худенькому плечу, от чего она чуть вздрогнула, но не стала сбрасывать его руку. Это наверняка оскорбило бы, а терять только что засверкавшую, как первая вечерняя звезда на небосводе, возможность ей не хотелось. Его рука дарила тепло, несмотря на то что Гермиона ожидала, что ей будет холодно от его прикосновений, но не казалась родной, как когда к ней прикасался Рон или Гарри. — Теперь ты знаешь, где я живу, и можешь прислать сову или прийти. Если я не на встрече с кем-нибудь, то обычно дома. Я предупрежу Линка, что ты можешь зайти.
— М-м-м… Спасибо. Наверное, я пришлю сову.
— Отлично. Тогда увидимся, — довольно быстро согласился Драко. — Я постараюсь подготовить, что успею.
И это более чем отлично! Гермиона даже и предположить не могла, что встреча с ним может преподнести столь неожиданный подарок. Теперь можно на время забыть о бесконечных поисках информации во всевозможных библиотеках, до которых только удавалось добраться, и если повезёт, то наконец-то подчистить гардероб, вытряхнув из него все давно надоевшие до чёртиков блузки и кофты с длинными рукавами.
— Я хотела попросить… — чуть потянувшись к нему, начала Гермиона. Неуверенность в её изменившемся поведении завораживала и дразнила его какой-то робкой невинностью.
Удивление, едва сдерживаемое за маской равнодушия, готово было вот-вот вырваться на свободу, выдав всё, что Драко чувствовал и желал. Он ждал чего-то подобного, но не так скоро.
— Что? — Голос чуть охрип. Ему нужно, чтобы она попросила — первая, иначе это опять будет выглядеть как вульгарная выходка с его стороны. Губы слегка покалывало в предвкушении. Ему чертовски хотелось наклониться и снова вдохнуть тот лёгкий аромат, принадлежащий ей, способный опьянить похлеще огневиски.
Драко не был знатоком фирменных парфюмов. Но её тонкий аромат чистой минеральной воды, охлаждённой сочетанием свежих листьев лотоса и корсиканского цитрона, с вкраплениями тёплого, тягучего и такого дразнящего лимона, ириса и голубого кедра, он не мог не узнать. Такими до войны пользовалась мать. Примерно так пахло в саду Малфой-мэнора после проливного ливня. Он помнил это с детства.
— Не называй меня больше по имени.
— Что? — Голос Драко сел до хриплого шёпота, а где-то внутри заскребло нечто, похожее на кошачьи когти, безжалостно впивающиеся и не желающие отпускать жертву. — Я разве тебя этим обидел?
— Нет, но это слишком сближает, что ли… Я не привыкла к тебе такому, — пояснила она.
Взрыв. Нервы начинали сдавать, и лучшее, что сейчас он мог сделать, — это покрепче зажмуриться и перетерпеть.
«А чего ты ждал? — ненавязчиво прозвучал внутренний голос. — Что ты вот так запросто признаешься ей в любви и она сразу же всё забудет и бросит всё ради тебя?»
— Ничего не меняется, да, Грейнджер? Тебе так легче? Так?
Немного успокоился — и это хорошо. Драко неспешно наклонился, боясь, что она отпрыгнет от него, как от прокажённого, но Гермиона продолжала стоять, почему-то молча изучая его, словно он её персональный подопытный кролик. Она заметила, как слегка подрагивала его ладонь, неторопливо тянущаяся ей за спину, и ему пришлось немного наклониться. Так, что губы — совсем близко, настолько, что ей достаточно лишь приподняться на носочках, чтобы дотянуться. Его горячее дыхание с горьковатым оттенком недавно выпитого огневиски обдало успевшую покрыться лёгким румянцем смущения щёку, а карие глаза прикрылись в немом ожидании.
Щелчок — и спину Гермионы обдала лёгкая прохлада сентябрьского вечера. Входная дверь открылась, и можно покинуть уютный холл нового особняка Малфоя.
— А мне вот не легче, — будто испытывая неимоверную боль, произнёс Драко. — Я в состоянии понять, что мои чувства тебе не нужны, и дружба, возможно, тоже. Но нельзя же вот так безжалостно отнимать даже такую малость. Не думал, что ты настолько жестока, Грейнджер.
Стыд сразу же залил лицо пунцовой краской. Уже дважды за один день он заставил её испытывать это чувство. И каждый раз в этом была виновата она сама, или ей так казалось. Нет. Скорее всего, сейчас он прав. Снова. Она снова умудрилась обидеть его ни за что. Наладившийся мирный диалог вновь перетёк на волну глупых старых обид, и теперь виной этому была только она.
— Ну извини, я… — Второй раз за день она пыталась неловко извиниться перед ним, не в состоянии подобрать правильных слов. Это уже становилось традицией.
Чуть заламывая руки, Гермиона продолжала неуверенно переминаться с ноги на ногу и кидать неловкие взгляды в сторону выхода, не решаясь переступить через порог. Нельзя же так просто уйти и сделать вид, что всё равно. Это как минимум невежливо.
— Не хотела? Увлеклась? Забыла, что я тоже человек? Слушай, мне жаль, что всё так вышло, и то, как я вёл себя раньше, ужасно. И я не в состоянии исправить прошлое, но я хотя бы попытался исправить настоящее. Я сожалею. Правда. — Драко, казалось пришёл на выручку, но его слова били похлеще ледяного порывистого ветра, от которого они с Гарри прятались в палатке в зимнем лесу, когда Рон решил бросить их. — Но, похоже, никто из вас никогда не захочет пойти навстречу, и я не знаю, что мне нужно сделать, чтобы… Ну может, оно и к лучшему. Я хотя бы попытался…
Подавленность в его голосе ощущалась слишком отчётливо, а звук открывающейся позади входной двери — чересчур навязчивым.
— Нет. Постой. Я… — Гермиона не знала, как всё исправить, но что-то подсказывало ей, что уходить вот так, даже ничего не сказав, неправильно. — Ты прав! Это неправильно. Неправильно помнить старое и не видеть того, что есть сейчас.
— Давай-ка остановимся на этом, Грейнджер, — попытался пресечь её безудержный монолог Драко. — Я не переживу, если ты сегодня ещё что-нибудь выкинешь в этом духе. Не хочешь встречаться со мной — что ж, я понимаю. Мы же можем быть если не друзьями, то, может, хотя бы…
— Нет! Да остановись же ты! Я хотела сказать, что мы можем просто дружить. — Ей нужно было сейчас перебить его, иначе тонкий мир между ними рухнет. Потому твёрдости её голоса сейчас могла позавидовать сталь. Так она обычно разговаривала с Роном, когда тот выводил её из себя. Благо не вырвалось изо рта уже привычное «Знаешь что, Рональд», окончательно испортив и без того довольно щекотливую ситуацию. — Я неправа. Согласна. Опять не подумала, прежде чем сказать, но, согласись, ситуация для меня непривычная. И мне нужно больше времени, чтобы приспособиться к новому тебе. Я обещаю, что постараюсь.
Тяжёлый вымученный выдох, вырвавшийся из мужской груди, подсказал ей, что Драко приближался к отметке «готов простить».
И Гермиона уже успела немного расслабиться, как неожиданный хлопок трансгрессии прямо перед каменным крыльцом особняка вырвал из неё приглушённый испуганный вскрик и привлёк к себе суровый взгляд серых глаз Малфоя.
— О-о-о, а я и не знал, что ты не один, — поспешил высказаться Забини, заметив, как Гермиона прижала ладонь к груди, а Драко не сводил с него нетерпеливого взгляда, больше говорящего «Проваливай» нежели «Добро пожаловать».
— Я пойду. Мне правда пора. — Неловкое прощание совсем не входило в планы Драко, который уже был так близко к её неуверенному и очаровательно-робкому прощальному поцелую в щёку. Если б Забини не появился, всё так и было бы. — Приятно было повидаться, Блейз, — на прощание нерешительно махнула рукой Гермиона, прежде чем извлечённая из сумочки палочка начертила в воздухе плавную руну, вслед за которой раздался новый хлопок трансгрессии.