***
Раннее утро. Поместье Кучики.
***
Бьякуя перепрыгнул через высокую стену поместья и оказался в саду. От раскидистого дерева, за которым он скрылся, до дома было всего метров тридцать. Вот только прямо напротив находились открытые седзи, что вели в покои его деда. Шаг в сюмпо и... Весьма болезненное падение лицом в землю. — Ну и где ты был на этот раз? — прозвучал над ним холодный голос. — Попал... — обреченно пронеслось в голове Кучики — дедушка его поймал. — В Руконгае. Хотел развеяться после её бегства, — собрался с мыслями Бьякуя и уже надеялся легко уйти. — Я тебя не отпускал, — прогудел Гинрей. — Ты что-то мне не договариваешь, — он строго посмотрел внуку в глаза. — Ничего интересного, — спешно бросил Бьякуя и тут же понял, что сдал себя с потрохами. — Несносный мальчишка... — покачал головой старик.Год спустя. Дом Хисаны.
— Как всегда, вкуснотища! — уплетая уже вторую порцию риса с курицей, сказал Бьякуя. И он не преувеличивал — еда в поместье была изысканной и дорогой, а оттого малопонятной для ещё молодого мальчишки. Поэтому простая еда, приготовленная Хисаной, нравилась ему куда больше. Сама девушка, смутившись, лишь сидела на диване. Всё же была ночь, в другое время её... Друг? Приходить не мог. — Не устал путать следы? И ради неё ты вот уже год лжешь мне? — прозвучал голос со стороны входа. Девушка дернулась и побледнела, но не произнесла ни звука, а лишь вжалась в мебель. В дверях стоял пожилой мужчина в капитанском хаори. Седые волосы и густые усы, вытянутое лицо, полуприкрытые глаза и холод в голосе. — Да, я делал это ради Хисаны, — сжав кулаки и загораживая её спиной, заявил Бьякуя. Гинрей испытующе смотрел в лицо своему внуку, ища хотя бы тень сомнения, но синевато-серые глаза искрились лишь решимостью и готовностью до конца стоять на своем. — И на что ты надеялся? Ты — аристократ, она — простолюдинка. Если бы вы были просто знакомыми или друзьями, ты бы не бегал сюда каждую ночь. Я не допущу такого, — сложив руки на груди, говорил глава клана Кучики. — А мне всё равно! Я не перестану ходить сюда каждую ночь, не перестану общаться с Хисаной, а когда сам стану главой, вычеркну эту глупую традицию! — припечатал Бьякуя. Может, умом он и понимал, что деду хватит одного движения, чтобы отправить внука в нокаут, но сейчас он думал сердцем. Хисана же со страхом смотрела в спину Кучики, боясь представить, что может случится дальше. — Как много гонора в словах мальчишки, у которого ещё молоко на губах не обсохло, — прогудел Гинрей, кладя руку на рукоять своей катаны, расчитывая припугнуть и сбить спесь. Не сработало — Бьякуя даже не шелохнулся. — Я всё сказал. Как бы ты не пытался меня удержать, я всё равно найду способ общаться с Хисаной! — тяжело дыша, крикнул Кучики. Тяжело вот так вот стоять на своем, когда на тебя давит капитанская реацу. Находясь на некотором расстоянии, он, пусть не в полном объеме, но ощущал его силу. — Глупый мальчишка... Хорошо, раз ты так уперся, я уступлю. Можешь сюда ходить, но не более, чем на час в день. Взамен я вчетверо усложню твои тренировки, — даже это не заставило младшего Кучики отступить, ведь он уже всё для себя решил и на попятную не пойдет. — Значит так и будет, — кивнул Бьякуя. Гинрей неуловимо усмехнулся и исчез, и в тот же миг Кучики обмяк, упав там же, где стоял. Хисана быстро взяла себя в руки и подскочила к мальчишке. — С вами всё в порядке, Бьякуя-сама? — пыталась приподнять юношу девушка. — Да... Всё хорошо... — тяжело дыша, ответил Кучики и довольно зажмурился, когда Хисана начала пропускать пряди его волос сквозь пальцы.***
Сорок четыре года спустя. Поместье клана Кучики. Полдень
***
В главном зале поместья шел совет старейшин по какому-то важному вопросу, вот только из-за постоянных всплесков реацу двадцать восьмого главы клана слуги по всему дому искали укромные места, где они не смогли бы попасть под горячую руку. Только неделю назад Бьякуя Кучики занял этот пост. И разговор не утихал вот уже час, а всплески реацу становились все сильнее и чаще. Что же такого могло произойти, прислуга и стража могли лишь гадать, ибо комната была накрыта гасящим звуки барьером. — Это просто непростительно! Это нарушает ни одну сотню традиций и законов нашего клана, мы не можем принять в клан простолюдинку, да ещё и на правах Леди клана Кучики! — уже в который раз заговорил низенький сухой старик, в котором было реацу в лучшем случае на третьего офицера. Еще два десятка людей того же возраста продолжали перемывать Бьякуе кости. Не участвовали в этом процессе лишь двое: Гинрей, спокойно попивающий чай с закрытыми глазами и, видно, вообще ушедший в подсознание; и сам Бьякуя, который с каждым мгновением зверел всё сильнее, а периодические всплески реацу всё меньше помогали успокоится. Высокий, несколько худой, с длинными чёрными волосами, на которых был закреплён кенсейкан, в белом капитанском хаори с цифрой шесть на спине. Он уже не был тем мальчишкой, как почти полвека назад, но вот буйный нрав никуда не делся. — А ну... — в пол голоса начал новый глава клана. — Все заткнулись!!! — крикнул он уже по всю мощь легких, выпуская свой далеко не маленький резерв реацу на свободу. Бьякую не просто прочили как сильнейшего Кучики в истории, он по праву занял свое место в плане духовной силы, оставалось лишь набраться опыта. — Все, кому не нравится мое решение, пшли к Меносам отсюда! — гаркнул Бьякуя на посеревших от страха старейшин, пока его дед продолжал сохранять состояние умиротворения. — Я пригласил вас сюда, чтобы заявить о своем решении, а не вынести его на обсуждение, а потому всех несогласных прошу исчезнуть с моих глаз, пока я не искромсал вас Сенбонзакурой! — закончил тираду Кучики, для наглядности взяв в руки меч в ножнах, что до этого покоился рядом с ним. Все претензии резко отпали, а сам глава клана эффектно взмахнул полами хаори и вышел прочь, сразу устремившись в сюмпо. — Гинрей-доно, сделайте что-нибудь! — возмутился один из старейшин. Кучики не ответил сразу, лишь отпил чая и собрался уйти. — Не буду, — не поворачиваясь, сказал он. Нет, он не не хотел, как раз напротив, но к сожалению, последний рычаг давления на внука, силу, он уже не имел. Ученик превзошёл учителя. А традиции Бьякуе до лампочки, чтобы слушать старшего.Дом Хисаны.
Девушка не удивилась внезапному стуку в дверь, ведь после разрешения Гинрея ходить к ней, Кучики предпочел являться днем, после обеда. Но вот почему-то сегодня он пришел на несколько часов раньше. В том, что за дверью именно любимый ею мужчина, она не сомневалась — научилась чувствовать именно его реацу. Но вот чего она точно не ожидала увидеть, так это золотое кольцо в маленьком ларчике, на котором было выгравировано: "Леди клана Кучики". Хисана замерла как громом пораженная, закрыв рот ладошками. — Ты выйдешь за меня? — улыбнулся Бьякуя короткой, но счастливой улыбкой. Но это было слишком для бедной девушки, и уже через мгновение он держал её, бессознательную, на руках.Прим. Автора: Фрагмент ниже написан соавтором, чтобы добавить немного романтики отношениям Бьякуи и Хисаны. Прошу оценить в отзывах. Гостиную освещает вечернее солнце. Через час должен прийти Бьякуя-сама, и Хисана смирно ждет его в мягком кресле и с книгой в руках. Взгляд бегает по строчкам, но она не понимает смысла. Остался час. Раньше, когда он тайком пробирался сюда по ночам, она считала, что ей просто несказанно повезло, ведь такой человек, как Кучики-сама, обращает на неё внимание и даже удостоил своей дружбы. Но со временем его забота и неизменная нежность заставили её ощущать в его присутствии что-то ещё. Стало совершенно невозможно прямо смотреть в эти серые глаза, слушать этот голос и даже мельком прикасаться к этому человеку. Хисана смущалась. Она прекрасно понимала, как называются её чувства, но признать этого не могла, и потому гнала их прочь. Так было нельзя. Она не имела на это права. Её чувства оскорбляли такого благородного человека, как наследника Кучики. Он достоин прекрасных дам высшего света. И уж точно ему не нужны от нее ещё какие-то проблемы. И она молчала. Краснела, отворачивалась, но продолжала молчать. А затем настал тот день. День, когда он пошёл против собственного деда, чтобы иметь право на встречи с ней, день, когда она поняла, насколько важна для него. С того самого момента он стал немного другим. Все тот же рост, те же жесты и голос, та же мягкая улыбка. Но теперь, приходя к ней среди бела дня, он излучал уверенность. Уверенность в своём праве находиться рядом. И никакая физическая усталость от огромных нагрузок не умаляла решительный блеск в его глазах. Казалось, будто он осознал, что может свернуть горы, достичь своих целей. И она боялась думать, что имеет к этому отношение. Потому что нельзя. И вот вчера, уже уходя, он почему-то внезапно взял её за руку (как же билось сердце!) и пристально вгляделся в лицо. Сказал тихо, как будто доверял большую тайну, — Завтра я приду позже обычного, за час до заката. Хочу кое-что тебе показать. — Дождался растерянного кивка и тут же ушёл. А она долго ещё стояла в дверях, прижимая к груди руку, помнившую его тепло, и вспоминая его порозовевшие уши и летящую походку. Книга соскользнула с колен и с тихим шелестом упала на пол. Хисана встрепенулась и посмотрела в окно. Вечереет. Скоро придёт. Вспомнилось, что сегодня она решила проветрить второй этаж. Надо закрыть окно. Оно подаваться не хотело. Большая старая рама отчаянно сопротивлялась движению. Именно поэтому она так редко этим занимается. Уперевшись в него двумя руками, Хисана надавила всем весом. Скрипнули петли. "Вроде бы получается... Даже слишком хорошо получается" — подозрительно нахмурилась она. — Больше не занимайся этим в одиночку, — родной голос прозвучал над ухом совершенно неожиданно. — Бьякуя-сама! — Хисана и сама не знала, чего в ее голосе было больше: удивления, радости, укора или благодарности. — Напугал тебя. Прости, — он отошёл на шаг, но тут же сделал его обратно с внезапной радостью, — Я обещал тебе сюрприз. Идем скорее! — серые глаза горели решимостью и энтузиазмом, а ее ладошка вновь оказалась в его руке. Спешно сбежав по лестнице, они выскочили из дома и замерли в нескольких шагах от входа. — Это далеко для пешей прогулки, — у него вдруг зарумянились щеки, — и нам лучше воспользоваться сюмпо. — Хорошо? — не подумав, согласилась Хисана и тут же ахнула, оказавшись на сильных руках. — Б-бьякуя-сама! — Держись крепче, Хисана — руки сжались сильнее и в следующий миг произошло это. Она не знала, с чем это сравнить — было только ощущение движения в просторанстве и шея Бьякуи-самы перед глазами. Когда она осознала, что они опять стоят на месте, то сразу же спустилась с рук. — Нечего беспокоиться, ты совершенно не тяжелая, — улыбнулся он, и она поняла, что стоит в сочной траве. — Позволь мне, — он сделал шаг вперёд и закрыл ей глаза, а затем аккуратно развернул. Солнце нежными лучами согрело щеки и шею (или это она покраснела?) и руки исчезли с глаз. Перед ней был Сейрейтей. Величественный белый город возвышался вдали, окрашенный в оранжевый заходящим солнцем, а прямо под ними стелились одна за другой множество улиц первых районов восточного рукона. Стоя тут, на вершине утёса, и ощущая теплое дыхание за спиной, она задыхалась от восторга. — Это... — восхищенно прошептала она, не отрывая взгляда от переливов закатного неба, и не нашла слов для продолжения. — Да, — дыхание Бьякуи-сама добралось до уха, и по спине пробежали мурашки. — Я увидел это место с одной из крыш поместья, и за пару вылазок нашел к нему дорогу. Думал, тебе понравится. — Это прекрасное место, — зачарванно выдохнула она. Они провожали тот день, обнявшись на краю утеса, и тихо беседовали до наступления сумерек. Запели сверчки. — Ещё не всё, — нарушил он вдруг установившуюся уютную тишину, и продолжил, отвечая на удивлённый взгляд, — Тут совсем не далеко. — Взбудораженный полушепот не давал шанса на возражения. Они двинулись от утёса к лесу и совсем скоро в полутьме петляли по узкой тропке. Её неустанно придерживали за локоть, и это помогло избежать не одно падение. Через десять минут сгустилась тьма, и они вышли на лесную поляну. Сочная зеленая трава мягким ковром стелилась под ногами, шелестели деревья, пение ночных птиц становилось все отчетливее, а над головой волшебной россыпью мерцали звезды. Шепот позади обжег ухо, — Смотри внимательно. В протянутой вперед руке блеснул маленький камешек, и в следующий миг он уже летел в центр поляны. Сотни светлячков синхронно взмыли в воздух и закружились вокруг них. Десятки оттенков голубого цвета мелькали перед глазами, заставляя задержать дыхание и смотреть, боясь упустить хоть миг этого волшебного танца. Теплые руки нежно развернули и прижали её к себе. Бьякуя-сама был так близко, что его дыхание чувствовалось на губах. Серые глаза смотрели на неё так пылко и проникновенно, что в них, казалось, зажглись мириады голубых огней. Сердца бились в унисон, и с его губ слетело тихое: — Я тебя люблю.
— Мне не привиделось? — спустя пару минут очнулась девушка, смотря в потолок и боясь повернуться к креслу напротив. — Нет, — нерешительно сглотнув, ответил Бьякуя, всё же несколько боясь отказа. — Я согласна... — одними губами прошептала она, сев. Счастью Кучики не было предела: он подхватил Хисану на руки и закружил её по комнате, а та лишь улыбалась, прижимаясь к груди любимого.
Год спустя. Вечер, поместье Кучики.
Хисана медленно брела по саду, держа одну руку на груди и не замечая красоты цветущей зелени вокруг. — Боль... Снова эта боль... Неужели болезнь вернулась? Рукия... Я не успею сама тебя найти... Что же я за сестра... — мысли были спутаны и обрывочны из-за глухой боли в груди, а по щеке скатилась одинокая слеза. — Попросить господина Бьякую? Но зачем ему это? Что он ответит? — сев на деревянный пол веранды, продолжала она думать о своей сестре. Вместе с недугом обострилось и чувство вины за содеянное. Тем временем Бьякуя неспешно шел по коридору с легкой улыбкой на лице. В его руках был поднос с двумя чашечками, тарелкой заварных пирожных и дымящимся чайничком, из носика которого плавно поднималась тонкая ароматная струйка пара. Девушка обнаружилась сидящей на веранде с босыми ногами, опущенными в мягкую траву. — Бьякуя-сама, мне... Мне нужна ваша помощь... — вдруг неестественно тихо всхлипнула Хисана, удивляя Кучики. — Что случилось? — чуть нахмурился он. — В Руконгае... Я.... Я... Я бросила свою младшую сестру и сбежала. Умоляю, найдите её. После этого не говорите, что я её сестра. Не говорите ей ничего, пожалуйста. Просто защитите её. Сделайте то, что я не смогла... Я отказалась от неё, и теперь я не заслуживаю... — резко и тяжело закашлялась Хисана, но упорно продолжила говорить, — ...Не заслуживаю называться её сестрой. Я лишь надеюсь... — беззвучно плакала она, не отрывая от него взгляда, полного надежды и мольбы. — Тише, я сегодня же обо всем распоряжусь, только объясни, как всё было и... — не успел Бьякуя договорить, как его любимая громко закричала, схватившись за грудь, неестественно выгнулась и упала на веранду, повергая мужчину в шок. Не думая ни секунды, Кучики подхватил ее на руки и понесся в сторону четвертого отряда. — Нет-нет-нет! Этого не может быть, я не допущу! — твердил он себе, пытаясь превзойти собственный предел в скорости. Наплевав на все приличия, Бьякуя заскочил в капитанский корпус через окно, удивляя Унохану, но та быстро поняла, что случилось. — Уложите её на диван, — встала из-за стола Рецу. Подойдя к нему сама, она незамедлительно начала диагностику. Все то время, которое её руки светились мягким зелёным светом, а в кабинете стояла тишина, прерываемая только неровным дыханием Хисаны, Бьякуя провел, напряженно замерев в шаге от любимой и не спуская взгляда с её бледного лица. Он не мог ни о чём думать, только неотрывно смотреть на её дрожащие ресницы. Спустя целую бесконечность времени зелёное мерцание, наконец, исчезло, и Унохана подняла к нему лицо. На нём застыли обеспокоенность и сочувствие. — Пустота разъела печать и принялась за её душу. Вашей госпоже осталось не больше пары лет, — тихо сказала Унохана, повергая Бьякую в шок. — Её нельзя запечатать снова? — с мольбой в голосе спросил он. — Уже нет. Котецу говорила вам, что это не лечится извне. Носитель самостоятельно должен выдворить чужеродную энергию собственной. Я наложила обезболивающее кидо, и через пару часов она должна очнуться, но... — Рецу не стала договаривать, всё и так было ясно. — Спасибо... — не оборачиваясь сказал Бьякуя, нежно подбирая девушку и исчезая в сюмпо.Глубокая Ночь. Поместье Кучики.
Кучики сидел в своих покоях, на полу. Потому что больше было негде — в порыве гнева глава клана разгромил собственную комнату, перевернув и швырнув всё, до чего дотянулся. Благо стены были укреплены барьерами, а то и им бы досталось. Сидя на полу, он смотрел в пиалку с сакэ, пытаясь придумать хоть что-то, найти хоть какую-нибудь ниточку. Но в голове было пусто. Мысли упорно не хотели приходить, даже самые безумные. Нет, одна всё-таки проскочила: найти Урахару. Но вот, где он сейчас, неизвестно никому, а время поджимает. Осушив пиалку одним глотком, Кучики снова её наполнил и поднял голову. И в тот же миг отскочил из центра комнаты с рукой на рукояти клинка. Перед дверьми левитировало Нечто. Полностью чёрное, клубящееся дымом тело с красными пульсирующими прожилками. Два огромных относительно тела существа клинка, закрепленных на записках, и лицо, на котором выделялись лишь холодные голубые огоньки глаз. — Кто ты такой? — взяв себя в руки, Бьякуя переместился к существу и коснулся его лба кончиком меча. То даже не дрогнуло, вообще не пошевелилось. — Посланник, — монстр разжал кулак, и в нем оказался небольшой листок бумаги. Кучики смахнул письмо, не желая брать его напрямую из рук существа. И сразу после этого монстр сделал сальто, ныряя в тень Бьякуи. Здравствуй, Бьякуя-кун. Зверушка, которая доставила тебе это письмо, рассказала мне о Хисане-чан. Я могу тебе помочь, вылечить её. Завтра в полночь мой подчиненный будет ждать тебя в Мире Живых, на кладбище городка Каракура. Жду только тебя и Хисану-чан. P.S. Если хочешь подробностей о том, кто я, расспроси своего деда о Куросаки Ичиго, — гласил текст письма. Недолго думая, Кучики направился к Гинрею, наплевав на поздний час. — Ну и что тебе нужно? Я уже сказал, что не знаю лекарей лучше Уноханы-сан, — открыв дверь, максимально недовольно начал Гинрей, хотя на лице не было ни грамма эмоций. — Кто такой Куросаки Ичиго? — старший Кучики аж вытянулся от такого вопроса, а сон как рукой сняло. Чтобы избежать лишних расспросов, Бьякуя сунул старику письмо, которое тот быстро прочел. — Ясно... Что конкретно тебе интересно? Если я начну рассказывать всю его историю, ты не успеешь на встречу, — пытаясь унять удивление и шок, уточнил Кучики. Нет, он прекрасно понимал, что у рыжего аранкара в Сейрейтее шпион, но никак не ожидал, что тот решит помогать. — Кто он такой, может ли помочь, насколько опасен, — перечислил интересующие его вещи Бьякуя. — Ну, на это ответить несложно... Во-первых, Куросаки Ичиго — древнейший и сильнейший из существующих пустых и по праву носит звание Бога Уэко Мундо. Второе, следует из первого: если кто-то и способен излечить твою Хисану, то только он и его подчиненные. В-третьих, в его силах нас всех уничтожить, — Бьякуя ожидал что-то вроде "очень опасен, в прямом столкновении он тебя убьет", но никак уж не информации о том, что кто-то может просто вырезать Готей-13. — Если соберешься к нему идти, будь предельно осторожен, — дал наставление старик и отправился обратно в кровать.***
Ночь следующего дня. Мир Живых. Несколько минут до полуночи.
***
— Кхе, кхе, кхе... — закашлялась Хисана, прижимая руки к груди. Бьякуя придержал ее за плечи. Они были укутаны в плащи, скрывающие реацу, чтобы не вызвать вопросов со стороны Готей-13. — Хисана Кучики и Бьякуя Кучики? — уточнил кто-то позади. Глава Благородного клана на рефлексах выхватил клинок. Перед ним стоял, на первый взгляд, самый обычный человек. Лишь белоснежная кожа, зелёные линии под глазами и катана на поясе привлекали внимание. Синие штаны, темно-зеленая рубашка и накинутая поверхъ тонкая белая куртка с большим воротником создавали в нем обманчивое впечатление простого человека. — Кто ты? — Я Улькиорра Шифер. Господин приказал встретить вас, — безэмоционально ответил он, заставляя Бьякую поразиться собственному хладнокровию, даже его дедушка не был настолько сдержан. — Идемте, — направляясь в сторону выхода с кладбища, сказал он. Кучики был благодарен сопровождающему за неспешное перемещение — Хисана была слишком слаба, чтобы перенести даже самое медленное сюмпо, он буквально нес её на руках. Прогулка не заняла много времени: они скоро вышли из города и уже направлялись к большому особняку, от которого почему-то совершенно не веяло реацу. Либо они шли не туда, либо обычное с виду жилище было защищено. Так и оказалось. Бьякуя сразу почувствовал, когда вместе с воротами дома пересек какой-то барьер, и тут же засек ещё пять сущностей. Вопреки ожиданиям, зайдя внутрь, Кучики увидел не нечто, что ассоциировалось с "домом Бога пустых", а богатое, со вкусом оформленное жилище, в котором помимо всего прочего пахло чем-то вкусным. Они оказались в небольшом полупустом зале. Широкий ковер, четыре колонны, подпирающие потолок и пышные цветы, стоящие в белых горшках по углам, два коридора в глубь дома и лестница на второй этаж напротив входа. Процессия двинулась направо, зайдя в первую же дверь. — Нет, я всё понимаю, они даже не выглядят как пустые, но эта библиотека больше, чем твоя клановая, — слегка удивился Сенбонзакура. Стены довольно большой комнаты скрывались за книжными шкафами, плотно заставленными фолиантами и рукописями различных веков. А посередине библиотеки, прямо напротив камина, стоял низкий стол, окруженный семью креслами. — Можешь идти, Улькиорра, — сказал сидящий на центральном кресле. — Присаживайтесь. Сев между Хисаной и хозяином поместья, Бьякуя наконец смог его рассмотреть. Высокий мужчина лет двадцати пяти – тридцати на вид с длинными рыжими волосами. Карамельные глаза, в которых читались не ожидаемые древность и усталость, а сила и интерес к жизни. Через правый глаз проходил тонкий шрам, придавая лишь более мужественный вид, нежели уродуя. Светло-синие штаны с чёрным поясом и простой прямоугольной бляшкой, черная рубашка с коротким рукавом и амулет из темного металла с красным камнем в центре. Безделушка почему-то напомнила о существе, что доставило сообщение. — Заэль и Рока заканчивают подготовку к операции, и пока мы можем поговорить. Чай, Сакэ, Кофе? — поинтересовался хозяин. — Нет, спасибо, — отказался Кучики. — Вы ведь и есть Куросаки Ичиго? — уточнил на всякий случай Бьякуя. — Да. И не нужно меня бояться, Хисана-чан, я не причиню вреда ни вам, ни вашему Бьякуе-куну, — усмехнулся Куросаки, смотря на вжавшуюся в кресло девушку. — Господин Бьякуя не мой... — сглотнув прошептала она. — Почему вы нам помогаете? Я навел справки и узнал о вашем нападении на Сейрейтей, — начал Кучики, ловя на себе боязливый взгляд девушки. — "Нападение", хм... Это слишком громко сказано. Мои подчиненные всего лишь навели немного шуму. Даже никто не погиб. А помогаю я вам, так скажем, в счет моего долга Гинрею, — чуть помрачнел в конце Ичиго. — Не понимаю... — покачал головой Бьякуя. — Ты знаешь, что случилось с твоей бабушкой, Мизуки Кучики? — поинтересовался рыжик. — Она погибла в бою, — непонимающе нахмурился Бьякуя. — Ясно, Гинрей не стал тебе рассказывать. Это был не просто бой. Она сражалась с моим учеником, Шином Такадой, первым природным Вайзардом в истории. Он потерял над собой контроль, его тело было захвачено пустым. И теперь в качестве извинений я вылечу Хисану-чан, — пояснил Куросаки, шокируя Кучики. — Гинрей-сан бы не особо обрадовался, он... Не одобрил мою женитьбу, — вздохнул Бьякуя, держа девушку за руку в течение всего разговора, ведь так ей было спокойнее. — Ошибаешься, он злится не оттого, что твоя жена — простолюдинка, нет. Он чтит традиции, а ты только тем и занимаешься, что их разрушением. Вам давно надо сесть и поговорить с ним по душам, — рассудил Куросаки, — Но это всё, конечно, лирика. Да, Рока? — обратился Ичиго к стоящей в дверях девушке. Короткие чёрные волосы, ничем не примечательная фигура, обыкновенное, но довольно милое лицо. Из одежды узкие черные штаны и темно-зеленый свитер. — Мы готовы, — кивнула Парамия, заправляя волосы за ухо. — Пройдемте с нами, Хисана-сан, — мило улыбнулась аранкарша. Оглянувшись на встающего Бьякую, леди клана Кучики пошла следом за ней. — А ты сиди, ничего с ней не случится, будешь только отвлекать моих подчиненных, — Хисана резко остановилась, просто боясь идти без Бьякуи, а тот замер у кресла, смотря на аранкара. — Не бойтесь, мы временно погрузим вас в сон, а когда вы проснетесь, то будете полностью здоровы. Даю слово, что вам не будет больно, — решила прояснить ситуацию Рока, получив одобрительный кивок Куросаки. Собравшись, Хисана продолжила идти, а Бьякуя нехотя сел, понимая, что спорить бесполезно. — Не беспокойся ты так о ней, ничего страшного не произойдет, — безмятежно улыбнулся Куросаки. — Ноктюрн, — спустя минуту сказал Ичиго, привлекая внимание Кучики, который, видимо, разговаривал с занпакто. Рядом с креслом возникло то самое существо, которое доставило сообщение Бьякуе. — Ты нашел Рукию? — таких слов глава Благородного клана никак не ожидал. Причем обращался он не к нему, а к своему ручному чудовищу. — Да... Они вместе с Ренджи Абараи направляются в Академию Духовных Искусств, — загробным голосом ответил Ноктюрн. — Идут медленно: преодолевают по одному району в неделю, — добавил он. — Откуда вы знаете про сестру Хисаны? — нахмурился Бьякуя. Его беспокоил не столько сам факт поиска, сколько знание. — Благодаря Ноктюрну, я знаю обо всем, что происходит в Сейрейтее, — ответил Ичиго. — В каком она сейчас районе? — обратился Кучики к чудовищу, даже привстав с кресла. Ноктюрн никак не отреагировал, продолжая левитировать над полом в ожидании команды. — Он не ответит, так как ты не его хозяин. Но и я говорить не стану. Пусть дойдет до Академии, а там уже все сложится, — с улыбкой ответил Куросаки, которому даже нравилось видеть Кучики не безэмоциональной глыбой, а нормальным человеком, волнующимся о близких. — Почему? — Потому что это важно. И я не советую тебе вмешиваться. Она жива и точно доберется до Академии, Ноктюрн поспособствует этому. У тебя другая головная боль на ближайшее время. Как раз управишься к приходу Рукии, — слегка оскалился Ичиго, напрягая Кучики. — О чем вы? — Об отношении Хисаны к Рукии. Она боится того, что сестра её ненавидит. Даже я не представляю себе их встречу, и тебе лучше бы этим заняться, а то, кто знает, до чего чувство вины может её довести? — ответил рыжик. — Есть даже вероятность того, что пустота так сильно разрослась именно из-за этого, — добавил Ичиго.Тем временем в Лаборатории.
— Ложитесь, — указал на высокую койку мужчина. Розовые волосы до плеч, несколько вытянутое и спокойное лицо, янтарные глаза. Светло-фиолетовая рубашка, черные штаны и жилетка, а поверх накинут белый лабораторный халат. — А... Что вы будете делать? — сглотнув, решила спросить Хисана. Заэль сначала не отреагировал, продолжая что-то делать на большом металлическом столе, на краю которого лежала очень большая открытая книга. — То его не заткнешь, то слова не вытянешь, — дала Аппоро подзатыльник Рока. — И так меня от важного проекта отвлекаете по всяким пустякам, так ещё и заставляете объяснять элементарные вещи, — возмутился Гранц. — Если по-простому, то при контакте реацу квинси и пустых в обязательном порядке начнут уничтожать друг друга, и победу одержит более сильная. Если бы подобную операцию провели в вашем Готее, ты бы скорее всего умерла, — Хисана стала ещё бледнее, чем была. — Спокойней, я буду контролировать процесс благодаря своей силе, — положив руки на плечи Кучики, сказала ей Рока. — Именно так. Само взаимодействие реацу пустых и квинси на вас бы никак не повлияло. Опасность в энергетических возмущениях, которые создаются во время борьбы. С помощью своих нитей Рока будет поглощать их, — закончил объяснения Гранц. — А теперь ложитесь, я введу вам снотворное, и мы приступим. С опаской Хисана приняла горизонтальное положение. Почувствовала, как её укололи в плечо, а через пару мгновений сознание померкло. — Теперь главное не убить её, а то Куросаки-сама оторвет нам головы... — держа в руках шприц с ярко-голубой светящейся жидкостью, встрепенулся Гранц. — Тебе, а не нам. Надо было нормально все подготовить, — отмахнулась Рока, пока её нити, впившись в кожу Хисаны, медленно опутывали нужный участок, где была сконцентрирована пустота. Прямо между звеном цепи и сном души. — Занят я! Ты сама знаешь, над чем я работаю и насколько это трудно. Я только вчера завершил работу над скелетом Абогадо, — начал ворчать Заэль, примеряясь для введения реацу квинси. В самом шприце жидкости было чуть больше половины миллилитра, но этого было более чем достаточно, так как сама реацу была сжижена с помощью специального устройства, схему которого Гранц нашел в книге Смерти. — Да, да, да, ты тут самый занятой. Давай уже, я готова, — отмахнулась Парамия, только сильнее зля Заэля. Намеренно? Конечно. Они вот так вот постоянно выясняли отношения. Роке просто нравилось действовать на нервы Аппоро, а тот ничего особо сделать не мог, являясь очень вспыльчивым по натуре.***
Тем временем в Уэко Мундо.
***
— Опа... Неужели нашел? — Старк стоял на вершине небольшой скалы, смотря вдаль и в поле его зрения из песка выскочил довольно небольшой адьюкас, выглядящий как полностью белая пантера. Сам Койот, как и прочие арранкары, сменил гардероб. Белая рубашка с длинным рукавом, черные штаны с кожаным поясом, коричневая жилетка и сильно понравившаяся аранкару ковбойская шляпа. — Тебя как звать? — спросил аранкар, наступив кошаку на хвост, чтобы не убежал. А он и не попытался. Сразу кинулся в атаку. Вот только вооруженные острыми когтями лапы были схвачены без особого труда. — Ты кто ещё такой? — рявкнул котяра, попытавшись цапнуть Койота за руку. Кончилось это мощным ударом свободной ноги под дых. — Кха... — Я первый тебя спросил, кошак, — отпуская его лапы, но не хвост, усмехнулся Старк, сложив руки на груди. — Гриммджоу Джаггерджак, — прорычал он, видя, как вытягивается лицо неизвестного. — Ну и на кой ты сдался Куросаки? Адьюкас как адьюкас, ничего необычного не вижу... — наклонив голову, озадачился Старк. — Че ещё за Куросаки? Ты че городишь? И кто ты, черт возьми, такой?! — пытался освободиться Гримм. — Куросаки Ичиго — Бог Уэко Мундо, и он тебя зачем-то ищет. Я Койот Старк, его друг, — объяснился аранкар. — И ты идешь со мной, — открыв гарганту, добавил он. — Куда!? — аж замер Гриммджоу. — В Генсей, — просто ответил Старк, и, крепко держа за хвост, поволок Джаггерджака в Каракуру.