Основное разрешение

      Кроссовки утопали в перенасыщенном влагой грунте, собирая мелкую россыпь облетевших хвойных иголок и редкую пожухлую листву. Нотт, как ни странно, оказался прав — стоило обуться не так парадно. Гарри ушёл далеко вперёд, отчего его силуэт начал мерцать на фоне торчащих во все стороны стволов деревьев. Раньше Гермиона с лёгкостью его догоняла, но не теперь.       — Гарри, постой! — не выдержав столь быстрого темпа, прокричала она, поправляя спадавшую время от времени лямку рюкзачка.       Торчащая на пути коряга от некогда поваленного грозой дерева вынуждала обойти её, потеряв ещё несколько драгоценных секунд. Солнце и так клонилось к закату, а на пути попадались разве что заросли папоротника, который, по преданию, цветёт лишь в единственную ночь в году, да астрагал — в местах, где заканчивались хвойные породы.       Гарри остановился. С каждым потраченным впустую часом ей всё больше становилось стыдно за то, что она так бездарно тратила время лучшего друга. Но без него она точно ничего не найдёт в этой непроходимой чаще. Как-нибудь потом она обязательно компенсирует неудобства его любимым чаем с малиной и пирожными из пекарни неподалёку от её дома. А сейчас главное — цикута, от названия которой уже подташнивало и скручивало живот, хотя они ещё даже не повстречали и намёка на это якобы «весьма распространенное» в Европе растение.       — Ты уверена, что мы забрели в правильное место? — Гарри поддержал её за локоть, пока Гермиона перелезала через поваленный ствол, местами поросший изумрудным мхом.       — Теоретически. — Опираясь поясницей о корягу, она скинула рюкзак и извлекла из него бутыль с питьевой водой. — Будешь?       Освежиться бы не помешало. Такой марш-бросок на длинную дистанцию напомнил о прошлом, но не стал причиной грустных воспоминаний. Скорее, приятно отдающей ностальгией по былым временам. Интересно, Гарри тоже ей предался? По его виду и не скажешь — внимателен, будто собрался в бой, а не на увеселительную прогулку по лесу.       — Можем взять немного севернее, но не думаю, что что-то изменится. Этот лес раскинулся на приличную территорию. Может, продолжим завтра? — возвращая воду, предложил он. — Скоро солнце сядет, а в темноте мы вообще ничего не увидим.       Да уж, чертовски провальная затея. Похоже, Бёрк так и не услышит в предстоящую пятницу приличный ответ. Может, он как раз таки на это и рассчитывал, потому что Гермиона не знала другого способа, кроме как опытным путём разгадать эту загадку. Выданная им формула давала лишь ничтожный намёк на решение. Требовалась проверка.       — Давай передохнём пару минут, и я бы ещё проверила ручей. Тут недалеко. — Гермиона в очередной раз сверилась с картой. — Метров пятьсот или чуть дальше.       Гарри понимающе хмыкнул и устроился рядом. Её неиссякаемый энтузиазм всегда давал ему стимул двигаться дальше. Если Гермиона засорила себе голову очередной идеей, то обязательно заразит этим окружающих. И это было прекрасно. То, что связывало и не давало оборваться дружескому притяжению. То, что толкало на новые подвиги, даже если они никому не нужны. То, что порой спасало от обыденности и серости, с которой приходилось мириться изо дня в день. Джинни не стала бы, как она, лазить по кочкам да оврагам ради такой мелочи — она бы просто пошла в аптеку и купила готовую настойку цикуты. Это Грейнджер надо самостоятельно пройти все этапы от начала и до конца. И это вдохновляло — снова и снова. Как самая действенная микстура бодрости и прилива сил.       — Хорошо. — Гарри зевнул и лениво потянулся. — Расскажешь, что у вас за новая дружба с Паркинсон? Вчера я видел, как вы вместе сидели в студенческой кафешке.       Гермиона не знала, как начать, поэтому медлила. Странная получилась беседа. Вначале «ни-о-чём», потом даже интересно стало. Бывшая заносчивая девица как-то само собой превратилась в обычную девчонку, откровенно говоря, не без причуд. С другой стороны, наверное, все, кто учился на Слизерине, не без этого. Один Нотт чего стоил.       — Да не то чтобы мы с ней подружились. — Гермиона замялась, опуская глаза к носкам своих изрядно запачканных кроссовок. — Просто надо было убить время, а в библиотеку меня скоро пускать перестанут. Ты бы видел, как на меня смотрит миссис Девис. Я, кажется, напрочь сломала её представление о разгильдяйстве нынешней молодёжи.       — Это ты можешь, — хохотнул Гарри.       — А Паркинсон, так… просто новенькая однокурсница. Хотя как новенькая? Наверное… Не знаю я, если честно, — вновь закидывая за спину рюкзак, запуталась в размышлениях Гермиона. — Они с Ноттом в каком-то активном режиме военных действий. Я не полезла в это и не собираюсь.       Гарри кивнул, подтверждая правильность её решения. Его мнение, как всегда, оказалось решающим. Хотя в этой ситуации она не отказалась бы от более развёрнутого комментария. Может, дело в непреодолимом предчувствии, подтачивающем изнутри, а может, в банальном послевоенном синдроме. Каждый справляется с этим сам. Как может.       — А с Малфоем что решила? — возобновляя движение, неожиданно перевёл тему Гарри.       «Решила?»       Ещё бы она могла что-то решить! Внутренние дебаты не умолкали с вечера субботы. Ещё бы чуть-чуть — и она начала бы интересоваться мнением низзла. Кто вообще дал человеку способность к внутренней полемике, приправленной не слишком целомудренными эпитетами, произносить которые она не решилась бы в приличном обществе?       — Я думаю, что всё же соглашусь на его предложение. — Лесная чаща редела, и идти становилось легче. — Уж больно заманчиво всё выглядит.       «Всё, что связано с Малфоем, почему-то стало заманчиво», — словно не озвученная константа.       — Мне же не стоит напоминать тебе, что это может быть небезопасно? Малфой не наш друг и никогда им не был.       Ещё бы! Конечно она помнила, но думать об этом как о чём-то безответственном уже что-то мешало. Нотт слишком разоткровенничался при прошлой встрече.       — Гарри… — Она на мгновение запнулась. — Я не хочу искать в нём врага, понимаешь? Я устала от этих вечных сражений и хочу забыть всё как можно скорее и жить дальше. Нельзя вечно ловить преступников и видеть в каждом мерзкого Пожирателя.       Гарри пытался что-то возразить, но так и не проронил ни слова.       — Ты всё никак не можешь успокоиться из-за смерти Сириуса, но Драко тут ни при чём.       Болезненный удар, но ему не привыкать. Гермиона всегда говорила честно и откровенно. За это он её и ценил больше всего.       — Я не успокоюсь, пока все они не сядут за решётку. — Стиснув челюсти, Гарри нахмурился.       — Тогда не ищи врага там, где его нет. Просто выдохни и прими это.       Конечно же она права — настолько, что ему пришлось собраться с мыслями и даже слабо улыбнуться ей в ответ. Одному Мерлину известно, чего ему это стоило. Подумать только! Он никогда не стал бы водить дружбу с Малфоем. А теперь лучшая подруга тащила его, как на буксире, и привязывала к бывшему врагу обещанием сохранять спокойствие во что бы то ни стало. Не придираться, не строить козней — хотя он был в них не силён, — не язвить и даже не смотреть косо в сторону Драко — всё это единственный залог успешного сосуществования. И, естественно, Гарри сделает всё — только ради неё.       — Только если он пообещает беречь тебя. Я не позволю ему отравить лучшую подругу какой-то своей фамильной дрянью, которую вы собираетесь варить.       Конечно же без встречных условий не обошлось, и она была готова к подобному.       Они приближались к опушке леса — становилось значительно светлее, а со стороны крутого склона доносилось тихое журчание ручья. Карта Гермионы вывела их почти к самому истоку. Чуть выше располагалось небольшое озеро, а дальше лес вновь отсекал тёмной полосой заросший травами участок.       — Ну-у, скорее, это я буду его травить, — задумчиво протянула Гермиона. — Дорабатывать-то эту бурду мне, да и варить её, вероятно, тоже. Так что насчёт этого я бы ещё поспорила.       — А как же его чувства к тебе? Считаешь, что сможешь игнорировать? — помогая ей спуститься к берегу, спросил он. — Будет сложно.       Она много думала об этом. Всё бы хорошо, да вот только никак не получалось выкинуть из головы детали. То, что словно рыболовными крючками зацепилось в памяти и категорически отказывалось покидать дворец сознания. Малфой притягивал. Только вот непонятно чем.       — У меня есть Рон, — слишком уж просто произнесла она, пожимая плечами, и присела на лежавший возле берега огромный валун. — У нас всё наладится. Вот увидишь! Он просто сердится, но ты же знаешь, как он отходчив.       — А ты? Ты не сердишься?       Брови Гермионы почти сошлись на переносице, образуя заметную складку. Розовые губы то сжимались в тонкую полоску, то вновь разжимались. Она не знала, куда деть руки, поэтому безжалостно комкала край тёплой толстовки, превращая его в мятое нечто, деформированное от постоянного дёрганья и растяжения.       Что она должна была ответить? Скажи она «нет» — и он стал бы подозревать её в неискренности, а если «да» — придётся объясняться подробнее. Оба варианта казались ей одинаково паршивыми. Трио дало трещину — ещё тогда, когда они с Гарри мёрзли под ледяными ветрами в Королевском лесу Дин. И он знал это не хуже неё. Так какого чёрта спрашивал её об этом?!       — Я спрашиваю, потому что это важно именно сейчас, — он будто читал её мысли, но легче от этого почему-то не становилось. — Если ты не можешь его простить, то скажи ему и откажи. Он же ждёт твоего согласия. Это нечестно по отношению к нему.       Ощущение, что она стояла на распутье, ломало привычную картину мира, где Рон — хороший парень, а Драко, мягко говоря, не очень. К тому же Гарри, не жалея масла, разжигал этот и без того разгоравшийся огонь. Джинни его прибьёт, если узнает.       — Дай мне ещё немного времени, — собравшись с духом, промямлила Гермиона и, отряхнувшись, соскользнула с валуна. — Я обещаю, что дам Рону ответ до конца года. Каким бы он ни был.       Похоже, её решение устроило Гарри, потому что тот наконец перестал сканировать её истинно поттеровским взглядом и осмотрел берег реки.       — А вон та немного потрёпанная временем штука случайно не то, что мы ищем?       Гермиона обернулась в ту сторону, куда указывал Гарри, и с радостным визгом от переполнявшего её счастья кинулась к кромке воды. Волшебная палочка так и порхала над растением, что Гарри едва успевал вникать в суть применяемых к нему чар.       — Ты решила заколдовать куст?       Увидь кто со стороны — решил бы, что они оба полоумные. Одна колдовала над пожухлой травой, другой стоял на шухере.       — Почти! Не мешай! Мне нужно найти способ нейтрализовать в ней яд. — Прорезавшийся командный голос стал для Гарри достаточным основанием заткнуться. Что ж, пускай сама разбирается с этим. Свою задачу он выполнил.       Гермиона видела, как он отошёл в сторону и молча уставился в сторону заката. Ему тоже было над чем подумать, пока она вертелась вокруг цикуты.       — А как ты узнаешь, что твои усилия не напрасны?       Закономерный вопрос для того, кто не смыслил в зельеварении. Ну как минимум не выше школьного уровня.       — В мире есть масса реагентов, выявляющих различные токсины и яды, — ответила она, извлекая из рюкзака небольшой чемоданчик, похожий на тот, в котором девушки обычно хранят косметику. — И я, — продолжила Гермиона, извлекая на свет несколько запечатанных пробирок с прозрачной жидкостью, — заранее забежала в лавку зелий, чтобы прикупить необходимый для цикуты.       Часть срезанных веточек, подвергшихся магическому воздействию, полетела в пробирки. Цвет окрасился, сигнализируя о наличии токсина. Отчасти рискованное предприятие с треском провалилось.       — Чёрт! — разочарование и злость. Она сердилась на себя и металась вдоль берега в поисках нужных ответов.       Гарри не раз наблюдал подобную картину. Лучше не мешать, а то, чего доброго, прилетит и ему.       Солнце скрывалось за лесным массивом, подмигивая последними закатными лучами. Ещё минут пять — и совсем скроется из виду. Нужно возвращаться. Какой толк от того, что они будут здесь мёрзнуть в гордом одиночестве. Да и есть хотелось, о чём периодически напоминали недовольно бурчащие животы.       — Возьми с собой образцы, — предложил Гарри. — Посидишь дома, подумаешь.       «Отличная идея!» — воодушевилась Гермиона, нарезая соломку цикуты на небольшие образцы. Волшебная палочка в этом деле оказалась незаменимым помощником. Небольшой свёрток перекочевал в сундучок, и взору Гарри предстала её довольная улыбка, дополненная крошечными ямочками на щеках.       — Теперь можно и домой!       Парная трансгрессия выкинула их на Площади Гриммо, где она и оставила Гарри на растерзание Джинни, давно заждавшейся его к ужину. Он, как всегда, предложил зайти, но Гермиона бы не стала красть у него ещё больше личного времени. Кроме того, дома ждал бедняжка Глотик, которому отчаянно не хватало её внимания. Потому она лишь обняла его на прощание и вернулась к себе.       Стоило хлопнуть входной дверью — и недовольное мяуканье вкупе с быстрым бряцаньем когтей по ламинату огласило помещение.       — Подожди, я сейчас… Сейчас, — стаскивая кроссовки с налипшей лесной грязью, Гермиона пообещала низзлу припозднившийся ужин, пока тот крутился под ногами и вполне мог стать причиной её неминуемого падения.       Она сбросила с плеч рюкзак, полетевший в сторону кухонного стола, где она собиралась препарировать замысловатое растение, и быстро кликнула по кофеварке.       Живоглот зашипел, показывая недовольство её хаотичными перемещениями, но тут же уткнулся мордой в миску, как только та наполнилась кошачьими лакомствами. Теперь можно заняться образцами.       С десяток стеклянных стаканчиков с различными реагентами, предназначенными для химического анализа, выстроились в ряд, принимая нарезанную тонкой соломкой цикуту. Спустя пару часов ни один из них так и не дал должного результата. Оставалось лишь признать сокрушительное поражение и спустить отработанный материал в унитаз.       Гермиона сникла. Ещё никогда ей не было так обидно. Формула Бёрка, красовавшаяся перед глазами, будто посмеивалась над ней уникальностью и неповторимостью. Или это уже галлюцинации утомлённого рассудка? Необходим отдых. Иначе так можно измучить себя до состояния загнанной лошади. Останется только пристрелить.       Остатки цикуты, не подлежащие утилизации, остались лежать в тарелке на столе. Живоглот обнюхал содержимое посудины и, фыркнув, брезгливо потряс лапой. Значит, больше не подойдёт и ей не придётся переживать по этому поводу.       Стрелки часов указывали на половину восьмого. Необходимые домашние задания выполнены ещё вчера, а телевизор надоел до чёртиков. Куда-либо идти смысла нет, да и особого желания — тоже. Зато в школьной сумке завалялся недописанный конспект по паллиативной колдомедицине, и стоило бы им заняться.       Неожиданный звонок в дверь не на шутку испугал Гермиону, так что она покрепче стиснула волшебную палочку. Гостей на сегодня не предвиделось. Да и кому она могла понадобиться на ночь глядя. Разве что Рон зашёл с ночёвкой. Не слишком хороший финал дня — очередная ссора ей ни к чему.       Её шарканье наверняка донеслось до слуха стоявшего за дверью гостя, да и горевший на кухне свет выдавал присутствие, поэтому не получится сделать вид, что никого нет дома. Придётся открывать. Щелчок замка оглушающе раздался эхом в пустоте подъезда. На пороге стоял абсолютно мокрый Малфой.       — Наверное, надо было трансгрессировать сразу в подъезд, — стряхивая влагу с идеально выглаженного чёрного пиджака, прокомментировал свой внешний вид Драко. — Там льёт как из ведра.       Уж чего-чего, а его внезапного появления на пороге собственного дома в этот вечер она уж точно не ожидала, а потому пауза затянулась непозволительно долго. И когда только успел хлынуть дождь?       — Мне нельзя зайти, да? — Голос звучал слишком неуверенно и чуть приглушённо, словно он решался постучать в её дверь как минимум не один час.       Драко высушил свою одежду заклинанием и убрал волшебную палочку в рукав.       Его привычка носить её в рукаве сразу напомнила теплицы профессора Стебль, отчего Гермиона смутилась сильнее. Произнесённые им тогда несколько раз слова «Ближе» вспыхнули в памяти обжигающим соблазном, а щёки вновь покрыл лёгкий румянец смущения. Узнай он, что в этот момент крутилось в её голове, — и ей останется лишь утонуть под толщей безграничного стыда.       — Прости, задумалась. — Не пустить его на порог грубо и бестактно. — Как ты вообще узнал, где я живу?       Глупый вопрос, но на большее в данный момент она оказалась неспособна.       — Я всегда знал, — слишком близко прозвучал приглушённый ответ, отдающий томительными нотками искушения.       Вдобавок она забыла освободить ему проход. Неловкая ситуация становилась комичной.       — Ой! Прости! — Её очередное глупое извинение, сорвавшееся с губ, дополнило понимающую улыбку, расплывшуюся по его губам. Невероятно соблазнительным губам.       Ужасная растерянность всегда мешала в таких случаях и была способна вылиться в по-детски умилительную истерику. Только сейчас она поняла, как ей не хватало этого малфоевского присутствия. С тех пор, как он пару дней назад вновь появился в её жизни, та преобразилась в более привычную. Он же не мог настолько влиять на неё и на всё вокруг? Или всё же мог? Ответ на этот вопрос скрывался в прошлом под тонной подзабытых воспоминаний. Но об этом она могла подумать позже. Сейчас важнее узнать, зачем пожаловал Малфой, да ещё и так поздно для дружеских визитов.       — Я зашёл, чтобы отдать список ингредиентов. Я ведь обещал, что подготовлю. Помнишь? — открывая портфель, начал объяснять он, будто догадывался, о чём она думала. — Я рассортировал их по этапам приготовления и указал количество. Завтра попрошу Джессику, чтобы она всё купила.       «Кто такая Джессика?» — почему-то это первое, за что зацепилось сознание Гермионы, пока он объяснял ей причину своего визита. Остальное отчего-то не сразу проникло в разум.       — …остальное на твоё усмотрение, — не замечая её задумчивости, продолжал Драко. — Я раздобуду всё, что понадобится. Остаётся только взглянуть на формулу и заучить заклинание. Но это может подождать, если, конечно, ты решишься.       Брови Гермионы сдвинулись к переносице, выдавая напряжённость. Он пришёл просто поговорить. Опять. Ничего лишнего или навязчивого, что могло бы оттолкнуть её или вызвать отторжение за счёт не покидающего чувства постоянного преследования. Но что-то было в нём, что она по-прежнему видела без слов — какой-то непреодолимый барьер, который Драко сам воздвиг, чтобы не быть для неё обузой, от которой хотелось бы избавиться при первой же возможности.       — Так ты возьмёшь? — Она видела, с каким трудом он произносил эту фразу. Будто мысленно умолял не отвергать хотя бы эту малость.       Протянутый ей листок, сложенный вдвое, таил секрет малфоевской чистоты брака, а возможно, как следствие, и чистоты крови. Гермиона прекрасно осознавала, какая тайна станет ей известна, как только она его раскроет. И Драко совершенно спокойно вручал в её руки судьбу всех будущих поколений этой древнейшей чистокровной семьи. Неужели он доверял настолько?       — Да. Я постараюсь сделать всё возможное, — ответ прозвучал немного скомкано и с лёгкой вибрацией в голосе, но Гермиона всё же забрала записи, показывая ему, что готова сотрудничать, нежели пренебрегать искренним порывом помочь ей. — Но ты точно хочешь показать мне это?       Она никак не могла знать, о чём он подумал, но решительность, с которой Драко посмотрел на неё в ответ, давала куда больше, чем банальную поддержку в будущем. Эти глаза не могли лгать. Только не теперь. И почему-то она верила ему. Просто. Без всяких исключений.       — Если б не был уверен, то не пришёл бы. — Ему больше не нужно было убеждать её как-то ещё. Твёрдость, сквозившая в интонациях, говорила сама за себя. — Джессика всё купит и пришлёт мне домой. Я вынужден настаивать варить его у меня дома. Прости, но это важно. Я позже объясню почему, — собираясь уходить, произнёс он.       Нет, она же не обидела его излишней подозрительностью?       У Гермионы было преимущество, в отличие от него, а потому она не замечала, с какой непреодолимой жаждой Драко смотрел на неё, оставляя в собственной памяти лишь короткие воспоминания о новой встрече с ней. Да уж, Уизли постарался на славу, завладевая всем её временем и мыслями. Зря он недооценивал его. Или это она? Подобное как раз в стиле Гермионы — безграничное терпение и всепрощение. С одной стороны, он готов был прямо здесь и сейчас пасть на колени перед ней за второе, полностью направленное на него, с другой — кипел от негодования за первое, которого удостоился кто-то вроде Уизли.       — Подожди! — внезапно для них обоих произнесла она, вновь не обращая внимания, с каким трепетом Драко ловил каждый её жест или любое вырвавшееся слово.       Отпустить его, даже не предложив чаю, она не могла. Гостеприимные хозяйки так не делают. Во всяком случае, это отличное оправдание.       — У меня завтра встреча рано утром, — засомневался Драко, ловя себя на мысли, что испытывал ни с чем ни сравнимое чувство удовлетворения.       «Мерлин! Скажи это ещё раз — и я буду вспоминать об этом весь вечер. А может, и весь завтрашний день, наполненный рабочей ерундой — уже совсем не важной в сравнении с тобой».       — …и я не хотел бы тебе мешать. Смотрю, ты уже собралась отдыхать, — вместо того чтобы озвучить мысли, произнёс он.       Гермиона еле заметно улыбнулась и перевела хмурый взгляд на пол, где всё ещё пребывали её вещи, небрежно оставленные после лесной прогулки.       Сброшенная до этого толстовка валялась кучей возле кроссовок, прикрывая их неопрятный вид, а джинсы сменились домашними шортами. Глядя на своё отражение в зеркале, Гермиона отметила, что Драко вполне сносно отреагировал на её внешний вид. Излишняя чопорность, присущая всем аристократам, по её мнению, должна была оттолкнуть его от столь непринуждённого стиля. Может, поэтому он так спешил уйти?       — Я… Нет… Ты можешь зайти на чай, если хочешь, — более убедительно произнесла она.       Он молчал. Дурной знак. Может, всё же вид коротеньких розовых шорт с белым кружевом по краям слишком вызывающий и ему неприятно находиться рядом с ней? Она не хотела, чтоб это было так. Оставалось лишь надеяться, что в его глазах она не выглядела слишком вульгарно. Хотя это он ввалился к ней домой, где она имела право одеваться как ей вздумается!       — Хорошо, — тихо выдохнул он, ожидая от неё указания, в каком направлении идти.       Кухня располагалась за её спиной. Там же сидел Живоглот, претендуя на своё законное место на подоконнике. Стоило Драко появиться в поле зрения низзла, как тот угрожающе зашипел и занял оборонительную позу, свидетельствующую о его опасениях насчёт Малфоя.       — Не обращай внимания, — равнодушно махнула рукой Гермиона. — Он даже на меня временами дуется. После разлуки.       Ей не стоило говорить об этом. Драко мог истолковать по-своему. Не то чтобы Глотик значил для неё меньше, чем остальные друзья. Но Малфой мог лишь надеяться, что когда-нибудь она с таким же пренебрежением не махнёт рукой и в его сторону.       — Тебе чай или кофе?       Она знала, что он ненавидел чай, брезгливо отодвигая его на всех трапезах в Хогвартсе, но ограничить выбор не могла. Странно, что она вообще помнила об этом. Всё это до сих пор не укладывалось в голове. Наверняка всё дело в её природной наблюдательности, сыгравшей с ней злую шутку.       — Кофе, — не задумываясь, ответил Драко, извлекая из портфеля небольшую бутылку огневиски. — Ношу с собой как взятку, — пояснил он, заметив, что Гермиона удивлённо изогнула бровь. — Некоторых личностей надо задабривать.       То, о чём он говорил, давно отмечалось не только ею. Даже некоторые профессора с удовольствием принимали групповые студенческие благодарности. Что уж говорить о бизнесе, в котором вертелся Драко.       — Понимаю, — в ответ ухмыльнулась она, наблюдая, как Малфой отвинчивает крышку и добавляет пару чайных ложек в свою чашку.       «Огневиски и кофе?» — странное сочетание, но не всем же нравится классика.       — Как ты вообще это пьёшь? В нём градусов сорок.       Не женский напиток. Хотя для кого как. Гермиона видела нескольких, не брезгующих подобной выпивкой во время крупных торжеств, в академии. Победа сборной колледжа тоже считается. Парни из студенческой команды любят смелых девчонок.       — Чуть больше, — поправил Малфой. — И я не пью всякую дрянь. Этому лет двадцать. — Покрутив в руке бутылку, он внимательно вчитался в этикетку и поставил обратно на стол.       «Дорогая, видимо, взятка», — промелькнуло в её голове, прежде чем немного успокоившийся Живоглот плавно переместился на кухонный стол и настороженно приблизился, чтоб из кошачьего любопытства понюхать новый стеклянный предмет, наполненный янтарной жидкостью.       — Нет, Глотик, нельзя! — слишком резко махнула рукой Гермиона, отгоняя подскочившего в испуге низзла.       «Не стоило этого делать», — запоздалая мысль пронзила током и отдалась грохотом от опрокинувшейся на стол бутылки, залившей содержимым всё вокруг, включая Малфоя и лежавшие на тарелке остатки неиспользованной цикуты.       — Вот же!.. — уже второй раз за день ругнулась Гермиона, виновато закусывая нижнюю губу.       Остатки огневиски тонкими струйками стекали со стола на пол. Драко не пошевелился, даже когда Глотик, словно ошпаренный, спрыгнул со стола и унёсся в спальню. Стальная выдержка. Чего не скажешь о ней.       — Прости, прости! Я сейчас всё уберу. — Не теряя времени на раздумья, Гермиона заметалась по кухне в поисках тряпки или чего-нибудь вроде салфеток, которые помогли бы убрать беспорядок.       Она слишком суетилась. Достаточно, чтобы Малфой, тяжело вздохнув, молча вынул из рукава волшебную палочку и одним взмахом устранил последствия. Гермионе захотелось стукнуть себя ладонью по лбу за недогадливость, а ещё лучше — в сотый раз пролистать учебник по бытовым чарам, напоминая себе, что она всё ещё волшебница и уродливый шрам на руке никак этого не изменил.       Он мог бы кинуться помогать ей таким же способом, какой выбрала она, — поиск салфеток, стоявших на одном из шкафов, не занял бы и секунды, — и тем самым дать ей понять, что не брезговал магловскими методами, но не стал. Не потому, что вновь захотел показать ей превосходство как чистокровный маг, а потому что паника в её глазах была столь очевидна, что единственное, на что Драко был способен, — остановить это вмиг возникшее отчаяние, которым пропиталось всё вокруг.       — Не переживай. — Последние незначительные капли обжигающей жидкости, оставшиеся на его костюме, впитались протянутой ему салфеткой, которую она всё же заметила спустя несколько минут поисков. — Вот только твои… — Он не знал, что за зелень лежала в тарелке. — Залило. Надеюсь, это не слишком катастрофично?       «Да плевать!»       Думать о какой-то цикуте в этот момент казалось преступлением. Ей бы сейчас не сгореть со стыда — остальное неважно.       — Нет. — Прижимая ладони к груди, Гермиона едва не заплакала от досады, ощущая опустошённость и осознавая нелепость своих действий.       Мало того что она в самом начале проявила бестактность, не сразу впустив его в дом, так к тому же загубила остальное. Вечер окончательно испорчен по её вине. Если она потом так же по глупости начудит с зельем, он вряд ли доверит ей подобное вновь. Да она и сама себе этого не простит!       Драко достаточно было и пары мгновений, чтобы понять, насколько глубоко Гермиона погрузилась в мысли, готовясь вот-вот расплакаться, — вида слёз он не был способен вынести. Никогда больше! Только не по его вине! Он давно пообещал себе это, уповая на то, что так и будет. Во всяком случае, пока он способен хоть как-то контролировать ситуацию вокруг неё.       — Тише, Гермиона… Тише, — ведомый инстинктами и исходившей от неё тревогой, попытался утешить он. Ему достаточно было подняться из-за стола и подойти, чтобы она не удержалась от едва различимого всхлипа.       Малфой замер, словно наткнулся на невидимую стену, разделявшую их.       — Неужели я настолько тебя пугаю? — Взгляд серых глаз опустился, упираясь в древесный рисунок на полу, и застыл, выражая полнейшее смирение.       И почему только он сделал такие выводы? Она не стала бы бояться! Это не в её духе.       Отрицательно мотая головой, Гермиона даже не заметила, как его ладони бережно легли поверх её плеч и успокаивающе погладили вдоль рук, словно напоследок даря заботу и тепло.       — Я, пожалуй, пойду. — Шёпот обжёг её висок, а прохладные губы осторожно коснулись тыльной стороны ладони в галантном прощальном жесте. — Я чувствую, что не вовремя зашёл, — будто ощущая себя не в своей тарелке, произнёс Драко. — Всё же стоило дождаться твоей совы. Сам виноват — не удержался.       «Нет, не уходи!» — так и вертелось на языке после всего случившегося на фоне расшатанного равновесия под воздействием Гарри. Ей не хотелось оставаться одной, но и попросить о большем она не смела. Совесть теперь сожрёт её заживо.       Однако его руки непреклонно притянули ближе. Достаточно близко, чтобы зажмуриться и услышать, как воздух наполняет его лёгкие, а сердце бьётся чуть быстрее, чем должно. Гермиона не понимала, почему позволяла ему обнимать себя. Единственное, о чём она сейчас мечтала, — взглянуть в его лицо и убедиться, что перед ней всё ещё Малфой, а не кто-то другой в его обличии. Слишком уж сладким казался обман.       — Останься, — не контролируя себя, зачем-то сказала она и зажмурилась крепче, чтобы хоть на мгновение почувствовать себя живой и в реальном мире, а не в вымышленном, как ей казалось минутой ранее. — Останься, — повторила она и тут же ощутила, как его руки стиснулись вокруг неё.       Как же двусмысленно это прозвучало из её уст. Так она обычно говорила Рону, но, слава богу, Драко об этом ничего не знал.       Осознав её слова, Малфой отпрянул и, словно не веря в услышанное, осмотрелся, будто решил, что здесь, кроме них двоих, был кто-то ещё, кому она могла сказать что-то подобное. Квартирка не располагала дополнительными комнатами для гостей и ограничивалась единственной спальней. Он колебался, но всё-таки кивнул.       — Только я уйду очень рано, — предупредил он. — Ещё до того, как ты проснёшься. У меня действительно завтра с утра рабочая встреча.       Улыбка Гермионы могла бы показаться ему банальным ответным жестом, если б не глубокий смысл, заложенный в ней. Она прекрасно понимала, что безжалостно отнимала его время, как сегодня днём — у Гарри, а Драко позволял ей немного побыть эгоисткой. Но так приятно, когда чьи-то руки заботливо накрывают одеялом, а матрас прогибается рядом под чужим весом. И теперь не страшно от того, что кто-то заглянет в окно спальни. Ведь она не одна и плотные шторы пока не нужны. По крайней мере, не сегодня.       Гермионе не нужно было смотреть, чтобы понять, что Малфой не раздеваясь устроился поверх одеяла возле неё и наверняка большую часть ночи проведёт в раздумьях, осторожно перебирая её волосы. Она бы так и сделала, если б была на его месте.       Неизвестно откуда появившееся доверие повлекло не менее странный выбор. Она ведь всегда могла отправить Рону Патронус с просьбой прийти. Но всё же предпочла именно этот вариант, и что-то подсказывало ей, что причина совсем не в том, что происходило сейчас, а, как и считал Гарри, в прошлом, которое никогда не отпускает, будто тень, являющаяся вечным человеческим спутником. То, что шлейфом тянется в будущее, и никакой Обливиэйт в этом не поможет.       Утром, как Драко и обещал, она уже его не застала. Он ушёл до рассвета. Но подушка всё ещё пахла дорогим мужским парфюмом, а в спальне по-прежнему отдавало его присутствием. И тишина — слишком оглушающая, способная ввергнуть в ужас кого угодно.