Пидоры в Волейболе. Челлендж 2020

      После зачарованного леса, где они с Акааши успешно соблазнили Куроо, прошло несколько недель. Они покинули трактир, где Ойкаве стало откровенно скучно, и направились в другую деревню, покорять новые вершины и соблазнять красивых девушек. Ну, соблазнением занимался только Ойкава. После исполнения их плана, между Куроо и Акааши буквально заискрило. Ойкава постоянно заставал их в компрометирующих позах, но больше присоединяться не желал. Он удовлетворил свое любопытство, не до конца, конечно, но все же с этими людьми он хотел дружить, а не ввязываться в подобие отношений. Поэтому он все чаще оставался у очередной подружки, возвращаясь в съёмную комнату лишь под утро, когда Куроо обращался котом и спал под боком Акааши. Тогда Ойкава занимал соседнюю кровать и отдыхал до вечера, пока им не давали задание или пока тело не требовало новых свершений.       — В соседней деревне нужна наша помощь. Разбушевался огненный демон, — вошедший в комнату Куроо согнал остатки сна. Ойкава лениво потянулся и резко сел, чуя запах золотых монет, что посыпятся в их руки после такого сложного задания.       — Отлично. Давно хотелось размяться, — Ойкава встал с кровати, оправил одежду и пригладил волосы.       — Возвращаться сюда будем или пойдем дальше? — Акааши отложил очередную книгу заклинаний, мазнул теплым взглядом по скалящемуся Куроо и посмотрел Ойкаве в глаза.       — Мм, если вы не против, я бы вернулся.       — Все никак не смиришься с провалом? — Куроо довольно улыбался, весело смотря. Насмехался, гаденыш.       У Ойкавы здесь осталось важное дело. Он все никак не мог соблазнить темную эльфийку, живущую на окраине деревни. Она воротила от него нос, говоря, что не будет иметь дело с полукровкой. Только Ойкаву это не останавливало. И он был уверен, ещё немного, ещё пару дней, и эльфийка сдастся. Вернуться было просто необходимо. Никто противиться не стал. Акааши попросил Куроо сходить к хозяину постоялого двора и оплатить комнату ещё на пару дней, а сам начал собираться. Ойкава прицепил на пояс меч и был готов выдвигаться навстречу очередным приключениям.       Зарево было видно издали. Горело множество домов. Кричали люди, не в силах потушить буйное пламя, вспыхивающее то тут, то там. Акааши сказал, что нужно сначала убить демона, лишь тогда можно будет загасить его пламя. Ойкаве, обладающему исцеляющей магией, было велено остаться в деревне и помочь людям, получившим ранения при пожаре. Акааши с Куроо поспешили за демоном, что скрылся в лесу. За товарищей Ойкава не волновался, с магией Акааши Куроо с лёгкостью справится с врагом. Хоть и хотелось поучаствовать в битве, но он понимал — здесь его помощь нужнее.       Он ходил от дома к дому, быстро осматривал людей, но не видел никого, кому могла понадобиться его магия. Как он услышал, все успели покинуть свои жилища, когда пламя только разгоралось. Люди оплакивали свои дома, а не чужие жизни.       Ойкава издали увидел, что у дальнего дома, объятого пламенем, что-то происходит, и побежал туда. Какой-то мужчина вылил на себя ведро воды и ринулся в дом, бесстрашно проходя сквозь бушующее пламя.       — Самоубийца, — тихо зашипев, Ойкава замер у дома, немного не успев, чтобы остановить человека, кинувшегося в огонь. Он понимал, что тот пытался кого-то или что-то спасти, но это было слишком опасно. Замерев, Ойкава вглядывался в языки пламени, надеясь, что мужчина все же сможет выбраться.       Через пару минут в проходе появился темный силуэт. Ойкава кинулся навстречу, магией сгоняя огонь, облизывающий незнакомца. Тот держал на руках девушку, замотанную в одеяло. И как только тот выбрался из дома, сразу же рухнул на землю вместе с бессознательной ношей. Ойкаве пришлось оттягивать их обоих подальше от дома, где было меньше дыма. Присев перед деревенскими на корточки, он пробежался по ним цепким взглядом, отмечая, что девушка совсем не пострадала, а вот мужчине досталось. Его руки, шея и левая сторона лица были обожжены. Кожа вздувалась, пузырилась и лопалась. Хорошо, что мужчина был без сознания.       Ойкава нахмурился. Его магии было недостаточно, чтобы полностью исцелить человека, получившего такие серьезные ранения. Природа посмеялась над ним, наказав за родителей, вступивших в запрещённый союз. Темные и светлые эльфы всегда враждовали, пронеся неприязнь друг к другу через столетия. Родители Ойкавы наплевали на все запреты, что отразилось на нем. Полукровка со слабой магией исцеления был почти так же бесполезен, как и обычный человек. Именно поэтому Ойкава выучился драться на мечах и мастерски владел луком. Вот только сейчас ему нужно было помочь человеку, рискнувшему собой, чтобы спасти девушку.       Ойкава прикрыл глаза, сосредотачиваясь и потихоньку вытягивая силы из леса. Поведя раскрытыми ладонями над мужчиной, что был без сознания, он объял его своей магией, горящей зелёным светом. Ойкава чувствовал, что лечение проходит слишком медленно, но все же он помогал. Избавлял от боли, отдавая часть собственных сил.       Когда он открыл глаза, практически обессиленный, он заметил, что мужчина внимательно на него смотрит. Ожоги не сошли, но кожа стала немного ровнее. Ойкава ещё раз мог бы попробовать излечить их полностью, но через несколько дней. Вот только уже завтра его здесь не будет.       Пока Ойкава лечил жителя деревни, он даже не заметил, что пламя погасло. Значит, Акааши с Куроо закончили. К нему подбежали деревенские, благодаря его и осматривая девушку и мужчину, что не сводил с него взгляда. Ойкава знал, теперь о них позаботятся. В деревне должны были быть целители, что снимут воспаление с кожи, немного сгладят неровности. Боль Ойкава забрал.       Вскоре вернулись Акааши и Куроо. Акааши выглядел измотанным, видимо, использовал много магии. Куроо хоть и был потрепанным, но довольно улыбался и поблескивал взглядом. Скорее всего, бой вышел интересным. Хотел бы Ойкава тоже поучаствовать.       Они покинули деревню, когда староста накормил их и расплатился за задание. Он рассказал, что огненный демон всегда их донимал. Обычно это были один-два дома в год, но в последнее время тот разбушевался. Эта ночь стала самой страшной. Хоть жертв и не было, но многие лишились своих жилищ. Только местные не отчаивались, они уже с утра собирались начинать отстраивать дома.       Ойкава успел забыть ту огненную ночь. Они сменили уже третью деревню, выполнили ещё несколько заданий, повстречали много красивых девушек, что грели его долгими ночами. И когда к ним в трактире подошёл крепкий, молодой мужчина с легкими ожогами на лице и шее, Ойкава его не сразу узнал. Тот коротко поклонился и впился в него тяжёлым взглядом, лишь хмуря брови и ничего не говоря. Куроо засмеялся, но Ойкава видел, как тот опустил руку под стол, видимо, кладя ладонь на оружие.       — Признавайся, ушастый, кому успел дорогу перейти? — Куроо говорил весело, но смотрел на незнакомца настороженно.       Ойкава наигранно рассмеялся, разводя руками и непонимающе смотря на смутно знакомого человека. Неужели он спал с его женой или суженой? Это по молодости Ойкава часто влипал в неприятности, но сейчас он старался не трогать занятых барышень.       Незнакомец отмер. Ещё раз поклонился, так и не сводя взгляда с Ойкавы, и проговорил:       — Мое имя Иваизуми Хаджиме. Ты спас меня во время нападения огненного демона.       Ойкава ещё раз пробежался по шрамам взглядом и посмотрел в глаза. Точно, это был тот мужчина, что пожертвовал собой, спасая девушку. Сейчас он казался моложе, чем в ту огненную ночь. По возрасту он был ближе к Куроо. Акааши всегда выглядел юным, как и сам Ойкава, разменявший уже пятый десяток лет.       — Рад, что ты уже встал на ноги. Вот только я ничего особенного не сделал, — пожав плечами, он перевел взгляд на друзей, что с интересом смотрели на Иваизуми. Ойкава любил хвалиться своими подвигами, но только своими. Чужую славу он не присваивал. И Иваизуми он не спасал, просто подлечил немного. Тот сам являлся спасителем.       — Нет, ты спас мне жизнь, эльф. Я пришел поблагодарить тебя.       Иваизуми говорил так серьезно, без намека на улыбку, будто на поединок его вызывал, а не благодарил. Странный какой.       — Не стоило утруждаться. Свою благодарность мы получили.       — Откуда вы узнали, что мы здесь? — тихий голос Акааши заставил Иваизуми перевести на него взгляд. Ойкава облегчённо выдохнул.       — Я узнал у старосты, где он вас нашел. Пришел в ту таверну, когда немного оправился, но вы ушли уже. Но вас несложно было найти, молва о вас расходится по всему свету.       — И ты проделал весь этот путь, чтобы сказать Ойкаве спасибо? — Куроо откровенно веселился, смотря на Иваизуми, что совсем не менялся в лице.       — Да. Он спас мне жизнь.       — Серьезно, парень. Я немного помог магией, не более, — Ойкава неловко улыбался, смотря на странного человека, что вновь не сводил с него тяжёлого взгляда. Хотелось, чтобы он ушел.       — Но благодарность — это не единственное, чего я хотел. Я хочу присоединиться к вам. Помогать людям.       Ойкава напрягся. Нутром чуял, что с обычным человеком они не сработаются. Особенно с таким хмурым и серьезным. Он ответил быстрее всех, мило при этом улыбаясь:       — У нас нет набора в команду. Тем более, что это всего лишь работа, а не безвозмездная помощь людям.       Иваизуми перевел взгляд на Куроо с Акааши, что сидели напротив Ойкавы, и вновь заговорил:       — Я хорошо владею мечом. Раньше был стражником при королеве, пока она не наняла мага. Готов работать за кров и еду.       Ойкава не дал товарищам ничего ответить, вновь заговорил, стараясь не выдавать своего состояния. Он паниковал. Если Куроо с Акааши согласятся, то он будет в меньшинстве и им придется принять в команду человека. Ойкава не хотел этого.       — Какой кров? Мы часто ночуем под открытым небом. Иногда по несколько дней перебиваемся лесными ягодами, — Ойкава натянуто улыбнулся, смотря на Иваизуми, что в этот раз решил его игнорировать. — Одни минусы в нашей работе. Правда, ребята?       Тяжело глянув на Куроо, Ойкава молился всем богам, чтобы его поддержали. Ну не нужен им был ещё один член команды, он печенкой чувствовал.       — Ойкава, как же быстро ты переобулся. Совсем недавно ты пел о том, как интересна наша работа, — смотря на драного кошака, Ойкава пытался убить его взглядом, но тот лишь скалился довольно. Падла. — Лично я не против, чтобы Иваизуми к нам присоединился. Так мы сможем брать больше заданий, где нужно сражаться.       — Я тоже не против, — Ойкава чуть ли головой не приложился о стол, услышав ответ Кейджи. Он одними губами прошептал «предатель». — Я давно хотел опробовать заклинание усиления на человеке.       — Как здорово, нас стало больше, — наигранно весело протянув, Ойкава подвинулся на лавке, давая присесть новому члену их команды.       Иваизуми присоединился к ним, и для Ойкавы начался ад. Тот постоянно его критиковал. Каждое слово, каждое действие. Придумал ему несколько обидных прозвищ, которыми пользовался и негодник Куроо. Иваизуми неодобрительно отзывался о его похождениях, каждый раз высказывая свое мнение, которого никто не спрашивал. Ойкава отбивался, натягивал улыбку, называл Иваизуми скучным и уходил к очередной даме сердца. Но работы и правда стало больше, а сражаться плечом к плечу с этим грубияном было комфортно. Иваизуми был надёжным. И реально сильным. Он рубил врагов грубой силой, прикрывал спины товарищей или же прокладывал своим мечом им путь. Позволял Акааши экспериментировать с заклинаниями, после одного из них целых два дня провалявшись с температурой. Тогда Ойкаве пришлось его лечить. Он тратил свои силы, постепенно, практически незаметно сглаживая шрамы после ожогов. Пациентом Иваизуми был терпимым. Не противился долгому бездействию, не грубил, лишь иногда бросал безобидное «Дуракава», когда Ойкава забывался и рассказывал о весёлых случаях из прошлого.       После последнего задания Иваизуми вновь свалился с температурой. Акааши забывал, что тот обычный человек, и использовал на нем слишком много магии. Человеческое тело не справлялось, и Ойкаве приходилось вновь лечить Иваизуми. Куроо с Акааши ушли на очередное задание, оставив их в таверне, на втором этаже которой они снимали комнату.       Иваизуми уже был почти в порядке, Ойкава решил расслабиться и оставил его одного, спустившись на первый этаж. Он вовсю флиртовал с одной из работниц таверны, что пленила его объемными формами ещё в первый день, и не сразу заметил присутствие Иваизуми. Тот присел рядом и попросил воды, чем обратил на себя внимание.       — Мм, почему ты встал с кровати? Тебе нужно отдыхать.       Иваизуми тяжело на него глянул, принимая стакан воды и залпом ее выпивая.       — Я бы там от жажды сдох, пока ты пытаешься затащить в кровать очередную бабу.       Резко встав, Иваизуми пошел обратно в комнату, полоснув его злющим взглядом. Это стало последней каплей. Казалось, что они начали нормально общаться, но нет. Иваизуми вновь был недоволен, да ещё и девушку обидел, что все слышала. Ойкава мило улыбнулся и тоже встал, поспешив за Иваизуми. Словив его в коридоре, он резко дёрнул за руку и вжал его в стену, раздражённо смотря в глаза.       — Что с тобой не так? Если честно, ты меня уже достал, Иваизуми, — недобро улыбаясь, Ойкава за плечи вжимал того в стену, не собираясь отпускать, пока тот не расскажет, почему с самого начала взъелся на него.       Иваизуми молчал. Хмурил брови, упрямо смотрел в глаза, но молчал. Даже вырваться не пытался. Ничего, в эту игру можно играть вдвоем.       — Я подожду, все равно мне больше спешить некуда. Ойкава по глазам заметил, что это разозлило Иваизуми. Тот усмехнулся и резко поменял их местами, теперь в стену вжимая Ойкаву. Он не успел ничего сказать, лишь рот открыл, чтобы высказать, что думает об этом грубияне. Иваизуми прижался ближе и порывисто, грубо поцеловал, больше кусая, чем обласкивая губы. Ойкава удивлённо на него смотрел, не отвечая на поцелуй, но и не отталкивая. Его ещё никогда так не целовали, с такой безудержной жаждой, жадностью. Ох, теперь всё стало понятно. Хитро прищурившись, он улыбнулся в поцелуй, что заставило Иваизуми порывисто отстраниться. Ойкава видел, как лицо и шею того заливает краска, и ещё шире улыбался.       — Вот оно что. Ты ревнуешь, — протянув нараспев, он сам шагнул ближе. И как он раньше не догадался-то? Не заметил очевидного. — Ты влюбился в меня в ту огненную ночь. Вступил к нам, чтобы быть ближе. А за всеми гадостями, что ты мне говорил, прятал ревность.       — Заткнись, Дерьмокава. Ты мерзкий.       — О, нет. Я прекрасен, Ива-чан. И ты хочешь меня.       Ойкава хотел лишь немного подразнить, он и подумать не мог, что Иваизуми снова его поцелует, крепко при этом обняв. Не давая и шанса вырваться, он потащил его в их комнату, целуя то в губы, то в шею. Ойкава тихо смеялся, не вырываясь, чувствуя, что и самого пробирает возбуждением от чужой страсти. Его никто так не хотел, как Иваизуми. Это чувствовалось в каждом прикосновении, в каждом поцелуе. В каждом взгляде. И это было восхитительно.       Повалив его на кровать, Иваизуми снял с себя рубаху и опустился сверху, долгим, влажным поцелуем впиваясь в шею. Он буквально вытряхнул его из штанов, грубо хватая за ноги и ягодицы, настойчиво притираясь пахом к промежности.       — Боги, какой же ты грубиян, Ива-чан, — тихо прошептав, Ойкава сжал ладонями его лицо и притянул к себе, втягивая в неторопливый, чувственный поцелуй, пытаясь немного сбавить пламя чужой страсти. Да, ему нравилось, что его так желают, но Иваизуми в таком состоянии мог трахнуть его без подготовки. Физически Ойкава ему уступал, поэтому рисковать не хотелось.       Ойкава целовал долго, влажно, скользя языком во рту и поддевая язык Иваизуми. Тот слегка успокоился, понял, что Ойкава не будет вырываться, и немного сбавил обороты. Погладив его по обожжённой щеке, где почти не было видно шрама, Ойкава прервал поцелуй, соблазнительно прошептав в губы:       — Ты же знаешь, что нужно делать, чтобы приятно было не только тебе?       Иваизуми посмотрел на него поплывшим взглядом, обжигая губы рваными выдохами, и отрицательно качнул головой. Радовало, что хоть признался. Печалило, что у него не было масла, которое Акааши использовал, когда они соблазнили Куроо. И придется довольствоваться слюной. Но если Ойкава взял свою порцию удовольствия от пальцев Куроо, что действовал на сухую, то от члена Иваизуми тоже должно быть хорошо. Нужно было лишь подготовиться.       — Тогда наберись немного терпения, я все сделаю сам, — погладив Иваизуми по жёстким волосам, он второй ладонью скользнул между телами, сжимая крепкий, горячий член и шумно выдыхая. Ему начинало нравиться происходящее. Чертовски нравиться.       Оставалось надеяться, что Куроо с Акааши не вернутся раньше времени и не обломают ему удовольствие.