Жажда

      Несколько часов до прихода ДонСика ИнУ старательно прокручивал в голове то, что успел осознать совсем недавно, и те озарения, что пришли к нему во время разговора. Все-таки его похититель — гениален. Как бы ИнУ ни относился к нему, он не мог отрицать этого факта. Даже не скрывая своих манипуляций, тот заставлял своего пленника — его, ИнУ, — делать то, что ему нужно. Реагировать так, как ему нужно. По сути, мозг и тело ИнУ обманывали своего носителя, и даже знание о факте манипуляций не помогало сдерживаться.       Когда-то в университете у него был курс психологии, и на одном из факультативов, который ИнУ посетил от нечего делать, говорилось о реакциях человека на насилие, в том числе и на изнасилование. С некоторым трудом, но ИнУ вспомнил основные признаки синдрома травмы изнасилования: острое чувство страха наряду с ощущением беспомощности и бессилия; унижение; чувство собственной нечистоты и стыда; тревожность, из которой произрастали кошмары; про гнев и желание отомстить и говорить нечего. Все вышеперечисленное присутствовало в полной мере, так что не приходилось удивляться, что такая широкая гамма крайне разнообразных эмоций вызывала резкие перепады настроения. Но даже зная все это, ИнУ не мог противостоять собственному организму.       Не мог бороться с собой.       Странное на первый взгляд желание оставаться в подвале, до этого момента воспринимаемом как клетка, было также объяснимо, стоило только вспомнить про социальные последствия — такие, как возобновление функционирования лишь на минимальном уровне и зависимость от одного человека. У него просто не было выбора — рядом находился только он, ДонСик.       ИнУ застонал в подушку и, резко перевернувшись, незряче уставился в потолок. ДонСик победил… Невозможно бороться с собственным разумом и телом. Это дорога к самоуничтожению, а ИнУ очень хотелось жить. И жить хорошо. Делать то, что нравится.       Теперь всего лишь вопрос времени, когда он окончательно сдастся… Но он еще поборется, пусть его пленитель не думает, что ему все упадет в руки, стоит только подставить ладони. В конце концов, у него осталась лишь гордость сына влиятельной семьи и его умения и знания — этого у него никто не заберет. И хотя ДонСик заставил его проглотить гордость, но отнять ее полностью он не в силах. ИнУ может согнуться, но, чтобы сломать его, понадобится нечто большее…       Он тяжело вздохнул. Все слова и установки, что он говорил сам себе, больше не работали.       Он просто забыл, что всегда найдется кто-то лучше и сильнее тебя, кто-то, кто подвинет тебя с пьедестала. Слишком долго он был на верхушке пищевой цепочки, слишком долго его не могли поймать, и он ошибся. Пришла пора признать, что ДонСик — более совершенный хищник, чем он сам. Способный мимикрировать, подбираясь к жертве совсем близко. Есть что-то ироничное в том, что ИнУ оказался этой самой жертвой…       Он прикрыл глаза и постарался расслабиться. Поспать и набраться сил не помешает. Размеренное дыхание и счет всегда его успокаивали, так и в этот раз — ИнУ сам не понял, как провалился в сон.       Разбудил его звуки проворачивающегося в замке ключа и лязг решетки.       — Добрый вечер, ИнУ, — ласково улыбнулся ДонСик.       Он кивнул на приветствие и медленно сел на кровати, застегивая привычный уже браслет.       Накрыв поднос, ДонСик поставил его перед ним и жестом предложил угощаться. Пока он ел, Юк рассказывал, как идут дела с квестами и продажами книги. Удивительно, но ДонСик «пока еще не прогорел» по его же меткому замечанию, на что ИнУ кисло улыбнулся и поздравил собеседника.       — Спасибо, — солнечно улыбнулся Юк и в лоб задал вопрос. — Ты подумал?       ИнУ отложил палочки и посмотрел прямо в глаза человеку напротив.       — Да. Я подумал, — и все же не играть на чужих нервах было выше его сил.       — И что ты решил? — еле сдерживая нетерпение, уточнил ДонСик.       — Оцени мою честность, Юк ДонСик. Я решил пойти тебе навстречу, но… — ИнУ замялся, почему-то не находя в себе решимости окончательно обломать надоеду.       — Но… — повторил Юк, чуть не трясясь от возбуждения. Зрачки расширились, почти скрыв темно-коричневую радужку, на лбу и висках выступила испарина, а пульс на шее бился как сумасшедший.       — Айщ-щ-щ! Ты же понимаешь, что я не могу вот так сразу, в один миг, изменить свое поведение?! — выпалил ИнУ, почему-то с тревогой ожидая реакции на свои слова.       — Да, я понимаю, — тепло и как-то робко улыбнулся ему Юк, моментально расслабляясь. — Но ты же постараешься для меня, хён?       Со ИнУ кивнул, поджав губы. Этому парню руку в рот не клади — откусит по локоть.       — Вот и чудесно. Я так рад!       ИнУ только губы поджал — ничто его не берет…       Казалось, радость не сходила с лица Юка весь вечер. Что бы он ни делал, мягкая полуулыбка, смягчая черты, освещала глаза… А ведь это он, Со ИнУ, произвел на него такое впечатление. Как бы ни отрицал он в глубине души, но сходное по силе воздействие на людей ИнУ производил только убивая. Но такое яркое позитивное событие случилось впервые. Только из-за того, что ИнУ честно признался, что готов идти навстречу ДонСику. Это было странно. Непривычно. И как-то… воодушевляло, что ли…       ИнУ было не по себе. ДонСик не просто менял его отношение к себе, своему похитителю, к тому, кто измывался над ним и пытал, он изменил самого Со ИнУ. Чертов извраще… Извратитель!       Лежа после душа в кровати, чувствуя на своих груди и животе крепкие, но бережные объятия ДонСика, ИнУ осознал, что привык. Что чувствует себя почти в безопасности. Он чувствовал себя спокойно. Этот человек за его спиной, чье теплое дыхание шевелило волоски на шее и затылке, больше не причинит ему вреда, по крайней мере, серьезного — это он понимал очень ясно, будто чуял каким-то глубинным инстинктом.       Проснулся он от холода — видимо, ДонСик уже ушел. Чужое тепло больше не грело, постель остыла и ИнУ замерз. Холод уходил только когда ИнУ был… не один.       Совершив утренний моцион, он присел на кровать, но тут же встал, услышав шаги ДонСика.       — Доброе утро, ИнУ, — мягкая обожающая улыбка и теплый искрящийся взгляд заставили его отвести глаза.       Это было невыносимо. Он не мог не задавать себе вопроса, как такой человек, как ДонСик, зная, что он совершил, продолжает испытывать к нему добрые чувства, более того — продолжает любить его?.. Воистину, психов тут двое.       — ИнУ, — обратился к нему ДонСик, когда, насытившись, он отложил ложку и отодвинул тарелку, — у меня для тебя сюрприз. Вставай.       ИнУ вскинулся, внимательно рассматривая ДонСика, но никакой угрозы не увидел, только предвкушение. Юк улыбался, волосы были растрепаны, словно он даже не причесывался сегодня, ни малейшего напряжения в его позе или движениях не было. Отстегнув цепь, парень крепко взял его за руку и потянул за собой. На выход.       Он встал и послушно пошел вслед за ДонСиком. Лестница доставила несколько неприятных моментов — несмотря на гимнастику и массаж, он все равно оставался преступно слаб, но нормальную нагрузку на мышцы можно будет дать еще не скоро.       С каждым шагом ИнУ приходил все в большее изумление: судя по всему, ДонСик вел его наверх, наружу. Помог надеть тапочки, продел руки в рукава куртки.       — Ну вот, ты готов, — широко улыбнулся Юк и открыл дверь.       ИнУ замер на пороге, осматривая довольно большой двор позади здания, где он так долго был пленником. Было видно, что толком этим местом не занимались. Никакой выхолощенной идеальности английских газонов, как в доме отца, никаких геометрически выверенных клумб и альпийских горок. Высокий разросшийся кустарник выше забора, несколько деревьев и наспех скошенная трава, зато справа стояли широкие качели, рассчитанные на нескольких человек, и вот они выглядели совсем новыми. Неужели Юк купил их для него?       — Пойдем, покачаемся. Я их только недавно поставил, — тут же поспешил похвастаться ДонСик.       — Ты купил их для меня? — тихо спросил ИнУ, заранее зная ответ, но мстительно решив услышать подтверждение.       — Да, — ни капельки не смутившись, радостно закивал парень, — я купил их специально для тебя. Тебе нравится, хён? Я хотел тебя порадовать…       Он едва удержался от того, чтобы не скривиться. Казалось, что смутить Юка не получится, как ни старайся. Парень радовался, как глупый щенок, любому замечанию ИнУ, и то, что должно было вызывать неловкость, задевать и ранить, вызывало только одну реакцию — удовольствие. Все его попытки пропадали втуне.       ИнУ опустился на сиденье, откинулся на спинку и прикрыл глаза. Солнышко пригревало даже сквозь тент. Легкий ветерок обдувал его лицо, шелестели листья, слышалось чье-то чириканье, из-за забора доносились крики играющих неподалеку детей, пахло зеленью и совсем немного — готовящейся где-то поблизости на открытом огне едой. Он так долго скучал по всему этому, просто по возможности сделать глоток свежего воздуха, но сейчас… Ему было бы не по себе, окажись он на улице совсем один, без ДонСика. Высокие стены, отгораживающие его от мира, дарили успокоение, и ИнУ не был уверен, что решился бы сейчас выйти за пределы двора. Но как бы то ни было, он был счастлив возможности погулять, сменить обстановку.       — Да… Да, мне нравится, — сдавленно проговорил ИнУ. — Спасибо.       Он открыл глаза и повернул голову, поймав взгляд широко раскрытых глаз Юка. Тот смотрел на него так восхищенно, с таким обожанием, что ИнУ почувствовал, как краснеет, и отвел взгляд. Да что с ним такое?!       Внезапно он ощутил, как парень тянет его на себя, и напрягся, непонимающе и настороженно покосившись на него.       — Ложись, — тихо прошептал ДонСик и похлопал по своим коленям. ИнУ еле удержался, чтобы не закатить глаза, но послушно сделал то, что тот просил.       Лежать так было довольно приятно: Юк лениво перебирал его волосы, и это расслабляло, над головой было голубое чистое небо с редкими барашками облаков… Ему было комфортно. ДонСик вполголоса стал перечислять, на что похоже то или иное облако, но, что удивительно, не мешал наслаждаться погожим деньком — приятный хрипловатый тенорок абсолютно не отвлекал, воспринимаясь фоном. ИнУ бездумно смотрел вверх, а в голове было восхитительно пусто. Он даже не помнил, когда в последний раз смотрел на облака или на звезды… Наверное, в детстве.       Он с удивлением поймал себя на том, что испытывает чувство благодарности к ДонСику, при этом прекрасно понимая, что тот понемногу дает ему то, что сам же и забрал. Так глупо, так нелепо. Но ИнУ не мог ничего поделать, в который раз он не сумел справиться с тем, как собственный мозг его обманывает.       Он повернул голову чуть набок и испытал почти физическое удовольствие: зелень вокруг после мрачной серости подвала ласкала взгляд, и он никак не мог насмотреться. Боги, какая мелочь. Какая чертовски важная мелочь…       — ИнУ, — тихонько обратился к нему ДонСик. Тот повернул голову и взглянул на него снизу вверх. — Нам надо возвращаться домой, скоро придут клиенты в комнату квестов.       Он уже открыл рот, чтобы униженно попросить дать ему еще немного времени, хотя бы пять минут, но сумел удержаться. Было бы полнейшим идиотизмом попасться на глаза посторонним, потакая сиюминутным желаниям. Поэтому ИнУ только кивнул и начал медленно подниматься, ощущая поддержку теплых рук.       ДонСик придерживал его за плечи, пока вел по двору. Когда они остановились, чтобы ДонСик мог открыть дверь, ИнУ бросил взгляд на двор и, сам того не желая, проговорил:       — Завтра… — он взглянул на Юка и сглотнул комок в горле. — Мы можем завтра выйти на улицу?       — Конечно, хён, — тепло улыбнулся его собеседник. — Я думаю, мы можем выходить каждый день на десять-пятнадцать минут, — выражение лица резко изменилось на серьезное, даже строгое. — Если, конечно, ты не попытаешься снова сбежать.       Сердце ухнуло куда-то в желудок, а внутренности резко скрутило от воспоминаний о «наказании за побег». Дыхание предательски сбилось, что не осталось незамеченным ДонСиком.       — Вижу, что не попытаешься, — ДонСик обнял его и горячо зашептал. — Прости, я не хотел напоминать тебе. Прости меня, пожалуйста.       Напоминать, ха! Как будто он смог бы забыть.       — Я в порядке, — резко ответил ИнУ, отодвигаясь от ДонСика. Тот смотрел на него взглядом побитой собаки, так умоляюще и виновато, что ИнУ почувствовал почти физическую потребность смягчить тон. — Ладно. Я не в порядке, да. Черт… Я просто хочу иногда выходить на улицу.       — Обещаю, — расцвел ДонСик, сияя, как рождественская елка.

***

      ДонСик сдержал слово, и теперь ИнУ с замиранием сердца ждал вечера, зная, что тот придет за ним и они выйдут на улицу. Лежать на качелях, наслаждаясь мерным покачиванием и касанием пальцев ДонСика, что перебирали его волосы, было слишком приятно. Не правильно приятно, а просто… ИнУ сдался, даже не попытавшись бороться с этим чувством.       ДонСик рассказывал о том, как прошел его день, а иногда приносил с собой книгу и негромко читал вслух. И это стало привычным: ласковые поглаживания и тихий, чуть с хрипотцой голос — все это превратилось в некий ритуал, маленькую тайну, доступную только им двоим.       Сегодня Юк пришел намного раньше обычного, с пакетом средств для ухода за волосами и ножницами — хорошими, предназначенными специально для стрижки.       — Я обещал тебя постричь, но не сдержал слово, — он виновато улыбнулся. — Решил вот исправиться.       — А я обещал переломать тебе пальцы, если сделаешь криво, — ответил ИнУ, следя за реакцией ДонСика.       — Согласен, — тот хмыкнул и помог ИнУ раздеться и сесть на стул. — Я тренировался и перевел целую гору париков, но теперь я почти уверен, что сумею сделать все правильно.       На стол ДонСик поставил зеркало, так что ИнУ мог наблюдать за процессом. В какой-то момент Юк, стоя за спиной, обхватил его ладонью чуть ниже подбородка, чтобы повернуть голову в нужную сторону. И это простое действие вызвало целый шквал эмоций: он судорожно втянул воздух и поднял взгляд на ДонСика, на его отражение в зеркале. Руки непроизвольно рванули к горлу, и он вцепился в пальцы Юка, но тут же замер, наткнувшись на понимающий взгляд.       — Я не буду тебя душить, ИнУ, — интонации такие, будто он с ребенком разговаривает, только вот слова явно не для детских ушей. Он попытался отпустить руку, но собственные пальцы свело так сильно, что разжать их не выходило. ДонСик тем временем продолжал тоном детсадовской нянечки. — Не бойся меня, хорошо? — он положил ножницы на стол и ласково погладил напряженные пальцы. — Я люблю тебя, я не причиню тебе вреда. Ты в безопасности, ИнУ, пока ты со мной, рядом, я не обижу тебя. Хорошо?       Он все повторял и повторял одни и те же слова, словно мантру читал. Тихо и размеренно, не отпуская его взгляда, смотря ему в глаза через зеркало, все говорил и говорил. Разными формулировками, но суть была одна: пока он рядом с ДонСиком, тот не причинит ему вреда. И эта простая мысль отпечатывалась на подкорке, на внутренней стороне век, становилась тем новым ориентиром, по которому он был готов жить. Он нужен. Его любят, почти боготворят. Он, ИнУ, самое важное, что есть в жизни другого человека. Хищник, совершенный в своей скрытности и способности выжидать, выбрал именно его. Нуждается в нем. Не может без него. В этот самый миг ИнУ наконец осознал, что ДонСик принадлежит ему. Насовсем. Странно, что такая простая мысль не пришла ему в голову раньше.       ИнУ прикрыл глаза и глубоко вдохнул, приходя в себя. Пальцы, наконец, расслабились. Он взялся за ладонь ДонСика, что все еще лежала ниже подбородка, и опустил ее еще ниже, сдвигая на шею. Юк замолчал на полуслове и удивленно смотрел на него, никак, впрочем, не комментируя. ИнУ чуть нажал, вынуждая ДонСика сильнее сжать руку на его горле, и расслабил плечи.       — Что…       — Ты хотел моего доверия? — ИнУ говорил негромко, но твердо. — Вот оно. Я уверен, что ты не убьешь меня, просто не сможешь. Так что можешь душить, если хочешь, я знаю, что отпустишь до того, как мое сердце… перестанет биться.       ДонСик сглотнул и облизал вмиг пересохшие губы, и ИнУ понял, что оказался прав, хотя до конца пока и не мог осознать все последствия своего решения. Парень внезапно обнял его за плечи и прижал голову к своей груди, где гулко и часто билось сердце.       — ИнУ, я так люблю тебя… — поцелуй обжег тонкую кожу на виске, и впервые ИнУ не испытал внутренней потребности отшатнуться.       Это было даже забавно и так льстило: идеальный хищник, который не может убить свою главную жертву. Нелепость, но зато какая ирония: ИнУ осознал, что самое безопасное место для него рядом с ДонСиком.