***
Зелёная зона Гайд-парка, расположенного в западной части центрального Лондона, отделялась от остального ландшафта кромкой старого озера, а уложенная красной брусчаткой пешеходная дорожка устремлялась вдаль, вплоть до моста, перекинутого через водоём. Солнце уже клонилось к закату, и Тео собирался возвращаться домой, но в руках ещё оставался приличный ломоть хлеба, а облюбовавшие это место утки, чомги и лебеди так и норовили подплыть поближе к берегу за угощением. «Похоже, Браун сегодня не появится», — проплыло в мыслях и там же ушло на дно долговременной памяти, подобно несъеденному размякшему мякишу, недавно брошенному проплывавшему мимо селезню. — Похоже, ты их закормил до смерти, — в противовес мыслям раздался позади звучный голос Лаванды. — Я задержалась, — раздражённо добавила она и повела плечом, словно стряхивала навалившуюся тяжесть. — Стоило догадаться, что Грейнджер не сразу помчится в «Нору», а выждет, чтобы не показаться ревнивой стервой, получающей записки от любимой подружки. На корточках было не слишком удобно разговаривать с Браун, поэтому Тео поднялся и, бросив остатки хлеба в воду, осмотрелся. — Брось, Нотт! Я же не дура, как все вокруг думают. Я трансгрессировала далеко отсюда и заметила бы, если б за мной кто-то отправился. Тем более зачем? — Она вопросительно пожала плечами. — У них там сейчас есть занятие поинтереснее. Гуляющие по парку парочки и мамочки с колясками заинтересованно посматривали в их сторону. Кто-то улыбался, прижимаясь крепче к возлюбленному, кто-то смущённо отводил взгляд, по всей видимости, вспоминая себя в их возрасте, кто-то просто проходил мимо. Хоть они с Лавандой и не привлекали особого внимания и, скорее всего, сливались с общей картиной вечерней атмосферы парка, но лишние свидетели Тео были ни к чему. — Пойдём пройдёмся, — сухо бросил он, галантно предлагая Браун согнутую в локте руку. — Расскажешь, как всё прошло. Не став возражать, Лаванда обхватила его предплечье и направилась с ним вдоль озера. Последовавшая за этим тихая беседа временами прерывалась лишь счастливыми восторженными вскриками влюблённых и плачем младенцев, доносившимся из некоторых попадавшихся по пути колясок. — Я сделала всё, как ты велел, — заканчивая рассказ, смущённо опустила голову Браун. — Ты обещал, что… — Молодец, — холодно перебил Нотт, просовывая ладонь во внутренний карман пиджака и извлекая из него конверт. — Твоё вознаграждение. — М-м-м… Спасибо. — Она снова засмущалась, убирая конверт в сумочку. Такая реакция Лаванды несколько умиляла Тео. Ей явно не нравилась отведённая роль, но деньги, нужные её отцу для поддержки тонущего в экономическом кризисе бизнеса, оказались важнее, чем привитые с детства гриффиндорские принципы. Последнее время многие предприниматели терпели крах, а отец Нотта, сидевший в Азкабане, как и Люциус Малфой, не мог заняться семейным делом. Его срок хоть и не был пожизненным, как у отца Драко, но назначенные Визенгамотом двадцать лет общества дементоров не пройдут даром. За это время любой сойдёт с ума. Поэтому Тео пришлось, так же как и Драко, взять бразды правления компанией в свои руки. Благо семейный бизнес оказался прочно переплетён с никогда и не при каких обстоятельствах не потопляемым малфоевским, иначе ему пришлось бы туго. — Я пришлю сову, если от тебя понадобится что-то ещё. — Нет, пожалуйста… — скованно проскулила Лаванда, крепче обхватывая руку Тео, от чего ему пришлось остановиться и внимательно посмотреть ей в глаза. — Младшая Уизли и Грейнджер мне сегодня чуть голову не отгрызли. Я больше не вернусь туда. Её невероятная наивность едва не заставила его презрительно фыркнуть и закатить глаза. Ей не место среди тех, кто заслуживал звания хищников. Браун нужен кто-то, кто мог бы присмотреть за ней, — слишком уж импульсивная и уязвимая, требующая, чтоб рядом находилась чья-то твёрдая рука. — А я тебя не спрашиваю, — сурово заметил Нотт. — Ты сама пришла за помощью и озвучила цену. Поэтому теперь, если понадобишься, позову, не понадобишься — будешь дальше заниматься подбором цветных занавесок и светильников. Тебя в это лезть никто не заставлял. Обиженно закусив губу, Лаванда попыталась убрать руку, но крепкая хватка вокруг запястья потянула её назад. — Твоя задача — делать, как тебе будет сказано. Тебе за это платят, — прошипел ей в лицо Тео. — И притом немало. Ты сама согласилась. Идти на попятную уже поздно. Но если хочешь, пойду тебе навстречу. Можем воспользоваться Обливиэйтом? — Нет. Приглушённый девичий всхлип потонул в складках мужской белоснежной рубашки, иначе мог бы привлечь внимание, поэтому Тео ничего не оставалось, кроме как прижать её к себе и пригрозить ещё раз. — Хватит разводить сырость. Твоему отцу нужны деньги, и ты это знаешь, — напомнил ей Тео. — А от тебя за это особо ничего и не требуется, кроме как изобразить соскучившуюся по «Бон-Бону» однокурсницу, — удручённо проговорил он. — Мерлин, вот почему вы всегда сначала сами лезете куда не надо, а потом сваливаете ответственность на других. Успокойся! Ведь ничего криминального, Браун. Всего-то пара милых улыбок и комплиментов. Это ведь несложно для тебя. — Я согласилась только потому, что захотела позлить Джинни и посмотреть, как на это отреагирует Грейнджер, — прогнусавила в ответ она и вытерла от солёной влаги глаза. — Это не значит, что ты теперь можешь быть свободна, — приказным тоном возразил Нотт. — Если твой Бон-Бон опять пришлёт письмо или кто-то из них придёт к тебе, то пришли сову или дай знать, что тебе есть что рассказать мне. Поняла? Спорить с ним было бессмысленно, и Лаванда это понимала. Тем более они теперь были в одной упряжке, а спрыгивать с мчащегося скоростного поезда на полном ходу — идиотская идея. Значит, придётся доигрывать роль до конца, иначе всё полетит к чертям. — Поняла, — мрачно проговорила она, но всё же согласилась с требованиями. — Но не отправляй меня туда снова без особой нужды. Не хочу я больше изображать примерную однокурсницу. — А я думал, что мы давно обо всём с тобой договорились. — Да, — кивнула Браун. — Но твои условия довольно быстро меняются. — А это твои проблемы с конформизмом и коммуникацией. Пора бы уже понять, что мы не в Хогвартсе и мир не такой, каким казался в школьные годы. Всё гораздо сложнее. Может, добро и побеждает зло, но век победителей недолог и всё со временем вновь начинает подчиняться одной-единственной, древней как мир валюте. Тео не хотел давить на неё больше, чем необходимо, да и смысла в этом особого не было. Не более чем подстраховка, на случай если вновь понадобится какая-нибудь информация о состоянии семейства Уизли. Потому его голос потеплел, а Лаванда наконец почувствовала свободу. Он больше не удерживал её и не стремился подавлять. Всё, что было необходимо, он ей передал и сказал. Остальное не его дело. Пусть дальше радуется жизни в ворохе любимых дизайнерских мелочей. Главное — чтоб не болтала, но, к счастью, это не в её интересах. — И кстати, дизайн — это не только подбор элементов интерьера. Это намного больше, чем ты предполагаешь, — бросила на прощание Браун, рассчитывая поставить его на место. — Сочувствую, в твоём случае это только занавески и светильники. Смирись, что разработка архитектурных объёмно-планировочных решений и формулировка технических заданий, а уж тем более разработка проектной документации не твой уровень, — напоследок подкинул горькую пилюлю Тео, сделав вид, что ему не доставило удовольствие парировать её выпад. Браун на его фоне казалась глупой девчонкой, всё ещё витающей в иллюзиях, что окружающий мир — сладкое королевство на сахарных облаках, в котором живёт сказочный принц, предназначенный ей судьбой. И всё у неё будет прекрасно, если этим миром будет править любовь, а рядом будет кто-то вроде Бон-Бона. Тео отчего-то было жаль её, но вправлять мозги не его профиль. Пусть этим занимается жизнь — это её удел.Глава 3
13 мая 2020 г. в 15:23
— Ну что вы, миссис Уизли, не стоит так утруждаться, — донёсся из-за чуть приоткрытой входной двери «Норы» приторный голос Лаванды Браун. — Всё и так превосходно. Вы просто замечательная хозяйка, и я рассчитываю, что вы напишете мне рецепт ваших изумительных шоколадных кексов.
— Ох, ну что ты, милая, — последовал в ответ голос осчастливленной неприкрытой лестью Молли. — Ты слишком высокого мнения о моей стряпне.
«Грейнджер, это неприлично!» — мысленно обругала себя Гермиона, однако зайти в дом и нарушить эту сладкую идиллию, попахивающую фальшью, сил пока не хватало. Она никогда не стучалась и могла бы ворваться в гостиную «Норы», как взбешённая фурия, — но что это даст? То, что Лаванда прибыла с явной прослеживающейся в её поведении целью понравиться миссис Уизли, было очевидно. Но зачем? Можно подумать, Рон, сделав предложение Гермионе, решил восстановить старые отношения с Лавандой и к тому же не стеснялся демонстрировать это всей родне. Такого быть никак не могло.
— Но всё же вы должны признать, что вкус у вас есть, — вновь послышался голос Браун. — То, как вы украсили гостиную, впечатляет. Изготовленные вами каминные статуэтки просто очаровательны. Может, вы сделаете парочку таких же для лавки моего отца?
Перед таким предложением Молли вряд ли бы устояла. Слишком уж она ценила то, что делала своими руками. А если уж это нравилось окружающим… Ну кому вообще может не нравиться похвала?
— О-о-о… Тебе правда нравится? — В её голосе почувствовался лёгкий отзвук смущения.
— Отец прошлым летом настоял, чтобы я поступила на дизайнера. Так что с уверенностью могу сказать, что они просто прелесть. У вас бесспорный талант к рукоделию, — нашла чем подстегнуть её интерес к своей персоне Лаванда.
«Ну это уже все границы переходит!» — вспыхнувший внутри Гермионы внутренний огонь негодования готовился вырваться наружу и спалить всё дотла вместе с «Норой» и её обитателями.
— Ох, — со свойственной ей театральностью вздохнула Молли. — Раз ты так считаешь, то я попробую выкроить время и сделать ещё парочку, если, конечно…
— Добрый вечер, — прервала переслащенный диалог Гермиона и невинно поинтересовалась, стряхивая с пальто дождевую влагу: — Надеюсь, я не помешала?
Сырость собралась крохотными лужицами вокруг неё и впиталась в коврик у двери, который в прошлом году приобрела Джинни на Рождество, когда дикими скидками полнятся все магазины Лондона.
— Ну что ты, дорогая, проходи скорей! Садись. Чайник ещё горячий, а я пока повешу твоё пальто посушиться, — обрадовавшись появлению будущей невестки, пропела Молли, помогая ей повесить сумочку. — Боже, да ты вся промокла!
Стоять под моросящим дождём и слушать эту чепуху Гермиона больше не желала, поэтому, накинув маску ничего не подозревающей невесты, ввалилась в дом и первым делом оценила открывшуюся взору картину.
«Чёрт! Молли для неё даже достала фарфоровый чайный сервиз, подаренный Гарри на прошлый день рождения!» — бушевавший до этого огонь негодования уступил место ревности, гордо поднявшей голову и более не желавшей слушать доводов разума.
Рон, сидевший рядом с Лавандой, весь сжался и, словно желая, подобно хамелеону, слиться с обивкой дивана, вжал голову в плечи. Не почувствовать её гневный взгляд было бы сложно. Особенно — если учесть, что Джинни смотрела на него так же.
— Я ненадолго заглянула, — заверила всех Гермиона, поймав на себе вопросительный взгляд Джинни и сочувствующий — от Гарри. — Хотела поговорить с Роном, прежде чем начнётся новый учебный год.
Стоило ей присесть за стол, как перед ней появились фарфоровая чашка и блюдце, а корзинка с кексами и печеньем левитировала с дальнего края стола поближе к её стороне столешницы.
— Это может подождать, — требовательно произнесла миссис Уизли, наливая Гермионе чай. — Ты просто обязана их попробовать, — кивая на кексы, добавила Молли. — Лаванда считает их изумительными. Давай же, дорогая, съешь хоть кусочек, а то с этой своей учёбой ты совсем исхудала! Чуть ли насквозь не просвечиваешь.
Вновь заиграла старая пластинка. Подобные причитания она слышала почти каждый раз, когда наведывалась к ним в гости.
Фальшивая улыбка Браун и пинок ногой под столом от Джинни подсказали Гермионе, что пора бы прервать этот на первый взгляд совершенно безобидный визит.
— А ты тут какими судьбами? — стараясь не показывать злобный оскал, миролюбиво поинтересовалась она. — Мне казалось, вы с Роном не общались, с тех пор как расстались?
Позади послышался звон посуды и взволнованный вздох. Рон сжался ещё сильнее, а цвет его лица будто стал на оттенок бледнее.
— Гермиона, ты не подумай ничего такого. Просто Лаванда решила навестить Рона из-за письма, которое он отправил ей в прошлом месяце, — попыталась оправдать сына Молли.
Гарри опустил голову и устало потёр висок, в то время как брови Джинни в удивлении поползли вверх. Похоже, это новость не только для Гермионы.
«Какого чёрта всё это значит?!»
Будто спохватившись, что ляпнула лишнего, Молли поспешно домыла посуду и, бросив что-то неразборчивое, удалилась наверх.
— Кстати об этом, — как ни в чем не бывало продолжила Лаванда, обращаясь уже к Рону. — Я принесла эти странные штуковины, которые ты просил. — Извлечённый из компактной женской сумочки свёрток оказался небольшим, но, судя по характерному звуку о столешницу, довольно увесистым. — Отец сказал, что если тебе понадобится для изобретений что-то ещё, то ты можешь смело обращаться. Он постарается раздобыть всё как можно скорее.
Оживившись, Рон начал разворачивать покупку, но, заметив гневный взгляд Джинни и поспешность попытавшегося в этот момент сбежать подальше Гарри, обречённо бросил сверток за спину и скупо поблагодарил Лаванду. Ситуация начинала становиться нелепой.
Этакий казус, в который все угодили, и никто не решался вырваться первым, чтобы остальные вздохнули с облегчением.
— Мне, наверное, уже пора, — наконец почувствовав неловкость, сконфуженно пролепетала Браун, пытаясь не задеть Рона, пока поднималась из-за стола. Слишком уж близко они сидели. — В общем, напиши, если что-нибудь понадобится. — И, дождавшись от него ответного кивка, она как можно скорее покинула «Нору».
Её поспешный побег выглядел комично, но это никак не добавляло Рону уверенности, что ему удастся хоть как-то объясниться перед остальными.
Тишина, разбавляемая лишь позвякиванием фарфора, затянулась минут на пять. Гермиона пыталась собраться с мыслями, не испепелив взглядом ни его, ни Джинни, уже не скрывавшую возмущения. То, с какой нервозностью она расхаживала по гостиной, говорило о том, что этот концерт ей тоже не по нраву, но сделать с этим она ничего не могла.
— Может, ты как-то объяснишь всё это? — первой решилась на разговор Гермиона.
— О, да-а, — протянула вдобавок Джинни. — Мне тоже хотелось бы знать, что за письма ты шлёшь Браун?
Окончательно растерявшийся от такого напора Рон уже готов был выложить всё как есть, но взыгравшее уязвлённое их нападками эго не позволило начать оправдываться.
— Да почему я должен что-то объяснять?! — вскипел он, вскакивая из-за стола. — Она просто привезла детали для моей новой работы. Я просил её отца, чтобы он раздобыл для меня кое-что. Папа тоже заказывает у него некоторые вещи для изобретений. Что такого-то?!
Для Гермионы этого было вполне достаточно. А вот для Джинни не совсем.
— И именно поэтому она поливала патокой всё вокруг, — огрызнулась та, впиваясь свирепым взглядом в Рона, готового сквозь землю провалиться, лишь бы не стать жертвой допроса. — Ты же знаешь, как она меня бесит. Разве её отец не мог отправить посылку с совой? — Джинни распалялась только сильнее. — Чёрт! Да ты вообще хоть понимаешь, как это выглядит?
В какой-то момент Гермиона хотела её одёрнуть, но что-то подсказывало ей, что этим она сделает только хуже.
— Ну, она просто хотела быть милой, — попытался вставить пару слов в её монолог Рон. — А ты весь день смотрела на неё волком. Мы же давно не виделись. И нет ничего такого в том, чтобы бывшая одноклассница заглянула в гости.
Нет, этого Гермиона уже не смогла пропустить, потому прочистила горло и всё-таки поправила его:
— Бывшая девушка.
Оторопевший на мгновение Рон быстро взял себя в руки и постарался сгладить неловкий момент, но возникшая между ними шероховатость уже сделала своё дело. Словно оцарапанные взаимным недопониманием, они пытались найти точки соприкосновения, чтобы всё вновь встало на свои места. Ведь так будет лучше для всех?
— Ой, Гермиона… Ну только ты не начинай, ладно? — будто стремясь перевести всё в русло безмятежности и никчёмности момента, первым после минутного молчания высказался Рон. — Ты же знаешь, что мы с ней просто друзья. Я же не ей в конце концов сделал предложение.
С одной стороны, он прав. Но сомнение и до сих пор не желающая сходить на нет ревность никак не позволяли Гермионе остыть.
«Какого чёрта я должна помогать ему оправдываться?!» — вновь вскипело всё внутри, не позволяя здравому смыслу привести допустимые доводы, которые сейчас пришлись бы кстати.
— Я уже и не знаю… — потупив пустой взгляд в чашку с недопитым чаем, тише добавила она.
— Ну перестань, пожалуйста, — обнимая её за плечи и успокаивающе погладив вдоль плеча, попросил Рон. — Ты же знаешь, я люблю тебя.
Что-то тёплое звучало в его словах, что вселяло уверенность, потому Гермиона не стала обострять обстановку и попросту согласилась обо всём забыть. Так проще. Так легче оставаться вместе.
— Тогда пиши её отцу, а не ей! — всё же не удержавшись, рявкнула Джинни. Побег в свою комнату, где её уже наверняка ждал Гарри, был для неё лучшим выходом из положения.
Эти любовные разборки не для него, и принимать в них участие Гарри не спешил — он как можно чаще старался обходить стороной все возникающие между ними трения до тех пор, пока всё не становилось слишком плохо, чтобы оставаться в стороне. Однако Джинни периодически просила о некоторых мелочах, и это вводило его в уныние, в такие моменты довольно часто проскальзывающее на его лице. И Гермиона никак не могла этого не замечать, но каждый раз соглашалась с его решением.
— Ладно, — уже спокойнее произнесла она. — Будем считать, что ничего этого не было. Но Джинни права. Я не понимаю, почему ты не написал её отцу, как это обычно делает Артур.
— Мерлин, Гермиона… — чуть ли не взвыл вымученно Рон, увлекая её через чёрный ход в сторону гаража. — Ты же не хочешь это обсудить именно сейчас. Давай-ка я лучше покажу тебе свои новые изобретения.
Прихваченный с дивана свёрток перекочевал во внутренний карман пальто, которое Рон накинул на них обоих, чтобы укрыть от моросящего дождика, а ключи от гаража зазвенели в его руке, удобно устраиваясь в широкой ладони.
«Вообще-то, я бы ещё это обсудила», — заметила про себя Гермиона, но не стала нарываться на ещё больший скандал, чем уже состоялся в гостиной «Норы».
На сегодня и так достаточно потрясений.
Старенькая деревянная дверь гаража скрипнула, но, поддавшись силе мужской руки, открылась, являя на свет царившую внутри тьму. Поправив пальто, Рон пропустил Гермиону внутрь и как можно скорее включил свет. Разложенные повсюду детали различных устройств и магловской бытовой техники создавали картину хаоса с отремонтированным автомобилем мистера Уизли посереди всего этого абстракционизма.
— Осторожнее! — придерживая её за локоть, предупредил Рон, когда Гермиона чуть не споткнулась о руль велосипеда, валявшегося отдельно. — Я с ним ещё не закончил.
— Велосипед? — удивилась она. — Что ты собирался с ним сделать?
— Я хочу, чтобы он полетел! — Послышавшийся в голосе Рона восторг вызвал в ответ лишь скепсис.
«Серьёзно?» — вторил её мыслям внутренний голос.
— Рон, твой отец уже изобрёл летающий автомобиль, — устало напомнила Гермиона, указывая в сторону голубенького Ford «Anglia», щеголяющего полученными после ремонта обновками.
Пожалуй, эта его затея была провальной с самого начала хотя бы из-за того, что на свете уже имелся более достойный конкурент в исполнении его отца.
— Что ж, может, ты и права. — Рон задумчиво погладил затылок. — Вот! Взгляни тогда сюда! — Схватив Гермиону за руку, он потащил её внутрь гаража, где располагался их с отцом рабочий стол. — Я как раз хотел показать тебе кое-что.
Взору предстала узкая металлическая арка чуть выше пары метров, основание которой крепилось к полу, а устойчивости достигала за счёт установленных по краям распорок. Выложенный из кармана пальто свёрток, доставленный Лавандой, с грохотом приземлился на деревянную столешницу более грубого вида, чем остальная мебель в гараже. Лёгкое позвякивание подтвердило догадки Гермионы, что внутри что-то металлическое.
— Это как раз нужно для неё, — кивнул в сторону арки Рон.
— Что это?
Лёгкий интерес всё же заскрёбся где-то внутри, пробуждая увлечённость.
— Я пытаюсь сделать новое устройство для перемещения.
Гордость за собственное изобретение чувствовалась во всём: в его распрямившейся спине, в уверенности, с которой говорил Рон, в сияющем энтузиазмом взгляде, в твёрдости его убеждений, что этот механизм необходим человечеству.
Промедление с ответом могло обернуться неприятной неловкостью, но Гермионе не сразу удалось подобрать слова.
— Рон… — Тяжёлый вздох слишком разнёсся по помещению. Она попыталась взять себя в руки, чтобы в очередной раз не вспылить. В общем-то, именно поэтому ей и нужно поговорить с ним. — У магов достаточно способов для перемещений. Это и метла, и летучий порох, и трансгрессия. Они вряд ли откажутся от привычных методов. Я не хочу тебя расстраивать, но эту арку, скорее всего, постигнет судьба автомобиля.
Отразившееся на веснушчатом лице отчаяние навело Гермиону на мысли, что она, похоже, зря сказала это. Стоило как-то исправить ситуацию.
— Но ты знаешь?! — уже более оптимистично воскликнула она. — Я думаю, что идея сама по себе просто отличная. Правда, наверное, стоит над ней ещё немного подумать. Может, ей найдётся другое применение? Скажем, перемещение багажа или отправка посылок и корреспонденции. Правда, в этом случае в совах не будет нужды. Но кто знает, возможно, пора что-то поменять в магическом мире.
— Может, ты и права. — Рон задумался, отходя к рабочему месту. — Я тогда ещё подумаю над этим.
«Вроде не сильно расстроился», — мысленно выдохнула Гермиона, надеясь, что на этом демонстрация подошла к концу. По крайней мере на сегодня. Непросто указывать ему на недостатки, но временами это помогало Рону в усовершенствовании изобретений. И даже временами выходило что-то довольно любопытное.
— Возможно, стоит поработать над чем-то новым или помочь отцу, — уже тише добавил он.
Хоть Рон осознал недоработки, но тон отдавал грустью. Каждая идея, появлявшаяся в его голове, почему-то всегда оказывалась либо типичной копией работ Артура, либо изобретениями, не имеющими путей реализации.
— Тогда взгляни на это! — немного напугав Гермиону, неожиданно воскликнул он, словно нашёл, чем произвести на неё впечатление. — Я тут недавно прикупил старенький магловский фотоаппарат и решил его немного усовершенствовать. Это будет просто чудо! Я обязательно закончу его через пару недель или, может, чуть позже, — крутя в руках съёмный объектив, начал заверять он, попутно наблюдая за её реакцией. — Там как получится. Если времени хватит.
— И что ты хочешь с ним сделать?
Множество запчастей от разобранной фотокамеры на столе наводили её на мысли о невозможности собрать их обратно. Слишком уж много их было рассыпано в беспорядке.
— Ты же знаешь, что этот фотоаппарат может делать только статичные фото? — Вопрос, скорее, был риторическим, и знавшей все магловские устройства Гермионе не требовалось пояснять. — А я хочу добиться, чтобы он делал хотя бы объёмные, словно ты попал внутрь кадра, но вокруг ничего не двигается, как на магических фотографиях. Здорово, правда?
Затаившая дыхание Гермиона шумно выдохнула, но не стала ничего отвечать. Ну как она должна сказать, что последняя озвученная идея казалась ещё более нерационализаторской, чем летающий велосипед? Однако Рон ждал ответа, а льстить, как Браун, или лгать, как большая часть Слизерина, она не умела. Да и не желала.
— Прости, Рон, но зачем это нужно и что это даст людям? — Жалость, проскользнувшая в её голосе, ещё больше обидела и без того приунывшего новатора. — Я просто хочу сказать, что факультет магической интеграции в магловское население не требует подобных изобретений, и если ты хочешь заниматься тем же, чем и твой отец, то тебе следует больше уделять внимания учёбе, чем своему хобби.
— Я знаю, но… — безуспешно попытался возразить Рон.
— Рональд! — пока рядом не было Молли, строго перебила она, едва удержавшись от того, чтобы, как в школе, не притопнуть ногой. — Декан твоего факультета в прошлом году, кажется, ясно дал тебе понять, что успехи в спорте не перекрывают отрицательных баллов в учёбе, и если ты не подтянешь знания хотя бы по основным предметам, то колледж тебе не закончить, — почти переходила на повышенные тона Гермиона. — Тебя же исключат! А ты, вместо того чтобы заниматься во время каникул учёбой, мастеришь изобретения и пишешь письма Браун. Боже, Рон… — сдаваясь, протянула она. — Ты можешь хотя бы прекратить делать вид, что тебе не всё равно?
Она много раз пыталась объяснить ему, как важно окончить учёбу. Школьные знания и навыки, полученные в Хогвартсе, хоть и были приличной базой для жизни, но требовали внушительного дополнения. Поэтому Гарри успешно учился на факультете аврората, а Джинни в прошлом году окончила курсы по административному управлению и теперь работала помощником руководителя отдела магического правопорядка. Кто-то мог бы назвать её обычным секретарём, но это место сулило дальнейший карьерный рост и вполне устраивало её.
— Третий курс, Рон! Остался последний год, а у тебя только кубки за выигранные турниры в квиддич и притянутые по большинству предметов оценки! И я не говорю о том, что играть за сборную колледжа это плохо, но… но… — не унималась Гермиона, становясь похожей на разъярённую банши. — Чёрт побери, возьмись уже за ум! Тебе ещё сдавать экзамен по трансгрессии, кстати. Если ты ещё об этом не забыл.
— Я помню, — приглушённо буркнул Рон, обиженно отворачиваясь, чтобы она не заметила разочарования на его лице. — И мне не всё равно. Я учился этим летом.
На это Гермиона лишь закатила глаза, но отвечать не стала. Пара часов в неделю за книжкой — это не учёба, в особенности, когда его взгляд то и дело устремлялся на стрелки часов, а ей постоянно приходилось одёргивать его, чтобы он вернул внимание учебнику.
— Давай вернёмся в дом, — примирительно предложила она. — Молли и ребята уже, наверное, спустились. И я, пожалуй, останусь у вас сегодня на ночь.
— Зачем? — необдуманно ляпнул Рон, поворачиваясь к ней. — То есть я имел в виду, что ты вроде говорила, что заглянула ненадолго и собиралась только поговорить. — Удивление на лице Гермионы заставило его занервничать сильнее и навело на мысли, что он говорил что-то не то. И совсем не к месту. — Я… В смысле хотел…
— Просто замолчи, Рон, — отрезала она. — Пока мы ещё сильнее не рассорились. Я не намеревалась следить, чтобы ты этой ночью лёг в постель один. Но если ты пытаешься скрыть от меня что-то, то это всё равно вылезет наружу. Так и знай! Шило в мешке не утаишь. Я просто решила провести этот вечер с тобой, но если ты не хочешь, чтобы я осталась, то так и скажи. Я, слава богу, не бездомная кошка, и мне есть куда пойти, и если ты думаешь…
Поспешность движений Рона выглядела несколько неуклюже, но прекратила бурный монолог, готовый перерасти в серьёзные неприятности. Ладони крепко обхватили её узкие плечи, а влажные тёплые губы перекрыли готовящиеся вылететь обидные слова. Поцелуй закончился так же быстро и так же внезапно, как и начался. Гермионе хотелось, чтобы он длился чуть дольше и выражал хоть немного страсти, но, к её сожалению, этого так и не случилось. Он только хотел сказать этим, что она неправа.
— Что? — недоумённо спросил он, отстраняясь от неё на расстояние вытянутой руки.
«Ничего. Досадно просто».
— Давай вернёмся, — уходя от ответа, произнесла Гермиона. — Конец августа что-то выдался прохладным, да ещё и этот дождь, и я, если честно, уже немного замёрзла.
— Что же ты сразу не сказала? — засуетился Рон, оглядываясь в поисках пальто.
Дождь к этому времени уже стих, но на улице по-прежнему чувствовалась влага. Хлопнувшая за спиной дверь гаража и звук поворачиваемого замка подсказали Гермионе, что он наконец запер дверь и можно идти в дом. Скорее всего, в гостиной их встретят несколько пар глаз, а Джинни будет упрекать её весь вечер за то, что она не сразу явилась, как только получила записку от Гарри, а только к вечеру.
«Мерлин. Рон очень милый и просто стесняется. Он обязательно научится выражать эмоции через прикосновения и поцелуи. Нужно просто подождать», — в очередной раз убеждая себя, мысленно твердила Гермиона, пока они шли вдоль узенькой тропинки к чёрному ходу в «Нору».
— Давай скорее, — подгонял он, распахивая перед ней дверь. — А то дождь вроде опять собирается.
— Угу… Я стараюсь. У тебя просто шаг намного шире моего, — будто оправдываясь за то, что не поспевает, ответила Гермиона и ускорилась.
Рон оказался прав. Стоило только ей поставить ногу на нижнюю ступеньку, как с неба начали падать крупные капли, разбиваясь о бетонную поверхность крыльца, будто вторя её настроению. Она никогда не стала бы говорить ему, что их близкие отношения следовало бы как-то подчёркивать или проявлять чаще, чем один короткий поцелуй в гараже раз в неделю.
«Это просто сенсорный голод», — подсказывала интуиция.
«…который скоро сведёт с ума», — в противовес ей ворчливо добавлял здравый смысл.
Потребность организма в сенсорной стимуляции, как была убеждена Гермиона, — залог здоровых отношений. Временами ей даже казалось, что это ненормально, когда парень избегает прикосновений к девушке или позволяет это себе слишком редко. К сожалению, она не могла сравнить, насколько часто Рон прикасался к Браун, когда встречался с ней, — не пойдёт же она спрашивать об этом её? Но чувство, что она делала что-то не так, не покидало.