Основное разрешение

      — Ах… — томный женский стон, наэлектризованный едва сдерживаемым напряжением, прорвался сквозь мутную завесу опьянённого разума.       Толчок.       Ещё. Сильнее. Глубже.       Толчок.       Ещё.       Едва усмиряя грубость и практически не сдерживая клокочущие внутри эмоции.       Ещё. Финальный.       — Агх… — Драко не опустился — скорее, рухнул на гибкое тело, распластанное под ним, придавливая весом, и, тяжело дыша, отстранился, разместившись рядом. Мягкая подушка приятно приняла в свои объятия.       Последний бокал огневиски был лишним. Но Ким, как всегда, хороша. Она не станет ныть и возражать из-за чуть крепче стиснутых бёдер или парочки бордовых отметин у основания шеи от поцелуев. Всё это легко свести магией или одной из мазей. Да и клиенты у неё бывают куда несдержанней него. Издержки профессии, как она частенько говорила. Ким всегда знала, чем рисковала, умея постоять за себя в критический момент.       — Прости, я… Мне не стоило. — Извинения пришлись вовремя. Неловкость отступила.       А следом вновь нахлынула апатия и ощущение анестезии сердечной мышцы. Было бы ещё на свете такое зелье, что не даёт чувствовать, — и Драко первый бы испробовал его под всеобщий вздох удивления. Подобная бесчеловечная ампутация куда лучше тяжких мук неразделённой любви.       — Не стоило… — не отрывая взгляда от потолка, едва различимо вновь прошептал Драко.       Чего не стоило?       Он так и не закончил фразу, обрывая её на самом важном, что беспрерывно подсказывало сердце, но упорно отказывался принимать разум.       — Что-то изменилось, да? — как удар под дых, прилетело от неё в ответ. — Вижу, что-то очень сильно изменилось, — будто соглашаясь с собственными предположениями, повторила она.       До чего же Ким наблюдательна, когда дело касалось её клиентов. Хотя ей сложно не заметить разницу — раньше они никогда не спали. Сама мысль о том, чтобы прикоснуться к иллюзорному образу возлюбленной и запятнать его даже в собственных глазах, отдавалась невыносимой мукой в груди и выражалась неприязнью к подобному акту вандализма с его стороны.       Драко поднялся и, накинув на бёдра часть одеяла, присел, свесив ноги с кровати. Сигареты сейчас были бы кстати. Ким курила, а значит заначка где-то точно была.       — Дашь закурить?       Она хорошо его знала и могла бы с уверенностью сказать, что сейчас он на грани. Когда мир рушился на глазах, а всё, что оставалось, — это смотреть и ждать неизбежного конца. Словно и не было ничего, что помогло бы спасти ситуацию.       — В тумбочке у кровати, — не утруждаясь тем, чтобы встать с постели, Ким небрежно махнула рукой в направлении небольшого ящичка и откинулась спиной на подушку.       Слишком жарко — то ли от страсти, то ли от камина, — и одеяло стало ни к чему.       Ничем неприкрытая женская грудь выглядела соблазнительно и продолжала притягивать взгляд. Стеснение в качества Ким не входило. Вряд ли существовало хоть что-то, что могло смутить её или заставить покраснеть.       — Я сделал тебе больно? — Драко закурил. — Если так, то я доплачу за неудобства.       Говорить не хотелось — не самый подходящий для этого момент. Особенно — когда хотелось быть где-то ещё, но никак не удавалось понять, где именно, будто ему нигде не было места, а душа вопреки здравому смыслу всё равно рвалась куда-то.       Ким приподнялась на локтях и, придвинувшись, огладила ладонью его спину. Драко не стал возражать, когда её рука настойчиво скользнула к паху, нежно оглаживая успевшую ослабнуть плоть. Оргазм не принёс ни грамма удовольствия, а неторопливые, но умелые прикосновения не вызывали нового отклика.       — Если хочешь, то можем повторить. М-м-м? Я не против. — Знающие толк в удовольствии пальцы ещё раз бережно прошлись вдоль внутренней стороны бёдер Драко, но в последний момент остановились.       Ким ждала разрешения. Не в её правилах провоцировать клиента, если тот не желал продолжения.       — Не в этот раз, — тяжело выдыхая сизые клубы дыма, отказался Драко. То, что произошло, и так вышло далеко за рамки давно установленных между ними привычных правил.       В момент, когда она потянулась за стандартно предложенной склянкой с зельем, он почему-то остановил её. Самообману, как выразился Нотт, пришёл конец. И не хотелось больше ничего подобного. Перед ним стояла девушка ненамного старше Гермионы — на два или на три года, — она сама по себе была ничем не хуже, и с ней всегда было о чём поговорить. В этом Драко убедился давным-давно.       — Так и не скажешь, в чём дело?       Драко поднялся и, выкинув окурок в окно, вернулся в кровать. Хочешь или нет, а кратко объясниться всё равно придётся. Ким не из тех, кто пустит в постель абы кого. Не клиенты выбирали её — а она их. И связь с ней не из серии одноразовых приключений в дешёвом борделе за углом.       — Не подумай, что я лезу в твою жизнь, но я уже давно привыкла проводить в твоём обществе долгие вечерние беседы, а тут вдруг такой контраст? Хотя ты был неплох. Только пей поменьше, прежде чем ко мне вот так являться без предупреждения. Подобного я не люблю, но в первый раз тебе простительно.       Драко усмехнулся. Она права — он слишком не вовремя забылся.       Уж кем-кем, но дурой Ким не была и наверняка догадывалась, с чьим волосом всё это время пила оборотное. Занавешенные зеркала не скроют правды, да и шрам, каждый раз проявлявшийся у неё на предплечье, довольно специфичный.       — Тебе не понравилось? — Глупая попытка уйти от разговора, но попытаться стоило.       — Брось! Ты же знаешь, я не об этом, — фыркнула в ответ она и, упёршись подбородком в его плечо, всмотрелась в затуманенные алкоголем серые глаза. — С чего такой внезапный порыв? И даже, как обычно, не попросил выпить зелье. Я же не идиотка, и почему-то мне кажется, что ты сегодня пришёл в последний раз.       Хороший вопрос, в очередной раз подтверждающий её феноменальную проницательность и склонность к анализу.       — Вначале я так и думал, — ответил он, аккуратно поправляя и отбрасывая за спину скрывавший часть лица Ким тёмный локон.       Такой знакомый для него жест, наполненный любовью и безграничным теплом, принадлежал не ей. Драко помнил в руках упругость совсем других волос — чуть вьющихся и отливающих позолотой, когда наглые солнечные лучи бессовестно лезли в промежутках между локонами, запутываясь и сверкая, подобно мелким огненным отблескам.       — Но теперь уже ни в чём не уверен, — тихо добавил он. Тонкие изящные пальцы скользнули за девичье ухо и зафиксировали непокорную прядь.       Непроизвольный, но такой многозначительный для него поступок. Не так давно он точно так же прикасался к каштановым кудрям, ласково заправляя за ухо той, что снилась по ночам. И такой далёкий одновременно. Словно и не в этой жизни.       — Твои взгляды изменились? — удивилась Ким, устраиваясь поудобнее на его груди.       Она была особенной — той, кому можно рассказать, не опасаясь, что что-то выскользнет за стены и станет достоянием общественности.       — Раньше я считал, что полюбить можно только однажды, а любимой женщиной может быть только одна.       — А что теперь?       «А действительно, что теперь? — Драко задумался, оценивая то, что перемешалось внутри него и стало больше похоже на мутную серую жижу, чем на яркую палитру. — Теперь я и сам не знаю ответа».       Ким всё ещё ждала, когда воцарившаяся в спальне тишина капитулирует и она получит вразумительный ответ. Но минуты шли, а взгляд серых глаз так и не отрывался от идеально выбеленной поверхности над головой. Будто время замерло и больше никогда не возобновит ход.       — Какая прекрасная статуя пребывает у меня в спальне, — в шутку прощебетала она и трепетно огладила кончиками пальцев линию скул Драко. — Знала бы, что ты будешь так задумчив, — не пустила бы на порог.       Даже эта незначительная угроза, смахивающая, скорее, на лёгкий упрёк, не возымела эффекта. Драко знал, что совершил в этот раз, и ненавидел себя за слабость. Знал и обещал себе, что больше никогда подобное не повторится. И никогда он больше так не поступит! Просто слишком долго что-то претило подобной связи с кем-то ещё. Будто останавливало каждый раз, когда хотелось прикоснуться к другой. И всегда всё было настолько отстранённо и безразлично, что даже не откладывалось в памяти. Произошедшее этой ночью лишь акт отчаяния, за которым обязательно последует не менее болезненное раскаяние. Ведь иначе и быть не могло. Он всегда любил только одну женщину, и уже ничто не в силах это изменить.       — А теперь я устал, и мне не хочется всё это обсуждать, — наконец отозвался Драко, словно и не слышал её слов.       Взгляд, отдающий толикой лени, опустился на хрупкое женское плечо и, пройдясь вдоль изгиба шеи, оказался прикованным к глазам напротив — таинственным, но излучающим понимание.       — У меня такое чувство, что ты хочешь признаться мне в любви, — насмешливо обронила она. — А как же та…       Нет, Ким так и не рискнула назвать имя Грейнджер. Ну и правильно. Подобные разговоры указывают на непрофессионализм, тем более в её случае.       Драко перевёл взгляд на часы. Время приближалось к рассвету. Пора возвращаться, а то Линк будет волноваться. Так надолго он ещё ни разу не пропадал.       «Узнать бы ещё, какой сегодня день».       — А хочешь? — подыграв, в последний момент спросил он. До того, как Ким рассмеялась бы и отвела взгляд, подсказывающий, что это всего лишь глупая выходка с её стороны. — Если ты попросишь…       И было в остатке этой фразы что-то пугающе-серьёзное. То, чему даже Драко не мог дать объяснение. Ещё шаг — и всё окончательно закончится.       — Не попрошу. — Звонкий смех приятно оттенил мрачность спальни, в которую она любила приглашать его, и порадовал на пару секунд, но лишил возможности продолжить разговор в этом направлении.       «Теперь и не скажешь, что хотел сделать предложение».       Губы сами расплылись в ответной нежной улыбке. Нет, она не станет пользоваться его уязвленностью, которую не могла не заметить с самого начала, и не попытается обернуть ситуацию в свою пользу. В этом была вся Ким — ходячая совесть под маской элитной куртизанки.       — Если мне каждый клиент будет признаваться в любви, я избалуюсь. Но всё же мне не безразлично, что с тобой происходит. Не забывай — ты ещё и мой пациент!       Намёк на новую улыбку вновь коснулся губ Драко, но выражение лица по-прежнему не переставало отдавать грустью. Казалось, за последнее время он тоже избаловался вниманием Гермионы и самонадеянно решил, что мог на что-то рассчитывать или хотя бы сохранить надежду.       — Прости, Ким. — Прижимая её голову к своей груди, Драко погладил по рассыпающимся мягким длинным локонам и снова уставился пустым взглядом в потолок. — Я уже сказал, что не хочу говорить об этом. Просто всё закончилось, и теперь мне осталось не так много. Я думаю, что нужно завершить пару дел, и, возможно, стоит уехать куда-нибудь подальше. Мать говорит, что в штатах хорошо и тамошнее магическое сообщество стало терпимее ко многому. Возможно, там меня даже не узнают, и я смогу начать жить сначала. Матери там вроде всё понравилось.       — А как же твой отец? Ты бросишь его здесь?       — К нему не пустят больше. — В его голосе почему-то опять проскользнула тоска. — Всё, что было возможно сделать, мы исчерпали. Да и он в последнюю встречу просил больше не приходить. Я уже около года его не видел.       Чуть вздёрнутый нос Ким сморщился при упоминании Азкабана и их правил, но виду, что ей неприятно, она не подала. По долгу службы ей приходилось осматривать тамошних пациентов, и Драко готов был спорить, что удовольствия от этого она не получала. Общество таких, как Сивый, не слишком приятно девушке — её в чём-то можно понять.       — Тебе нужна помощь? Если тебе что-то нужно, только скажи.       — Спасибо, Ким. Ты умница.       Она, как всегда, стремилась помочь ему — черты основной профессии, не более. Да и не каждый раз самому молодому врачу Мунго приходится осматривать жертву Сектумсемпры. Такие случаи хорошо запоминаются и, как оказалось, приводят к более близким отношениям. И непонятно, кому говорить спасибо — Поттеру, что когда-то удачно использовал заклинание, или крёстному, что его создал.       — А знаешь, возможно, ты можешь мне помочь.       Ким вновь приподнялась и навострила уши. Похоже, удалось заинтересовать её.       «Такая милая, когда так внимательно слушает», — невольно отметил Драко.       — Мне нужно закончить с одним важным зельем. Могу сказать только то, что это поможет одному особенному для меня человеку. И я бы обратился за этим к Горбину, но старик залёг на дно, как только закончилась череда судов над Пожирателями, и теперь и носу не показывает в лавке. Там всё забито досками и заросло грязью. Так что надежда только на тебя.       — Так о чём речь? — уточнила Ким, желая поскорее приблизиться к развязке.       — Мне нужна кровь единорога. Знаешь, где достать?       Ким чуть не поперхнулась, но вовремя сообразила, что он не шутил. Да какие могли быть шутки, когда речь шла о запрещённом? Это как выкрикивать имя Волан-де-Морта на каждом углу, распространяя его идеологию под носом у аврората.       — Кажется, на складе в Мунго оставалось немного. В прошлом году главврач бился за разрешение на неё и ещё несколько ингредиентов из той же серии. Кингсли тогда упёрся, но когда на его стол легло ходатайство медицинской комиссии по этике, вроде скрепя сердце подписал.       — Зачем она понадобилась в Мунго?       Бессмысленный вопрос, но стало любопытно.       — У неё довольно много областей применения. Я так понимаю, тебе выпаренная нужна, раз для зелья.       Драко неловко пожал плечами. Этот урок он точно пропустил, а Гермиона не говорила. Придётся положиться на опыт Ким.       — Полагаю, что да.       — Достану. Но будет дорого! — предупредила она и вновь устроилась на его плече.       — Неважно, — как-то вяло махнув рукой, пробормотал он и потянулся за остатками огневиски. — Главное, чтоб ей оно помогло. Остальное не имеет значения.       Горло вновь обожгло, но внутри больше не отдавало теплом от выпитого. Ему требовалось ещё. Чтобы забыться, чтобы вытряхнуть из головы всё, что связано с болью, не прекращающей проникать в каждую клетку тела. Чертова непрекращающаяся лавина катастроф. Может, кто и правда проклял весь род Малфоев на тяжкие мучения, а он лишь невольный заложник обстоятельств.       — Тогда, как удастся позаимствовать немного… я найду тебя.       «Теперь это так называется?»       — Мне пора, Ким. Уже поздно, — в ответ отозвался Драко.       — Скорее, рано.       Что было в ней особенно хорошо — Ким отпускала. Легко, не цепляясь, как Пэнси, и не требуя внимания снова и снова, как паразит, что никак не может остановиться и прекратить жить за счёт других.       — Всё давно хотел тебя спросить, — перед самым уходом начал он, за секунду до того, как зелёное пламя камина поглотило его силуэт. — Почему ты этим занимаешься?       Пояснять не было необходимости. Ким и так поняла вопрос.       — Нравится, — усмехнулась она, подперев рукой подбородок. — Нравится самой выбирать мужчин, а не ждать, когда они выберут тебя. Да и лишние деньги никогда не помешают.       Было что-то в её словах и взгляде, что напомнило ему большинство других девчонок: робких, застенчиво опускающих взор, словно ждущих, когда он первым к ним подойдёт, несмотря на то что такого желания и не возникало. Но статус обязывал проявить галантность на публике. Да и отец вечно подталкивал в плечо. Тошнило от этого? Ещё бы! Кому нужна эта прогнившая фальшь. То ли дело такие, как Ким, что запросто подошла, после того как мать вышла за дверь кабинета и предложила встретиться. Тогда он отказался, но позже нашёл её, почему-то решив, что она поймёт, если он протянет ей склянку с Оборотным зельем и попросит просто немного побыть с ним любезной, может, даже чуть приветливой и не задавать вопросов. И она не стала спрашивать, что, в свою очередь, стало решающим фактором для новых встреч.       — Тогда буду ждать. Только не затягивай с моим вопросом надолго.       Ким кивнула.       — Мне нужно до конца декабря.       Драко совсем не смущало, что он просил её о служебном преступлении. Он и не заставлял её. Всегда можно отказаться. Да и большую часть жизни Малфой провёл в окружении подобного. Не говоря уже о том, что, по-видимому, быть «хорошим» не так уж и выгодно. Не совершающий ошибок и плохих поступков Поттер был особенным исключением.       — Постараюсь, — не сомневаясь в своём решении, ответила она, ставя жирную точку в их разговоре. — Как выгорит — сообщу.       Вот так запросто. И опять Драко в ней не ошибся. Лучшая из многих, с кем он был знаком. Возможно, даже самая понимающая. Кому-то, возможно, очень повезёт в будущем.

***

      Двери с грохотом распахнулись и, ударившись о стены, так же резко отскочили. Тео брезгливо окинул окружающую обстановку и, придя к выводу, что давно пора вмешаться, позвал Линка.       Старавшийся держаться возле выхода домовик комкал наволочку, в которую был одет, но подойти ближе не решался. Беспокойство за хозяина оказалось сильней стандартных домашних обязанностей.       Постояв ещё пару минут, Тео сел в кресло и принялся ждать. Такого он ещё ни разу не видел у Малфоя. Комната Драко напоминала, скорее, склад пустой стеклотары из-под огневиски, но уж точно не смахивала на спальню наследника чистокровного рода.       Нет, это он мог себе такое позволить, но не Драко! Не всегда сдержанный и утончённый аристократ, которого он привык видеть с детства. Да он даже на Святочном балу не пил, когда все надирались как могли, словно почувствовали свободу после векового заточения!       Дня три Тео никак не мог застать его дома, и ещё столько же висели защитные чары особняка, пока сами не спали от давности и того, что их вовремя не обновили.       Итого — неделя, как прошёл злополучный матч.       Паркинсон в академии пока не появлялась, как и Грейнджер. Остальные будто в рот воды набрали. И что-то подсказывало Нотту, что самое главное сейчас — вывести Драко из внезапного, но вполне обоснованного запоя.       Куда проще, чем решить остальные проблемы.       — Ванну наполни до краёв! — вопреки ожиданиям эльфа приказал Тео, уставившись сердитым взглядом в спящего на кровати Драко. — И похолоднее.       — Может, не стоит? — с нескрываемым сожалением и дрожью в голосе отозвался Линк.       — Делай, как я велю! — настоял он, не обращая внимания на мнущегося в нерешительности домовика.       Разбуженный неожиданными разговорами Малфой сел в постели и, дотянувшись до стоявшей возле кровати бутылки огневиски, сделал пару внушительных глотков. Посмотрел мутным взглядом на Тео и вновь опрокинул в себя приличную часть остатков.       — Хватит! — рявкнул на него Нотт.       Очередной попойки только не хватало. Дела и так катились по наклонной, а тормоза давно уже отказали.       Сквозь пьяную пелену Драко смог лишь пробормотать что-то о личном пространстве и праве делать что захочет, но ничего — о желании завязывать с этим безвольным падением в полное забытье.       Будет немного сложнее, чем Тео предполагал, но ничего. Потом ещё спасибо скажет.       — Поднимайся! — Не скрывая раздражения, Нотт подошёл к постели и одним резким движением сдёрнул одеяло.       — Совсем рехнулся? — вяло промямлил в ответ Драко и попытался натянуть край одеяла обратно.       Плохая идея спорить с рассерженным до предела Тео, в особенности — после того как он каждый день в течение недели безрезультатно обивал пороги его дома.       Драко вновь потянулся за огневиски, но вместо этого Тео перехватил его руку и вытащил из постели. То ли сказывались несколько дней беспробудной пьянки, то ли Малфой и не собирался сопротивляться, но они довольно быстро добрались до смежной комнаты, где Линк уже перекрывал краны, держа в руках стопку чистых полотенец. Лучше и не придумать, особенно — учитывая, что Тео вряд ли сможет заставить его выпить классический в таких случаях набор зелий.       — Может, всё-таки не надо? — догадываясь, что за этим последует, поскуливал эльф, прижимая к себе махровую ткань и жалобно поглядывая в сторону хозяина, безвольную тушу которого Тео безжалостно придерживал за загривок и, не спрашивая, резко окунул головой в ледяную воду.       Холодные ванны ему сейчас не помешали бы.       — Не хочешь — не смотри! — вновь огрызнулся на домовика Нотт, продолжая удерживать Драко под водой. — Другого способа я всё равно не знаю!       Брызги, летевшие во все стороны, начинали заливать пол и всё вокруг. Желание жить всё же сильнее отчаяния, ставшего результатом грандиозного провала.       — Пф… Совсем охренел?! — отфыркиваясь от воды, прохрипел Драко, как только Тео позволил ему вынырнуть на поверхность за спасительным глотком воздуха.       — Смотрю, тебе уже немного полегчало.       — Ещё раз так сделаешь — и пожалеешь! — пригрозил Малфой, пытаясь изображать трезвого. Холодные ванны ему оказались не по нраву.       — Ну конечно, конечно.       Посильнее нажав на позвонки, удобно обхватываемые ладонью, Тео вернулся в русло персонального восстановительного процесса. В этот раз Драко пытался сопротивляться, отталкиваясь от краёв ванны, лупил ладонями по поверхности воды, но так и не сумел оторвать от себя его руки, крепко вцепившиеся в основание шеи.       — Убью! — вытирая ладонью лицо и отросшую за последние дни щетину, зло произнёс Малфой, как только вновь освободился от водяного плена.       — О-о… Уже лучше. — Тео отпустил его, оценивая результат своих трудов.       Стряхивая влагу и брызгаясь во все стороны, как промокший под дождём кот, Драко привалился спиной к уложенной кафельной плиткой стене и откинулся на неё затылком.       Тео расслабился на мгновение, но был готов к тому, что Драко может и ответить на столь агрессивный дружеский подход.       — Давай-ка приводи себя в порядок — и марш в академию, — скомандовал Нотт, придирчиво оценивая возможности Малфоя на этом этапе восстановления. — Грейнджер неделю на занятиях не появлялась. Надо узнать, что да как.       — Зачем? — апатично возразил Драко. — Я ей не нужен. Она сама сказала, что сделает выбор, когда будет готова.       Тео закипал. Не так, как в случаях, когда ему приходилось терпеть присутствие Пэнси или мириться с чем-то, чего он никак не мог изменить. А когда смотрел, как что-то, во что вложена уйма сил, рассыпалось у него на глазах.       — Возьми себя в руки! — подбираясь ближе к Драко и хватая того за отвороты мокрой рубашки, проревел он. — То, что эта дрянь Паркинсон сумела одним махом уделать всю нашу предвыборную программу, ещё не повод утопиться в ванне с огневиски, хоть ты и можешь себе это позволить, или перетрахать всех шлюх в округе. Так что подбери сопли и верни себе приличный внешний вид!       Взгляд Драко немного прояснился и полыхнул гневом наполовину с пониманием.       — Сейчас ты приведёшь себя в порядок и обновишь чары вокруг дома, а я пока приберусь внутри. Линк мне поможет, — продолжал раздавать указания Тео.       Соглашаясь с каждым его словом, эльф протянул полотенце и магией убрал всю расплескавшуюся в ванной влагу.       — А потом мы подумаем, что можно сделать дальше.       У Тео пока не было достойных вариантов, но он был уверен, что за этим дело не станет. Уж кто-кто, а Драко всегда мог придумать что-то! Да и сам он не промах.       Всё поправимо! Ну психанул парень и наломал дров — с кем не бывает. Малфою простительно. Во всяком случае, теперь.       — Ничего уже нельзя сделать! — отталкивая его, отказывался следовать его приказам Драко. — Что, по-твоему, Гермиона может сделать?! Даже если учесть, что ей пришлось под влиянием толпы дать согласие, то как она ему теперь скажет, что не хотела этого? Просто возьмёт и объявит, что передумала?! Да Уизли её возненавидят после такого! Она не станет.       Смирившись, Малфой уткнулся лбом в скрещённые на коленях руки и простонал что-то невнятное, больше похожее на сожаление и жалость к себе.       — Да пошло оно всё! — выкрикнул Тео, с силой поднимая его на ноги и заставляя посмотреть себе в глаза. — Тогда сделай, как она! И плевать, что это неправильно! Чёрт возьми! Только не впадай в это гнилое и унылое существование.       Драко оторопел, ошарашенно уставившись в полыхающие яростью глаза напротив. Нет! Тео не позволит этой любви закончиться, как и его — с Пэнси. Не в этот раз!       — По-хорошему всё равно не получается! Ты и сам видишь. Сделай, как Паркинсон! Чистеньким всё равно выбраться из этого не получится. Так какая разница как?       «Иногда цель всё же оправдывает средства. Да?»       Драко поморщился в каком-то безнадёжном отвращении от всего, что связано с гнусным притворством, которым он уже был сыт по горло, но безвольно уронил голову на плечо Тео, упираясь лбом в прохладу мокрой ткани его рубашки.       — Что ты предлагаешь? Опять отправить к Уизли Браун? Для чего?       — Нет, — отрицательно покачал головой Нотт, успокаивающе похлопывая Малфоя по плечу. — Браун не пойдёт. Да и кризис миновал. Вряд ли ей снова потребуются финансовые вливания в отцовский бизнес. Но есть один парень. Я не успел проверить, но мне показалось, что он крутится вокруг нашего осчастливленного вратаря «Хвосторог» не просто так.       Раньше бы Драко сообразил быстрее, но на скорости анализа сказывался алкоголь, и ему потребовалось намного больше времени. Может, пару минут, может, чуть больше, но Тео уже готов был проклинать его финансовый достаток, что позволял ему творить всё что захочется и пить ведрами.       — Бред какой-то, — оттолкнув от себя Тео, пробормотал Драко.       — Я тоже так решил вначале, но всё равно что-то не даёт покоя. Поэтому и говорю, что надо бы проверить.       Тео знал, что Малфою совсем непросто принять подобное решение. Грейнджер вряд ли обрадуется, если о чём-то прознает. Но и другого способа он не видел. Лучше так, чем три года, пущенные коту под хвост. Как бы Драко ни хотелось отрицать очевидное, но есть сложности, которые нельзя преодолеть, не запачкав по локоть руки.       Раздавшийся снизу звонок в дверь своей внезапностью заставил вздрогнуть обоих.       — Ты ждёшь кого-то?       — Нет.       Тео перевёл мрачный взгляд на Линка и, задумавшись, сощурился. Стоило отдать распоряжения, пока возмутитель спокойствия не начал настойчивее рваться в дверь. Только бы Паркинсон не нагрянула позлорадствовать.       — Это она, — испуганно пискнул домовик, выглядывая через окно спальни.       С этого ракурса отличный обзор на входную дверь и не так ярко по утрам светило солнце. Потому Драко и выбрал когда-то эту комнату для своей спальни.       — Грейнджер? — не скрывая удивления, произнёс Тео.       Домовик качнул головой и состроил жалобную мордаху. Драко кинулся к выходу, но остановился под натиском разъярённого взгляда Нотта.       — Не смей спускаться! — рявкнул Тео.       Некогда проявлять деликатность. Приходилось соображать на ходу.       — А ты иди и скажи, что хозяина нет дома! — последовал второй приказ, адресованный уже трясущемуся в панике домовику.       Линк не стал спорить и молча отправился выполнять. Не ему указывать чистокровному волшебнику о правилах субординации и о том, что делать. В особенности, когда хозяин особо и не возражал.       — Она же поговорить пришла, — предпринял попытку Малфой.       — Конечно, — протяжно согласился Тео. — Она только недавно дала согласие выйти замуж за другого, а теперь пришла поговорить с тобой. И если ты сейчас же не соберёшь всё, что осталось от твоей гордости, и не перестанешь ползать, как жалкий слизняк, у неё в ногах, я просто уйду, и сам делай дальше что хочешь.       Малфой заметался по комнате, но чувство собственного достоинства, на которое беззастенчиво давил Тео, отрезвляло. Да и внешний вид, отразившийся в зеркале, не располагал к беседе с девушками. С этим особо не поспоришь.       — А если она больше не придёт? — как-то слишком испуганно произнёс Драко, будто перед смертным приговором.       Тео поморщился, но списал всё это на стресс и пьяный бред, владевший разумом упавшего духом человека.       — И пусть.       — Но как же…       — Плевать! Хоть сохранишь ошмётки разорванного в клочья чувства собственного достоинства.       Снизу через приоткрытую дверь спальни послышался спор. Грейнджер не собиралась уходить и что-то продолжала требовать от эльфа. Доверить Линку разбираться с этим оказалось ошибкой.       Драко вновь попытался возразить, но Тео лишь демонстративно закатил глаза и, велев ему оставаться на месте, направился на помощь домовику. Нужно было отправить Грейнджер восвояси, пока она не увидела, в каком состоянии Малфой. Его потрёпанный вид уж точно не добавит ему плюсов в её глазах.