Feel the morning on my face

       Кэролайн проснулась, ее голова разрывалась от боли, но она предпочитала этого не показывать. Клаус лежал рядом с ней, сонный и такой невинный. По нему не скажешь, что он монстр, особенно посмотрев на эти мягкие, рыжие кудри, на эту детскую полуулыбку, на его длинные, черные ресницы. Ему будто снилось что-то очень-очень хорошее. Солнце светило ему в глаза и Кэролайн, вроде бы инстинктивно, попыталась скрыть его вампирское личико от прямых солнечных лучей. Но ведь вампиры терпеть не могут солнца… Она знала о них только по книгам и фильмам, а теперь вот он, самый настоящий кровосос, в самом жестоком его проявлении, лежал и походил на ангела. Через пару минут ее костлявая ручка стала уставать, но по какой-то причине Форбс все еще спасала сон Клауса. Парень, не поднимая век, улыбнулся и спросил, что она делает. Девушка невольно залилась краской и попыталась встать с кровати. Ее размышления были внезапно прерваны, потому то она и дернулась. Майклсон, не растерявшись, схватил ее запястье и притянул к себе. Он не собирался ее отпускать. — Мне нужно в уборную, — Мочись прямо в постель, — Предложил тот. — Фу, — Он, даже не смотря на нее, мог сказать, что сейчас ее лицо скривлено смешным образом. — Ну ты и извращенец. — Он улыбнулся, показав свои 32 зуба и ни одного клыка. У него что, зубы-трансформеры? Когда хотят, тогда и превращаются в этих убийц? — Я думал, это сразу понятно. — А то, — Согласилась она и все-таки вышла из спальни. Когда она приняла душ, почистила зубы, надела новую одежду, а эти ошметки, оставшиеся после бурной ночки, выбросила в урну, Форбс смогла разрешить себе вернутся. Но Клауса там не было, кровать была любезно застелена, и никаких следов первородного не наблюдалось. Живот предательски заурчал, и понимая, что кричать о том, что она голодна — не вариант. Тут рабов нет… Тут есть те, кто с легкостью смогут сделать раба из нее самой. Да и перекус из нее тоже ничего такой вышел бы. Девушка сделала глубокий вдох и повернула ручку. Она спустилась на первый этаж, пытаясь закрыть глаза на крики и всхлипы других жертв чертова Клауса и его дружков. Войдя в кухню, она застала еще одного вампира, утоляющего свой голод, свою жажду… Что за кровавый пир, тут же подумала Кэролайн, забывая что она слабый человек в вампирском логове, а этот незнакомый парень, заканчивающий со своим завтраком, не отказался бы от добавки. Девушка прикусила губу, цокнула, но эта «пешка» — новообращенный, — ее ни капли не пугал. Открыла холодильник, осмотрела никакие продукты, потому что кроме пактов с кровью там ничего и не было, и расстроилась. Парень оторвался от аппетитной шеи девушки, и наблюдал за Кэролайн. Его тут не было, он ее вообще не смущал. Форбс на секунду бросила взгляд в гостиную и заметила Энзо, и немедленно поспешила к нему. — Энзо, — Вампир вдруг шарахнулся от нее, распахнув глаза. — Какого дьявола, Кэролайн? — Он перевел дух, осмотрел ее с ног до головы, обменялся взглядами с «призрачным-для-Форбс» товарищем и снова уставился на девушку. — Я голодна. Чертовски голодна. — А, да, точно, — Растерянно говорил он. — Вы их всех морите голодом? — Сент-Джон понял о ком она. Не стоит ей говорить, как они извращаются над бедняжками. Такое чувство, что она без проблем может забить его своим каблуком, дай ей его в руки. — Просто, все закончилось, — Придумал тот. — Я съезжу в магазин. Форбс поднялась на цыпочки к парню и прошептала ему просьбу о шоколадном батончике. Энзо улыбнулся, так же шепотом ответил, что он исполнит ее «приказ». Парень в эту же минуту накинул куртку, и вышел за дверь, напоследок посоветовав ей идти в свою комнату. Девушка оглянулась… Было пусто. Прихватила бутылочку виски и вернулась в свои «хоромы». Клаус был немного растерян. Что это за чувства… Может быть он в правду стал добрым и уязвимым? Но когда ее не было рядом, он запросто мог вырвать кому-то сердце, сломать шею, или всопорть легкое, а затем долго наблюдать за тем, как его жертва умирает в агонии, в страшнейших мучениях. Вот перед ним четыре трупа, девушки с разным цветом волос, с разными глазами… И ни к одной из них он не испытал ни жалости, ни малейшего светлого чувства. — Ты куда? — Поинтересовался первородный у своего друга, который взял ключи от его машины. — У нас не осталось еды, Кэролайн проголодалась. — Ты заходил к ней? — Уже разозлился Майклсон, то ли на него… Хотя за что тут злиться? Если он услышал какие-то подозрительные звуки, то почему бы и не проведать ее… Стоп, что. Вообще, какое ему дело до этой простушки! Энзо никто не запрещал делать этого, правильно? Вот и война, вот и противоречия в голове бедного древнего вампира, впервые страдающего от любви. Ну как от любви, возможно, это просто временное помутнение. — Если бы, — Ухмыльнулся Сент-Джон, отведя взгляд в правый верхний. Солнце было особенно ярким и теплым. — Она спустилась в гостиную. — Что? — Клаус посмеялся над безрассудством. — Бессмертная, что ли? — Он отпустил друга и вернулся в дом. Даже с порога, Клаус заметил пропажу его любимого напитка. — Черт, серьезно, бессмертная… — Но в голове и мысли о том, чтобы причинить ей вреда не пронеслось. Парень поднялся на второй этаж, и его напрягла распахнутая дверь в ее комнату. Он поспешил проверить, что происходит. Кэролайн стояла, с некоторым испугом уставившись в помутневшие глаза «хищника». Он стоял в полный рост, готовившийся к нападению. Майклсон тут же учуял резкий, любимый запах свежей, юной кровушки. Девушка схватилась за свое запястье, и будто потягивая время, играла в гляделки с вампиром. А он еле сдерживался, чтобы только не вцепиться в ее глотку. Она не выглядела напуганной, а значит это было не случайно… В голове у нее не складывалось, как она решилась на такое. Хотя, если пораскинуть мозгами, можно было бы выстроить логическую цепочку. Она лишь коснулась тонкой кожи и ей безумно понравилась эта боль. Она больше не могла остановиться. Эта боль напоминала ей о том, что даже находясь среди монстров, она оставалась человеком. Вампир влетел на запах, и впал в некоторый ступор. Он понятия не имел что делать, но он не мог контролировать себя. Клаус появился ни кстати. Он коснулся плеча своего друга и вывел его из транса, попросив покинуть комнату Кэролайн. Майклсон медленно, словно нехотя, перевел робкий взгляд с пола на девушку. Губы были приоткрыты, и он не был удивлен. Выглядел раздосадовано, словно его предал близкий человек. Стоило ему посмотреть в ее глаза, как ее сердце стало играть в догонялки с кем-то очень быстрым и невидимым. — Зачем ты это сделала? — Холодно, но не без нежности, спокойно, но не без понимания, спросил он. — Не знаю, — Искренне призналась она и слезы полились ручьем из ее глаз. Она вернулась в реальность и ощутила боль, упала на пол и попятилась к углу. Не от Клауса. От самой себя. Но как скрыться от того, кем ты являешься… Девушка плакала и не понимала, что и зачем, как, когда и почему произошло… Клаус закатил глаза. Слабая форма безумия. Ну да, столько дерьма навалилось на нее в последнее время. — Ты хочешь умереть? — Она помотала головой. — Ты же понимаешь, что я не дам тебе умереть? Во всяком случае, не навсегда. Если ты сейчас умрешь, то проиграешь пари. — Майклсон присел к ней, провел пальцем по ее щеке. — Я не хочу умирать, — Форбс не позволяла себе посмотреть ему в глаза. Отчаянно искала их в качестве спасения, но полностью запрещала себе пользоваться этим спасательным кругом. — Тогда зачем ты сделала это? — Он знал ответ. Он чувствовал. Не знал, как собрать в слова, но знал как она сейчас себя ощущает. Так же, как и он. Тысячи лет назад, перед его отцом. Не биологическим. Он недолюбливал сына своей жены, совершившей измену. Придирался ко всему, чуть что сразу распускал руки. Вгонял в такой ужас… В такое непонимание… В такую безвыходность… Клаусу ничего не оставалось делать кроме того как принимать удары, забиваться в угол и качаться из стороны в сторону, гадая, чем он так не угодил отцу… Воспоминания пронеслись в его голове отвратительными вспышками и он сжалился над ней. Парень протянул прокусанное запястье к ее губам. Буквально заставил ее выпить его крови, однако в следующее мгновенье ее стошнило, а мощнейшее лекарство ничем не помогло. — Ух ты, у тебя иммунитет, — Спокойно сказал тот. — Клаус, — С мольбой в голосе произносила она. — Клаус, прошу тебя, — Чего она просила? Девушка беспомощно хваталась за его холодные ладони. Он почему-то прижал ее к себе, погладил по голове и стал успокаивать, напевая жуткие мелодии. Но вскоре она просто позволила себе слушать его мертвое сердце и смириться с неизбежным. — Все будет хорошо, Дорогуша, но не обещаю, что у тебя, — Ехидно ухмыльнулся. Ей захотелось убить его… Но было так спокойно… И ей хотелось только одного — заснуть и больше никогда не проснуться. — Придурок, какого черта, ты делаешь? — Стефан вскинул брови, немедленно прокусил свое запястье и влил немного жидкости в блондинку. Это, на удивление, помогло. Клаус уже догадывался в чем дело. — Может быть, ты объяснишь, друг? — Ехидно, зная ответ, спрашивал Никлаус Майклсон. — Ты и сам все понимаешь.