Студенческая вечеринка была в самом разгаре. Огромный костёр, полыхающий на площадке позади здания академии, согревал присутствующих, а звучавшая откуда-то сверху музыка походила на разряды молний, то и дело бьющих с крыши в толпу празднующих Рождество.
Драко обошёл основную массу присутствующих по кругу и, выхватив взглядом из толпы подвыпившего Тео, устремился к нему. Неподалёку замелькала небольшая компания студентов факультета Гермионы, а значит он довольно близко к ней. Стоило выдержать дистанцию.
Не замечавший никого Тео в очередной раз опрокинул в себя шот с красноватой жидкостью, смахивающей на мудрёный коктейль, и под одобрительный дружный рёв группы людей поставил пустую рюмку на общий стол. Драко никогда не понимал ни смысла вечеринок под открытым небом, на которые мог прийти кто угодно, ни игр, в которых участвовало подавляющее большинство. Какой смысл пить на спор, если все и так напьются?
— Пойдём-ка. — Потянув Нотта за рукав, Драко оттащил его подальше от толпы и встряхнул как следует, чтобы привести в чувство. — Решил напиться раньше времени? Совсем рехнулся?
— Соблюдаю условия конспирации, — возразил он и ткнул пальцем в сторону друзей Гермионы.
Рон в компании Энжи откровенно надирался — здесь всё шло согласно плану. А Поттер вместе с Гермионой под дружный хохот однокурсников участвовали в другой, не менее странной, игре, где главным участником, так же как и в остальных, был алкоголь. Похоже, администрация академии не слишком беспокоилась по этому поводу. Это не целомудренный Хогвартс с лимитом на пару разрешённых бокалов шампанского за вечер.
— Где Паркинсон? — Найти её было первостепенной задачей.
— Неустанно следит за твоей гриффиндорской королевой. Как и всегда, — заплетающимся языком промямлил Тео и указал в сторону парковой зоны, где расположились отдельные небольшие группки.
Пэнси стояла одна, подпирая ближайшее к главной площадке дерево и покачивая бокалом вина в руке. Устремлённый на Гермиону взгляд казался опасно обжигающим и навевал чувство тревоги за неё.
Заметив Драко в толпе, Гермиона приветливо махнула ему рукой и что-то шепнула Поттеру. Тот перевёл взор в их с Тео сторону и сдержанно кивнул обоим в приветствии. Пришлось ответить и ради соблюдения приличий отсалютовать бокалом, удачно подвернувшимся на стоявшем рядом столе с напитками. Ещё немного — и надо приступать к задуманному.
— Возьми, — велел Драко, извлекая из кармана пальто флакон с зельем и заставляя Тео его выпить. — Ты нужен трезвым.
Зелье подействовало как надо, и уже через пару минут взгляд Нотта прояснился, а речь и жесты перестали быть смазанными. Старая заначка отца, доставшаяся в наследство. Драко не удивился бы, если б узнал, что зелье когда-то приготовил крёстный.
— Испортил всё веселье, — недовольно буркнул Нотт и запил остатки клюквенным морсом, предложенным наряду с другими безалкогольными напитками. — Ну и мерзость. Наверняка сам варил, чтоб отравить лучшего друга.
— Да-а… Специально для тебя старался.
«И кто всё это будет потом убирать? — задался вопросом Драко, оценивая масштабы гулянки. —
Точно потом припашут каких-нибудь высокоморальных и ответственных вроде Гермионы».
— Не ной — потом напьёшься. Разрешаю.
— Ну спасибо, — изображая благодарность, протянул Тео, словно так и собирался сделать после вечеринки.
Подоспевшая к общему веселью Падма подтаскивала к Гермионе и остальным за руку не сопротивляющегося Эрни, который тоже успел махнуть по пути пару порций горячительных напитков. Защебетавшие девчонки, включая Лавгуд, перестали замечать, как Энжи подлил очередную порцию Рону и, что-то зашептав ему на ухо, повёл в сторону зарослей парка.
Драко едва ухмыльнулся уголком губ. Всё шло как надо.
— Пора, — скомандовал он, толкая Тео в плечо и кивая на Гермиону. — Я за Паркинсон.
Не теряя драгоценных минут, Нотт проводил взглядом удаляющуюся фигуру Драко и отправился в сторону однокурсников.
Пэнси, удивлённая, что Малфой направлялся к ней, отставила на ближайшую скамейку недопитое вино и приветливо улыбнулась.
Ещё ни о чём не догадывалась. Не осознавала, насколько близок конец. Ещё чуть-чуть — и всё закончится. Драко наконец сможет вздохнуть с облегчением, убедившись, что теперь Гермиону не побеспокоит кто-то вроде неё.
— Прогуляемся? — вежливо предложил он, предлагая ей согнутую в локте руку.
— Почему бы и нет, — кокетливо проворковала Пэнси и обхватила изгиб локтя. — Ты всё-таки решил обдумать моё предложение?
Драко хмыкнул и повёл её вдоль рощи, но огибая то место, куда Энжи ушёл с Роном. Той же дорогой Нотт отведёт Гермиону и всю её компанию друзей. Зрелище будет непередаваемое.
— Ты всё про то же, Пэнси, — удручённо вздохнул Драко.
Даже сейчас он надеялся, что в ней осталось хоть что-то от той девчонки, что прибилась к их компании на первом курсе Хогвартса.
— А что плохого в том, чтобы жениться на мне? — неподдельно удивилась она. — У меня хорошая родословная. Мне не нужны деньги. Они у меня и так есть. И мы давно друг друга знаем. Что ещё надо?
— А как же любовь?
Не скрывая пренебрежения к этой, казалось бы незначительной, детали брака, Пэнси коротко хохотнула ему в плечо и скептически посмотрела в глаза.
— Серьёзно? Ты правда считаешь, что для продолжения рода это необходимо? Или твои родители поженились как-то иначе? Как и многие другие пары до них. Зачем тебе бурлящие эмоции в чистокровном роду, если есть практичность.
«Нет. Всё та же, что и раньше, только думает не об учебных каверзах, а о серьёзных планах на будущее».
— Тогда тебе будет интересно увидеть кое-что, — остановившись, произнёс Драко и, подтолкнув её, встал позади.
Сквозь глухие заросли ветвей высохшего дикого винограда, когда-то задушившего в своих объятиях кустарник, виднелись смутные очертания пары людей.
— Кто это? — не сразу поняла Пэнси.
Драко медленно обхватил её за талию, прижимая ближе к себе, и плотно накрыл её губы ладонью.
— Ш-ш-ш… Не шуми, а то нас заметят. — Чувствуя неладное, Пэнси задёргалась, но сил вырваться так и не хватило. Всё же Драко парень и был сильнее, а до волшебной палочки, зажатой между ними в заднем кармане её брюк, не добраться. — Это Энжи и Рон. Разве не узнаёшь?
Было далековато, но Пэнси постаралась присмотреться. Узнавание промелькнуло на её лице, сочетаясь с возникшей вслед за этим паникой.
— Сейчас Тео приведёт сюда ещё немного зрителей — и станет интереснее. Он уже должен был сейчас сообщить Гермионе, что заметил, как Рону стало плохо и его куда-то увёл Энжи. Догадываешься, что сейчас будет?
Паркинсон несложно было предположить дальнейшее развитие событий. Она узнала эпизод из своей жизни.
Как только со стороны вечеринки послышались голоса других участников запланированного действия, Энжи подтянул безвольного, едва соображающего, что происходит, Рона и поцеловал.
— Ну как? Нравится? — Пэнси пыталась мотать головой, но ладонь Драко не позволяла. — Представь себя на месте Энжи, а на месте Рона — беднягу Харпера. Это я уже потом понял, что ты воспользовалась пьяным почти до бесчувствия парнем, чтобы позлить меня. Мне даже стало жаль его немного после.
Другая бы на месте Пэнси заплакала или пыталась просить прощения. Но не она. Паркинсон продолжала смотреть, как Гермиона влепила затрещину Рону и, оттолкнув Энжи, направилась обратно к празднующим.
— Понимаешь, что я чувствовал тогда? — шептал ей на ухо Драко. — Понимаешь, почему я решил больше никогда не иметь ничего общего с такой, как ты? Все, кого я знаю, совершают в жизни ошибки, никто не идеален. Но не ты, Пэнси. Ты осознанно так поступаешь. Ты и меня заставила поступить так же. И от этого мне ещё противнее. Но так было нужно. Благодаря тому, что Энжи парень, а не девушка, теперь Гермиона может сделать вид, что это лишь глупая пьяная выходка и, забыв всё, остаться с рыжим. Или использовать предлог разорвать с ним отношения навсегда. Я исправил то, что ты сделала, отбросив их до момента матча. Но должен признать, что тебе всё равно удалось добиться своего. Теперь она возненавидит меня за то, что я использовал этого парня и подставил Уизли. И всё, что мне останется, — это исчезнуть. Так что в нашем с тобой противостоянии нет победителей. Есть только проигравшие. Надеюсь, ты довольна, — отпуская её, закончил Драко. — Всё стало, как ты хотела. Я не буду с Гермионой, но и на тебе всё равно не женюсь. Надеюсь, теперь ты оставишь её в покое.
Паркинсон ничего не ответила — лишь достала из заднего кармана волшебную палочку и с видом преисполненного достоинства леди трансгрессировала с вечеринки.
Одни амбиции. Ни капли сожаления в глазах.
Становилось тихо. Безвольное тело Рона Уизли забрал Поттер, а остальные разошлись ещё несколько минут назад. Энжи скромно стоял в сторонке, но задерживаться не стал, решив, что спектакль окончен. Ему оставалось лишь признаться Рону в постановке и указать на Драко, как они и договаривались. Простит он его за это или нет — Драко не знал. Но будь в такой ситуации перед ним Ким, он бы простил. Что-то подсказывало Малфою, что Энжи для Рона значит столько же и тот знал, на что соглашался.
— Тебя ищет Грейнджер, — внезапно послышалось из-за спины.
Драко, не ожидавший услышать голос Тео, почти схватился за ткань рубашки возле груди, но вовремя взял себя в руки. Всё же нервы начинали потихоньку сдавать.
— Зачем?
— Откуда мне знать, — тихо огрызнулся Нотт. — Я думал, она будет реветь на плече Поттера, а она рассерженная, как сотня мантикор. Я сказал ей, что помогу тебя найти. Но не отводить же её сюда. Может, выйдешь, пока она не отправилась к тебе домой?
Драко совершенно не ожидал, что ему придётся встречаться с ней. Всё должно было закончиться на этой мрачной ноте. Возможно, в любой другой день, но только не сегодня.
Сейчас выход Поттера как лучшего друга, плечо которого ей необходимо. Но уж точно не его.
— Думаю, что тебе предстоит увлекательное окончание вечера, — подытожил Тео.
Намёк был ясен как никогда, но попытка воспользоваться моментом выглядела недостойной.
— Нет, — упёрся Драко.
Чувство вины топило с головой.
— Ты совсем сбрендил? — повышая голос, прикрикнул Нотт. — Мы что, весь этот огород городили, чтобы ты отдал ей котёл с недоваренным зельем, мол, с остатками она справится и без тебя, и исчез?
— Так правильно, — парировал Драко, направляясь к выходу из рощи к месту, удобному для трансгрессии. Шум толпы начинал теряться на фоне других звуков окраин вечернего Лондона. — И если я ей понадоблюсь, она всегда сможет связаться со мной с помощью Линка.
Казалось, Тео снова закипал. Его рассерженный взгляд и сжавшиеся в тонкую полоску губы подсказывали Драко, что терпение друга давно на исходе, и если он сейчас хоть слово скажет, то последствия могут быть печальными.
— Да иди ты со своей правильностью! Не смей так поступать! — Дёргая его за рукав, Тео остановил его. — Она любит тебя. Успела полюбить или осознать! Мне всё равно! Я это видел за последние недели. Ты не можешь так просто взять и уйти. Да плевать на этого Уизли и всю его родню! С хрена ли мы должны жалеть их всех?! Я всю жизнь после суда только и делаю, что изображаю глупенького дурачка, веселящего окружающих, чтобы хоть как-то влиться в это магическое сборище тех, что были на светлой стороне. А у меня даже метки нет, и, заметь, никогда не было! Но мой отец ведь в Азкабане! А значит, и на мне клеймо. И пусть они говорят, что по родителям не судят. В реальности всё иначе. Судят, и ещё как! А чем я хуже того же Уизли, что Падма считает меня ничтожеством, недостойным касаться её сестры, и дело тут вовсе не в том, что я полсотни девок отымел, а именно в последствиях войны? Или чем я хуже того же Поттера? Тем, что учился на Слизерине, а не на Гриффиндоре? Чёрт, да мы все заложники обстоятельств! И каждый должен бороться за то, что любит. И ты должен! И не важно,
как ты поступил. Важно то, что, несмотря на твою изуродованную жизнь, она сумела полюбить тебя, и нет больше этих глупых границ между чёрным и белым.
Драко остановился уже у самой кромки шоссе, пролегавшего вдоль окраины и уходившего вдаль к центральным улицам города. Здесь казалось свободнее.
— Она уже наверняка ушла. Нет смысла возвращаться.
Последняя попытка уйти от разговора провалилась. Нотт не желал отступать и всё ещё удерживал его.
— Тогда найди её сам или иди к ней домой. Сделай первый шаг. Если она выгонит тебя, тогда уйдёшь. Ты всё равно ничего не теряешь.
Тяжёлый вздох вырвался из груди Малфоя и заструился клубами пара на морозном воздухе. Тео никогда бы не отступил, и Драко это всегда знал, потому и считал его лучшим другом, способным стать надёжной опорой в любой момент.
Захват усилился. Не спрашивая разрешения, Нотт взмахнул волшебной палочкой, и затянувшая их в оглушающем водовороте воронка трансгрессии выкинула обоих возле ничем непримечательной лондонской многоэтажки. Драко до сих пор не понимал, почему Гермиона выбрала этот дом. Может, из-за удобного расположения неподалёку от академии, а может, просто потому, что приглянулся чем-то, но ему не очень нравилось здесь. И он не мог толком объяснить почему, но тревожное чувство не покидало его ни на минуту каждый раз, когда он оказывался здесь.
— Иди, — в очередной раз подтолкнул его Тео к тускло освещённому подъезду.
Прошло достаточно времени, чтобы она вернулась. На это указывали не только стрелки часов, но и свет, льющийся сквозь занавешенное окно её кухни.
Постояв с минуту в нерешительности, Драко сделал первый шаг к дому, затем ещё один и уже через пару минут стоял напротив двери квартиры Гермионы, силясь заставить себя постучать в обитое кожей полотно. Рука будто налилась свинцом и не желала подниматься, а сердце колотилось о рёбра так, что готово было пробить грудную клетку.
Неизвестно откуда нашлись силы, но дверь открыл Поттер. Внимательно осмотрел его с ног до головы и, что-то решив, отошёл в сторону, позволяя пройти. Находящаяся позади него Гермиона кивнула Гарри, попрощавшись, и, проследив, как он скрылся за дверью, перевела внимательный взгляд на Драко. Он ли стал причиной его ухода — Драко не знал. Но заметил, что тот был одет и явно забегал мимоходом, чтобы просто сообщить что-то. Возможно, что благополучно доставил Уизли домой.
— Ты ушёл с вечеринки, — первой нарушила тишину Гермиона, скрестив на груди руки и опёршись поясницей о комод в прихожей. — Почему?
Пижамные шорты и майка, в которую она успела переодеться, почти не скрывали ничего. Может, ей так удобно? Драко не в первый раз видел подобную одежду. Ревность к Поттеру, покинувшему её дом минутой ранее, конечно, не вскипела, но в груди всё равно что-то ворчливо колыхнулось.
— Ты знаешь, — тихо ответил Драко, неуверенно делая пару шагов вперёд. — Ты знаешь, что я сделал. Не можешь не догадываться. Ты ведь не глупа.
Хлёсткая затрещина обожгла его щёку, оставив заметный отпечаток. Что ж, пожалуй, на этот раз он заслужил. У Гермионы сегодня удачный день. Вторая отвешенная ею пощёчина за вечер.
— Хочешь наказывать… бей сильнее, — прорычал он в ответ, опираясь ладонями о край комода по обеим сторонам от неё. Образовавшееся своеобразное кольцо рук не позволяло Гермионе уйти от пристального стального взгляда.
Он прекрасно знал, что она могла чувствовать, но по-прежнему эгоистично пытался отыскать в ней то, что утверждал Нотт. Чего так и не увидел, когда они целовались после её первого полёта на метле. И что теперь было в её глазах, наполненных праведным гневом и обжигающим желанием.
— Теперь ты можешь снять его, — кивая на её руку, продолжил Драко. — Подарки Паркинсон никогда ещё не приносили ничего хорошего.
Гермиона, не произнося ни слова, стянула с пальца кольцо, украшенное изумрудной крошкой, и положила возле себя. Тяжёлый стальной взгляд проследил за её жестом и остановился на руке. Пожалуй, так ему нравилось больше. Драко удовлетворённо выдохнул и выпрямился. Оставалось покорно стоять и ждать приговора. Как бы там ни было, но к её осуждению он был готов.
Минуты шли, однако ничего так и не происходило.
— Ну что? Отпустишь? Или всё же прикончишь на месте?
Напряжение становилось нестерпимым.
— Не могу… — устало уткнувшись лбом ему в грудь, прошептала она. — Ни того, ни другого.
Её шёпот постепенно становился ласковым, будто смешивался с бушующими в ней гневом и обидой, разбавляя и усмиряя, гася вспыхнувшее из-за его беспринципного поступка возмущение.
— Ты нужен мне, — оглушающе ворвалось в разум, разбиваясь на миллиарды ярких частиц и даря ни с чем несравнимое чувство лёгкости и успокоения.
Драко старался найти силы ответить, но сердце гоняло кровь так, что становилось жарко, а внутри что-то начинало удовлетворённо скрести, омывая все внутренности приятными тёплыми волнами. Гермиона вновь затягивала его в свой мир, полный красок и жизни, становясь желанным ориентиром. Серая муть, в которой он пребывал в последнее время, утекала, разбавляемая цветными тонами, которые она опять привносила в его существование.
Мгновение спустя он ощутил, как она отстранилась и, посмотрев в его лицо, медленно, но настойчиво потянула его на себя за отвороты пальто, так чтобы Драко склонился к ней.
— Ты говорил, что любишь меня?
Теперь что-то в её голосе напоминало ему их первую встречу в парке. Если она сейчас попросит его сброситься с крыши, то он больше не станет медлить и искать выход. Не в этот раз.
— Покажи, — потребовала она. — Покажи, как сильно ты меня любишь.
Не этого он ожидал. Чего угодно — только не страсти, вспыхнувшей в её голосе.
Мерлин. Его не надо было упрашивать или повторять дважды. Он готов был на всё, чтобы услышать подобное.
— Ты же понимаешь, что после этого я буду считать тебя своей?
Кивнула.
Твёрдо.
Решительно.
Понимая, что делала и о чём просила.
— И я уже никому не позволю прикасаться к тебе. — Драко выждал паузу, выискивая признаки, что она осознаёт смысл сказанного. — А ещё я чертовски принципиальный собственник, и тебе придётся смириться, что я буду бдительно следить за тем, что принадлежит только мне.
Ответная улыбка, украсившая её лицо, казалась мягкой и трогательной одновременно, словно она давно хотела услышать от него подобные слова.
— Может, ты уже перестанешь угрожать последствиями и просто сделаешь это?
Её провокационный тон и вопросительно вздёрнутая бровь добили остатки самоконтроля. Теперь Драко и сам не понимал, зачем говорил всё это. Может, чтобы потом неистово смять нежные губы, вторгаясь языком в призывно приоткрытый рот? А может, чтобы у неё не осталось никаких сомнений в правильности происходящего. Но прозвучавший первый стон удовольствия, потонувший в их поцелуе, смыл всю нерешительность. Она отдавалась на волю его рукам. Она стремилась принадлежать ему, и это не выглядело наигранно или обманчиво. А то, что скромно скреблось в груди, разлилось бурным потоком, способным утопить в глубинах захлестнувших чувств.
***
Руки Драко были и нежными, и требовательными одновременно. Ещё никогда Гермиона не чувствовала себя такой бесповоротно захваченной в водоворот чувственных ощущений.
Губы, горевшие и покалывающие от поцелуев, были ничем в сравнении с тем, как кружилась её голова и дрожали колени. Подхватив её за бёдра, он приподнял её над полом и резко усадил на комод. Стоявшая на нём косметика разлетелась по коридору, мелко барабаня по паркету, словно рассыпанный горох.
«Потом приберусь», — вяло проскользнуло в голове, в то время как она стягивала с него пальто, упавшее позади него. Туда же отправился и наспех стянутый пиджак с галстуком.
Твёрдый мужской торс прижался вплотную к её груди, а мужская талия протиснулась между ног — пришлось развести их шире. Он не торопился, но и не растягивал удовольствие. Стоило Малфою подцепить её майку и потянуть вверх, чтобы снять, как в ней забурлило возбуждение, словно пузырьки шампанского, когда его встряхнёшь.
Волнующе.
С нотками горчинки.
Обжигающе.
Как первый пьянящий разум глоток.
— Может, доберёмся до постели? — в промежутках между срывающимися с её губ стонами предложила она, чувствуя, как жгучее нетерпение смешалось с плохо скрываемой жаждой.
Да. Кровать выглядела заманчивее.
Обхватив её талию руками, Драко что-то неразборчиво прошептал в ответ и прошёлся дорожкой коротких поцелуев вдоль шеи и плавного изгиба плеча. Наверное, ей показалось, что он рычал в этот момент, потому что он продолжал игнорировать её и осыпать поцелуями каждый оголившийся участок кожи.
Платиновые волосы заскользили под её ладонями, пока Гермиона, поощряя его действия, зарывалась в них пальцами. Губы Малфоя ещё раз оставили ощутимый след возле ключицы и спустились к её груди. Его руки уверенно обхватили её небольшую грудь и чуть сжали. Склонившись, он обхватил губами вершину соска и, облизнув, повторил то же самое с другим. Напряжение, скручивающееся до этого внизу её живота, отдалось в груди приятным трепетом и волнительной дрожью.
Услышав, как она в блаженстве выдохнула его имя, и заметив, как запрокинула голову, Драко усилил ласку и чуть прикусил сосок. Короткий импульс боли отдался приятным спазмом в области бёдер, которые Гермиона непроизвольно сжала, стискивая его талию. Божественные ощущения подняли возбуждение на новый уровень. Опусти она ладонь между своих бёдер — и ощущение влажности было бы неизбежным. В том, что скоро он убедится в её взаимности, сомнений не возникало. Скрыть пульсирующее желание не выйдет. Она и не пыталась, позволяя ему подхватить себя на руки и перенести в кровать.
— Подожди, — прохрипел его возбуждённый голос.
Как только Драко отстранился, она почувствовала себя будто обделённой, хотя он и стоял рядом, неторопливо расстёгивая рубашку, которую уже хотелось сорвать с него, как, впрочем, и брюки, скинутые возле кровати вместе с остальной одеждой.
Серебристая радужка почти потонула во тьме зрачка, а губы беззвучно шептали её имя, пока он стаскивал с неё шорты и полупрозрачные трусики. Матрас прогнулся под его весом, и Гермиона вновь ощутила тепло чужого тела. Его кожа под пальцами ощущалась гладкой и упругой, а плотно прижимавшийся к бедру твёрдый член — горячим. Запоздалое смущение прокралось в мысли и вылилось румянцем на щеках.
Странная неловкость.
Мучительная и стыдливая.
И скованность напополам с растерянностью.
Голая, чувствующая себя уязвимой, Гермиона попыталась прикрыться, но Драко не позволил.
— Не надо, — обдавая запахом лимонно-мятного дыхания, прошептал он. — Ты очень красивая. Тебе нечего стыдиться.
Гермиона не могла оторвать глаз. Он смотрел на неё так, как никто до этого момента. Даже Рон, когда они оставались наедине. В его взгляде было всё: обожание, восхищение, забота и любовь. Так смотрят на того, кто безгранично дорог. И она пропала, без возражений растворяясь в этом взоре, наполненном расплавленным серебром и затягивающей в свои глубины тьмой.
Пройдясь дорожкой поцелуев вдоль её груди и живота, Драко развёл её ноги и разместился между ними. Ещё никогда она не чувствовала себя такой раскрытой, что каждое его прикосновение, каждое скользящее движение языка вдоль возбуждённой плоти отдавалось мириадами мельчайших острых ощущений вдоль тела.
— Ах, — стон, вырвавшийся помимо воли, прозвучал слишком громко.
Слишком чувственно и глубоко.
С нотками эротичности и похоти.
На секунду Драко прекратил ласкать её языком и приподнялся. Уголки его губ дёрнулись в намёке на улыбку, а в глазах блеснул задорный огонёк.
— Я хочу слышать твой голос, Гермиона, — тихо произнёс он, прежде чем соблазнительно облизнул губы и продолжил дарить ей наслаждение.
Движения языка вдоль нежных складок стали настойчивее и интенсивнее, а скользнувший внутрь палец добавил стимулирующие возбуждение ощущения. Паршивец знал, что делал. Всё, что ей оставалось — это отдаться на волю его умелым рукам и с очаровательным финальным стоном рассыпаться на сотни осколков в момент сокрушительного оргазма, настигшего её спустя несколько минут.
Бёдра дёрнулись в последний раз, и Гермиона затихла, тяжело дыша от блуждающих вдоль её тела щекочущих волн удовольствия.
Чертовски запоминающийся момент. Чертовски запоминающиеся впечатления — словно распад на атомы. Ей казалось, что никогда ещё ей не было настолько… необъяснимо?
Позволив ей отдышаться, Драко прошёлся взглядом вдоль её бёдер и, приподнявшись, замер.
— Готова продолжить?
«Да!» — безудержно вопило взбудораженное сознание.
Она чертовски готова на что угодно, лишь бы почувствовать его плоть там, где это было так необходимо.
Гермиона кивнула и вновь потянулась к его губам. Вкус «Мохито» пьянил и очаровывал одновременно, что хотелось пить его всю ночь напролёт, забывая обо всём на свете.
Драко снова целовал её — требовательно и властно, с намёком на собственнические повадки и тенью своенравности. Но она готова была позволить ему долю капризности, если он и дальше будет с таким наслаждением касаться её тела, щедро одаривая непрекращающимися нежными ласками.
Она тонула в его поцелуях, пока его руки продолжали блуждать вдоль её груди, то сжимая соски, то оглаживая контуры. Вдоль линии талии и бёдер с каждым новым прикосновением вырывая новый стон удовольствия.
Слишком нежный.
Слишком внимательный.
Такой, каким она его и представляла.
— Драко, прошу… — Договорить ей так и не удалось.
Сильный плавный толчок вызвал лавину восхищения и чувство заполненности.
— Боже, Гермиона, — приглушённо простонал в изгиб её шеи Драко и лишь крепче сжал её в объятиях, будто боялся, что она исчезнет, растворится подобно миражу. — Ты бесподобна.
Из-за бесконечных недомолвок с Роном у неё уже приличное время не было секса, и существовала вероятность, что Малфой оценит степень того, насколько она сейчас была узка.
Его член двигался внутри неё в потрясающем темпе — то чуть резковато и торопливо, то плавно замедляясь до медленных фрикций. Будто он специально хотел услышать и насладиться её стонами разочарования и мольбами не останавливаться. И она просила. Так, как никогда и никого не умоляла о большем.
Мужская рука уверенно скользнула между их тел, и только теперь она осознала, что его пальцы находились непозволительно близко к месту сосредоточения её возбуждения, двигаясь, дразня и вновь подталкивая за грань, за которой её ждала очередная вспышка наслаждения.
— Ну же, девочка, давай. Почувствуй это ещё раз, — прохрипел он, не переставая двигаться внутри неё. — Ты сможешь.
Гермиона застонала и, учащённо задышав, скомкала сбившееся под ней одеяло. Очередной экстаз напрочь отключил сознание, оставляя её лишь на грани тактильных восприятий.
— Умница. — Щёку вновь обдало его тёплое дыхание, а горячие губы, переместившись, коснулись шеи в серии нежных поцелуев.
Драко приподнялся на локте и, не прекращая плавных толчков, подхватил её ногу под коленом, раскрывая её для себя сильнее. Движения стали резче и глубже, а размеренная амплитуда проникновений сменилась бешеным темпом. Он двигался в ней и сжимал так сильно, будто старался заполнить собой её всю, без остатка. Несколько секунд спустя он ослабил хватку и, тихо застонав, прикрыл глаза. Волна удовольствия, захлестнувшая его, выплеснулась тёплой влагой внутри её тела.
Так горячо и сладко, что закружилась голова.
Так правильно и логично, что, вопреки расхожему мнению, мир мог остановиться и подождать немного, пока они придут в себя.
Гермиона удовлетворённо растянулась возле него и по-кошачьи промурлыкала что-то, похожее на благодарность. Драко всё ещё глубоко дышал, но уже проявлял заботу, укрывая их обоих одеялом.
— Я не хочу, чтобы ты думал, что я использовала тебя ради мести Рону. Ты же не сердишься на меня, да? — уже засыпая в его объятиях, пробормотала она и уткнулась носом в пуховую мягкость подушки.
В ответ Драко лишь мягко рассмеялся и придвинулся к ней ближе, прижимаясь пахом к её ягодицам плотнее.
— Угу… — тихим сонным голосом отвечал он. — Спи. Тебе теперь можно ни о чём не беспокоиться. Я буду рядом.
***
Звук бьющегося стекла и грохот, прозвучавший за занавешенными окнами, сквозь которые на улицу лился мягкий жёлтый свет, доставляли Тео неописуемое удовольствие. Он даже не знал, что лучше: то время, когда он испытал первый в жизни оргазм, или сейчас, когда Пэнси крушила всё, что попадалось ей под руку. Ещё никогда он не чувствовал такого всеобъемлющего удовлетворения.
Словно всё встало на свои места.
И не передать словами, как долго он ждал чего-то подобного, что могло даровать компенсацию.
От разрухи отвлёк хлопок трансгрессии, выплюнувший Блейза неподалёку от ворот её дома. Тео усмехнулся и коротко присвистнул, привлекая его внимание. Забини обернулся и, заметив тёмную фигуру, прислонившуюся к растущему поблизости дереву, подошёл проверить свои догадки.
— Так и думал, что увижу тебя здесь сегодня.
Похоже, Патронус Паркинсон содержал не только просьбу прийти к ней, но и частично сообщил причину. Иначе Блейз не попёрся бы на другой конец Лондона ради пустой беседы с ней. Дружба дружбой, а время за полночь.
— Ну кто ещё от этого словит кайф, кроме меня? Ну, может, ещё Драко, — съязвил Тео. — Вот только чипсы забыл прихватить. А ещё жаль, что ничего не видно, — я бы ещё и посмотрел на это с удовольствием, а не только послушал.
Блейз тяжело вздохнул и потёр пятернёй затылок, словно думал, как лучше ответить. Что ни говори, а это закономерный финал. Не думала же она, что переиграет двух слизеринцев, при том что Грейнджер давно влюбилась в Малфоя, только никак не могла этого осознать. Да и карму, в конце концов, никто не отменял.
— Я предупреждал её и просил бросить эту затею, — с каким-то непостижимым сожалением в голосе покачал головой Блейз. — Гоняться за Малфоем уже вошло у неё в привычку.
Тео неопределённо хмыкнул — скорее по привычке, нежели из-за желания что-то этим выразить, — и затих на время, обдумывая возможные последствия.
— Это её проблемы, — в конце концов зло выплюнул Нотт и, оттолкнувшись от дерева, направился в город. — Пусть теперь пожинает плоды своей одержимости. Всему должен быть предел. А она его не знает и никогда не знала.
Последние слова были скорее предостережением Блейзу. Тео догадывался, что она не просто так позвала его. Скорее всего, решила отомстить, и Нотт надеялся, что у Забини хватит ума не ввязываться в это дело. Никакая дружба с ней того не стоит и никогда не стоила.
